Дмитрий Смит: «Западу невыгодно, чтобы российские игры были популярны. Это идеология»

«Через полтора года в Татарстане будет первый профессиональный клуб»

— Давайте начнем с последнего события. Подобные чемпионаты проходят повсюду в России? Или Татарстан получил такое право как передовой в киберспорте регион?

— Если говорить про турниры вообще, то да, они проходят во всех регионах страны. А если говорить о турнирах подобного уровня, когда все проходит на такой прекрасной площадке и когда собирается такое количество зрителей, то пока еще нет. К сожалению, это единичные случаи. Таких регионов по России, может быть, около десяти.

— То есть Татарстан можно назвать продвинутым регионом?

— Безусловно. На протяжении всей истории существования нашей федерации (с 2000 года) Татарстан и конкретно Казань провели много прекрасных мероприятий. Чуть больше 10 лет назад здесь проходил турнир «Little Challenge cup», который проводила наша федерация. Но тогда все это было более «кулуарно» — всего порядка 600 участников. Но если сравнить сегодня и тогда — это колоссальная разница. Плюс вы можете посмотреть, какое количество интерактива в фойе, сколько различных возможностей для зрителей. Колоссальное развитие. Посмотрите, какие у нас сейчас партнеры. Это достаточно мощная поддержка, и из министерства спорта человек приезжал. Повторюсь, на территории Российской Федерации Казань всегда занимала знаковую позицию.

Первичной нашей задачей является развитие массового киберспорта, отнюдь не профессионального. Профессиональный спорт не может существовать без массового

— Помимо самого турнира здесь проходит фестиваль косплееров. Многие скажут, что это бездумное подражательство западным фестивалям типа Сomic Сon.

— Знаете, как говорится, если звезды зажигаются, значит, это кому-нибудь нужно. Если это бы было подражательство и не нужно было бы аудитории, на этот конкурс не приходили бы участники. С точки зрения культуры, киберспорт был очень странным явлением, потому что в каждой субкультуре есть свои атрибуты — своя одежда, музыка и т. д. А у киберспорта этого нет, у него немножко другие проявления. И вот как раз фестивали косплея — это одно из проявлений культур гейминга и киберспорта. Это очень хорошее начинание, интересное и для самих участников. Интересно за этим наблюдать, приятно увидеть знакомых персонажей. В общем-то, здесь все в выигрыше.

— Вы говорите, что Татарстан здесь на передовых ролях. Но у меня, по крайней мере после общения с некоторыми местными киберспортсменами, сложилось впечатление, что спорт в регионе находится в зачаточном состоянии. В основном это ребята, которые собрались на базе какого-то вуза.

— Давайте будем отделять одно от другого. Первичной нашей задачей является развитие массового киберспорта, отнюдь не профессионального. Профессиональный спорт не может существовать без массового. Наша задача сейчас — выстроить школу спортивного резерва, чтобы они имели четкую структуру, понимали, как им прийти к успеху. Поэтому в первую очередь мы делаем упор именно на массовость. Например, здесь, в Казани, проходит этап Всероссийской студенческой киберспортивной лиги. С вузами подписано соглашение. Вузы внутри себя проводят отборочные туры, формируют команды и выступают. Здесь надо понимать, что появились профессиональные клубы и что им нужна поддержка не только с точки зрения организации, но и с точки зрения подпитки свежими игроками. То есть как в большом спорте: ребенок поступает сначала в секцию, потом его замечают, он начинает участвовать на юношеском уровне, потом на взрослом. Если мы говорим, что в Казани нет профессионального клуба — да, нет. Но и по всей России их буквально пять штук. Поэтому я не вижу здесь проблемы.

— Как скоро, по вашим прогнозам, в Татарстане или Поволжье зародится собственный профессиональный клуб?

— Вот данное мероприятие, можно сказать, — первый шаг в этом направлении. Мы работаем с целью построения нашего вида спорта именно как клубного. Повторю, у нас, как федерации, есть задача выстроить школу спортивного резерва. Ведь сейчас спортсмены — это некие самородки, которые самостоятельно прошли свой путь и как-то двигаются дальше. Наша задача, чтобы на базе вузов были студенческие спортивные клубы, на базе школ — школьные. Чтобы была пирамида клубов. И когда будет такой фундамент, этих клубов станет больше. Естественно, мы работаем над тем, чтобы разработать систему спортивных лиг. Но когда точно это произойдет в Татарстане, я сказать не готов. Но прогноз могу дать: профессиональный клуб в Казани появится в течение полутора лет.

— Как-то вы читали лекцию в Иннополисе. Каковы впечатления?

— Это все-таки не наш профиль. Я могу дать оценку только как частное лицо. Да, там учится и преподает достаточно большое количество талантливых людей. Впечатления достаточно серьезные, это мощная для России структура, она часто фигурирует в прессе и проводит много интересных активностей.

В каждой субкультуре есть свои атрибуты — своя одежда, музыка и т. д. А у киберспорта этого нет, у него немножко другие проявления. И вот как раз фестивали косплея — это одно из проявлений культур гейминга и киберспорта

«Западу невыгодно, чтобы российские игры были популярны, ведь игры — это идеология»

— Насколько Татарстан привлекателен с точки зрения платежеспособности и монетизации подобных мероприятий?

— На самом деле, если вы сравните киберспорт с большим спортом, то увидите, что здесь аудитория менее платежеспособна. Но не в силу того, что она беднее, а в силу того, что пока не привыкла платить. С другой стороны, эта аудитория значительно больше. И здесь скорее включается некая теория больших цифр. Уже нет задачи заработать по 50 долларов с каждого болельщика. Здесь болельщиков больше, и потому можно отработать не по 50, а по 5 долларов, и на выходе будет та же сумма. С этой точки зрения, мы еще находимся на самом начале пути. У нас в целом в России культура болельщика еще не очень хорошо развита.

И здесь надо понимать, что основной заработок организаторам соревнований приносит не продажа билетов и атрибутики. В основном это спонсорская поддержка. А спонсорам интересна не та аудитория, которая пришла на площадку, а аудитория глобальная. Количество людей, которые смотрят соревнования в онлайне, на два порядка превышает количество тех, кто приходит вживую. В нишу киберспорта сейчас приходят многие партнеры, каждый год все новые и новые компании.

— В продолжение темы: в российском киберспорте есть такие деньги, какие платят в качестве призовых на турнирах в Азии или Северной Америке?

— Давайте разберем, из чего складывается призовой фонд. На том же International (крупный международный турнир, — прим. ред.) основную долю призового фонда формируют сами геймеры. Покупая компендиум, они автоматически вкладывают 25% в призовой фонд. Таким образом, организатор соревнований получает 75% прибыли просто за счет продаж внутриигровых предметов. Призовой фонд в том же Китае формируется госструктурами. Они вкладывают колоссальные деньги в киберспорт и хотят стать центром планеты в этом виде спорте. У каждой страны своя специфика.

И если раньше киберспортом интересовались только тинейджеры, то теперь аудитория растет, и она становится все более интересной для партнеров. Если еще 10 лет назад нашими партнерами были лишь компьютерные компании, то теперь вот, посмотрите, — компании, производящие энергетические напитки. Подтягиваются и спортивные бренды, и производители обувной продукции. Направление развивается. И я бы не сказал, что у нас все плохо. Да, таких призовых, как в Китае или США, у нас нет, но я много езжу по миру и скажу, что по уровню развития Россия входит в десятку лучших стран. А если говорить именно о спортивном направлении, то наша страна на первых местах.

Основной заработок организаторам соревнований приносит не продажа билетов и атрибутики. В основном это спонсорская поддержка. А спонсорам интересна не та аудитория, которая пришла на площадку, а аудитория глобальная

— Есть ли в России инвесторы, которые готовы вкладывать именно в разработку новых игр? Помимо Усманова?

— Если вы посмотрите на активности Mail.ru, то они активно инвестируют в данное направление. Если вы посмотрите на «1С», то они тоже очень живо инвестируют. Поэтому не сказал бы, что здесь есть какие-то проблемы. Более того, сейчас разрабатывается госфинансирование.

— А как дела с частными инвесторами?

— Если говорить о браузерных играх, то у нас выходит чуть ли не по две игры в день. Если же мы говорим о серьезных проектах класса A+, то здесь, в принципе, не так много. Естественно, это колоссальные деньги. Тут и рынок по-другому работает.

— А умеют и готовы ли делать в России большие игры международного уровня? Пока из стран постсоветского пространства засветились лишь белорусы с «World of tanks» и украинцы со С.Т.А.Л.К.Е.Р.

— А почему вы говорите, что танки — это белорусы? Все зависит от критериев оценки. Если говорить о том, где зарегистрирована компания, то это Кипр. Если о том, кому принадлежит эта игра, то главный владелец действительно белорус. А если мы копнем поглубже, то увидим, что код к этой игре писался в Питере. То же самое со «Сталкером». Да, писали его украинские программисты, но если мы копнем глубже, то не все так просто.

Давайте так: если мы говорим о российских программистах, которые могут писать код, то таких программистов у нас много. Если мы говорим про лейбл, то та же самая «Армада» вполне достойная игра, она от Mail.ru. Ну или «Warface», например. В нее тоже играют во всем мире. Российские программисты всемирно востребованы. И у нас кучи идей, которые постоянно пытаются увести.

Но если мы зададимся вопросом, популярен ли российский продукт во всем мире, то здесь мы сталкиваемся с политическим лобби. Невыгодно нашим западным партнерам, чтобы российские игры были популярны. Потому что игры — это идеология. Очень тяжело продвигать идеологию на международной арене.

«Все зависит от критериев оценки. Если говорить о том, где зарегистрирована компания, то это Кипр. Если о том, кому принадлежит эта игра, то главный владелец действительно белорус. А если мы копнем поглубже, то увидим, что код к этой игре писался в Питере». Фото Максима Платонова

«В программу Олимпиады-2024 будет включен киберспорт»

— Соревнования по одной из дисциплин «Hearthstone» проводятся исключительно на планшетных платформах. Насколько это перспективное ответвление киберспорта?

— Я думаю, не стоит отделять от общего тренда. Когда-то все соревновались на трубчатых мониторах и говорили, что соревноваться на ЖК-мониторах очень неудобно и странно. Та же история с лазерными мышками. Но постепенно технологии совершенствовались и становилось удобнее. Здесь то же самое. Я верю, что киберспорт будет развиваться в направлении мобильных устройств. И тот факт, что сейчас на планшетах появились первые киберспортивные дисциплины, на которых можно полноценно соревноваться, — это первая ласточка. Дальше будет больше. Будущее за кроссплатформенностью. Игры будут доступны и на мобильных устройствах, и на компьютерах, и на консолях.

— Василий Уткин недавно сказал, что киберспорт — это игра, но никак не спорт. Как вы это прокомментируете?

— Потом он от этих слов отрекся и даже пытался говорить обратное. В принципе, эта позиция достаточно расхожая. Но, знаете, мой отец всегда говорил: нельзя любить или не любить вещь, пока ты в ней не разобрался. Так вот, большинство тех, кто пытается «хаять» наш вид спорта, в нем не разобрались. Для них стоит четкий знак равенства между играми и компьютерным спортом.

В тот момент, когда наш вид спорта признали спортом на официальном уровне, все геймеры по мановению палочки не стали спортсменами. Если человек сидел и прогуливал школу, чтобы во что-то поиграть, то он как был прогульщиком, так и остается. Спортсмена делает таковым не то, во что он играет, а система тренировки. У спортсмена есть тренер, есть команда, график тренировок — вот что такое спортсмен.

— По популярности киберспорт ближе к футболу и биатлону или к волейболу и баскетболу?

— Если мы оценим аудиторию, которая смотрит трансляции, аудиторию, которая участвует, то, естественно, она очень близка к тому же футболу. И такая картина не только в России.

— Как скоро нам ждать этот вид спорта на Олимпийских играх?

— Этот вопрос официально еще не решен, но, думаю, в 2024 году киберспорт войдет в программу Олимпиады.

«Спортсмена делает таковым не то, во что он играет, а система тренировки. У спортсмена есть тренер, есть команда, график тренировок — вот что такое спортсмен». Фото Максима Платонова

«Киберспорт — это не замещение обычной жизни, а дополнение ее новыми мирами»

— Прошлой весной украинцы провели турнир «Kiev Major», а это определенная планка. Причем и призовой фонд был достаточно внушительный — 2 миллиона долларов. Почему даже не самая богатая Украина уже приняла свой «мажор», а Россия — до сих пор нет?

— Боюсь, вы ошибаетесь, и по поводу призовых тоже. Там не могло быть таких призовых. (По данным «Википедии», в Киеве призовой фонд составлял и вовсе 3 млн долларов, — прим. ред.) В Москве уже несколько лет проводится турнир, мы им оказываем определенную поддержку. Призовой фонд был полмиллиона долларов. А в мае этого года пройдет «Эпицентр», где призовой фонд составит уже миллион долларов. И на самом деле он будет как раз первым официальным «мэйджором» по системе Valve. Я не хочу сказать про Киев ничего плохого, но по сравнению с Москвой там очень низкие призовые фонды.

— Когда производители перезапустили обновленную версию легендарной игры «StarCraft», в одном из южнокорейских городов проходило мероприятие, где присутствовали местные звезды по «StarCraft». В городе были пустые улицы, потому что все были на площади, а игроки сборной Кореи по футболу выстаивали огромные очереди за селфи с киберспортсменами. У нас когда-нибудь будет такое возможно — что условный Кокорин будет рваться к киберспортсмену за селфи?

— У нас — вряд ли. В России другой психотип и культура, нет такого оголтелого фанатского движения. Но мы планируем, хотя пока это не анонсировали, провести в апреле интересный шоу-матч между игроками сборных России по футболу и баскетболу. Играть будут в «Counter Strike». Потому что фанатов именно компьютерного спорта оказалось очень много и там и здесь. Тот же известный спортивный комментатор Виктор Гусев сейчас комментирует интерактивный футбол в рамках наших соревнований.

Ну а Корея — это феномен. Там именно «StarCraft» стал не просто спортом, а национальным видом спорта. Там впервые на планете Земля появились киберстипендии. Хотя сейчас это не редкость уже даже в России. Пара вузов к нам уже обратились.

— Полагаю, что это вузы Москвы и Питера?

— Пока да. Но я уверен, что в скором времени и в Казани появятся киберстипендии. В наше время информационных технологий успешной стратегией является best practice, когда все, что хорошо «выстрелило», тут же нужно внедрять самому.

«Нельзя противопоставлять традиционный киберспорт гармоничному человеку, который любит и пробежку совершить, и с девушкой погулять. Это не замещение обычного мира. Это дополнение новыми мирами, в которых ребята соревнуются». Фото Максима Платонова

— Помимо распространенной версии развития человечества, существует и альтернативная — мол, люди устанут от компьютеризации и виртуального мира. И станет модно наслаждаться «естественной жизнью».

— Это вы скорее говорите не о киберспорте, а о массовом гейминге. В случае с геймингом — да, люди могут уходить в это с головой, становиться аутистами, «забивать» на происходящее в этом мире, терять интерес к учебе.

А спортсмены достаточно активны. Они приходят на турниры, общаются, ведут нормальную жизнь. Если посмотреть на большинство профессиональных спортсменов, то они параллельно учатся в институте, встречаются с девушками. Более того, у них есть и фитнес-тренеры.

— А массовый гейминг — это плохо или хорошо, учитывая, что это подпитка для киберспорта?

— Позиция нашей федерации такова, что мы бы реально запретили половину существующих игр. Особенно браузерные и мобильные. Потому что они просто несут вред. Выманивают деньги у человека, заставляют его не спать ночами…

— Так каково будущее киберспорта?

— Оно может пойти по двум направлениям. Первое — это различные элементы дополненной реальности. Какие-нибудь экзо-костюмы, датчики, которые будут позволять полностью управлять своим аватаром. И человек уже будет в специальном помещении, где будет перемещаться и передавать физическую активность своим персонажам. И таким образом будет полностью зафиксирована взаимосвязь — то есть человек будет соревноваться физически, хотя и удаленно.

Второе — если будет изобретена какая-нибудь новая форма контроллера. Вы еще достаточно молоды и не помните, какой фурор произвело изобретение мыши. До того играли на клавиатуре. Я помню, как я был в диком восторге от открывающихся новых возможностей. Теперь представьте, что появятся какие-нибудь новые сенсорные перчатки. То есть появятся, условно говоря, пианисты, которые будут фактически играть с помощью этого манипулятора.

Но, так или иначе, нельзя противопоставлять традиционный киберспорт гармоничному человеку, который любит и пробежку совершить, и с девушкой погулять. Это не замещение обычного мира. Это дополнение новыми мирами, в которых ребята соревнуются. Этот спорт никуда не «схлопнется», у него слишком низкий порог входа. У киберспорта есть правило «easy to play hard to go pro». То есть легко начать играть, а вот стать профессионалом тяжело.