Михаил Бернштейн — «самый бесстрашный из всех наших фотокорреспондентов»
Кем был прототип Мишки Вайнштейна из романа Константина Симонова «Живые и мертвые» и фильма «Жди меня»
Трилогия Константина Симонова «Живые и мертвые» — монументальное произведение о Великой Отечественной войне. Оно основано на реальных событиях, хотя его нельзя назвать хроникой. Все герои в романе вымышленные, но у многих есть прототипы. Прототипом одного из главных героев, мужественного командира Серпилина, был полковник Семен Кутепов, про которого неоднократно писали. Но кроме него Симонов описал в романе своего друга и коллегу фоторепортера Михаила Бернштейна. Его судьба трагична и во многом забыта. В этом материале литературный обозреватель «Реального времени» Екатерина Петрова рассказывает, кем был Михаил Бернштейн и как Симонов отразил его образ в нескольких произведениях.
«Он ни минуты не сидел на месте»
Герои, которые похожи на Михаила Бернштейна, встречаются в разных произведениях Константина Симонова. Не только в трилогии «Живые и мертвые». Кажется, будто автор хотел увековечить память о своем друге. Но сегодня в открытом доступе нет ни одной полной биографии Бернштейна. Мне пришлось собирать ее по крупицам в абсолютно разных источниках: от рассекреченных Минобороны России личных дел писателей-фронтовиков до семейных хроник в блогах потомков.
На днях Минобороны России рассекретило личное дело Бернштейна. В нем автобиография, из которой стало известно о жизни фотокорреспондента до начала войны. Бернштейн Михаил Самойлович (Самуилович) родился 23 мая 1912 года в Бобруйске, тогда еще Российской империи, а в анкете написал — Белорусская ССР. До революции его отец был служащим, а после — работал «еврейским учителем». Михаил окончил только шесть классов. В возрасте 17 лет в октябре 1929 года начал работать в газете «Правда» учеником фоторепортера, а с мая 1932 года его перевели на должность фотокорреспондента, чем он и занимался до 1934 года, пока его не призвали в армию. Бернштейн проходил службу на Дальнем Востоке. В январе 1937 года вернулся в Москву и продолжил работать в «Правде».
Весной 1939 года в Монголии у реки Халхин-Гол вспыхнул вооруженный конфликт между советско-монгольскими войсками и Вооруженными силами Японии. Редакция «Правды» отправила туда Бернштейна в качестве фотокорреспондента. В это же время газета «Героическая красноармейская» посылает в Монголию своего военного корреспондента Константина Симонова. Именно там, в Монголии, во время редакционного задания познакомились Михаил Бернштейн и Константин Симонов. Познакомились, но еще не подружились.
С июля 1940 года Бернштейн начал работать в редакции газеты «Красная звезда» и практически сразу же отправился на финскую войну. Вот как о нем написал главный редактор «Красной звезды» Давид Ортенберг:
Среди фоторепортеров «Красной звезды» Миша был на особом положении — как единственный из своих собратьев, побывавший вместе с нами на Халхин-Голе и на финской войне... его посылали на самые горячие участки фронта, зная, что никакая опасность или трудность не могут его остановить, если газете нужен «гвоздевой» снимок. <...> Весьма располневший в свои двадцать пять лет, с кобурой и «лейкой» на круглом животе, в ушанке, сбитой далеко на затылок, он ни минуты не сидел на месте, внезапно исчезал и так же внезапно появлялся, не давая покоя ни своей «лейке», ни своим спутникам.
Сделать «тот самый» кадр
Когда началась война, Симонов работал в «Известиях» и был прикомандирован к армейской газете 3-й армии «Боевой знамя», а потом переведен во фронтовую газету Западного фронта «Красноармейская правда». Но уже 20 июля 1941 года по инициативе Ортенберга перешел работать специальным корреспондентом в «Красную звезду», для которой писал до конца войны. Как сотрудники «Красной звезды» Симонов и Бернштейн фиксировали события на Северном и Западном фронтах.
Константин Михайлович вспоминал, как в ноябре 1941 года Бернштейн фотографировал британских летчиков на Русском Севере. Сначала он снимал их в блиндаже, а потом вытащил наружу и очень долго фотографировал у самолета. Британцы «крепились, старались не стучать зубами и делали бодрые фотогеничные лица». Тогда неутомимый фотокор Бернштейн стал для всех просто Мишкой и в первую очередь для Константина Симонова.
В воспоминаниях очевидцев есть еще одна история, когда журналистов отправили в Елец. Лететь туда пришлось с пересадкой в Рязани, где выяснилось, что добраться до Ельца получится только следующим утром. В ночь перед вылетом самолеты пропали. Подумали, что угнали. Оказалось все гораздо прозаичнее. Началась метель, самолеты были плохо закреплены и их унесло в сторону и немного помяло, нужен был ремонт. Чтобы не сидеть без дела, Бернштейн подбил всех поехать в Михайлов, который освободили от нацистов несколько часов назад. Именно эта группа корреспондентов в итоге первой запечатлела вид освобожденного города. На кадрах Бернштейна была брошенная немецкая техника на улицах, торчащие из снега винтовки, разрушенные дома.
Бернштейну всегда хотелось сделать «тот самый» кадр. Он готов был лезть на передовую, не думая о собственной жизни. Поэтому его и посылали на самые опасные задания. Бернштейн не подводил и всегда делал «тот самый» кадр.
Смерть «вездесущего»
В феврале 1942 года ему было присвоено звание интенданта 2-го ранга запаса. А 3 мая этого же года фотокор был представлен к награде ордена Красной звезды за бои с германским фашизмом. Приказ подписал генерал Георгий Жуков, который еще в 1939 году дал Бернштейну прозвище «вездесущий». Только неизвестно, вручили ему награду или нет. На учетной карточке стоит штамп, что вручили. Дело в том, что в мае 1942 года Михаил Бернштейн числился в списках пропавших без вести сотрудников редакции «Красная звезда».
В мае 1942 года фотокора отправили в командировку в район Харькова, где тогда шли ожесточенные бои. Корреспонденты и военные попали в окружение, но из «котла» была возможность выбраться на последнем самолете, где было зарезервировано место для фотокорреспондента «Красной звезды». По словам выживших очевидцев, Бернштейн отказался лететь и отдал свое место не то раненому солдату, не то женщине. Когда самолет улетел, оставшийся отряд все-таки смог вырваться из окружения на машинах, но ее начали обстреливать. В этой перестрелке Бернштейн и погиб.
Симонов узнал о смерти друга гораздо позже. Ходил даже слух, что якобы из окружения они не смогли вырваться и фотокор совершил самоубийство, чтобы не попасть в плен. Но подтверждений этой версии нет. Вероятно, и сам Симонов в нее не верил. Потому что в повести «Двадцать дней без войны», которая рассказывает о вымышленном корреспонденте «Красной звезды» Василии Лопатине, есть фрагмент о гибели фотокора Кулаковского. И его смерть очень похожа на то, как погиб Бернштейн:
Они с Кулаковским прилетели на Юго-Западный фронт, когда в воздухе уже запахло бедой, и в последнюю ночь перед тем, как замкнулось кольцо харьковского окружения, добрались в две разные армии, действовавшие одна южней, другая северней Харькова. Препирались перед этим — так или наоборот, — кому — в какую. В результате ты жив-здоров до сих пор, а его нет! Погиб вместе с двумя своими аппаратами — стареньким ФЭДом и новенькой трофейной «лейкой», которой щелкнул перед отъездом во дворе редакции тебя с дочерью.
Кроме этого, Константин Симонов запечатлел друга в своем главном произведении — романе «Живые и мертвые». Там неутомимый фотокор Михаил Бернштейн превратился в такого же неутомимого фотокора Мишку Вайнштейна. Мишка Вайнштейн стал и главным героем фильма «Жди меня», который сняли по сценарию Симонова. На экраны кинолента вышла в ноябре 1943 года.
«Остался в моей памяти облик, пожалуй, самого бесстрашного из всех наших фотокорреспондентов, то есть из людей, которым вообще, как правило, не занимать мужества», — написал в своих воспоминаниях Симонов о Михаиле Бернштейне.
Почти забыт
Бернштейн умер в возрасте 30 лет. В сведениях о пропавших без вести записано, что у него осталась жена Любовь Абрамовна Писарницкая и годовалая дочь Елизавета. История с семьей оказалось непростой. Я нашла сведения в блоге писательницы и сценариста Лены Пчелкиной, она жена внука Бернштейна, которого тоже зовут Михаил. Пчелкина пишет, что у Писарницкой был первый муж, которого забрали на следующий день после свадьбы по обвинению в шпионаже в пользу Японии. «Он велел развестись и устроить свою жизнь. <...> Она развелась и встретила другого и не устояла», — написала Пчелкина.
Этот другой и был Михаил Бернштейн. У них родилась дочь. А потом Михаил ушел на войну, где работал фотокором и погиб под Харьковом. Через какое-то время вернулся первый муж и удочерил дочь Бернштейна. «Но они стерли отчество, фамилию и стерли всю память о Михаиле Бернштейне, вина которого была только в том, что он уступил свое место. <...> И я дала себе слово, что буду печатать о нем этот текст хотя бы раз в году, чтобы оставалась память. Наверное, у Михаила Бернштейна осталась одна я», — написала Пчелкина в своем блоге.
Возможно, поэтому о фотокоре Бернштейне есть только скудная информация о его жизни в период с 1939 по 1942 год. Всего три года из тридцати. И в первую очередь благодаря Константину Симонову, который постарался оставить его след во многих своих послевоенных произведениях и в главном стихотворении «Веселая журналистская», которое стало гимном советских корреспондентов:
И пьющий, и курящий,
Отважен и хитер
Был парень настоящий
Веселый репортер.
На танке, в самолете,
В землянке, в блиндаже,
Куда вы не придете
До вас он был уже.
Но вышли без задержки
Наутро, как всегда,
«Известия» и «Правда»,
И «Красная Звезда».
Екатерина Петрова — литературный обозреватель интернет-газеты «Реальное время», автор telegram-канала «Булочки с маком» и основательница первого книжного онлайн-клуба по подписке «Макулатура».