«Су төбендә сөйгәнем»: Водяная против сельской бытовухи
Театральные постановки Татарстана: смотрим дома. Часть 24-я
Дебютная пьеса Зульфата Хакима «Су төбендә сөйгәнем» («Русалка — любовь моя») — столкновение тукаевской поэтики и реализма 1990-х, в духе песен автора-исполнителя, ставшего в это время еще и драматургом. Смотрим запись 1996 года.
Как Закиров и Салимжанов поверили в Хакимова
Драматург Артур Шайдуллин, по пьесе «Сагынырсызмы?» которого в 2020-м в Камаловском поставили спектакль, вспоминал, что в 1990-е записал на одну из принесенных старшими видеокассет с фильмами два спектакля с телевизора «Әлдермештән Әлмәндәр» и «Су төбендә сөйгәнем». Потом подарил ее одному деду, который после стал мечтать попасть в театр.
Зульфат Хаким начинал трудовую карьеру с должности слесаря на авиазаводе, а уже потом, после армии и нескольких смен должностей, стал художественным руководителем в клубе «Строитель» в родном Нижнекамске. Потом устроился на работу автором-исполнителем в Татарскую филармонию, был назначен завлитом в театре имени Тинчурина. При этом первую же его пьесу поставили в 1992 году в Камаловском театре. Это и была комедия «Су төбендә сөйгәнем». Говорят, что директор театра Шамиль Закиров взял Хакимова на работу, послушав его песни, в качестве драматурга. А Марсель Салимжанов решился показать его дебют на сцене.
С одной стороны — Водяная, с другой — Халиса
В небольшой по количеству героев пьесе автор сталкивает реальность и миф. Вот есть поэма Тукая «Водяная», а потом два выпивающих рыбака, Марданша и Гадельша (Равиль Шарафеев и Ильдус Ахметзянов), который видит на берегу Су анасы (Алсу Гайнуллина). И чтобы выманить ее из естественной среды обитания, Гадельша крадет, как и в оригинальном тексте, гребень. Водяная пишет заявление, к вору приходит участковый Минлебаев (Наиль Аюпов), мечтающий, кстати, стать участковым всего земного шара. При этом рядом с героем Шарафеева постоянно вращается соседка Халиса (Рузия Мотыгуллина), в которой он, однако, не видит чего-то стоящего. Потому что она работает на ферме и ходит в резиновых сапогах.
В ранних пьесах Хакимова таких историй немало, к примеру у него есть комедия «Җен бутады» («Бес попутал»), где мир чертей соотносится опять же с реальностью. После он пошлет на Землю марсиан («Кишер басуы»/«Морковное поле»), но высшей точкой творчества, однако, стала сугубо реалистичная «Телсез күке» («Немая кукушка»).
При этом в комедии сказочный мир выглядит еще прекрасней на фоне неприглядной деревни. В этом плане спектакль рифмуется с вышедшим позже «Светом моих очей» («Җанкисәккәем»), где деревенская и городская молодежь сталкивается с высокодуховным обществом Шурале. У Хакима человечество — виновато. В том, что пытается украсить мир сказками, но само этот же чистый, почти сказочный мир старается очернить. А значит, эта самая сказка может умереть в душах. А это уже край.