Любовь Агеева: «А есть люди, готовые купить футболку с надписью «Теплоконтроль»?»

«В нем были не только минусы, но и плюсы»

— Любовь Владимировна, в интернете продолжаются дискуссии вокруг надписей на футболках с названиями ОПГ и соответствующими фотографиями. Каково ваше отношение к такому креативу?

— Наблюдаю активную дискуссию уже несколько дней. Сама написала несколько постов. Неожиданно в нее вмешался коллега Юрий Алаев, который резонно поинтересовался: «Есть на такие футболки спрос или нет?». И предположил, что это хороший промоушн для тех, кто эти майки продает.

Но мне бы хотелось оценить эту дискуссию в другой плоскости. А есть люди, готовые купить футболку с надписью «Теплоконтроль»? Мы, скорее, к ним должны обращаться. Если не будет спроса, то не будет и предложения. Я читала объяснения то ли производителей, то ли их друзей, будто футболки посвящены определенным микрорайонам Казани. Но когда увидела рисунок с хорошо знакомой короной, которой в свое время были разрисованы все заборы города Казани, то аллюзии, которые закладывали те, кто продает эти футболки, сомнений не вызвали. Закладывались именно ассоциации с прошлым, когда Казань была поделена на территории и подростки выясняли отношения в массовых драках.

В одном из первых своих постов я написала, что надо сначала узнать, кого они таким образом вспоминают. И даже порекомендовала свои публикации по «казанскому феномену» (на сайте газеты «Казанские истории» их две: фрагмент книги «Казанский феномен: миф и реальность» и отклик на телепередачу на телеканале ТВЦ).

И тем не менее дискуссия была небесполезна для тех, кто в ней участвовал. Под напором доказательств дрогнули позиции некоторых ее участников, которые раньше не видели в этом ничего плохого, — и это очень радует. Огорчает то, что в дискуссии проявилось наше неумение рассуждать на спорные темы. У нас это в ментальности: «Книгу Пастернака не читала, но осуждаю…». То есть: «Я ничего не знаю о «казанском феномене», но все равно рьяно буду говорить, что ничего плохого в то время не было». Такая поверхностность суждений, конечно, потрясает.

Явление это было, и в самом деле, очень сложным, в нем были не только минусы, но и плюсы. Поэтому бороться с идеологией гопничества было тяжело. Для меня важны свидетельства тех, кто был это время школьником, потому что они подтвердили мою уверенность в том, что перерезать корни этой идеологии можно было только в детском саду. И в ее распространении была главная опасность. Не в драках, хотя это была большая беда: убийства, покалеченные ребята, у кого-то группировка жизнь сломала, когда они захотели уйти из группировки. Хотя их масштаб сегодня кое-кто явно преувеличивает, это были тяжелое время для города.

Как-то я сказала одному из знакомых полицейских чинов, что хотела бы вернуться к некоторым «героям» книги «Казанский феномен…» и посмотреть, как сложилась их жизнь, он заметил, что многих сегодня уже нет в живых.

Есть еще один важный момент, на котором хотела бы акцентировать внимание посетителей ресурса «Реальное время». К сожалению, когда события ушли в далекое прошлое, легко подменить понятия. В нашем случае — совместить явления, которые наблюдались в разное время, поставить их на одну плоскость. Именно так сделали создатели фильма на ТВЦ в рубрике «Советские мафии», в котором принимала участие и я (у меня тоже брали интервью). Они совместили в одной плоскости банду «Тяп-ляп», которая существовала в 80-е годы и представляла собой нарождающуюся организованную преступность, с подростковыми группировками, которые вошли в историю нашего города как «казанский феномен». В нынешней дискуссии тоже все рассматривается в одной плоскости. И трудно сказать, о чем ностальгируют производители футболок. По-моему, для них, что «казанский феномен», что ОПГ — одно и то же.

Не все казанские группировки были криминальными сообществами. Было много здоровых мальчишеских компаний, которые разделяли идеологию гопничества. Ведь эта идеология была распространена практически на весь город, на все семьи, где были подростки — вот это было страшно.

Лишь 5% заявили, что пришли в группировку по принуждению. Бывший директор школы №83 Александр Неманов, выросший среди «мотальщиков», так объясняет добровольность вхождения подростков в группировку: «Контора» предложила им те ценности, которые оказались ближе, чем школьные. Тот же культ силы, который ранее жил в основном только в преступном мире, а сейчас получил широкое распространение. Как ни крути, каждый мальчишка в душе — супермен. Один он едва ли пойдет в ресторан, а компанией — пожалуйста».

Большую роль в укреплении идеологии группировок сыграли девочки. Кого они предпочитают: хлюпика, который не может за себя постоять, или сильного рыцаря, которого никто пальцем не тронет? А о том, как важно ребятам отношение к ним девочек, говорить не приходится.

Конечно, криминальные авторитеты были заинтересованы в криминализации подростковой среды. Было даже такое мнение, что именно организованная преступность стимулировала деление города по микрорайонам. На примере группировки «Тяп-ляп» я исследовала истоки деления на своих и чужих. И узнала от тех, кто в нее входил, что ребята сдружились, чтобы противостоять другим компаниям, в частности, тем, кто жил в Татарской слободе. Они вспомнили, как их били в центре, если они туда приезжали. И как однажды они решили, что будут качаться, чтобы стать сильными и отомстить обидчикам.

Возможно, это и был спусковой курок. Но мальчишеская компания с «Теплоконтроля» превратилась в преступную группу не сразу. Это случилось, когда там появились молодые люди с криминальным прошлым.

То же самое происходило с некоторыми компаниями, которые жили 10 лет спустя. Кого-то привлекала криминальная романтика, кто-то шел в группировку для защиты, поскольку каждый двор напоминал тогда своего рода крепость. И если подросток приходил на чужую территорию, его могли избить. Сама слышала от мальчишек, как себя защитить: стоит сказать, что ты, например, из группировки «Перваки», как от тебя отстанут. Она тогда была одной из самых сильных. А позднее стала ОПГ «Перваки».

Я так и не поняла, о чем хотят напомнить те, кто придумал эти футболки? О мальчишеской дружбе, которая объединяла подростков в дворовые компании, или о реальных ОПГ с их страшными преступлениями?

«Говорить с нашими детьми нужно не только о патриотизме»

— «Казанский феномен» может вернуться в нашу жизнь?

— Я не исключаю эту возможность. Конечно, это будет совершенно другое явление. Идеология гопничества в подростковой среде возникла в силу определенных социальных причин. Есть такие причины и сегодня. И есть люди, которые могут быть заинтересованы в том, чтобы криминальный мир снова подмял под себя мир обычных людей.

В чем будет разница? Дело в том, что мальчишеские компании, о которых я в свое время писала, дрались между собой и большой опасности для горожан не представляли. Страдали от этих драк в основном родители гопников. Остальные жили в страхе, потому что много слышали и читали про эти драки, про покалеченных и убитых.

«Сегодня легче сбить подростков в стадо. Времени столько не понадобится, как было во времена «казанского феномена». Были бы только вожаки». Фото vk.com

Социальные корни для возвращения массовой преступности несовершеннолетних сегодня — прежде всего, в ужасном расслоении общества, когда есть богатые, порой незаслуженно богатые, и бедные. Если у твоих родителей нет денег, чтобы ты занимался в секции, ходил в театр или ресторан, а другой едет на крутой «тачке», то эта спираль может развернуться вновь. Только на этот раз она будет направлена не внутрь подросткового сообщества, а вовне, и тогда город пострадает в гораздо большей степени.

К тому же сегодняшняя молодежь и подростки очень легко поддаются влиянию. Я как человек, который обучает специалистов по связям с общественностью, знаю такие технологии. Сегодня легче сбить подростков в стадо. Времени столько не понадобится, как было во времена «казанского феномена». Были бы только вожаки.

Я уже много лет говорю всем, кто принимает решения, что молодежью надо заниматься, и не на словах. И говорить с нашими детьми нужно не только о патриотизме.

От стихийных драк до организованных «стенка на стенку»

— Все-таки поподробней расскажите, когда это явление зародилось?

— О социальной обусловленности молодежных проблем центральная пресса заговорила в 1985 году. Но для местных журналистов эта тема еще была закрыта. В своей статье «Этот неслучайный случай», опубликованной в «Вечерке» в 1986 году, я могла апеллировать лишь к телепередаче «Двенадцатый этаж». Ясно, что при таком подходе мы вынуждены были копать лишь в своем, казанском, «огороде». И потому сформировалось мнение, что корни подростковых группировок — здесь, в Казани.

Не избежали этого заблуждения и московские журналисты, и даже исследователи, которые не могли не знать, что подобные конфликты наблюдаются не только в нашем городе. Конечно, нельзя сбрасывать со счетов и специфичные казанские условия. Это, прежде всего, неразвитость социальной инфраструктуры для отдыха и развития подростков.

В моей книге Евгений Гатцук, в то время начальник следственного отдела Управления внутренних дел Казанского горисполкома, вспоминал, что если в середине 70-х годов драки разных компаний были стихийными, то через 10 лет они стали в большинстве своем организованными, заранее спланированными.

Согласно статистике, приведенной в моей книге, анализ велся с 1981 года, когда было зафиксировано 13 групповых драк. Резкий подъем пришелся на 1982-й — 22 драки. Драки между группировками шли с применением кольев и других «подручных средств». Пик драк пришелся на 1983 год — 31 массовая драка.

В 1984 году «Жилка» и «Грязь» устроили «ледовое побоище» на озере Глубоком, где собрались до 400 человек. Ясно, что за городом в один час они оказались неслучайно. В 1984—1985 годах в противоборство были втянуты практически все казанские группировки, и преступные, и обычные, дворовые.

В 1986 году горком КПСС вернул из небытия сходы, пригласив горожан подумать о детях всем миром. Людям впервые сказали всю правду без прикрас, дали возможность высказаться. В том же году большая группа родителей (300 человек) обратилась в ЦК КПСС с просьбой навести в нашем городе порядок. Положение с группировками уже ни для кого в Казани не было секретом — публикации в местных газетах шли одна за другой. И в этом смысле мы, может быть, действительно накликали на город броский журналистский ярлык — «казанский феномен».

Самым трагичным был 1988 год — семь смертей, пятерых убили в первые три месяца. В тот год было зафиксировано 77 избиений.

В 1989 году были осуждены в Казани 611 несовершеннолетних. В это время в городе началась серьезная работа, к которой были привлечены и родители, и школы, и широкая общественность. Отдельно работали с бывшими гопниками, отдельно — с учениками младших классов.