Татары и фотография: Гаспринского на мыло, женитьба по портрету и первые фотолюбители

Гаспринский — на мыло, а Тукая — на конфеты

Фотография постепенно выходила из домашнего обихода и приобрела публичный характер. В 1910 году после смерти оренбургского купца М. Хусаинова, представителя известной династии оренбургских предпринимателей-благотворителей, его фотографии продавались в местных магазинах, на них был огромный спрос. «Некоторые люди даже на похороны купца пришли с его портретом»,— сообщалось в газете «Вакыт». Казанское издательство «Гаср» выпустило почтовые открытки (открытые письма) с изображениями татарских писателей. В новометодных медресе выдавали оригинальные свидетельства об окончании учебного заведения или о переходе в следующий класс с портретами наиболее известных писателей, публицистов, общественных деятелей. Среди них были Ф. Карими, Г. Исхаки, Ф. Амирхан и др.

Портретами тюркских деятелей украшали и разного рода торговую продукцию: от конфет до мыла. Например, на Арслановском мыловаренном заводе Казани в 1910 году к юбилею редактора бахчисарайской газеты «Тарджеман» И. Гаспринского выпустили мыло с его изображением. Вероятно, продукция с портретом крымского просветителя от других производителей была в продаже еще раньше. Например, поэт Г. Тукай еще в 1908 году в журнале «Яшен» шутливо заметил по этому поводу, что татарином можно считаться только тому, кто «пользуется мылом Исмагила Гаспринского» и «пьет чай с конфетами этого же человека». По иронии судьбы, после смерти популярного литератора продавалось мыло и с его изображением. Портретами Тукая украшали и конфеты, были выпущены даже значки. В этом случае, фотографии имели не только рекламный, но и несомненный просветительский характер. Многие предприниматели направляли свои капиталы на развитие национального образования и культуры, на социальные нужды. Для продвижения идей национального прогресса они использовали даже такие неожиданные ходы.

Новые тенденции в изобразительном искусстве

В 1910-е годы фотографии использовались более открыто в частной жизни, составлялись фотоальбомы. Помимо толстых фотоальбомов в татарских семьях их могли вывешивать на стены. Например, развитие фотоуслуг способствовало появлению новых вариаций «визуального» бизнеса. Так еще до 1917 года работали мастера по увеличению фотографий (наибольший размах эта услуга приобрела уже в советское время). Отдельные люди заказывали собственные портреты у художников-самоучек. В доме известного литератора Г. Камала висел его портрет, написанный маслом. Автором был Сабит Яхшыбаев. Известен такой же портрет актрисы С. Гиззатуллиной-Волжской. Кабинет с семейными портретами имелся в одном из домов фабрикантов Акчуриных в Симбирской губернии.

Если в мировой истории фотография развивалась под воздействием живописи, то в истории татарского народа наоборот: распространение фотоуслуг повлияло на развитие изобразительного искусства. Благодаря фотографии исчезли некоторые стереотипы визуального восприятия мира. Как уже было отмечено в первой части, изображения татарских деятелей публиковались в книгах и журналах, свидетельствах об окончании медресе. Татары увеличивали собственные фотоснимки для домашнего пользования, начали писать первые портреты и устраивать художественные выставки. Примерно в 1912—1913 годах в мусульманской библиотеке Казани была организована небольшая художественная выставка, где экспонировались портреты татарских писателей (Г. Тукая, Ф. Амирхана и др.). Одним из организаторов выставки являлся, упомянутый выше С. Яхшыбаев. Он работал декоратором татарской театральной труппы «Сайяр», сотрудничал с татарскими журналами и газетами, писал портреты, увеличивал фотографии.

Широкому распространению фотографии среди татар способствовало, прежде всего, их необходимость при оформлении различных документов, выдаваемых государственными органами. Например, к свидетельству об окончании Казанской татарской учительской школы прикреплялось фото выпускника. Имелись фотоснимки в личных делах студентов и вольнослушателей Казанского императорского университета, им выдавались специальные билеты-пропуски с фотографиями. Фотопортрет человека мог понадобиться для проездных билетов. Для официальной документации фотография имела огромное значение, ведь при идентификации человека по справкам об удостоверении личности, ориентировались на отмеченные в них описания его внешности: брови, глаза, нос, рот, подбородок, волосы и т. д. Например, такие пункты были включены в свидетельства, выдаваемые мещанским обществом. Новые возможности визуализации значительно упростили работу органов управления.

Но, несмотря на рост значения фотографии в жизни татар, в мусульманском обществе оставались и люди, которые продолжали относиться к изображениям людей с подозрением. Например, готовя к изданию третий и четвертый том своего энциклопедического труда о знаменитых мусульманах, Ризаэтдин Фахретдин решил включить в «Асар» некоторые портреты. «Фотография помогает понять природу человека, его духовную сущность и нравственный облик», — писал богослов, аргументируя пользу новшества. Однако для того, чтобы не смущать ортодоксальных читателей, автор планировал выпустить фотоснимки на отдельных листочках. Кто не хотел иметь дома такого рода приложения, мог просто выбросить эти дополнительные страницы.

Женский вопрос

Появление фотографии стало еще одним шагом к раскрепощению татарской женщины. Новое явление интересовало многих. Но для того, чтобы получить снимок, татарки должны были предстать перед мужчиной-фотографом, показать ему свое лицо. Фотографию, конечно же, демонстрировали родственникам, друзьям. И женщина, в обычное время, скрывавшаяся в своей женской половине, в любом случае представала на совместном снимке с мужем перед его близкими товарищами. «То, что ты разрешил мне посмотреть на снимок Фарханы, говорит о твоей спокойной природе», — заметил о Ризване Алуши его друг, писатель Фатих Амирхан. Алуши прислал ему в 1906 году свою фотографию, где он был запечатлен с молодой женой Ф. Ибрагимовой.

Вероятно, значительную роль играло и появление женщин-фотографов. Мусульманки могли фотографироваться, не нарушая традиционные нормы мусульманского общества. Хорошо иллюстрирует это случай, произошедший в Калуге, в семье имама Шамиля, лидера национального движения народов Кавказа. Женщин из его окружения: двух жен, дочь и невесток снимала супруга одного из калужских фотографов, т. к. дамы не хотели показывать свои лица мужчинам. Уговорили их сфотографироваться местные дворянки.

Кроме того, фотокарточки играли определенную роль и в выборе супруга или супруги. Девушке показывали фотографию потенциального жениха, и она уже решала — нравится он ей или нет. Именно так происходит в романе Ф. Амирхана «Хаят». Главной героине дают фотоснимок молодого татарина. Аналогичный эпизод имеется и в рассказе Н. Думави «Кто виноват?». Если фотографию будущего мужа давали только перед бракосочетанием, то невеста уже имела представление за кого ей предстоит выйти замуж.

Казанский купец Г. Юнусов описывает, как его отец Исхак решил жениться во второй раз. Первая жена указала на изображение девушки на коробке конфет и сказала, что она напоминает одну татарку — «дочь Муэмин-бая — Сагадат». Вскоре купец отправил к ней сваху. Богослов Муса Бигеев и его будущая супруга Асьма Камалова также вначале обменялись фотокарточками, после этого между ними завязалась переписка, которая завершилась личным знакомством перед свадьбой и бракосочетанием. Следовательно, распространение фотоснимков значительно облегчило процедуру сватовства.

Первые фотографы-любители

В начале XX века фотографы-любители появились и среди татар. Фотография стала модным увлечением того времени. Конечно, доступна она была лишь людям с определенным материальным уровнем. Так, почти на протяжении десяти лет, с 1903 года страховал свой фотографический аппарат и различные детали к нему на 100 рублей в Московском страховом от огня обществе Абдулгази Галтыевич Миннигалеев, проживавший в Казани. В архивных делах сохранилась и реклама магазина фототоваров Генриха Гернгслаке. Скорее всего, страхователь был покупателем данного заведения. При этом собственного дома в Казани этот человек не имел, постоянно менял квартиры. Миннигалеев был достаточно обеспеченным горожанином, а основным его занятием являлось фотографирование. Интересно, что в стандартном листе описи недвижимости страховых агентов еще не было графы, касающейся фотографической техники. Такие товары вписывались вручную.

В фонде Национального музея Республики Татарстан сохранилось несколько снимков А.Г. Миннигалева. На одном он запечатлен с фотоаппаратом на штативе. На заднем фоне — небольшая выставка фотографий. Возможно, это его работы. Снимок датируется началом XX века. В фонде имеется и служебная карточка, выданная ему Казанским губернским земством как участнику Международной выставки в Казани в 1909 году. В ней есть приписка о том, что Миннигалеев Абд. Гал. является помощником фотографа Частихина.

Любительское же увлечение фотографией могли себе позволить лишь члены состоятельных семей. Например, увлекался фотографированием казанский издатель Ахмет-Гарай Хасани. Его отец — С. Хасанов был богатым и уважаемым купцом второй гильдии. Состояли членами Казанского фотографического общества представители известных купеческих династий города — А. Азимов, И. Айтуганов, С. Усманов. Фотография «Татарское молебствие на Юнусовской площади», сделанная И. Айтугановым 14 мая 1896 года, была опубликована даже в петербургском журнале «Всемирная иллюстрация». Фотолюбитель запечатлел торжественный молебен на площади по случаю коронации Николая II. В архиве Института языка, литературы и искусств имени Г. Ибрагимова АН РТ хранятся несколько фотографий — виды Каира, сделанные уфимцем И. Курамшиным. По всей вероятности, он приходился родственником татарским дворянам Терегуловым. В 1913 году запечатлел на пленку похороны поэта Г. Тукая студент Казанского университета К. Каримов. Он тоже увлекался фотографией и приходился родным братом известному публицисту, редактору оренбургской газеты «Вакыт» — Ф. Карими. Их отец большую часть своей жизни посвятил духовной службе в сельской местности. Семья была среднего достатка.

В России с конца XIX века выходили многочисленные журналы для фотографов-любителей, переводились иностранные пособия, публиковались самостоятельные работы по этой теме. Для татар, знающих русский язык, эти сочинения были вполне доступны. Одно из пособий «Моментальная фотография» напечатана в типографии татарского предпринимателя И.Х. Усманова в Санкт-Петербурге. В 1917 году в Оренбурге была издана небольшая брошюра Х. Жанбаева «Кто придумал фотографию и науку изображения?» на татарском языке.

Благодаря развитию фотоуслуг в татарском мусульманском обществе изменилось отношение к изобразительному искусству. Значительную агитационную работу в этом направлении вели татарские газеты и журналы. В редакциях татарских газет «Юлдуз» и «Кояш» искали талантливых рисующих ребят, оказывали им материальную помощь. Особо выделялся журнал «Аң». Писатель и публицист Г. Ибрагимов в 1915 году как приложение к этому периодическому изданию выпустил альбом с образцами мировой живописи для просвещения татарской молодежи. Веяния нового времени, а также постоянная агитация татарской прессы оказали влияние и на учебную программу медресе. В начале XX века к рисованию начали относиться с большим вниманием.

Таким образом, к 1917 году фотография играла значительную роль в жизни татар-мусульман. Фотоснимки использовали в официальных документах, в качестве иллюстраций к книжной и газетно-журнальной продукции, в рекламе. В частной жизни, помимо эстетических функций, значительной была роль фотография при выборе будущего супруга или супруги, так как жених и невеста не могли видеть друг друга до свадьбы. И самой главной целью любой фотографии являлась память, о человеке, о событии, о времени. Об этом говорят и одинаковые подписи на снимках начала XX века: «На память…».