Татары в Донбассе: своя «акыда», пробитый купол мечети и минарет на деньги миллиардера Ахметова

Ислам

Не менее ревниво, чем к языку и родным сундукам, в которых был перевезен на новую родину нехитрый скарб, первые поколения донбасских татар относились к исламу. Нужно отметить, что большинство из них было довольно хорошо осведомлено об основах религии, знало арабский алфавит, умело читать: и по-арабски, пусть не понимая смысла сур и аятов, и по-татарски. Татарские слова тоже записывались арабской вязью. До сих пор во многих семьях хранятся уже вековой давности блокноты, тетради и просто листы бумаги, на которых записаны либо цитаты из Корана, либо популярные молитвы, либо какие-то деловые записи или просто личные письма.

По воспоминаниям тех, кто застал переселенцев первой или второй волны, многие из татарских «пионеров освоения Донбасса» отдавали отчет в необходимости совершения пятикратной молитвы или соблюдения поста в месяц Рамадан и следовали этим и другим предписаниям веры. Как так получилось, что эта традиция не была передана следующим поколениям, — в большой степени загадка. Ее можно объяснить гонениями на религию в атеистическом государстве, но лишь отчасти. Ибо «татарские кладбища» на отдельных территориях с захоронениями под полумесяцами существовали ровно с тех пор, как тут появились первые мусульманские переселенцы.

Очевидно, что погребение умерших осуществлялось по мусульманскому обряду. В домах на стенах висели лубочной эстетики изображения неизвестных мечетей с какой-то арабской молитвой под ними, но вот прочитать эту молитву могли уже немногие, а через некоторое время и вовсе единицы. Время от времени в татарских домах проводились поминки по умершим или просто собирались люди, преимущественно представители старшего поколения, чтобы послушать читаемые местным муллой аяты из Корана. После «духовной части» собравшихся угощали традиционной татарской кухней: лапшой, мясом с картошкой, пирогами с начинкой и т. п.

Иными словами, можно предположить, что следование исламской традиции не было таким уж преступлением, сознаться в котором не представлялось возможным. В совершенно глухие катакомбы ислам в Донбассе уж точно не загонялся. Хотя и допустить создание некоего подобия курсов или медресе, или иного исламского учебного заведения, где объяснялись бы основы веры, было, разумеется, совершенно невозможно.

Вероятно, именно это обстоятельство и привело к возникновению некоего явления, названного автором этих строк в свое время «татарской акыдой», и к формулировке которой он тоже приложил свою грешную руку. Вкратце система вероубеждений, максимально возможно сочетающая секулярно-религиозные противоречия, звучит так: верую, но не соблюдаю.

Подавляющее большинство донбасских татар охотно называло себя мусульманами, но при этом имело довольно смутные представления о сути своей религии. Кардинальные перемены наступили с началом «перестройки», когда религия была, в целом, возвращена в СССР в легальное поле.

Окончательно ренессанс наступил приблизительно в конце 80-х, когда в Донецке была создана татарская общественная организация «Звезда Пророка», которая на долгое время стала единственным формированием, представлявшим как донецких татар, так и донецких мусульман в целом. Нужно отметить, что до распада Советского Союза, когда миграционные процессы на территории СССР были не столь сильны, татары оставались, вероятно, наиболее массовой этнической группой Донбасса, традиционно исповедовавшей ислам, пусть и указанным весьма специфическим образом. Уже через десятилетие, из-за наплыва в Донецк представителей Средней Азии, Азербайджана и Закавказья, в целом, картина существенно преобразится.

В советские годы на территории Донбасса действовало всего-то несколько православных церквей и храмов, а уж мечетей, понятно, не было ни одной. Первая и до сих пор самая большая в Донбассе была открыта в 1997 году. Первоначально ее планировали назвать «Ибн-Фадлан», в честь известного арабского путешественника, но впоследствии мечеть получила название Ахать-Джами, по имени Ахатя Брагина, на чьи деньги началось ее строительство.

Мечеть расположена на самой окраине Донецка, в том самом поселке Октябрьский, который сегодня является фактически прифронтовой зоной. Во время наиболее яростных обстрелов Донецка в 2014—2015 годах мечеть серьезно пострадала. Несколько мин упало и взорвалось на ее территории. Один из снарядов пробил купол. В настоящее время мечеть практически восстановлена и полностью функционирует.

«Арабы» и «турки»

Экспансионистские стратегии России на территории Украины давно и справедливо подвергаются критике, справедливо это и в отношении ислама. Казалось бы, сам бог велел командировать из Москвы, Казани или Уфы кого-нибудь в Донецк, чтобы возглавить тут татарско-исламскую общину в начале 90-х.

Но вместо этого «свято место» заняли проповедники из Турции. Из-за этого много лет подряд прихожане мечети вынуждены были вслушиваться в хутбы на турецком языке, пытаясь разобраться пусть и в близком, но все же незнакомом языке. Через некоторое время, впрочем, турецкоподанные выучивали русский и даже татарский языки для общения с местным населением, но, несмотря на это, определенная дистанция между священнослужителем и прихожанами сохранялась.

Параллельно с мощной ветвью турецкого ислама в Донецке и Донбассе рос «арабский сектор», что, в сущности, полностью соответствовало общемировым тенденциям. Основой арабской школы явились домовые, вернее, «общежитские» мечети, которые существовали в общежитиях, где проживали студенты донецких вузов, выходцы из исламских стран. Постепенно около них образовывался круг общения из местного населения, преимущественно молодежи, в том числе и татарской. Стоит отметить, что на фоне неинициативных турок, сосредоточившихся на исполнении «треб» и окучивании исламской бизнес-прослойки, «арабы» быстро зарабатывали себе популярность и в Донецке, и в других городах Донбасса.

Несмотря на то, что выражение «исламские проповедники» получило в обществе устойчивую негативную коннотацию, стоит сказать, что ислам в Донбассе был абсолютно далек от каких-либо экстремистских течений, и даже «турки» и «арабы» общались друг с другом совершенно нормально, хотя и не без обоюдной ревности и легкого симметричного скепсиса.

Свои люди

Хотя татары в Донбассе давно не представляют собой закрытую мононациональную группу, тем не менее определенная «корпоративная солидарность» у потомков первых переселенцев из Поволжья в Донбасс присутствует. А это означает, что практически каждый носитель татарских генов в Донбассе втайне рассчитывает на некое «особое отношение» к себе со стороны соплеменника, особенно находящегося на той или иной ключевой позиции в обществе. Почти всегда эти надежды не оправданы, но, как известно, успех может гарантировать даже надежда на успех, а поэтому от веры в силу родственных и национальных связей большинство отказываться не спешит.

В рейтинге людей, занимающих те самые ключевые позиции, безусловно, первую строчку занимает украинский олигарх, президент футбольного клуба «Шахтер» Ринат Ахметов. Стоит сказать, что Ахметов — один из немногих видных представителей татарской диаспоры Донецка, который хотя и не афишировал, но и никогда не скрывал свою к ней причастность. Один из минаретов в мечети «Ахать-Джами» построен на деньги Ахметова, о чем гласит табличка на сооружении. Кроме того, в дни главных мусульманских праздников прихожане той самой мечети вот уже который год традиционно получают благотворительные продуктовые наборы от своего именитого земляка.

Вероятно, на просторах необъятной родины существует довольно много замечательных и именитых людей, которые могли бы при случае восславить свое донецко-татарское происхождение, но их так мало, что вспомнить влет не получается. Да и интернет на запрос «известные татары родом из Донецка» выдает ссылки исключительно с упоминанием фигуры Ахметова и ряда других лиц, в основном, утративших свой вес после войны. Видимо, настоящий звездный час у татарской диаспоры Донбасса в части именитых персоналий все-таки еще впереди.

Мы мирные люди

Говорят, что в незапамятные времена степи, в которых сейчас расположены донбасские города, бороздили на маленьких лошадках далекие предшественники татар, воины и завоеватели. Если это и верно, то сейчас основу татарской диаспоры Донбасса составляют совсем другие люди — труженики и потомки тружеников, приехавших сюда, чтобы заработать тут на жизнь себе и семье, купить или построить дом, обзавестись потомством. Вот уже которое поколение татар Донбасса считают именно эту землю своей, сохраняя, впрочем, теплое отношение к земле предков, как к колыбели, из которой они когда-то вышли. Но вернуться куда им все же не предстоит.

Автор благодарит за помощь в подготовке материала Рустама Джабарова.