«Пострелигиозному человеку нужно ощущение высшей реальности. Его дает компьютер»

«Компьютер — это модификация потребности иметь общую городскую площадь»

— Екатерина Викторовна, с позиции современности все, что было до изобретения мобильных телефонов и компьютеров, представляется страшно архаичным, медленным и скучным. Неужели действительно у этих двух культурных этапов нет никакой связи?

— Знаете, на Западе многие ученые занимаются подобной проблематикой. Есть, например, такое направление, как the precinema, то есть даже не «предыстория кино», а «предкино». Это, в свою очередь, ветвь более масштабного направления «археология медиа». Есть также исследования, которые описывают, что представляет из себя сотовый телефон, ищутся аналогии в культурной среде: например, с транспортом — человек едет, смотрит в окно, и там перед ним плывет лента неких впечатлений, и в телефоне происходит то же самое —лента друзей, лента информации и так далее.

В России это научное направление пока не очень развито, но в мире подобных исследований очень много. Правда, предысторией компьютера занимаются мало, потому что он кажется совершенно современным, он позиционируется как резко отличающийся от всего, что было прежде, поскольку не похож даже на телевизор.

Но я по образованию театровед, оканчивала театроведческий факультет ГИТИСа. И когда я смотрю на все многообразие сайтов, иконок, я вспоминаю, например, средневековую мистерию, когда зрелище происходило на площади. На этой площади стояла не одна сцена, а много маленьких сценок, и они назывались беседками, повозками. И на этих повозках параллельно шли какие-то кусочки представлений. Допустим, идет мистерия, и на одной повозке Адама и Еву изгоняют из рая, а на другой Господь Бог разрывает материю, одна часть которой окрашена в белый цвет, а другая —в черный, и это отделение света от тьмы. Так одновременно происходят события, которые относятся к разным временным периодам и пространствам. И зритель может ходить от одной сцены к другой. Подразумевается, что он не все ухватит своим зрением, но зато он ощущает себя внутри грандиозного творящегося универсума, мира, который разворачивается и представляет собой важную человеческую историю. И такие «мистериальные» моменты я нахожу очевидными в современной электронной культуре.

«Что это такое? Тоже некая площадь, только в компьютере. И человек волен с этой площади смотреть то на одну веб-страничку, то на другую, заходить то на один сайт, то на другой». Фото pxhere.com

— То есть мы открываем компьютер, и перед нами наш рабочий стол — как та самая средневековая площадь…

— Мы можем сначала с помощью мышки поблуждать по этому столу, выбрать, куда мы там пойдем, нажать на какие-то знаки в виде иконок и войти в какое-то из виртуальных пространств. Потом мы решаем, что нам нужно еще какое-то пространство и добавляем его — так перед нами открыто уже два или три портала. Что это такое? Тоже некая площадь, только в компьютере. И человек волен с этой площади смотреть то на одну веб-страничку, то на другую, заходить то на один сайт, то на другой.

То есть на самом деле этот принцип придуман не компьютером, а человеческим сообществом, когда возникает достаточно большая плотность людей и появляются места, которые специально предназначены для того, чтобы там все собирались и с чем-то взаимодействовали. И таким пространством прежде была городская площадь. Притом это относится не только к средним векам, так было и в Древнем Риме, и в Древней Греции. Известно, что в Древней Греции на площади одновременно могли происходить совершенно разные действа: философы собирают вокруг себя группы слушателей и философствуют, а в это время где-то зачитывают какие-то новости, связанные с войной, которую ведет полис, и тут же рядом кто-то выкрикивает рекламу своих товаров, а поэт читает стихи. Ведется жизнь в разных жанрах и форматах. И человек, попавший на эту площадь, должен самоопределиться, что ему в данный момент нужнее, интереснее и во что он погрузится. Понятно, что это не электронная реальность. Я не на тех позициях, что компьютер вроде как был всегда. Но компьютер — это современная электронная модификация потребности иметь такую общую площадь. Неслучайно же в компьютере пространство для общего обсуждения называется «форум».

Поэтому я не считаю, что надо резко отделить экранную культуру от доэкранной. Все это — зрелищная культура. Экранная реальность отличается только тем, что мы физически не можем туда проникнуть.

— И это существенный момент. Получается, современному человеку не очень-то и нужно тело, физические ощущения, непосредственное участие в процессах жизни всеми своими чувствами, как это было на той самой средневековой площади?

— Дело в том, что культура Нового времени начиная с XVII века активно разрабатывала все, что связано с телом. Потому что человек начал ставить под сомнение религиозную христианскую доктрину, стал сомневаться в том, что на самом деле после смерти что-то будет. Библейская картина мира не подтверждалась эмпирически. Рождается наука Нового времени, развивается астрономия, изобретаются телескопы, в которые можно увидеть, как на самом деле устроена Вселенная, что она пустая и выглядит не так, как описано в Библии и в видениях того света. И можно сколько угодно говорить самим себе, что вся эта картина в телескопе — не истинная, мнимая, и подлинную божественную реальность в телескоп не узришь, но все-таки визуальный опыт воздействует очень сильно.

«Можно сколько угодно говорить самим себе, что вся эта картина в телескопе — не истинная, мнимая, и подлинную божественную реальность в телескоп не узришь, но все-таки визуальный опыт воздействует очень сильно». Фото Максима Платонова

Человек начинает чувствовать себя в одиночестве в этой видимой ему Вселенной. Он продолжает ходить в церковь, верить в Бога, но эмпирический опыт говорит ему, что человек один и вся жизнь происходит только здесь, на Земле. А значит, надо успевать наслаждаться здесь, в том числе телесно, физически. И начинают активнее разрабатывать материальную культуру, призванную служить физическим наслаждениям, комфорту. Мягкая мебель появляется в XVII веке — все эти пуфики, диванчики, софы. Прежде достаточно было голой деревянной поверхности, на которую можно положить подушки, но теперь нужна полностью мягкая мебель. Это комфортно и красиво. Это райское облачко, которое человек себе устраивает уже при этой жизни, чтобы ему удобно было сидеть.

В обиходе появляется все больше всяческих эротических образов, а в XIX столетии получает распространение фотографическая порнография: сначала такие фото стоят дорого и ими может воспользоваться только богатый человек, а потом эксклюзив постепенно становится ширпотребом, массовым, тиражируемым явлением. И в общем весь XX век живет в увлечении телесностью. Никто раньше не ездил на курорты и не загорал на пляжах. А тут появляются пляжи, купальники, полуобнаженные тела, культ загара, общение с водой. Притом все это — публичное и к тому же широко рекламируемое. Реклама всюду, и там все радости жизни обретают физическое измерение. Например, крепкие зубы, чтобы наслаждаться едой, шампуни для волос, чтобы женщина была красивой и сексапильной. Духи, туалетная вода, мыло, дезодоранты, чтобы тело благоухало. Все работает на культ тела.

«В интернете происходит общение душ. Не важно, какое у тебя тело»

— Но ведь при этом было высокое искусство, и люди общались и обменивались мыслями и чувствами, а не только смотрели рекламу и потребляли материальное.

— Но все-таки физического взаимодействия и, главное, культа этого взаимодействия и наслаждения образовался избыток. И мы устали от этого. И, наверное, в какой-то момент культура задалась вопросом: а где душа? Поэтому теперь — что происходит в интернете? Общение душ. Неважно, какое у тебя тело, как ты выглядишь, мужчина ты или женщина. Все эти мобильные телефоны, экраны — вещи унисекс. Я умилилась, когда в фильме «50 оттенков серого» главный герой, молодой человек, подарил девушке мобильный телефон и ноутбук в коробочке. Это совершенно немыслимо, чтобы герой в середине XX века дарил героине телевизор. Это смешно, потому что телевизор большой, неповоротливый, неженственный и пузатый, как бегемот. Но наша современная мобильная техника такая изящная, гладкая, и в ней есть что-то эротическое. Вообще, она теперь символ власти, беспредельных человеческих возможностей, то есть несет в себе и женское, и мужское начала.

Так что тело не то чтобы не нужно, но у многих людей возникла потребность не все время подчеркивать, что оно есть. Усилилась потребность общаться не телесно. Общаться с помощью голоса, слов и забывать, что не все похожи на голливудских див, не все подтянутые и спортивные. Все устали от рекламы, которая все время тычет в нос: «Ты на них не похож, давай старайся, давай форсируй занятия фитнесом и совершенствуйся». Люди давно уже хотят чего-то другого. Очень многим ведь понятно, что можно всю жизнь тянуться к этим физическим идеалам и не дотянуться до них никогда. А можно дотянуться — но все равно не быть счастливым. А жизнь-то проходит. Новые компьютерные технологии гораздо более толерантны к телесной ипостаси человека.

«Обязательно надо к компьютеру: сесть за домашний ноутбук или взять мобильный телефон и отрешиться от всего мира, поставить перед собой своего рода заслон». Фото Олега Тихонова

— Как общение с компьютером затем отражается на поведении человека в повседневной жизни?

— Это происходит очень индивидуально. На некоторых, в основном на людей старшего возраста, которые большую часть жизни провели не за компьютером, это вообще не влияет. Наоборот, даже освоив компьютер, они не испытывают в нем сильной нужды. Я замечаю, что люди после 60-ти очень редко проверяют почту, раз в два дня, они лучше позвонят и спросят: «Ты мне уже послала такой-то файл?» У них нет потребности общаться с компьютером, они не возлагают на него партнерской роли.

Я не психолог, но я вижу, как влияет компьютер на жизнь молодых людей. Человек начинает весь мир пропускать через компьютер. Например, моя дочь встречается с подругами, и им обязательно надо себя запечатлеть, чтобы они появились у себя в телефонах, которые на сегодня представляют собой тот же компьютер. Сидят молодые люди в кафе, шесть человек, им хорошо и весело, но в какой-то момент обязательно надо «пофоткаться», сделать селфи в разных видах, обязательно показать друг другу содержимое своих гаджетов. Это тоже своего рода ритуал.

Компьютерные гаджеты становятся партнерами, их берут в компанию, с ними начинают общаться. Просыпаясь утром, человек встает и срочно включает компьютер — то погоду проверяет, то почту, заходит в Facebook или на сайт своего учреждения. Человек начинает зависеть от возможности производить эти ритуалы в комфортном для него виде. А если нет такой возможности, возникает нервное напряжение. Вроде бы все хорошо, прекрасно проведен день, они пообщались, сходили в кино, повалялись в снегу, но потом обязательно надо к компьютеру: сесть за домашний ноутбук или взять мобильный телефон и отрешиться от всего мира, поставить перед собой своего рода заслон: «Вы все где-то там, а я у себя сижу с компьютером, и все остальное в этот момент для меня декорация: пусть все ходят, огоньки горят, реклама звучит, а я со своим компьютером, мы замкнулись в систему интимно близких и понимающих друг друга людей, отдыхающих от большого мира». В этом сильная перемена самоощущения человека.

— Могу привести личный пример влияния компьютера: после долгой работы в Word какое-то время мне кажется, что и мои действия во внешней среде могут быть так же отменены, как действия в документе… Однако в физической среде многие действия необратимы.

— Я иногда вижу подобное в рекламе, когда люди совершенно не понимают разницы между живой театральной реальностью и фильмом. Есть такая реклама: идет спектакль, в нем играют девушка и молодой человек, и молодой человек вдруг начинает ее обнимать и целовать не по роли, потому что у актрисы прекрасные волосы, и он восхищен и увлечен. И вот из-за кулис ему кричат «стоп!» — но в спектакле можно делать что угодно, только его не останавливать. Можно сказать «стоп», нажать на паузу, когда фильм смотришь в интернете. В живой зрелищной реальности пауза недопустима. Рекламные ролики снимаются людьми, которые этого не понимают. У них есть ощущение, что всюду присутствуют компьютерные опции.

«Посмотрите на произведение «Мадонна в гроте» Леонардо или натюрморты Кальфа, написанные в XVII веке, — там везде есть ощущение волшебного сияния, которое разливается в пространстве, проникает в предметы, и они особым образом светятся». Фото wikimedia.org

«Электронный экран — это своего рода волшебный кристалл»

— Наверное, можно привести много примеров: привычка пропускать все изображения через «Фотошоп» формирует желание и в живой реальности всю визуальность подгонять под компьютерные стандарты.

— Дело в том, что электронный экран обладает особым свечением. Мой коллега Валерий Стигнеев, который написал всю историю советской фотографии и очень хорошо понимает, что такое доэкранная фотография, говорит: как только запускаешь старую фотографию, снятую еще на пленку, в компьютер, она там начинает по-другому смотреться, она обретает дополнительную глубину. Свечение экрана проникает во все, что на этом экране. Этого свечения нет в реальности. И благодаря такому «волшебному» свечению возникает ощущение единства цветосветовой среды. Предметы на экране как будто немножко приоткрываются нам, показывают свою глубину. Они тоже как бы обретают свечение, которое воспринимается как часть чего-то сакрального и эстетически привлекательного. За счет этого у цифрового изображения появляется особая магия. Электронный экран — это своего рода волшебный кристалл, поверхность, которая не просто состоит из стекла, но несет в себе что-то, чего нет в реальном мире.

Движение к подобным эффектам началось давно, когда Леонардо да Винчи создал эффект сфумато — дымку, которая размывает контуры предметов на картине и создает ощущение мягкого свечения. Это XV век. Посмотрите на произведение «Мадонна в гроте» Леонардо или натюрморты Кальфа, написанные в XVII веке, — там везде есть ощущение волшебного сияния, которое разливается в пространстве, проникает в предметы, и они особым образом светятся. Благодаря этому обычные вещи смотрятся не обыденно, в них чувствуется присутствие божественного начала, причем не персонифицированного, не в виде фигуры Иисуса или Бога-отца, а именно Духа святого, который пронизывает пространство. Наш пострелигиозный мир тоже нуждается в том, чтобы у человека было ощущение какой-то высшей реальности, и компьютер дает это ощущение. Какой бы человек ни был прекрасный, он запускает свою картинку в компьютер, и там, внутри экрана, он еще лучше, в нем видится что-то загадочное, и даже собственный интерьер обретает дополнительные опции.

— То есть и предмет, и личность, попадая на экран, обретают качества существования: так мы можем сомневаться, что они существуют, но когда причащаем их к пространству интернета, то это дает нам подтверждение их бытия.

— Да, и это интересный эффект. Можно снять свою комнату и кухню, привычное пространство. Мы смотрим на него на экране, и нам сразу хочется туда войти. Но войти туда нельзя, потому что экран абсолютно герметичен в отличие от реального пространства. Это тоже создает особые отношения. Недоступность экранного измерения усиливает его притягательность для глаза и эмоциональности человека.

Продолжение следует