Адвокат без банданы: защитникам тоже нужна защита

Что простому юристу можно, адвокату нельзя?

В какой-то мере для нас с Сергеем Наумовым было неожиданным столь скорое решение. Он готов был идти до ЕСПЧ. Но посмотрим, что будет написано в мотивировочной части решения. Может, еще и апелляция будет.

Сам процесс был довольно интересный. Интересы Адвокатской палаты Мордовии представлял лично президент Александр Иванович Амелин. Решение совета палаты о лишении Наумова статуса он мотивировал только его внешним видом (Наумов пришел на президиум в шортах, бандане, черных очках и с шарфом на шее, — прим. ред.). Объяснял, что все-таки по внешнему виду отдельных адвокатов судят и о корпорации в целом, что привело к срыву судебного заседания, потому что председательствующий был вынужден отложить судебное заседание, чтобы пригласить другого адвоката. Мотивировка была такой — члены Совета палаты исходили из частного определения президиума Верховного суда Республики Мордовии.

Наумов на наш суд пришел в пиджаке, брюках и бандане — не яркой, без всяких надписей. Бандана — это из области его мировоззрения. По внешнему виду к нему претензий не было. Президент палаты сказал: если он просто юрист — пусть приходит, как хочет. То есть получается, что, выполняя одни и те же функции, юрист может одеваться как хочет, а адвокат только строго. Отчасти в этом есть правильный подход. Я считаю, корпорация может диктовать какие-то правила, в том же банковском сообществе принят определенный дресс-код для сотрудников. Но есть тут и определенный формализм.

«Интересы Адвокатской палаты Мордовии представлял лично президент Александр Иванович Амелин. Решение совета палаты о лишении Наумова статуса он мотивировал только его внешним видом». Фото izvmor.ru

«Раз, и вышвырнули!»

У нас же было три довода. Первый, что внешний вид — это в принципе не дисциплинарное нарушение, второй по части самой процедуры, а третий — соразмерность наказания. Я говорил суду: посмотрите применяют самую жесткую меру наказания и никакого обоснования не дают. В решении совета палаты излагаются все обстоятельства, затем идут ссылки на нормы, потом говорится — президент Амелин предложил [лишить статуса] — члены совета поддержали единогласно.

Почему такая мера? В приговоре жесткое наказание всегда обосновывается, в том числе характеристикой личности. Кто такой Наумов? Человек, 13 лет отдавший адвокатуре, получивший три оправдательных приговора, никаких непогашенных дисциплинарных взысканий не имеет. Так почему? Сам Сергей в суде очень эмоционально об этом говорил: «Я столько лет отдал адвокатуре, а меня сразу — раз, и вышвырнули! Именно вышвырнули!». Так и прозвучало. Было бы понятно, если бы это был злостный нарушитель или вчерашний студент, который только что пришел в корпорацию, не признающий ни норм, ни правил…

Разбирательство было полным и всесторонним. Судья очень внимательно слушал и лично вопросы задавал по процедуре, по содержанию, по доводам. Стороны держались в рамках. Никакой агрессии и перехода на личности не было. Мирно обсуждали все вопросы. А после оглашения решения руки друг другу пожали.

Резолютивная часть решения прозвучала так: удовлетворить заявление частично — признать незаконным решение совета в части прекращения статуса, а в части удовлетворения требований по компенсации морального вреда (100 тысяч рублей) — отказать. Признан ли судом первый пункт решения палаты по одежде законным или незаконным, мы пока не знаем. Это будет в мотивировочной части. Пока суд высказался лишь четко о прекращении статуса. Это второй пункт решения совета. В первом говорилось — признать виновным.

Мы пока не исключаем с Наумовым, что после получения мотивировочной части в апелляционном порядке обжаловать это решение не будем. Не знаем, как палата.

«Сам Сергей в суде очень эмоционально об этом говорил: «Я столько лет отдал адвокатуре, а меня сразу — раз, и вышвырнули! Именно вышвырнули!». Так и прозвучало». Фото stolica-s.su

Адвокатов ограничили в жалобах

Я считаю, что проблема в будущем будет только обостряться. И саранское дело — очень показательное. В любом сообществе, даже таком узком, должен соблюдаться баланс интересов и корпорации и ее отдельных представителей. По наказанию ведь явный перекос был. И именно поэтому вся история вышла за пределы корпорации. Ведь если ограничились бы взысканием, предупреждением — никто и не узнал бы об этой истории, она была бы не интересна.

Я смотрел в Facebook — адвокатское сообщество до сих пор бурлит. Основная масса мнений — с наказанием явно переборщили. Нельзя так. Да, дресс-код для адвокатов, наверное, возможен, если корпорация считает себя такой элитой юридического сообщества представителей, поверенных — да, должны быть для элитного клуба определенные правила. Но с наказанием — перебор, из-за этого история вылилась в публичное пространство, что опять же не добавляет авторитета системе.

Сама процедура привлечения адвокатов к дисциплинарной ответственности такая: президент палаты возбуждает производство, квалификационная комиссия, как у судей, рассматривает и дает заключение — есть нарушение или нет, а совет палаты назначает наказание. Причем, по материалам дела Наумова хорошо видно — президент палаты и возбуждал, и возглавлял работу сначала комиссии, а затем совета палаты. Мы указывали на то, что вместе с заключением комиссии должен быть протокол ее заседания и именные бюллетени. В решение совета эти документы не указаны. Только в суд они их представили. То есть процедура не вполне соблюдена. Представьте, что приходит дело в судебную апелляцию: приговор есть, а протокола судебного заседания нет. Это стопроцентное основание для отмены решения по нормам УПК и ГПК РФ!

И это в судах есть возможность отменить приговор в вышестоящей инстанции. А вот Федеральная палата адвокатов (ФПА) не вправе пересматривать решения региональных палат по адвокатам. Вообще нет никакого органа в сообществе, который мог бы это сделать. Только суд. Более того, нововведение этого года (принятый ФПА Кодекс этики) разрешает адвокату оспаривать в суде только процедурные моменты или вопросы. И я бы согласился с таким подходом, если бы действительно был некий независимый арбитр внутри корпорации и обеспечивал единообразие практики. Однако получается, что эти корпоративные вопросы адвокаты, которые лишены статуса, а фактически — профессии, они вынуждены выносить на разрешение федерального суда.

«Она публично выступила против своей палаты и из-за этого была лишена статуса. Это дело Европейский суд по правам человека рассматривает с позиции запрета на профессиональную деятельность». Фото haber10.com

Профессиональная этика и нормы, принятые на уровне общего собрания ФПА, едины. Но их содержательное наполнение происходит на уровне региональных палат. И тут толкование и понимание этих норм может быть разным. Я, как член корпорации, заинтересован, чтобы кодекс и его положения толковались во всех регионах одинаково. А на деле это пока не так.

Кстати, недавно Европейский суд по правам человека коммуницировал жалобу бывшего адвоката и вице-президента региональной палаты из Иркутска Вероники Водорацкой. Она публично выступила против своей палаты и из-за этого была лишена статуса. Это дело Европейский суд по правам человека рассматривает с позиции запрета на профессиональную деятельность. Я буду представлять там интересы Водорацкой. То есть речь о застарелой проблеме в адвокатском сообществе. Кстати, и Наумов убежден, что его внешний вид в истории лишения статуса стал лишь поводом.