Банкиру Мусину смягчат приговор, а его родне вернут имущество?

На девятом году отсидки банкир снова заболел

Дата нового апелляционного процесса по делу ТФБ в суде Татарстана пока не назначена. Материалы дела вернулись в Казань из Самары лишь в этот понедельник. Хотя с момента сенсационного решения в кассации прошел уже месяц.

В середине июня судебная коллегия по уголовным делам Шестого КСОЮ постановила — отменить апелляционное определение Верховного суда Татарстана по жалобам на приговор бывшего министра финансов РТ и председателя правления «Татфондбанка» Роберта Мусина и отправить его материалы на пересмотр в апелляционную коллегию ВС РТ.

Еще до публикации мотивов такого решения было понятно — судьбу осужденного банкира оно не ухудшит. Ведь на данный момент приговор Вахитовского райсуда Казани, вынесенный еще в сентябре 2021-го, вновь числится не вступившим в силу, а значит, каждый день содержания под стражей идет Мусину за полтора в колонии общего режима. Причем с учетом периода следствия, когда он еще в ранге обвиняемого находился в СИЗО (с марта 2017-го по январь 2018-го) и под домашним арестом (с января 2018-го по сентябрь 2021-го), общий размер отбытого на данный момент составляет 8 лет и 10 месяцев из назначенных по приговору 12 лет.

Райсуд признал банкира виновным по шести эпизодам злоупотреблений с ущербом в 30 млрд рублей, но гражданский иск АСВ удовлетворил лишь в размере 23,5 млрд рублей. В ноябре 2022-го Верховный суд РТ скостил банкиру срок до 11 лет, но именно это апелляционное определение не утвердила кассация. Хотя сочла нужным избрать Мусину арест до 14 сентября 2023 года. Так что можно надеяться, что новый апелляционный процесс стартует не позднее этой даты.

К слову, бывший глава «Татфондбанка» арестован и по второму уголовному делу — о злоупотреблении полномочиями с ущербом 26,7 млрд рублей. Оно находится на рассмотрении в Вахитовском райсуде Казани, правда, в настоящее время процесс приостановлен — Мусин заболел. Его не смогли доставить на заседание 17 июля, и следующее — 24 июля, тоже под вопросом, сообщают источники «Реального времени».

В чем представитель Генпрокуратуры разошлась с зампрокурора Татарстана

Жалобы в Шестой КСОЮ подавали сам Мусин и его защитник, а также заинтересованные лица, чье имущество попало под арест по делу ТФБ — представители конкурсных управляющих «Новой нефтехимии», «МР Холдинга», «МР Девелопмента», «ТФБ Стратегии», а еще близкие банкира — дочь Аида Гилязова и жена Лидия Мусина.

При этом на сторону последних неожиданно встала прокурор Казанцева, представитель Генпрокуратуры РФ. На заседании Шестого КСОЮ она указала, что решения Вахитовского суда Казани и Верховного суда РТ подлежат отмене в части решения о сохранении ареста на имущество заинтересованных лиц. Забегая вперед, отметим, в этой части позиция надзорного ведомства совпала с мнением кассационных судей: сохранение ареста попросту не подкреплено обоснованием. А потому этот вопрос стоит пересмотреть.

В то же время зампрокурора Татарстана Юлия Наумова в своих возражениях на кассационные жалобы по делу Мусина просила оставить решения судов Татарстана без изменений.

Напомним, в числе арестованного по делу Мусина оказались 23 «семейных» объекта недвижимости, оформленные на жену и дочку. Включая апартаменты Аиды Робертовны в «Москва Сити» на Пресненской набережной, оцененные в 103 млн рублей. Представители обеих дам настаивали в судах — все эти активы нажиты законно и задолго до тех преступлений, за которые осужден Мусин. А еще приобщали решения судов о разделе имущества Мусиных и Гилязовых.

Категорически против снятия арестов с имущества выступали представители АСВ и потерпевшего «Татфондбанка». В частности, Юрий Пиягин в ходе апелляции ставил под сомнение доказательства законности приобретения, он указывал — все оспаривающие арест физические и юридические лица непосредственно связаны с Мусиным: в каких-то компаниях он выступал учредителем, какие-то контролировал через иные структуры. Да и его жена-домохозяйка, по данным на 2017 год, не работала уже 24 года и никак не могла самостоятельно нажить столько домов, участков и облигаций. Если бы не муж-банкир. А дочь, выпускница КГУ, не имела возможности озолотиться за период своей недолгой службы следователем в ГСУ МВД Татарстана. По подсчетам представителя потерпевшего, лишь часть попавших под арест активов Мусиной и Гилязовой оценивается в 192,5 млн рублей.

Чего кассация не нашла в решениях казанских судов

Согласно решению Шестого КСОЮ, апелляционное определение суда Татарстана от 16 ноября 2022 года не отвечает требованиям уголовно-процессуального закона. Нарушены нормы УПК о том, что в таком определении обязательно должны быть «убедительные и исчерпывающие» мотивы решения. «При этом не допускается отказ суда от рассмотрения и оценки всех доводов заявлений, ходатайств или жалоб участников уголовного судопроизводства, а также от мотивировки решений путем указания на конкретные, достаточные с точки зрения принципа разумности основания, по которым эти доводы отвергаются», — говорится в кассационном постановлении по делу Роберта Мусина.

Там же указано, что в своих апелляционных жалобах осужденный и его адвокат Алексей Клюкин «привели подробные и аргументированные доводы» об отсутствии в действиях предправления состава преступления по эпизоду «зачетной» передачи прав требования по кредитам ТФБ на 2,7 млрд рублей путем уступки в пользу «Московской инжиниринговой группы» (далее — МИГ) 13 декабря 2016 года в обмен на собственные облигации. В тот же день право требования МИГ уступила «Бинбанку» в обмен на те же облигации тонущего ТФБ, которые уже с 8 декабря 2016 года не принимались к оплате в связи с наступлением технического дефолта банка.

По ряду других эпизодов банкир и его защитник в Вахитовском районном и Верховном суде РТ называли неверной квалификацию действия по статье 201 УК РФ (злоупотребление полномочиями), предлагая оценивать их по статье 195 (неправомерные действия при банкротстве), поскольку на момент сделок у банка имелись признаки банкротства.

Также кассационный суд обратил внимание на ссылки защиты о «существенных противоречиях в приговоре при определении стоимости ценных бумаг «Татфондбанка». К примеру, при уступке кредитного портфеля по эпизоду «Бинбанка» эта стоимость — по приговору — составила 0 рублей, тогда как в эпизоде с выводом залогов вексель «Татфондбанка» был оценен в 310 млн 985 тысяч рублей. Хотя обе сделки с ценными бумагами ТФБ совершались буквально в одно время.

«Вопреки требованиям закона, суд апелляционной инстанции фактически уклонился от мотивированного ответа на доводы апелляционных жалоб относительно правильности установленной судом первой инстанции стоимости ценных бумаг — облигаций и простого векселя, несмотря на то, что указанные сделки были совершены в один и тот же период времени, а указанные обстоятельства имели значение как для правильного установления фактических обстоятельств содеянного осужденным, так и квалификации его действий», — говорится в постановлении.

Самарские судьи поставили под сомнение и позицию Вахитовского суда, что основания для обвинения Мусина в неправомерных действиях при банкротстве отсутствовали, поскольку официальная процедура банкротства еще не началась и реестр требований кредиторов не составлялся. Верховный суд РТ поддержал этот вывод, однако кассационная инстанции указала — «в данном случае следует исходить из признаков банкротства, которые описаны в ФЗ-127, но данным обстоятельствам судами никакой оценки не дано».

Изучив материалы дела, Шестой КСОЮ нашел в них и акты проверок Центробанка с указанием на нарушения нормативов и предписания по устранению угроз интересам кредиторов и вкладчиков, а также введение ограничения на привлечение новых вкладов сроком на полгода. А еще отметил — на 8 декабря 2016 года ТФБ «не исполнил 16 468 требований отдельных кредиторов и обязанности по уплате обязательных платежей на сумму 4,14 млрд рублей, что свидетельствовало о наличии признаков неплатежеспособности Банка». А 15 декабря в банке была введена временная администрация, но данные обстоятельства, по мнению самарских судей, «оценки в судебных решениях двух инстанций не получили».

— Суд апелляционной инстанции уклонился от исследования соответствующих доводов жалоб стороны защиты, указав лишь на согласие с выводами суда первой инстанции по данному вопросу, притом что вмененные в вину осужденному действия по данным эпизодам были совершены им с 8 по 15 декабря 2016 года.

Напомним, в ходе первого апелляционного процесса в Верховном суде РТ адвокат Клюкин и осужденный Мусин просили о частичном оправдании и переквалификации обвинения с ч. 1 и ч. 2 ст. 201 УК:

• Эпизод 1. «DарМОвые» кредиты на 19,1 млрд рублей (с процентами в 0,6 млрд) 2013—2016 годов просили оценивать как фальсификацию финансовой отчетности (ч. 1 ст. 172.1 УК РФ);
• Эпизод 3. «Зачетная» передача прав требования по кредитам ТФБ на 2,7 млрд рублей «Бинбанку» — оправдать;
• Эпизод 4. История получения кредита Банка России на 3,1 млрд рублей — квалифицировать как неправомерные действия при банкротстве (ч. 1 ст. 195) и прекратить за истечением срока давности;
• Эпизод 6. Залоговые «фокусы» на 27,5 млрд рублей — переквалифицировать на неправомерные действия при банкротстве (ч. 2 ст. 195) и прекратить за сроком давности.

Оставшиеся за бортом эпизоды с невозвращенными кредитами для ООО «Аида и Д» в 133,7 млн рублей и уплывшим в офшор кредитом ОАО «Казанская сельхозтехника» на 256,9 млн рублей в тех выступлениях банкира и адвоката не упоминались. От наказания по ним Мусина освободил еще в сентябре 2021-го районный суд — за истечением сроков давности.