12 лет не предел: в Казани осужденному банкиру готовят новое обвинение

Последний обед дома и будущая «слежка» АСВ

Контролировать все перемещения осужденного Роберта Мусина за решеткой намерено в будущем Агентство по страхованию вкладов, получившее статус представителя потерпевшего «Татфондбанка» в его деле. Накануне вслед за приговором в Вахитовском райсуде Казани огласили постановление по ходатайству АСВ.

В этом документе суд обязал администрацию учреждений ФСИН информировать потерпевшую сторону о прибытии Мусина к месту отбывания наказания, о его выездах за пределы учреждения — например, в больницу, а также о времени освобождения из мест лишения свободы.

Впрочем, до отправки этого VIP-фигуранта в колонию далеко. Сначала приговор должен вступить в силу. Сам Мусин уже подтвердил — намерен обжаловать. Не исключено, что свои возражения заявят и представители АСВ, поскольку суд почти вдвое сократил размер ущерба по уголовному делу и лишь в этой части удовлетворил гражданский иск.

Если стороны заявят ходатайства об ознакомлении с протоколами судебных заседаний, то до Верховного суда РТ дело Мусина с жалобами на приговор дойдет не раньше, чем через несколько месяцев. Есть примеры, когда этот срок растягивался до года. И пока приговор не вступил в силу, каждый день СИЗО идет в зачет Мусину за полтора дня колонии.

Вчера банкир в последний раз пообедал в своем особняке на Тельмана — во время перерыва, объявленного судом перед кульминацией процесса, — оглашением финальной части приговора. На итоговое заседание пришел со свежей стрижкой, вероятно, был готов к посадке.

Шесть эпизодов приговора о злоупотреблениях Мусина

«... Назначить окончательное наказание в виде 12 лет лишения свободы в колонии общего режима» — среди собравшихся в зале такого срока не ожидал никто. Особенно после того, как судья смягчил квалификацию по четырем из шести эпизодов обвинения и признал, что по двум из них истек срок давности. Вот какую оценку в приговоре получили шесть эпизодов злоупотреблений Мусина по отдельности:

1. Эпизод 1. «DарМОвые» кредиты на 17,7 млрд (после исключения из обвинения процентов и договоров, подписанных в период, когда Мусин юридически не занимал должностей в банке) потянули на 8,5 года лишения свободы по ч. 2 ст. 201 УК РФ с лишением госнаград — медали Ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени, медали «За доблестный труд» и звания заслуженного экономиста Татарстана
   
   Технически банкротом ОАО «DOMO» было признано после краха ТФБ. Но суд согласился с силовиками, что именно этот проект наряду с другими обстоятельствами утопил банк. Не просчитывали риски, не экономили на затратах, включая зарплату и рекламу. А еще 10 лет накачивали группу компаний без реальной деятельности фактически безвозвратными кредитами. Впрочем, Мусину вменили эти действия лишь в период 2013—2016 годов, с указанием на то, что новые кредиты шли на выплату процентов по старым, корректируя в лучшую сторону печальное положение заемщиков и кредитного портфеля банка. До начала 2017-го под брендом DOMO доработали лишь девять торговых залов.
2. Эпизод 2. Невозвращенные кредиты для ООО «Аида и Д» в 133,7 млн рублей — 3 года лишения свободы по ч. 1 ст. 201 УК РФ — от этого наказания освободили за сроком давности
   
   Согласно приговору, кредитную линию «Аиде» в 2014 году в ТФБ открыли по прямому указанию Мусина, причем без залога и поручительства. Со счета заемщика деньги сразу уходили в мусинскую «Новую нефтехимию», как платеж по договору о выпуске векселей, и в банк уже не возвращались. При этом 80 млн рублей двумя траншами были зачислены на личный счет Мусина и обналичены им же, а еще 20 млн ушли на оплату личного долга банкира «Банной усадьбе». «Аида» была учреждена женой банкира, названа в честь его дочки. Суд пришел к выводу — этот кредит не мог довести банк до краха, а потому снизил категорию преступления с тяжкого на средней тяжести.
3. Эпизод 3. «Зачетная» передача прав требования по кредитам ТФБ на 2,7 млрд рублей — 2 года и 9 месяцев лишения свободы по ч.1 ст. 201 УК РФ
   
   По версии обвинения, вышеназванные права ТФБ передал «Московской инжиниринговой группе» (далее — МИГ) 13 декабря 2016 года в обмен на собственные облигации. В этот же день МИГ уступил «Бинбанку» права требовать деньги по данным кредитам в обмен на те же «фантики» — ведь облигации тонущего ТФБ с 8 декабря 2016 года не принимались к оплате в связи с наступлением технического дефолта банка. Так АСВ лишилось права требовать денег с ряда кредитовавшихся в ТФБ фирм, включая ООО «Сувар Девелопмент», а в выигрыше от сделки остался «Бинбанк».
4. Эпизод 4. История получения кредита Банка России на 3,1 млрд рублей — 3 года лишения свободы по ч. 1 ст. 201 УК РФ
   
   Кредит был выдан ТФБ 28 сентября 2016 года под высоколиквидный актив — субординированные депозиты «Нижнекамскнефтехима» и «Казаньоргсинтеза» на 4 млрд рублей, но согласно приговору Мусин и его подчиненные скрыли от «Банка России допсоглашение о перемене лиц в обязательствах в случае снижения собственных средств ТФБ до критического уровня. В результате кредит остался без залогового обеспечения и не был возвращен, но тяжких последствий для Банка России это не повлекло, посчитал казанский суд.
5. Эпизод 5. Уплывший в офшор кредит ОАО «Казанская сельхозтехника» на 253 млн рублей — 3,5 года по ч. 1 ст. 201 УК РФ — от наказания освободили за сроком давности
   
   Согласно приговору, целевой заем «на приобретение ценных бумаг» был выдан подконтрольной осужденному фирме «КСХТ» в 2013 году без обеспечения, прошел через компанию «Траверз компани» и TFB Investment LTD (Республика Кипр) осел на счете BARG AG в швейцарском филиале Deutsche Bank. Конечным бенефициаром двух зарубежных компаний является сам Мусин через своих близких. В 2016 году непогашенный кредит был пролонгирован еще на 3 года. Доводы подсудимого о невозврате средств лишь ввиду их ареста силовиками суд отверг.
6. Эпизод 6. Залоговые «фокусы» на 5,2 млрд рублей (суд сократил ущерб аж на 22 млрд) — 6 лет лишения свободы с лишением права занимать должности в коммерческих организациях сроком на 3 года
   
   Судом установлено — на фоне проверок ЦБ Мусин в мае 2016 года договорился с директорами Госжилфонда РТ, Зеленодольского завода им. Горького, ПСО «Казань» и Казанского хлебозавода №3, что эти предприятия выступят поручителями проблемных заемщиков ТФБ и предоставят в залог свои активы на 20,5 млрд рублей (ипотечные земли, права на депозиты, акции) в качестве залогов. В декабре 2015-го с подачи Мусина залогодателям вернули все имущество, а кредиты «Траверз компани», «Ягодинской слободы», «ТДК-Актив» и других остались необеспеченными.
   
   В ходе процесса суд переоценил ущерб по этому эпизоду, посчитав, что таковым может являться лишь «тело» непогашенного кредита, а когда залог кратно превышает эту сумму, то разница подлежит возврату залогодателю. Кроме того, председательствующий судья обнаружил — описанные в эпизоде договоры компаний «Урман» и «Метинвест» уже фигурируют в качестве ущерба по эпизоду кредитования ГК «ДОМО», и просто исключил их из объема обвинения.

После пересчета ущерба и вычета из него процентов по кредитам общий ущерб по делу Мусина сократился с 53 до 30 млрд рублей.

При этом гражданский иск АСВ суд удовлетворил лишь на 23,5 млрд рублей (без учета эпизода с «Бинбанком», после заключения мирового соглашения в арбитраже ущерб считается возмещенным). В счет погашения ущерба планируют направить арестованное по делу имущество Мусина, его близких и связанных с ним лиц и компаний. На момент поступления дела в суд общая сумма арестованного оценивалась в 4 млрд рублей — с учетом активов в Deutsche Bank.

Против Мусина открывают второй фронт

Комментировать результат процесса банкир и его адвокат Алексей Клюкин вчера наотрез отказались. Было видно — такой солидный срок стал для них неожиданностью. Роберт Мусин от эмоций воздержался, а вот адвокат после приговора сильно нервничал.

По данным источников «Реального времени», в ближайшее время осужденного ждет новая встреча с силовиками.

Напомним, еще в мае 2020-го Следком по РТ обнародовал информацию о возбуждении нового дела ТФБ о преднамеренном банкротстве, фальсификации отчетности, злоупотреблении и растрате в особо крупном размере — в отношении неустановленных должностных лиц ПАО «Татфондбанк». На тот момент предварительный ущерб АСВ и силовиками оценивался в 41,2 млрд рублей.

За год расследования этот ущерб сократился до 25 млрд рублей — именно эту сумму вчера озвучил старший помощник руководителя Следкома по РТ Алексей Матренин, поделившись версией следствия по данному делу:

«В период с 1 марта 2015 года по 15 декабря 2016 года неустановленные лица из числа руководства кредитной организации осуществили выдачу высокорискованных кредитов подконтрольным фирмам, вывод ликвидного обеспечения, а также ликвидных активов перед введением в банке временной администрации, вложение денежных средств в неликвидные ценные бумаги, что способствовало финансовому ухудшению положения кредитной организации и привело ее к дальнейшему банкротству, повлекшему причинение имущественного ущерба юридическим и физическим лицам на сумму более 25 миллиардов рублей».

Источники «Реального времени» уточняют — всех кандидатов в «неустановленные» их числа бывших замов Мусина и начальников департаментов ТФБ силовики допросили еще на старте следствия, когда по делу работали восемь сотрудников 4-го отдела по особо важным делам Следкома по РТ. «Почти год активных действий не велось, дело было приостановлено — возможно, ждали приговор Мусина», — комментирует ситуацию один из представителей адвокатского корпуса.

Данную информацию подтверждают и в правоохранительных органах. По мнению силовиков, роль председателя правления банка по части организации преступления просматривалась еще на этапе возбуждения. Однако на тот момент первое дело Мусина уже находилось в суде и привлечение его подозреваемым-обвиняемым по новому делу было связано с риском — не решит ли суд вернуть дело для соединения с новым?

Вынесение приговора развязало следствию руки. Источники «Реального времени» не исключают — в ближайшее время осужденный Мусин может получить еще и статус обвиняемого. Результат уголовного процесса вызвал неоднозначное мнение среди финансистов, юристов, предпринимателей и погорельцев банка.

«Все понимали, что должен быть виновный»

• 

  Максим Осадчий начальник аналитического управления банка БКФ

  Дыра в балансе «Татфондбанка» достигла 118 миллиардов рублей. Кроме того, в результате краха «Татфондбанка» возник «эффект домино», приведший к банковскому микрокризису в Татарстане. Еще ряд банков Татарстана лишились лицензии. Экономике республики был нанесен большой ущерб. 12 лет колонии за такой колоссальный ущерб — возможно, слишком мягкое наказание. Между тем, четыре года, что он провел под арестом, будут вычтены из 12 лет. Получается, что он выйдет на свободу до пенсии, и еще имеет шанс «похулиганить». Вспомним Мавроди — после выхода на свободу он организовал пирамиду МММ-2011. Кроме того, сомнительно, что Мусин проведет в колонии много времени. Наверняка его попытаются освободить досрочно. Почему вероятно досрочное освобождение? Хорошо себя вел, не сдал вышестоящих. Например, Халикова. Халиков даже не был арестован, при том, что он был председателем совета директоров банка. Процесс остановился на Мусине. А ведь ответственность за крах «Татфондбанка» несут и люди, которые выше Мусина по положению.
  

• 

  Алексей Коренев аналитик ФГ «ФИНАМ»

  В России, в отличие от некоторых стран Запада, принята не прецедентная, а кодифицированная система права. Где абсолютно все, что может быть нарушено, прописано в соответствующих статьях закона и имеет достаточно четкие определения, какую именно ответственность должен понести виновный в случае его признания таковым. Так что разгуляться фантазии в российском праве точно не получится. С другой стороны, в российском законодательстве предусмотрена определенная «вилка» наказания, в пределах которой судья вправе решать, вынести более строгий приговор или менее строгий. Зачастую одно и то же правонарушение может предусматривать крайне существенную разницу в итоговых последствиях — от штрафа и условного срока до фактического лишения свободы.
  Учитывая, что Роберт Мусин признан виновным по всем шести вменяемым ему эпизодам злоупотребления полномочиями, которые привели к многомиллиардному ущербу и отзыву лицензии у руководимого им кредитного учреждения, вряд ли стоило ждать необоснованно мягкого наказания. Даже с учетом того, что по ряду эпизодов, признанных доказанными, срок давности истек, по совокупности содеянного Роберт Мусин вряд ли мог рассчитывать на более мягкое наказание. В лучшем случае, плюс-минус год. Так что в целом решение суда можно считать достаточно объективным и соответствующим тем противоправным деяниям, которые вменялись подсудимому.

• 

  Шамиль Агеев председатель правления Торгово-промышленной палаты Татарстана

  Я не судья, но считаю, что это суровый приговор. То, что произошло, — это очень печально. В стране очень много финансовых пирамид, к сожалению. И очень много людей пострадало. В этом отношении очень трудно понять, что и как... Это сложнейший вопрос. Но приговор, конечно, очень суровый. Не все зависит от Мусина. В нашей жизни множество факторов. Меняются курсы валют — начинаются дефолты. Где-то запланировали какой-то проект, а он не пошел. Бизнес — такая штука… Другое дело, что в системе «Татфондбанка» много граждан пострадало. Но в нашей республике сделано очень много, чтобы как-то компенсировать и снять эти вопросы.

• 

  Елена Косоурова лидер «Союза кредиторов банков-банкротов»

  Честно говоря, мы тоже думали, что срок будет меньше. Приговором в принципе удовлетворены, но учитывая, что четыре с лишним года, почти пять ему в зачет пошли, то через полтора уже сможет на УДО подавать. А деньги нам никто так и не вернул в полном объеме. Поэтому у меня смешанные чувства — вроде как и неплохой приговор, а с другой — сколько времени он просидел в комфортных условиях?! Думаю, было бы больше удовлетворения, если бы в приговоре были статьи 210 и 159 УК РФ (организация преступного сообщества и мошенничество — прим. ред.), а на скамье подсудимых было больше людей. Но Следственный комитет решил иначе. Хотя, когда в суд пускали слушателей и мы могли присутствовать на допросах свидетелей, из их показаний сделали вывод — это была организованная преступная группа, люди выполняли распоряжения и знали, что действуют незаконно... Так что ждем информации по второму делу «Татфондбанка». Посмотрим, к чему оно приведет.

• 

  Марат Сафиуллин управляющий Федеральным фондом по защите прав вкладчиков и акционеров

  Вероятно, приговор можно оценить как справедливый. Я не могу комментировать решения суда, но уверен, что этот человек получил по заслугам. Полностью согласен с мнением суда. Много людей пострадало. И тот размер ущерба, который был нанесен людям…Это ведь не только деньги. Это еще и жизни, покалеченные судьбы, разрушенные семьи. Дети, которые не получат образования. Ну, и в общем-то, сплошной ущерб для нашего государства с точки зрения выбывания средств из экономики.

• 

  Марат Камалов руководитель фирмы «Татюринформ»

  Я не веду уголовные дела, я веду гражданские. Поэтому могу высказаться только с точки зрения обывателя. Его деяния представляют общественную опасность, а она выражена в массовости нанесенного ущерба. Это всколыхнуло целое гражданское общество в финансовом отношении, начиная от простых людей и заканчивая предпринимательским сообществом. Вопрос не в суммах ущерба, вопрос не в прямом умысле или неосторожности. Если суд доказал, что его деяния привели к таким последствиям, с которыми еще с 2017 года до сих пор не могут разобраться…. Мне кажется, за те моральные и экономические потрясения, которые он произвел своими действиями — неважно, умышленно или по неосторожности — это достаточный срок. Он соответствует тем событиям, причиной которых стали его деяния… Мне кажется, это обоснованный приговор.

• 

  Александра Юманова лидер Союза пострадавших клиентов «Татфондбанка» и «Интехбанка»

  От того количества лет, которые Мусин просидит в тюрьме, возврата денег все равно не будет. Кредиторы «Татфондбанка» так и не получили обратно деньги, и они не найдены. И в ходе расследования, и в ходе судебного процесса, ничего не сделали, кроме того, что вынесли приговор Мусину. Поэтому я не оцениваю приговор, но могу дать оценку следствию — отрицательную. Дело же должно быть расследовано. Вот сейчас объявлен виновным Мусин. А где деньги? А с помощью кого они выводились? Куда? Это же фарс, а не реальное расследование. Тем более все же понимают, что Мусин не мог один все это сделать, ему бы никто и не дал. У него был полный карт-бланш, чем он и воспользовался, и не только для себя. Пострадавшие физические лица еще получили больше — и при входе в процедуру банкротства (чуть больше 40% от того, что потеряли), и из РФП какую-то сумму (Республиканский фонд поддержки, — прим. ред.). А юридические лица получили сумму из РФП, и все на этом, а прошло почти 5 лет. Не думаю, что это большая или равноценная компенсация. До юридических лиц очередь никогда не дойдет.

• 

  Джаудат Латыпов управляющий партнер «Казанского юридического центра»

  Я, конечно, не специалист по уголовному праву. Но мне кажется, это очень строгий приговор. Двенадцать лет по такого рода делам — очень много. Я не помню таких больших сроков по делам, связанным с банкротством банков и так далее.

• 

  Павел Тубальцев казанский юрист

  Я, как, наверное, и все серьезные юристы в городе, так или иначе сталкивался с банкротством «Татфондбанка». И мне примерно известны последствия деятельности руководства банка, которая привела к нарушениям интересов вкладчиков и иных лиц, которые так или иначе участвовали во взаимоотношениях с «Татфондбанком». Масштабы, конечно, поражают. И в рамках республики, и даже на федеральном уровне это было крупное банкротство. Со стороны может показаться — обычная хозяйственная деятельность, риск. Но если суд установил, что это были некие преступные действия, у меня нет никаких оснований сомневаться… Вопрос в том, были ли действия Мусина осознанными, умышленными или это были действия человека, который хотел вести нормальную предпринимательскую деятельность, но заблуждался относительно последствий своих действий. В этом как раз суд и разбирался долгое время. Надеюсь, разобрался. Я думаю, что это объективный приговор. Понятно, что здесь есть и политическая окраска. То есть все понимали, что должен быть виновный. Но не думаю, что я могу комментировать этот вопрос о том, кто здесь виноват. Потому что это однозначно не только господин Мусин. Поскольку управление таким крупным банком предполагает многоуровневый контроль и там гораздо больше лиц несут ответственность за результат.