Литовско-польский союз между крымскими Гиреями и ордынцами Саид-Ахмеда

Большая Орда в гости к нам приходит

В 1440 г. в результате переворота в Великом Княжестве Литовском стал великим князем Казимир Ягеллончик. В ходе этого переворота был убит великий князь Сигизмунд Кейстутович. После гибели Владислава III Варненчика в битве с турками при Варне Казимир стал и польским королем. Казимиру IV приходилось нелегко, поскольку первый хан Большой Орды Саид-Ахмед оказывал давление на границы Литвы и Польши. Татары добивались от Казимира возвращения Михаилу Сигизмундовичу родовых владений.

Пока этот Гедиминович оставался в большой политике, великий князь литовский и король польский Казимир не мог надеяться на мир с татарами. В 1449 г. Саид-Ахмед поддержал Михаила Сигизмундовича. Об этом событии упомянуто в нескольких хрониках. Мацей Стрыйковский сообщал о взятии Михаилом Сигизмундовичем при помощи татар городов Стародуб, Новгород-Северского, Путивля, Серпеска, Брянска и ряда других литовских замков на пограничье с Москвой. Единственными татарами, которые могли помочь этому князю были татары Саид-Ахмеда. Очевидно, что при занятии этих городов не обошлось без помощи русинов.

В немецких документах от 1449 г. указано о занятии Михаилом Сигизмундовичем Северской земли, о Киеве ничего не сказано. Казимир IV сообщал в письме великому магистру Тевтонского Ордена от 26 августа 1449 г., что он разбил своих неприятелей. На помощь Казимиру IV пришел посланный московским князем Василием Темным татарский царевич, который был сыном Улуг-Мухаммеда (будущий основатель Казанского ханства, — прим. ред.). Такая помощь от московского князя была продиктована тем, что Саид-Ахмед также угрожал и московским владениям. Ян Длугош сообщал, что Казимир IV собрал значительные силы и выбил сторонников Михаила Сигизмундовича из занятых ими местностей. Михаил Cигизмундович победил наспех собранные местные литовские отряды, но когда против него выступил великий князь и король Казимир IV, то Саид-Ахмед не сумел выстоять против него. По сведениям Мацея Стрыйковского и Марцина Кромера, все города и замки были возвращены Литве, и в этом отношении они повторяют данные Яна Длугоша.

Саид-Ахмеду не было нужды портить отношения с Олельковичами (княжеский род, представители которого в XV—XVI веках занимали привилегированное положение в Великом княжестве Литовском, — прим. ред.), которые много раз пропускали его войска через степи и лесостепи Правобережной Украины для похода на земли Подолья и Галичины, которые находились под властью Казимира IV с 1444 г. Саид-Ахмед был врагом Казимира, а не Олельковичей. В 1448 г. его войска совершили нападение на Подолье. В 1450 г., воспользовавшись войной поляков с молдаванами, татары Саид-Ахмеда вторглись в Подолье и Галичину. Их войска дошли до Городка в Галичине и замка Олесько в Белзкой земле. В 1452 г. перед днем Иоанна Крестителя татары напали на Подолье. Они разорили много местностей края и взяли замок Ров. Составитель Гусынской летописи сообщал, что в 1452 г. татары сожгли город Бар, опустошили Подолье и Галичину до Львова. Во время похода было захвачено много пленных. Литовские паны планировали свергнуть Казимира и поставить на его место Мартина Гаштольда. Мартин Гаштольд и Ян Монивидович отправили к Саид-Ахмеду посольство Радзивила с дарами.

Геополитический треугольник

В польских источниках зафиксировано несколько татарских вторжений. Под 1473 г. в польских источниках сказано: татары нападали на Киевскую землю и около Киева взяли в плен 700 человек. Эти данные зафиксированы Марцином Кромером, Марцином Бельским и Александром Гваньини, но не встречались у Яна Длугоша и Мацея Стрыйковского. Ян Длугош указывал, что в 1474 г. татары под руководством Айдера страшно опустошили Подолье и значительную часть Руси (Галичины). Марцин Бельский указывал, что в 1474 г. татары с Днепра пришли в Подолье и на Галичину. Пользуясь неожиданностью, они вошли в Каменец-Подольский и Збараж, были около Галича, Глинян, Дунайца, Гологор, опустошили земли на расстоянии 100 миль. В плен попал Ян Збаражский, Дунаец отстоял львовский архиепископ Ежи. Подошедшие отряды Чарторыйского и Гаштольда разбили татар, но не освободили Збаражского с его сыновьями, которых татары угнали в ясырь (от слова «эсир», пленные, которых захватывали турки и крымские татары во время набегов). Ян Длугош под 1478 г. сообщал о нападении татар на Подолье. Против татар вышли войска Спытка Ярославского и Яна Одровонжа, но татары укрылись в Черном Лесе и после того, как поляки ушли, напали на Брацлав и взяли город, однако брацлавский замок не взяли. Марцин Бельский повторяет данные Длугоша, но считает временем событий 1479 г. и упоминает о не взятом татарами замке, который с трудом отстоял Чарторыйский.

В Воскресенской летописи поход на литовское Подолье датирован 1481 г. Коротко сказано, что Менгли-Гирей атаковал Подолье. В Второй Софийской летописи же сказано, что в 1480 г. Менгли-Гирей воевал Волынскую землю, служа великому московскому князю. В Никоновской летописи практически те же данные, только вместо Волыни указана Подольская земля. Крымский хан руководствовался в походах своей волей, но и прислушивался к Османам. Союз с Москвой просто мог быть выгоден Менгли-Гирею. Часто походу на Подолье приписывают то значение, что он, мол, отвлек Казимира от помощи Ахмеду. На самом деле, великий князь литовский и король польский не очень и хотел помогать Ахмеду. Для Казимира было приоритетным европейское направление. Чего было ожидать Ахмеду, если Казимир не помог Новгороду против Москвы? Отношения с Крымским ханством для него были куда важнее отношений с сарайским владыкой. В 1468 г. Менгли-Гирей отправил посольство к Казимиру и обещал ему помощь против его врагов. Однако отношения были подпорчены событиями 1470 г., когда крымцы во главе с Эминеком и Мамаком совершили набег на Молдову, но при этом совершали набеги на земли, подвластные Литве и Польше. Власть Менгли-Гирея в начале правления не была такой твердой и он еще не имел того авторитета, иначе бы итальянский Гримальди не постарался свергнуть Менгли, наладив отношения с Нур-Девлетом. Несмотря на то, что затея Гримальди провалилась, а каффинский консул заточил его в тюрьму, это заставило Казимра задуматься, на того ли человека он делает ставку.

В 1470—1471 гг. в Большой Орде пребывал посол Казимира IV Кирей Кривой, который был татарином. Вместе с послом были отправлены богатые дары Ахмеду, беклярибеку Тимуру, карачи-бекам. По сведениям русских летописей, Ахмед продержал у себя посла год, после чего отправил к польскому королю посла. Беки Большой Орды были согласны на союз с Польшей и Литвой, однако сам хан долгое время пребывал в нерешительности. Это ему дорого обошлось в будущем. В Москве в 1472 г. считали, что к Алексину татар провели литовцы и что это произошло с ведома короля. На самом деле, литовское войско никакого участия в сих событиях не сыграло.

В 1474 г. войска Казимира воевали против венгров. Тем временем крымские послы наладили контакты с Москвой. В 1473 г. в Москву прибыли Юсуф и Хаджи-Баба. В Крым в ответ прибыл Никита Беклемишев. В 1474 г. киевский воевод Мартин Гаштольд предупреждал о возможности вторжения крымцев, но король велел его не беспокоить по мелочам и даже не мобилизировал шляхту пограничных воеводств. Последствия были значительными. Айдер и Эминек угнали 20 тыс. людей в ясырь, а Гаштольд и Чарторыйский не смогли их догнать.

В 1475 г. уже русские отправили в Крым посольство с целью добиться признания общим врагом не только Ахмеда, но и Казимира. В 1475 г. каффинцы просили Казимира о помощи, но тот не отправил войска, поскольку услышал, что турки уже собрали войска. Когда Каффу уже взяли турки, Менгли-Гирей отправил киевскому воеводе некоторую сумму денег. Казимир же отправил в Крым послом Мацея из Ломжи и этим ограничился. В то же время молдавский господарь Штефан Великий просил помощи у Казимира, но тот предпочел контакты с турками, в результате чего Штефан признал себя вассалом Венгрии, однако оговорив при этом, что не будет воевать против поляков и литовцев. В 1476 г. Менгли-Гирей уже ставил требование Казимиру, что если тот заключит союз Штефану, то будет врагом и хану и султану. При этом сам Менгли-Гирей не приобрел достаточного веса, поскольку османский султан предпочел пользоваться помощью не его, а Эминека, призвав того двинуться на Молдавию. Казимир отправил к туркам Мартина из Вроцимовиц и просил не воевать против Молдавии. Но турки поставили послу ряд требований, которые должен был выдвинуть господарь Штефан. Был поставлен ряд заведомо невыполнимых требований, от которых гордый молдаванин отказался. Крымцы, которые в 1476 г. вторглись в Молдавию, были разбиты молдаванами.

В том же году войско Джанибека вторглось в Крым и нанесло большое поражение крымцам. На протяжении в 1476—1478 гг. в Крыму сменялись ханы. И только в 1478 г., когда турецкий султан согласился дать на просьбу Эминека ханом в Крым Менгли-Гирея, Нур-Девлет и Айдер бежали в Киев. В 1479 г. в Литве находился большеордынский посол Тахир, в ответ было направлено посольство Стрета. Тогда же была достигнута локальная победа над крымцами, которая несколько успокоила Казимира. Менгли-Гирей отправил в Вильнюс своего посла Байраша и даже обещал дать в заложники своего сына. Но Казимир приказал оставить Байраша без должного послу обеспечения почти на год. В то время русские не теряли времени и обновили союз с Крымским ханством. Когда же у короля был посол Хаджи-Баба, Казимир отправил в Большую Орду посла.

В поисках союзников против турков

Это не было тайной для Менгли-Гирея. Более того, контакты Ахмеда с Казимиром IV не остались тайной для других европейцев. В Восточную Европу потянулись эмиссары, ну и, конечно же, всякие авантюристы с проходимцами. Главной целью было формирование антиосманской лиги. В 1470 г. Антонио Джисларди выступил с проектом антитурецкой лиги. Пребывая в союзе с своем дядей, авантюристом Джанбатистом дела Вольпе, он сообщал, что хан Аккомет (Ахмед) готов выступить с 200-тысячным войском против турок. Венецианский сенат справедливо не стал доверять им и отправил Джанбатиста Тревизана в Сарай. Его на три года задержали русские и только в 1474 г. добрался к татарам Большой Орды.

Тревизан вернулся с послами от татар Темиром и Брунахо Батыром, обещаниями помощи в 200 тыс. войска от Ахмеда. В свою очередь, Казимир IV был недоволен возможностью союза татар с венецианцами и отправил в Венецию своего посла Каллимаха с предложением отказаться от союза. Татары в 1478 г. арестовали в Хаджи-Тархане Амброджио Контарини как европейца. Это свидетельствует в пользу того, что к католикам относились не совсем дружелюбно. Еще в 1466 г. хан Махмуд отправил письмо османскому султану Мехмеду II Фатиху. Куда большее значение для Ахмеда имели отношения с Османской Империей. Он вел с султаном переписку в 1476—1478 гг., однако турки предпочли союз с Менгли-Гиреем. Не устраивала Менгли-Гирея и политика короля относительно братьев хана. Тот додумался оправдать свой ответ тем, что, мол, те добровольно пришли и литовцы им дали укрытие, как это было принято прежде. Далее отмечалось, что Айдер также добровольно ушел к русским, как и пришли к литовцам до того. Менгли-Гирей вряд ли мог быть доволен такой позицией. Русские получили возможность через Гиреев, содержавшихся в Касимовском ханстве, давить на Менгли-Гирея. Хан ощущал давление и со стороны турок, которые предусматривали сместить хана в случае чего.

Великий князь литовский и король польский Казимир IV был не намерен нарушать союз с Крымом. Даже вторжение крымских татар в Подолье в 1480 г. не привело к расторжению контактов. Менгли-Гирей открещивался от похода крымцев в этот регион и выражал желание продолжать дружбу с Литвой. Иван Борисович Глинский в ходе своей миссии в Крым в 1480—1481 гг. достиг перемирия с крымскими татарами. Интересно, что в 1480 г. Хаджи-Баба, как будто и не было похода крымцев на Подолье, приехал к Казимиру. В шерти Менгли-Гирея Казимиру крымский хан называл польского короля и великого князя литовского своим братом, предлагал быть врагом его врагам. Крымский хан боялся союза Казимира IV с Ахмедом. Вероятно, поход на Подолье в 1480 г. был инициативой Эминека, который еще в 1474 г. был одним из главных инициаторов сближения с Москвой. В родословии Ширинов отцу Эминека приписано завоевание Крыма и сказано, что он пришел с Волги. Это, конечно же, не так, но с Мамаком и Эминеком вынуждены были считаться крымские ханы, и никто, кроме Менгли-Гирея с помощью Османов, не смог их обуздать. В 1482 г Эминек выехал к врагам Менгли-Гирея. Крымское ханство в начале 80-х годов XV в. было далеко не единым. Поэтому в 1480—1481 гг. Менгли-Гирей еще вел переговоры с Казимиром. Хан сначала отказался от намерения вернуть улус Семеновых Людей и был готов дать в заложники своего сына. Однако по ходу того, как изменялась ситуация, он отказался давать в заложники своего сына, а в 1482 г. и вовсе стал врагом Казимира. Иван III же дал гарантии того, что Айдер и Нур-Девлет в полной воле великого московского князя, и это было главным в решении о том, кто союзник Менгли-Гирею, а кто враг. Русские подтверждали свои заявления делами, а не обещаниями.

Новгород как яблоко раздора

Долгое время от действий на западе Большую Орду сдерживала вражда с государством кочевых узбеков Абу-л-Хайра и его сына Шейх-Хадара. Также внимание Ахмеда и Махмуда отвлекала и борьба за Хадхи-Тархан, которым правил их брат Касим. Но уже в 1472 г. Ахмед пришел с литовской территории к Алексину, около которого его остановили русские. А. Горский считал, что Казимир IV указал Ахмеду на то, что Иван III сделал неслыханную дерзость, напав на Новгород. До того польский король и великий князь литовский претендовал на протекторат над Новгородом. В 1475—1478 гг. Казимир IV был озадачен усилением Большой Орды и ее связями с Москвой. Вадим Трепавлов предполагает, что Казимир хотел добится от Ахмеда выдачи ярлыка, аналогичного ярлыку Токтамыша Витовту. Именно с этим была, возможно, связана ситуация с литовским послом Каллимахом и отношения Большой Орды с Венецией. Никакого документального подтверждения намерений использовать Большую Орду против Крымского ханства нет, зато у Казимира IV были вполне реальные намерения использовать Большую Орду против русских. «Неисправление королевское», которое в русских летописях было указано причиной похода на Киев в 1482 г., имело значение только для русских, против которых король и великий князь литовский заключил союз с ханом Большой Орды. Нужно отметить, что позже, в 1501 г., татарский (от Большой Орды) посол от имени Шейх-Ахмеда укорял великого князя Александра за то, что его отец Казимир не исполнил присягу вместе пойти на Ивана III. Это обращение было зафиксировано в Литовской Метрике.

Ахмед отомстил Казимиру IV за то, что тот уклонился от прямой поддержки Большой Орды. В 1480 г. татары вторглись в верховские княжества и захватили Мценск, Перемышль, Воротынск, Белев, Одоев, Козельск. Эти земли принадлежали Великому Князю Литовскому. Нужно сказать, что к походу на Подолье крымцев вынудил Иван III, который предписывал своему послу в случае отказа крымского хана использовать Нур-Девлета, укрывавшегося у русских в 1479 г. Великий московский князь назначил касимовским ханом Нур-Девлета, давнего конкурента Менгли-Гирея. Альтернативным вариантом было использование самого Менгли-Гирея. Кроме хана, Иван Звенец обратился к Эминеку с просьбой организовать поход против Литвы. Русские послы требовали от крымского хана, чтобы в случае вторжения Ахмеда на русские земли он сам возглавил войско против Казимира. Поход на Подолье был незначительным и, вероятно, крымский хан отправил в поход Эминека, что позволило ему сделать вид, как будто он о нем не ведал.

Киевское княжество и татары

По сведениям Абд ал-Гаффара Кырыми, Саид-Ахмед кочевал около московской крепости Киев и был разбит неверными. Поскольку улус «Семеновых людей» отошел к Олельковичам, то логично заключить, что именно киевский князь и одолел татар Саид-Ахмеда. При этом нужно отметить, что этот улус был передан Олельковичам Хаджи-Гиреем. Кроме того, нужно отметить указание на конфликт с татарами в Псковской Третьей летописи. Сказано, что князь Семен успешно защищал свои земли от превосходивших его силой соседних татарских правителей. Понятное дело, что одним из таких правителей был Саид-Ахмед. Также нужно иметь в виду и сообщение Амброджио Контарини, где сказано, что торговые караваны, шедшие по Днепру, становились жертвами татар. Киевский князь на Нижнем Днепре должен был гарантировать безопасность торговцев. Вероятно, крымские татары нападали на караваны. Казимиру IV в далеком Кракове явно было не до причерноморских дел. Ими должны были заниматься Олельковичи. Учитывая, что после смерти Хаджи-Гирея в Крымском ханстве была борьба за власть, то купцов в 60—70-х гг. XV в. должны были грабить люди Нур-Девлета, а потом и Менгли-Гирея. Кроме того, успехи Семена Олельковича в общих фразах отмечал и Ян Длугош. Сообщая о смерти князя Семена, польский хронист говорил, что киевский князь подарил Казимиру IV коня и лук, с которыми он успешно воевал против татар.

Принимая во внимание тенденциозность подачи материалов Яном Длугошем по отношению к литовцам, то, скорее всего, Саид-Ахмеда одолел именно литовский князь, а не будущий крымский хан, поскольку в хронике Абд ал-Гаффара ал-Кырыми указано, что не Хаджи-Гирей, а именно «неверные» разбили Саид-Ахмеда. В общем, события представляются таким образом, что объединенное Польско-Литовское государство было готово к отражению нападения Саид-Ахмеда. Хаджи-Гирей участвовал в событиях, но его роль не была значительной. Куда большую роль должны были играть отряды киевских князей Олельковичей, которые, как и Хаджи-Гирей, воспользовались победой над ордой Саид-Ахмеда и присоединили к Литве ряд татарских владений. В 1452 г., по версии Яна Длугоша, Хаджи-Гирей неожиданно напал на улус Саид-Ахмеда. Сам же Саид-Ахмед спасался бегством к Киеву, где его арестовали и отправили к Казимиру IV. После этого Саид-Ахмед находился под домашним арестом в Каунасе.

Во второй четверти XV в. с Киевским княжеством взаимодействовала не единая Золотая Орда, а отдельные тюрко-татарские ханства. С Большой Ордой за звание правопреемника Золотой Орды боролось Крымское ханство, которое образовалось на месте крымского улуса. Они попытались сыграть значительную роль в политике Восточной Европы середины XV в. После крушения Орды Саид-Ахмеда к Олельковичам перешел улус «Семеновых людей» на Днепровском левобережье в районе между Днепром, Орелью и Конкой. Киевское княжество нависало над территориями кочевания крымских татар. Пребывавший в сложной геополитической ситуации Хаджи-Гирей был просто вынужден мириться с тем, что часть Орды Саид-Ахмеда стала принадлежать Олельковичам. Территории «Семеновых людей» издавна были районом, где находились ставки татарских ханов (ставка Мамая и ставка Саид-Ахмеда, возможно, и ставка Улу-Мухаммеда в 20—30-х гг. XV в.).

Хаджи-Гирей в меру своих сил интриговал против Олельковичей. Хан обещал Казимиру IV никогда не нападать на Подолье. Он обращал внимание польско-литовского короля на то, что литовцы агитировали его это сделать. Так или иначе, литовские паны видели теперь уже в крымском хане своего природного союзника против Польши. Литовскими панами, которые хотели свергнуть Казимира IV, могли быть Олельковичи. Кроме того, он имел зуб на литовцев уже в 50-х гг. XVI в. Сын Хаджи-Гирея Айдер, в 1456 г. сделавший попытку узурпировать престол, бежал к литовцам. Реализовать претензии хана на земли «Семеновых людей» и степное Днепровское правобережье мешало противостояние Крымского ханства с Тахт Эли — Большой Ордой в 1465 г., а также смута в самом Крыму после смерти Хаджи-Гирея.

Дипломаты размена

Вопрос с степной частью Днепровского Правобережья и улусом «Семеновых людей» был очень важен для Хаджи-Гирея и его потомков. В крымской версии событий Хаджи-Гирей пожаловал Семена улусом «Семеновых людей» между Орелью, Днепром и Конскими водами. Еще в 1480 г. Менгли-Гирей требовал возвращения улуса «Семеновых людей», в посольских документах он дословно желал выдачи людей, данных Семену Олельковичу его отцом (Хаджи-Гиреем). Казимир IV был не из тех, кто уступал шантажу. Казимир в дипломатическом документе в Литовской Метрике под 1468 г. уклончиво ответил. Он признавал факт того, что Хаджи-Гирей дал земли Семену, однако напоминал, что, в отличие от Менгли-Гирея, Хаджи-Гирей был в мире с ним и о «Семеновых людях» не напоминал.

Для Менгли-Гирея важной, кроме контактов литовцев с Большой Ордой, была судьба его братьев, которые были его конкурентами за власть. Айдер и Нур-Девлет в 1478 г. бежали в Москву через Киев. В 1479 г. литовцы одержали победу над татарами, что вселило в них самоуверенность. Крымского посла Байраша задержали на целый год, не беспокоясь о его надлежащем обеспечении. В 1480 г. Хаджи-Бабу задержали в Вильнюсе. Эминек в письме Казимиру от 1480 г. упоминал об этом посольстве и о контактах Казимира с ханом Ахмедом. Казимир ответил, что Эминек должен освободить тех литовцев и поляков, которых тот захватил в рабство. В 1481 г. Менгли-Гирей информировал Казимира, что хан Ахмед погиб в борьбе с Саид-Ибрахимом (Ибаком) и Мусой с Ямгурчи. Однако в 1481 г. с Казимиром вступили в контакт преемники Ахмеда — Муртаза, Шейх-Ахмед, а также бейлербей Темир. Эти задержки послов были обусловлены тем, что Казимир знал о союзе между Менгли-Гиреем и Иваном III и не хотел, чтобы в Крыму стало известно о подготовке войны против русских. Однако хан узнал бы о этом все равно. Только вот конкретных данных он не получил бы. Иван III приложил все усилия для того, чтобы Менгли-Гирей был уверен, в его верности союзу. Он признавал в крымском хане своего сюзерена, делом доказал готовность воевать с Большой Ордой. Айдер был заточен в Вологде, а Нур-Девлет находился подальше от крымских границ — в Касимове. Казимир же в свете событий 70-х гг. XV в. казался хану вероломным, поскольку не предоставил помощи ни одному из своих союзников в причерноморском регионе. Крымцы начали прощупывать границы Великого Княжества Литовского еще в 70-х гг. XV в., а в 1480 г. воевали около Винницы и Брацлава. Вместо адекватного военного ответа Казимир предпочел улаживать дела дипломатией. Да и в ходе переговоров с генуэзцами на протяжении 1481—1483 гг. Менгли-Гирей убедился, что представители католического Запада готовы воевать лишь на бумаге и действенной помощи от них не дождешься. Это лишний раз убеждало его в верности курса на союз с русскими и Османами. Османы предоставили Менгли-Гирею реальную помощь вместо деклараций, которые использовали послы Казимира.

Киевская трагедия 1482 г.

Улус «Семеновых людей» стал предметом домогательств Менгли-Гирея, который указывал на их принадлежность его предшественникам, в том числе Саид-Ахмеду. Усиление киевских князей тоже не нравилось Казимиру IV. После смерти Семена Олельковича Казимир назначил в Киев своего наместника Мартина Гаштольда и упразднил Киевское княжество в 1471 г. Казимир IV признал право Олельковичей на Копыльско-Слуцкий удел, который великие князья считали отчиной этих князей. В этом княжестве в разное время правили Владимир Ольгердович, Олелько Владимирович, Семен Олелькович, ну и потом Михаил Олелькович. В Киевской земле была уничтожена прежняя вертикаль власти, которую выстраивали Олельковичи. Паны из других земель получали земли в Киевщине, а служивый элемент размывался. Упразднение княжеской администрации сыграло роль в падении Киева. Пограничная служба на Киевщине пришла в полное расстройство при правлении воєвод.

В 1482 г. крымцы совершили опустошающий поход на Киевщину. В русских общегосударственных летописных сводах и новгородских летописях оправдывается вторжение крымских татар и союз с ними Ивана III тем, что Казимир заключил союз с татарами Ахмеда. Сообщалось, что поход был осуществлен по воле великого князя московского. Подобная информация была и в новгородских летописях. В региональных летописях поход Менгли-Гирея ничем не оправдывается и рассматривается как страшная трагедия. В Псковских летописях хан крымских татар не упоминался по имени. Однако его бы просто не произошло, если бы на это не было воли Менгли-Гирея. Крымский хан нисколько не зависел от русского правителя, а зависимость от Османов у него была минимальной. Попытки видеть в походе на Киев руку Москвы или Стамбула несостоятельны. Полезной информацией из русских летописей являются данные о времени похода, количестве взятых городов, размере войска. Сведения о всей силе крымцев подтверждаются данными итальянца Винценто де Доминико о том, что хан со всеми своими силами и турками двинулся на Манкерман (Киев).

Поход Менгли-Гирея на Киев напомнил киевлянам давно забытые времена Бату и Идегея. Учитывая масштабы похода, войска крымских татар должны были насчитывать 30—40 тыс., как в других больших походах крымских ханов. Б. Черкас считает, что при тотальной мобилизации крымцы могли выставить 60 тыс. Поход Менгли-Гирея, вероятно, имел своей целью отодвинуть литовские границы от Крыма. Литовские крепости в степях, очевидно, оказались предоставлены сами себе. Остановить крымцев около Буга и в низовьях Днепра вряд ли было возможно. Сигизмунд Герберштейн указывал, что приграничными городами Литвы были Черкасы, Канев, Киев. Михалон Литвин все так же восхищался Киевом в XVI в. Он называл приграничными с татарами городами Киев, Канев и Черкассы. При этом он отмечал, что Киев — это славные крепость и город, главные среди прочих. Папа Римский Сикст VI знал о опустошении Киева и уступил на восстановление города все доходы с Гнезненского архиепископства. В плен попал и католик Николай из Вирозембы, который был одним из тех, кто защищал Киев в 1482 г. Когда его выкупили из плена, он осуществил паломничество в Рим. Кроме того, папа издал специальную буллу Казимиру IV для освобождения из плена Яна — католического епископа Киева. Кроме того, в 1482 г. на случай продолжительной войны были мобилизированы 10 тыс. под началом Николая Радзивилла, региональные же силы находились под командованием Богдана Саковича. Сведения о таком количестве воинов — явное преувеличение, поскольку под Оршей литовцы смогли выставить 9 тыс. Да и в битве под Вишневцом в 1512 г. общее войско поляков и литовцев составляло 6 тыс. Под Грюнвальдом литовцам удалось собрать около 12 тыс. Так что Киев от повторного нападения охраняли все те же несколько тысяч человек. В 1483 г. в Крым был отправлен посол Якуб требовать освобождения пленных. Менгли-Гирей отказал в этом, сказав, что пленные уже проданы. Но некоторых таки удалось выкупить из татарского плена. Масштабы опустошения Киева значительно преувеличены в историографии, поскольку вторжение пережила часть армянской общины Киева и некоторые евреи. Динамика налоговых сборов существенно уменьшилась не в 80-х гг., а в 90-х гг. XV в. На киевские мыта негативно влияли постоянные татарские набеги на Киевщину. Вместо отлаженной системы обороны края литовцы в 1482 г. могли противопоставить крымским татарам только островки сопротивления в замках, не связанные между собой. По данным дипломатической переписки, Менгли-Гирей сжег Черкассы в походе 1482 г. По данным люстрации замков 1545 г. сказано, что Житомир был сожжен Менгли-Гиреем при правлении Казимира.

Сам же воевода Ян Ходкевич не ожидал набега Менгли-Гирея из-за того, что, вероятно, был в курсе переговоров между Казимиром и Менгли-Гиреем в 1480—1481 гг. Более того, он сам в 1478 г. переписывался с Менгли-Гиреем. Воевода организовал оборону в 1482 г., однако не смог противостоять большому войску Менгли-Гирея. Кроме того, в крымском войске, вероятно, были осадные орудия и пушки, принадлежащие туркам. Крымцы же прекрасно знали о положении на Киевщине благодаря тому, что постоянно сопровождали литовских послов из Киева в Крым. Относительно городов, которые пострадали во время кампании 1482 г., в летописи сказано, что хан не распускал своих воинов по дальним городам. Вполне вероятно, что были опустошены ближайшие к Киеву города — Белгород, Василев, Вышгород, Триполье, Канев, а также находящиеся на расстоянии — Корсунь, Черкассы, Житомир. Еще двумя городами, взятыми татарами, должны были быть дальние степные форпосты — Дашев и Черный город.

После катастрофы

Нужно сказать, что в союзе с Великим княжеством Литовским и Королевством Польским была очень заинтересована Большая Орда. В 1487 г. Шейх-Ахмед отправил в Великое Княжество Литовское своего посла Тахира, однако тот был задержан на 8 лет. Польша и Литва не поддерживали намерений детей Ахмеда и Махмуда. Казимир IV же был намерен примириться с крымцами. В своем письме Менгли-Гирею он доводил до ведома хана, что Киев опустошен, ибо так желал Бог, и что городов и волостей еще достаточно. Кроме того, он не питал к этому городу больших симпатий, поскольку жители Киева в прошлом поддерживали Свидригайла и Олельковичей, а в 1470 г. дважды отказывались впустить Мартина Гаштольда. Крымский посол Абу-л-Ард указывал, что опустошение Киева произошло по воле Аллаха, то есть был солидарен с Казимиром.

Между тем Менгли-Гирей старался восстановить свои отношения с Казимиром. В 1486 г. он просил прислать в Крым большое посольство. Попытки примириться были и ранее. В 1484 г. крымский хан написал несколько писем Казимиру IV. Он отправил их вместе с послом великого князя Якубом и своим послом Карачу. В первом послании он просил прислать доброго человека. Во втором письме требовал вернуть улус «Семеновых людей». Менгли-Гирей также требовал оплатить строительство татарами крепости на Днепре. Упомянуто недавнее посольство Петра Пашковича. В третьем письме были просьбы хана и его приближенных к великому литовскому князю. В переписке также обсуждался вопрос с задержкой послов и гонцов. Литовцев особо беспокоила перспектива ограбления послов татарами.

В 1484-—1485 гг. во время миссии в Крым погиб Петр Пашкович, что вызвало охлаждение отношений. Однако до того велись переговоры о закладниках, то есть заложников у противной стороны, чтобы гарантировать выполнение обещания. Менгли-Гирей даже обещал дать в закладники своего сына. В 1486 г. литовские послы Ян Давойнович и Якуб Домотканович просили хана исполнить это его обещание. Закладником должен был стать Мехмед-Гирей. Отдача сына в закладники использовалась как практика в отношениях крымцев с Османами. Параллельно Казимир поддерживал связь с Большой Ордой. Он отправил послания к Абд ал-Кериму, Шейх-Ахмеду и Муртазе. Казимир выражал готовность заключить союз с ними против крымцев.

Поход 1486 г. был небольшим набегом крымцев. Перед этим в 1485 г. крымцы атаковали Большую Орду. В 1489 г. поляки и литовцы одержали победу над войсками крымцев. Значение победы при Коперштине было существенно преувеличено в польских хрониках и Густынской летописи. Цифры потерь татар в 25 тыс. существенно преувеличены, а татар, вероятно, возглавляли эмиры, что характерно для польских хроник: они царьками называли и простых эмиров. Детальное описание битвы содержится в польских хрониках еще и потому, что победу под Коперштином (Копыстырын в Винницкой области Украины) одержал Ян Ольбрахт — будущий король Польши и наследник Казимира Ягеллончика. Хотя это была локальная победа, однако она, безусловно, ободрила литовцев. Она показала, что даже без большой мобилизации крымцев можно было побеждать. Основное внимание крымцев приковывали к себе события в Большой Орде, и для отражения вторжений татар крымские татары вынуждены были собирать значительные силы. В 80—90-х гг. XV в. передним краем литовской обороны были Киев, Черкассы, Чернигов, Брацлав. С времен Витовта оборона приграничных территорий была обязанностью гарнизонов замков. Сами замки были островами сопротивления вторжению. Это было эффективно против набегов отдельных беев и мирз, однако во время вторжения, аналогичного вторжению Менгли-Гирея, мало чем помогали. Людей на границах катастрофически не хватало. Михалон Литвин указывал, что для их охраны использовали русских и татарских перебежчиков, что он считал плохим выходом из ситуации и предлагал направлять молодежь из Литвы на южные границы. Также порицал он использование наемников. Медленную реакцию на татарские набеги он сравнивал с тем, что татарин связывает пленного литовца. Для содержания гарнизонов платились налоги — подданщина, ордынщина, татарщина. Паузы между вторжениями на украинские земли Королевства Польского и Великого Княжества Литовского были обусловлены вторжениями крымских татар в Молдавию и войной с Большой Ордой.

В Волынской краткой летописи под 1491 г. сказано, что татары вторглись на Волынь и в Польшу в числе 10 тыс. и взяли много пленных. Около Заславля (г. Изяслав в Хмельницкой области) волынцы с поляками во главе с Семеном Юрьевичем Гольшанским разбили татар и, по данным летописца, потери татар составили и 8 тыс. В Гданьской хронике Каспара Ванрайха сказано, что в 1491 г. татар в числе 10 тыс. вторглись в земли Казимира и дошли до Люблина. Однако против них выступил Ян Ольбрахт и нанес им поражение. К. Пуласки оценивал потери татар в 8 тыс. воинов. Часть сил войска Большой Орды, которая находилась на Волыни, сделала попытку овладеть Владимиром-Волынским. За время осады татарами города луцкий староста Семен Гольшанский успел провести мобилизацию волынской шляхты, к которой присоединились отряды из Галичины. Волыняне и галичане напали с двух сторон на вражеский лагерь около Заславля. Вследствие этого татары понесли значительные потери. Можно предположить, что большими были и их потери из-за холодной погоды зимы 1490—1491 гг.

Престиж сыновей Махмуда и Ахмеда в глазах великого литовского князя серьезно упал после поражения от Cемена Гольшанского. В 1495 г. Шейх-Ахмед продолжал считать Менгли-Гирея своим врагом. Шейх-Ахмед планировал поселиться в османском Азаке, но не смог. Вероятно, Османы не позволили ему появиться в городе, подобно тому, как не позволяли селиться вблизи своих границ. Но на всякий случай Менгли-Гирей начал строить крепости на нижнем течении Днепра. С 1492 г. крымцы строили крепость Очаков. Однако в том же году на крымцев напали казаки, которых возглавляли Богдан Глинский и Оздемир. Казаки совершили нападение на крымскую крепость Тягинь и взяли ее. Менгли-Гирей в переписке с великим князем литовским жаловался на это происшествие. Новый великий князь литовский Александр обещал крымскому хану наказать виновников и в 1493 г. возместить ему ущерб. Однако отношения между литвинами и крымцами оставались напряженными. Мстя за обиды литовских послов при Казимире, Александр арестовал крымского посла Камбар-Али, который напоминал о прежней дружбе Хаджи-Гирея и Казимира.

За предоставление перевода отрывка хроники Абд ал-Гаффара Кырыми о Саид-Ахмеде хочу выразить благодарность Ильясу Мустакимову.