Уникальные казанские мечети, национальное декорирование и Шуховская башня в Кукморе
Историк архитектуры Айрат Багаутдинов — о том, как важно смотреть по сторонам
Видеопроект «Крот Казанский», посвященный истории Казани и Поволжья, представил беседу историка Ивана Ротова с Айратом Багаутдиновым. Историк архитектуры и создатель компании «Глазами инженера» поговорил о неочевидных памятниках Татарстана, задаваясь риторическим вопросом: почему в республике так берегут старинные особняки, но забывают об уникальных инженерных конструкциях. Видео создано при поддержке Президентского фонда культурных инициатив.
«Такого разнообразия сакральной мусульманской архитектуры нет больше нигде в мире»
— Когда татарам разрешили строить мечети, для строительства этих мечетей в Казани приглашались русские профессиональные архитекторы, — отметил в беседе Багаутдинов, которая во многом была посвящена характерному для города зодчеству. — Архитекторы, конечно, делают в этих мечетях то, чему их научили. К примеру, проектировать в духе, условно, елизаветинского барокко, какой, например, является мечеть Марджани. Или проектировать в духе эклектики — это Бурнаевская мечеть или Азимовская мечеть.
Это творения русских архитекторов, говорит Багаутдинов, получивших образование в одной из двух столиц. Но который понимает, для кого он работает, поэтому архитектор начинает искать соответствующие прототипы, к примеру, в мавританской архитектуре.
Мечети Старо-Татарской, Ново-Татарской слободы — это уникальный феномен, утверждает Багаутдинов:
— Приезжаешь в Стамбул, у тебя все мечети, в общем-то, сделаны под копирку образцов XV века, типа Сулеймание. А когда ты смотришь в Казани, ты видишь мечети и в елизаветинском барокко, и в нарышкинском стиле, и в стиле классицизма, и мавританском стиле, и в стиле модерн. Такого разнообразия сакральной мусульманской архитектуры нет больше нигде в мире.
Что касается попыток заново придумать национальную татарскую архитектуру в советское время, они начались еще в 1930-е годы, утверждает Багаутдинов. Самый яркий пример — исчезнувший павильон Татарской АССР на ВДНХ. Сейчас татарскость проявляется через придание татарских черт, оно идет по пути декорирования, говорит герой подкаста.
— Есть монументальное искусство, отражающее татарские национальные мотивы, которое помещено на архитектуру, которая татарского ничего не имеет, — резюмировал историк. В пример он привел одну из многоэтажек на углу Ершова и Вишневского, где остекление лестничных клеток закрыто бетонной решеткой, на которой воспроизведен рисунок с тюльпанами.
Что действительно жалеет Багаутдинов — так это интересные, но уничтоженные инженерные сооружения. Первым в этом списке идет Романовский мост, возведенный в 1913 году между Зеленодольском и поселком Нижние Вязовые. Историк архитектуры напомнил, что в других городах порой берут один пролет моста, переносят его в другое место и делают музеефикацию. Почему в России так стремятся сохранить старые особняки, которых немало во всей стране, но при этом пролетное строение моста, которых в Российской империи было около десяти, готовы уничтожать?
Как Айрат в Кукмор ездил
Как известно, Айрат Багаутдинов — популяризатор наследия Владимира Шухова и его башен. В Казани три такие башни стоят на Казанском пороховом заводе. Но известно, что еще в республике было построено две.
Чтобы найти эти башни, Багаутдину пришлось просмотреть «адское количество» документации за целый год. В итоге в бухгалтерской отчетности были найдены следы стройки. В Казани эту башню, видимо, демонтировали. А вторая значилась в Кукморе.
— Я позвонил туда, здравствуйте, я Айрат Багаутдинов, я историк инженерного искусства, скажите, у вас башня есть на территории? Есть! А она такая, ну, сетчатая? Все, я к вам выезжаю. Приезжаю на Аметьево и еду на ближайшей электричке в Кукмор, и вижу эту башню.
Другие любопытные наблюдения можно услышать в подкасте.