«Когда русские заговорят по-татарски, история Татарстана выйдет на новый этап»

Единственный аргумент в пользу изучения татарского языка русскими

Татарским общественникам периодически говорят, что их аргументы в пользу общеобязательного изучения татарского языка неубедительны для русских. Неубедительны просьбы потерпеть эти уроки, ради того, чтобы сохранилась среда употребления татарского языка. Неубедительна гуляющая по сети якобы цитата министра образования Энгеля Фаттахова, что татарский — государственный в РТ, и точка. Тема слишком нагружена эмоциями, чтобы действовали хоть какие-то аргументы. Весомый процент борцов с языковой политикой Татарстана в пределах бывшей Казанской губернии никогда не жил, нашу повседневность они знают по текстам таких же борцов, поэтому эмоции их ничем не сдерживаются. Сказано «русскому языку угрожает катастрофа» — и тоже точка. Как в «цитате Фаттахова».

На самом деле, аргумент в пользу изучения языков народов России русскими один. Он не меняется веками, и он не очень понравится татарам, если его озвучить. Владение татарским языком для русских — инструмент укрепления русского присутствия на севере Евразии и результатов русской колонизации. Так было со времен святителя Варсонофия Казанского, которого из подмосковного Пешношского монастыря назначили помощником первому архиепископу Казани, потому что в крымском плену он выучился татарскому. Для священников, чиновников, а потом ученых и педагогов, это умение было большим подспорьем в выполнении задач по управлению Волго-Уральским регионом. В центре Казани в XVI—XVII веках жила целая слобода толмачей. В Российской империи о необходимости обучать своих колониальных агентов местным языкам говорилось в самых высоких кабинетах.

«Владение татарским языком для русских — инструмент укрепления русского присутствия на севере Евразии и результатов русской колонизации. Так было со времен святителя Варсонофия Казанского, которого из подмосковного Пешношского монастыря назначили помощником первому архиепископу Казани, потому что в крымском плену он выучился татарскому». Фото kazan-region.ru

Сегодня эта часть наследия исторической России не востребована. Ею пренебрегают, потому что по-русски понимают и умеют говорить все, чего тут думать-то? Пренебрегают, потому что советская дружба народов породила у русских невиданный инфантилизм большого народа: наш язык все понимают, мы всю историю делали всем народам только хорошее, а если кто против нас — шапками закидаем. Практика последних десятилетий показывает, что все совсем не так. Доминирование русских на одной шестой суши регулярно дает пробоины похуже, чем у «Титаника». Но в ответ идеологи русского вопроса предлагают ту же инфантильную программу продвигать более напористыми методами. Русских много. Русские всех ассимилируют. Если кто против русских, то Путин введет войска («Путин, введи войска!» было популярным лозунгом в период активной фазы войны на Донбассе, — прим. авт.). Если не Путин, то приедет красивый белогвардеец-кагэбэшник и раскурочит все к едрене фене. Если и он не поможет, русские все равно построят национальное государство через 25 лет и всех ассимилируют.

Русские по-разному боролись за османское и ордынское наследство

В пользу такой упрощенной трактовки национального вопроса работает геополитика. После попытки создать Новороссию в 2014 году и конфликта с Турцией по сирийскому вопросу стал актуальным комплекс идей, обслуживавших продвижение Российской империи в черноморском направлении, где главным противником была Османская империя. Двухсотлетнее противостояние России с османами с обеих сторон сопровождалось преобладанием силовых методов колонизации, этническими чистками и стратегиями замещения населения. Фактами этого противостояния стали: депортация черкесов; заселение ногайских причерноморских степей колонистами с Балкан, из Малороссии и России; погромы анатолийских христиан турками и балканских мусульман славянами. Подобная поляризация была не свойственна русскому завоеванию земель, входивших в состав и Золотой Орды, и Монгольской империи. Несмотря на факты взаимного насилия и ненависти, здесь активно применялись методы дипломатии, а разные общины рано или поздно находили способ мирного «рядомжительства» (термин идеолога русского национализма Ивана Ильина,— прим. авт.). При взгляде из древнего Херсонеса Таврического движение русских на восток ценно только лишь размерами освоенной территории. Если присмотреться к деталям, это движение демонстрирует несовершенство тогдашней имперской машины и таит страшный «евразийский соблазн», покушающийся на национальный исторический канон. Кто вообще такие эти татары, башкиры, якуты и буряты, с которыми от безысходности вынужденно взаимодействовали гордые россы из-под Царьграда?

«Фактами этого противостояния стали: депортация черкесов; заселение ногайских причерноморских степей колонистами с Балкан, из Малороссии и России; погромы анатолийских христиан турками и балканских мусульман славянами». Фото bg-gallery.ru (Петр Грузинский. Оставление горцами аула)

Взгляд из-под Царьграда и Херсонеса Таврического, наверное, уместен там — под Царьградом и Херсонесом. Он может претендовать на истинность или «свою правду». Но будет в высшей степени справедливо уравновесить его с восточной стороны. Двигаясь ниже по Волге от Нижнего Новгорода и восточнее уральского «Камня», русские не полагались на имперскую машину, которая придет и зачистит землю от живших здесь прежде супостатов. Русские проявляли чудеса смекалки и изворотливости, чтобы удержаться на этом пространстве. Заключали союзы и действовали заодно с местными народами без участия столичной власти, как русские казанцы Смутного времени. Роднились с «инородцами» и перенимали черты их быта, как забайкальские казаки и сибирские старожилы. С головой погружались в местную среду, изучая языки и обычаи, как первый русский миссионер Стефан Великопермский или Иннокентий Вениаминов (русский миссионер XIX века, служивший на Аляске и в Сибири, — прим. авт.), более других поучаствовавший в присоединении к России Приамурского края. Регулярное государство всегда приходило позже, если приходило вообще.

Станет ли русский человек президентом Татарстана?

Русские современного Татарстана такие же путешественники по великому сухопутному морю Евразии, как и их далекие предки. Провидение и история поселили их в важнейшем политическом, этническом и логистическом узле этой части континента. Почему они должны быть инфантилами, которые вечно ждут помощи из далекой имперской столицы, где до них дела нет? И почему эту стратегию проповедуют люди, именующие себя русскими националистами? Татарский всеобуч открыл для русских Татарстана возможности, о которых мог только мечтать Николай Иванович Ильминский (русский востоковед и миссионер XIXвека, деятельность которого вызывает диаметрально противоположные оценки, — прим. авт.) и его единомышленники. Стать одной из местных сил, которая коммуницирует с соседними народами на равных и может воздействовать через общий язык.

Как только вырастет первое татароязычное поколение русских Татарстана, этническая история Волго-Уралья выйдет на качественно новый этап. Русское присутствие, как и в былые времена, перестанет зависеть от состояния дел в имперской столице. Напротив, местных русских станут ценить в любой русской столице как экспертов и потенциальных союзников. Русский без особых помех сможет стать легитимным президентом Татарстана и главой любого государственного образования, какое возникнет тут в будущем. Русский сможет сказать свое слово в старых татаро-башкирских тяжбах, и это слово будет услышано…

«Как только вырастет первое татароязычное поколение русских Татарстана, этническая история Волго-Уралья выйдет на качественно новый этап». Фото congresstatar74.ru

Именно так я бы построил аргументацию для русских. Но, как сказал выше, предполагаю, что очень многим это не понравится. С Щегловым (Михаил Щеглов, председатель Общества русской культуры РТ, — прим. ред.) и его московскими покровителями жить проще.