«Ханию Фархи воспринимали как молодую женщину с ее любовью, со страданиями...»

«Она никогда не унывала, не показывала свои проблемы»

В течение многих лет она была самой востребованной, самой популярной и любимой певицей для многих. И тембр голоса Хании, и ее репертуар, и поэтическое содержание ее песен играли очень большую роль для слушателей. Есть певицы классические, более старшего поколения, как Альфия Авзалова или Фарида Кудашева, а Хания как-то посередине — это поколение полностью охватывает последнее 20-летие прошлого века и начало этого.

Помню, я приехал в Казань как собкор «Комсомольской правды», а она как раз начинала работать в театре после окончания училища. Мы с Ханией были земляками, быстро познакомились, все началось с «Как дела?». И продолжили общаться друг с другом. Бывало, уже позднее, ты придешь на концерт, а она сияет. Посидим, чай попьем вместе, она рассказывает, делится, но она никогда не унывала, не показывала свои проблемы.

Я знал ее как актрису драматического театра, который сейчас называется театром имени Карима Тинчурина. Скромная девушка, такая приятная, вообще не похожая на звезду последних лет. Она тогда показалась мне грустной. Кажется, я припоминаю, что в тот момент она переживала не лучшее время, ибо это было становление, поиск себя на сцене. Не так просто, конечно, ей удавалось начинать — находить роли, зрителя, своего режиссера. Она имела свою «интонацию», но не получила, наверное, такой роли и такого режиссера, которые помогли бы ей донести это до зрителя.

«Какой она была, как она жила, какое у нее образование, у кого она училась, от чего она ушла из жизни — это неважно»

Так получилось, что она, драматическая актриса из этого небольшого театра, который скитался по колхозам и деревням, вышла известной певицей. Это просто удивительно. Насколько помню, она уехала в Москву и через некоторое время начала гастролировать с местной татарской группой.

Она вернулась в Казань уже уверенно поющей со сцены, но это было что-то непривычное для слушателя — это было и не академическое пение, и не фольклорное, и не визгливая эстрада — это было что-то свое. Это как своя, особенная интонация у Салавата Фатхетдинова. И текст у него прекрасно усваивается, потому что он поет о вечных ценностях — о времени, о родном крае. У Хании было то же самое — это образ женщины, ее любовь, ее отношение к жизни — текст был понятен каждому, а ее исполнение было особенным. Ханию Фархи воспринимали как молодую женщину с ее любовью, со страданиями, с пониманием красоты, с народной эстетикой, женщину смелую. Она пела интуитивно, и публика на этом же интуитивном уровне воспринимала ее и ее творчество.

На сцене она все время импровизировала, находила контакт со слушателем, дерзко вела диалог, немножко хулиганила. Она чувствовала, что на нее смотрят с восторгом, и «купалась» в этом. Я заметил, что, когда я слушаю ее песни по радио или в записи, ее голос всегда звучит точно так же, как и со сцены во время живого выступления.

У нее очень непростая биография: уехала из деревни, затем учеба, театр, концертная группа в Москве и карьера в Казани. Ей очень сильно помогал и поддерживал муж Габдулхай, который в последние годы ее продюсировал.

Какой она была, как она жила, какое у нее образование, у кого она училась, от чего она ушла из жизни — это неважно. Сейчас это уже неважно. Важно то, какой след она оставила, какие песни она исполняла, что она доносила до людей. Она стала огромной частью народной жизни. Она стала грандиозной певицей — народной певицей. Хания Фархи — это, действительно, эпоха. Замены ей нет. Это очень грустная новость.

«Получилось двойное горе для нашей семьи...»

Хания Фархи была одной из самых титулованных певиц на татарской эстраде. Ее удостаивали звания народной артистки в Татарстане и Башкортостане, она более пятнадцати раз становилась лауреатом престижной национальной награды «Золотой барс», на Казанской аллее навсегда останется ее именная звезда.

Она по-доброму относилась и к коллегам по цеху, выделяя среди них, например, Айдара Галимова. Ей нравилось, что коллега полностью выкладывается на сцене и ведет себя с достоинством. С большим уважением относилась к певцам старшего поколения, отмечая, что они работали в других условиях и имели иные возможности.

Накануне Хания Фархи должна была выступить на концерте, посвященном памяти ее старшей коллеги — Альфии Авзаловой.

— Вчера 40 дней маме, были поминки, и, расставаясь, мы услышали эту очень грустную новость для нашей семьи. Хания тоже должна была прийти, и она была включена в список, она говорила, что придет, — она человек обязательный в этом плане, и она хотела прийти… И мы были удивлены, почему она не пришла. И в конце поминок мы узнали, что случилось с Ханией, и получилось двойное горе для нашей семьи, — рассказала дочь Альфии Авзаловой Зульфия. — Она была очень хорошим человеком, очень искренним, откровенным, причем очень сочувствующим.

Своими воспоминаниями об ушедшей певице также поделился заслуженный деятель искусств ТАССР Рабит Батулла — Хания Фархи была его ученицей в театральном училище.

— Она очень обаятельный человек, у нее удивительное актерское обаяние, плюс вокал. И она не выпендривалась, знаете, как бывает у актеров — они выпендриваются, суть актера — показать себя зрителю, и порой они переигрывают, и получается выпендреж. А Хания всегда знала меру и всегда была очень мила на сцене.

Ее коллега по цеху Резеда Ганиуллина вспоминает о Хание Фархи как об отзывчивой, доброжелательной женщине и невероятно талантливой артистке.

— Можно сравнить ее с драгоценным камнем на короне татарской эстрады. Ее песни «Кышкы чия», «Әлдермешкә кайтам әле» стали, наверное, всемирными хитами. Ее смерть — это большая утрата для татарской эстрады. Выражаю искреннее соболезнование родным и близким. Очень неожиданно и тяжело было получить такую новость. Для поклонников это большая утрата.