Светлана Персова: «Очень распространена позиция: «Я хозяин, а вы мне тут диктуете, что делать»

Новый замглавы Комитета РТ по охране объектов культурного наследия — о сложных переговорах с инвесторами и судьбе татарстанских памятников

Светлана Персова: «Очень распространена позиция: «Я хозяин, а вы мне тут диктуете, что делать»
Фото: Олег Тихонов

Как и предвещали градозащитники (подробнее — в нашем материале), на прошлой неделе экс-замминистра культуры РТ Светлана Персова перешла в команду Ивана Гущина — председателя недавно созданного Комитета РТ по охране объектов культурного наследия. Несмотря на уход из Минкульта, она осталась работать в стенах министерства в своем прежнем кабинете, но уже в новой должности. В эксклюзивном интервью «Реальному времени» Светлана Персова рассказала, как будет выстроена работа ее ведомства, о сложных переговорах с инвесторами, что сейчас происходит в Дворянском собрании, домах Свешникова, Дружиной и Дротоевского и как будут спасать изъятые у недобросовестного собственника дома Щетинкина.

«По всей стране пошел процесс образования самостоятельных госорганов по охране памятников»

— Светлана Глебовна, позвольте поздравить с назначением и узнать, какой теперь перед вами круг задач?

— Задачи все те же и те же задачи у всего комитета. За последние годы было сделано очень много. С 2011 года вся политика правительства развернулась в сторону повышенного внимания к объектам культурного наследия. Конечно, все, что мы с вами видим, что отмечают люди, которые в Казани живут и приезжают к нам, это то, насколько преображается исторический центр, все благодаря той работе, которая проводится под руководством президента.

— Будут ли ваши полномочия и функции отличаться от тех, что были в министерстве?

— Нет, в целом отличаться не будут. С 2015 года вступили поправки в федеральный закон «Об объектах культурного наследия». В соответствии с этими поправками появились требования к региональным государственным органам по охране памятников, они должны быть самостоятельными, не наделенными иными функциями и полномочиями. С 2015 года по всей стране пошел процесс образования самостоятельных государственных органов, в том числе и у нас. Он завершился созданием комитета. Создание самостоятельного органа еще раз говорит о том, что в республике очень большое внимание уделяется памятникам истории и культуры и усиливаются позиции охраны объектов культурного наследия. Министерство культуры РТ полностью передало полномочия по охране объектов культурного наследия в комитет.

— Почему он появился только сейчас, если поправки вступили в силу еще 3 года назад?

— Это очень сложный процесс. Это и увеличение штатной численности, и дополнительные ставки, и организационные преобразования.

Создание самостоятельного органа еще раз говорит о том, что в республике очень большое внимание уделяется памятникам истории и культуры и усиливаются позиции охраны объектов культурного наследия

— Судя по положению о комитете, ему предстоит больше работать не столько с Минкультом, сколько с Минстроем. В чем будет заключаться эта работа?

— В направлении охраны памятников Министерство культуры и раньше очень тесно сотрудничало с Минстроем, буквально шли рука об руку. Потому что сохранение памятников — это вопросы, касающиеся не только отдельно стоящих памятников, но и целых городских образований. У нас в Татарстане 13 исторических поселений, где на первый план выдвигаются вопросы сохранения исторической среды. И поэтому, конечно, с Министерством строительства всегда было очень тесное взаимодействие. И сейчас тоже сотрудничество будет продолжено.

Взаимодействие с Минкультом, конечно, останется в вопросах, связанных с музеями-заповедниками, с теми объектами культурного наследия, в которых располагаются учреждения культуры — музеи, театры, концертные залы. На территории Татарстана восемь музеев-заповедников, этим мы тоже отличаемся от других регионов. Такая форма охраны наследия очень эффективна. Защита больших территорий и наличие специального учреждения — музея, который осуществляет деятельность на заповедной территории, но далеко не во всех регионах она есть. Они остаются в подведомственности Министерства культуры, как учреждения культуры.

Если углубиться в историю, с 1980-х годов полемика и обсуждение вопроса, к какой сфере отнести реставрацию — к культуре или строительству — шла постоянно. Создавались структуры — еще в Госстрое ТАССР открывалось профильное подразделение, но просуществовало но недолго. Городские органы охраны памятников изначально существовали в Главном управлении архитектуры и градостроительства. При главном архитекторе с 1980-х годов был отдел охраны памятников, потом управление. Оно активно работало до 2005 года. В 2006 году изменилась структура всех органов власти, но отдел охраны памятников так и остался в Управлении архитектуры и градостроительства. И это не только в Казани. В Москве Мосгорнаследие тоже вышло из недр управления архитектуры в 2000-х годах. И в этом была логика: деятельность по охране памятников всегда между — это культурное наследие и архитектура, строительство, регулирование нового строительства в исторических центрах.

— Планируются ли у нас новые музеи-заповедники? В положении о комитете сказано, что он может устанавливать границы этих территорий.

— Теоретически, конечно, могут, но пока у нас их восемь. И нужно урегулировать все правовые вопросы с теми заповедниками, которые уже существуют.

Взаимодействие с Минкультом, конечно, останется в вопросах, связанных с музеями-заповедниками, с теми объектами культурного наследия, в которых располагаются учреждения культуры — музеи, театры, концертные залы

«Приходилось очень много сил тратить на разъяснения законодательства и вообще сути сохранения наследия»

— По каким объектам сейчас работает комитет, возникают ли сложности?

— Сейчас плавно переходят полномочия и функции от Министерства культуры. Создание комитета пришлось на сезон производства работ, это связано с получением разрешений, сопровождением самих работ, которые проводятся на памятниках. Поэтому сейчас задача обеспечить своевременную и полноценную работу госоргана и не затормозить реставрационные и строительные работы. Все условия для этого есть, потому что основной костяк того коллектива, который занимался объектами культурного наследия в министерстве, перешел в комитет. Конечно, штат здесь больше, придут новые люди, но самое главное — сохранилась преемственность.

— Что сейчас происходит с наиболее проблемными объектами, например, с Дворянским собранием?

— Там, наконец, приступили к противоаварийным мероприятиям, разработана и согласована документация, сейчас по всем четырем объектам этого квартала начаты работы. Они, конечно, пока не такие полномасштабные реставрационные, но главная задача сейчас — остановить процесс разрушения. Противоаварийные работы в квартале по улице Рахматуллина частично проводились и в прошлом, и в позапрошлом году. На какое-то время приостанавливались, сейчас снова возобновились. И я надеюсь, что они сейчас пойдут хорошими темпами.

Дом Свешникова на улице Кави Наджми, бывшая гостиница «Гранд-отель», находится в частной собственности. С собственниками долго работали, чтобы побудить их к правильным действиям. Конечно, здание в ужасном состоянии, и изначальные намерения хозяев сводились к тому, чтобы снести и заново построить. Но нам удалось войти в диалог с собственниками и обойтись без судов, как это было на других объектах. Сейчас разрабатывается проектная документация, и с ними вместе выработан график производства работ.

Хорошо продвинулась в этом году реставрация Дома Дротоевского, закончены фасады. Проект реставрации этого объекта был давно выполнен и согласован. По дальнейшему использованию собственник до сих пор не может определиться. Хорошо, что те угрозы, которые нависали над этим домом много лет, — прохудившаяся крыша, незакрытый контур, отсутствие отопления — сейчас максимально уменьшены, крыша, фасад, контуры закрыты, проведена реставрация сруба, конструктива.

Хорошо, что те угрозы, которые нависали над Домом Дротоевского много лет, – прохудившаяся крыша, незакрытый контур, отсутствие отопления — сейчас максимально уменьшены

Важно, что в целом за эти годы была проведена огромная работа с собственниками памятников — с юридическими и физическими лицами. Очень распространена была позиция: «Я хозяин, а вы мне тут диктуете, что мне делать». Приходилось очень много сил тратить на разъяснения законодательства и вообще сути сохранения наследия. Конечно, есть механизмы понуждения — штрафы, изъятие. Но на самом деле суды и силовые методы воздействия — крайние меры. Они у нас есть, тоже работают, но все-таки в первую очередь нужно убедить людей в том, что есть еще и социальная ответственность.

После реализации аварийных памятников с обременениями судьба объектов сложилась по-разному. Больше всего повезло, я считаю, Дому Дружининой, потому что новые хозяева глубоко прониклись темой сохранения деревянного зодчества, реставрации. Может, потому что основная сфера деятельности компании — строительство, хотя для строителей не характерна любовь к старым сооружениям, их больше привлекает все новое. А эти люди оказались совершенно иного склада. Они пригласили очень опытных реставраторов, проектом руководил известный московский реставратор Борис Лурье. Для производства работ была приглашена компания из Архангельска, специалисты в области реставрации именно деревянного зодчества. Я считаю, это уникальный случай, когда не за государственные деньги, а за деньги частного инвестора выполнены полноценные реставрационные работы. По Дому Дружининой это было именно спасение от полной утраты.

Противоположный пример — Дома Щетинкина, руины на улице Баумана. Комплекс домов тогда же, в 2012 году, был продан с аукциона. Собственник начал проектировать, но проект даже не был завершен. Объекты продолжали разрушаться, пришлось этот комплекс через суд возвращать в государственную собственность, и сейчас этот процесс завершен. И объект, скорее всего, до конца года будет снова реализован с торгов с обременением в соответствии с изменившимся законодательством. Торгами занимается Министерство земельных и имущественных отношений республики.

— Как в целом оцениваете деятельность инвесторов в Казани?

— Я только что привела прямо противоположные примеры, очень сложно обобщить. Но в целом ситуация кардинально изменилась в пользу наследия благодаря тому, что президент Татарстана лично курирует всю деятельность по реставрации, реконструкции и новому строительству на исторических территориях, в первую очередь в историческом центре Казани. Сейчас действие межведомственной комиссии, которую возглавляет Рустам Нургалиевич Минниханов, распространилось и на другие исторические поселения. Огромное влияние на отношение к наследию оказывает деятельность фонда «Возрождение», который возглавляет первый президент Республики Татарстан Минтимер Шарипович Шаймиев. Возрождение мусульманских и православных святынь, которые благодаря этой огромной работе стали мировым культурным достоянием, также изменило в первую очередь сознание людей, отношение к наследию. Пришло понимание, что исторические объекты — ценность, и их нужно сохранять.

«Комплекс домов Щетинкина был продан с аукциона в 2012 году. Собственник начал проектировать, но проект даже не был завершен. Объекты продолжали разрушаться, пришлось этот комплекс через суд возвращать в государственную собственность». Фото Дмитрия Сагдеева (domofoto.ru)

«Нет конфронтации градозащитников с властью»

— Чего не хватает казанской школе реставрации, какие у нее перспективы?

— Перспективы у профессионального сообщества зависят всегда от того, насколько оно востребовано. Сегодня в год выдается примерно 110—120 разрешений на производство работ по сохранению объектов культурного наследия. Это различная степень вмешательства в объекты — где-то просто ремонт, где-то полноценная реставрация. Это говорит о том, что у реставраторов есть работа, а, значит, и перспектива.

Насколько остро ощущается дефицит реставраторов?

— Казань уже давно считается одним из лидеров по подготовке архитекторов-реставраторов. КГАСУ обеспечивает кадрами не только Татарстан, но и другие регионы. Некоторое время выпускалась такая специальность, как инженер-реставратор, но она была закрыта. Здесь дефицит есть. Конструктор, инженер-реставратор очень важен в реставрации особенно на объектах в плачевном состоянии. Очень острый дефицит рабочих-реставраторов, потому что опять же нет подготовки, направления, которое бы выпускало конкретно реставраторов-каменщиков, плотников, кровельщиков, другие профессии. Эта проблема актуальна для всей страны. Конечно, нужно работать в этом направлении. Это не касается напрямую задач комитета, но комитет — специализированный орган, который должен ставить эти вопросы и решать их во взаимодействии с Министерством образования, Министерством строительства, архитектуры и жилищно-коммунального хозяйства.

— Как будет выстроена работа в исторической части Казани с учетом поручения президента ограничить высотную застройку в центре?

— Порядок уже выстроен. Мы с вами говорили о межведомственной комиссии, которую возглавляет президент Республики Татарстан. Те полномочия в части регулирования градостроительной деятельности в исторических поселениях, которые осуществляло Министерство культуры, в полной мере переходят комитету.

— Как складываются отношения с новым шефом — Иваном Гущиным?

— Идет нормальная работа.

— Как будете взаимодействовать с помощником президента Олесей Балтусовой?

— Надеюсь, что плодотворное сотрудничество Министерства культуры с Олесей Александровной будет продолжаться и в комитете.

Во многих других регионах идет прямая конфронтация градозащитников с властью, с органами охраны памятников. У нас этого нет. Надеюсь, что дальше будет продолжаться также

— Устраивает ли вас новая должность, какие у вас ожидания?

— Очень хочется сохранить преемственность. Крайне важно, чтобы все те положительные наработки, которые были в Министерстве культуры, были взяты за основу. Понятно, что совершенства нет нигде, было очень много трудностей, были какие-то слабые места. Хочется, чтобы сильные стороны, то, чего удалось достичь в работе, стало основой, на которой комитет будет совершенствоваться и развиваться. Свою задачу вижу именно в этом. Все в жизни меняется, но главное — сохранить традиции, преемственность. Накопленный опыт должен передаваться дальше. Будут приходить новые люди, но они не должны начинать с нуля. Они должны учиться на опыте, который был пройден, на успехах, на неудачах, двигаться дальше, анализируя все это. Еще одна наша сильная черта — мы выстроили конструктивное взаимодействие с общественностью. Во многих других регионах идет прямая конфронтация градозащитников с властью, с органами охраны памятников. У нас этого нет. Надеюсь, что дальше будет продолжаться так же. По крайней мере то, что от меня зависит в этом плане, я сделаю.

Юлия Косолапкина, фото Олега Тихонова
ОбществоКультураНедвижимостьЭкономикаИнвестиции Татарстан
комментарии 21

комментарии

  • Анонимно 02 окт
    А почему нет ни слова о женской масонской ложе ТРО ВООПИК?
    Ответить
    Анонимно 02 окт
    Чем вам ВООПИК не угодил? Борются
    Ответить
    Анонимно 02 окт
    Угождать мне не надо, но отчитаться почему при попустительстве ТРО ВООПИК были разрушены несколько сотен памятников в Казани и РТ надо бы.
    Ответить
    Анонимно 02 окт
    Чего они борются? Бездельники они и дармоеды. Одно название. Как у нас поживает Октябрьский городо? Снесён к чертям...
    Ответить
  • Анонимно 02 окт
    Ситуация с домом Дружининой какая-то странная, если не сказать позорная.
    Уже более 10 лет памятник стоит полуразрушенный.
    Зачем?
    Ответить
    Анонимно 02 окт
    10 стоит и еще столько же простоит)))
    Ответить
  • Анонимно 02 окт
    Плодятся со страшной силой новые комитеты и министерства. Раньше было министерство по делам спорта, молодежи и туризма, сейчас этим занимаются три отдельных ведомства со своими руководителями, замами и т.д. . Теперь начали делить Минкульт создавая новые комитеты. Армия чиновников и контролёров растёт, дышать от них уже невозможно становится.
    Ответить
    Анонимно 02 окт
    Плодит начальников держава,
    Не оставляя чистых мест.
    Где раньше лошадь мирно ржала
    Теперь начальник водку ест.
    И. Губерман
    Ответить
  • Анонимно 02 окт
    Уголовное законодательство нужно менять. Статьи 243, 243.1 УК РФ "не работающие". Если будет угроза "реальной", а не мнимой ответственности, то и собственники памятников истории и культуры будут больше думать о их сохранении, а не извлечении прибыли от современного использования.
    Ответить
  • Анонимно 02 окт
    Дом Дружининой отлично отреставрирован и собственник лишь определяется с функцией
    Ответить
    Анонимно 02 окт
    Надо будет сходить посмотреть во что вложили как писали 200 млн. рублей.
    Ответить
  • Анонимно 02 окт
    А разве кабинет Персовой не на Т. Миннуллина, 21?
    Ответить
  • Анонимно 02 окт
    Если бизнесменам реставрировать лучше, чем сносить, то почему власти сносят Шахматную школу на Бутлерова?
    Ответить
    Анонимно 02 окт
    А она имеет какую-то ценность?
    Ответить
    Анонимно 02 окт
    Здание Шахматной школы - культурный объект местного значения под охраной государства
    Ответить
  • Анонимно 02 окт
    Здание - культурный объект местного значения под охраной государства.
    Ответить
  • Анонимно 02 окт
    У самой Персовой кабинет хорошо отреставрирован
    Ответить
  • Анонимно 02 окт
    Кому надо-всем все дают
    Ответить
  • Анонимно 02 окт
    Надеюсь это ее прощальная песня
    Ответить
  • Анонимно 03 окт
    в чем ценность этого специалиста? Почему нет ротации и конкурса?
    Ответить
  • Анонимно 10 окт
    какой у нее на столе бардак
    Ответить
Войти через соцсети
Свернуть комментарии

Новости партнеров