«Младшее поколение становилось проводником христианских идей в семье»

Вокруг Н.И. Ильминского постепенно консолидируется группа единомышленников, организовавших неофициальную комиссию переводчиков, построившую свою деятельность на основе новой методики. В нее, наряду с Ильминским и Тимофеевым, вошли профессор КазДА Г.С. Саблуков — хороший знаток татарского, греческого и арабского языков, переводчик Корана с первоисточника на русский язык, сменивший его на кафедре профессор Е.А. Малов, который, наряду с татарским, владел арабским, еврейским и греческим языками. Благодаря их совместной работе в 1866 г. свет увидел татарский перевод одной из центральных книг православного вероучения — «Евангелие от Матфея».

Период 1860-х гг. стал переходным в разработке методики переводов на татарский язык. Переводчики, с одной стороны, начинают активно внедрять новые подходы, разработанные Ильминским, с другой, еще сохраняются заметные следы академической школы, связанной с деятельности Переводческого комитета КазДА. В текстах 1860-х гг. встречаются «реликты» арабской и татаро-мусульманской литературной традиции. Например, отмечается использование вместо буквы «е» буквы «и» в окончаниях слов, что было традиционно для классической турецко-османской и татарской литературы, но не для татарской фонетики и народного языка. Кроме того, при фиксации некоторых слов, в соответствии с правилами татарской письменности того времени, игнорировались гласные звуки. Постепенно с выработкой четких правил и норм переводческой деятельности, накопления опыта и более глубокого знакомства переводчиков с татарской фонетикой, эти недочеты были устранены. Язык переводов в морфологическом и фонетическом отношении приближается к современному татарскому литературному языку, становится действительно языком понятным и близким простому народу.

В 1867 г., когда в Казани открывается Братство св. Гурия, происходит дальнейшее расширение деятельности по переводам на татарский язык. Одним из приоритетных направлений братства с самого своего основания становиться перевод православных богослужебных текстов на нерусские языки. На базе братства организуется особая комиссия, которая берет на себя перевод православных книг на языки нерусских народностей Волго-Уралья, их цензуру и издание. В начале 1868 г. архиепископ Антоний, обратился в Св. Синод с ходатайством об официальной организации комиссии, и 18 марта 1868 г. данное предложение было высочайше утверждено. У Переводческой комиссии первоначально не было ни четкого плана деятельности, ни определенного штата сотрудников. Составление переводов и их корректура осуществлялась энтузиастами-востоковедами из числа профессоров КазДА и православного духовенства. В 1869 г. председатель Братства св. Гурия, попечитель КУО П.Д. Шестаков добился официального признания за комиссией особых прав и назначении ее руководителем Н.И. Ильминского. С 1867 по 1875 г. комиссией на татарский язык были переведены и напечатаны 12 изданий.

С 1875 г. у Переводческой комиссии был повышен официальный статус. С этого времени комиссия стала курировать переводы, цензуру и печать книг по христианской тематике на языках всех нерусских народностей Волго-Уралья и Сибири. Основными переводческими центрами являлись «инородческие» учебные заведения. На татарский язык переводы осуществлялись на базе КЦКТШ и КУС, на марийский — в Унжинской центральной черемисской школе, на удмуртский — в Карлыганской миссионерской школе, на чувашский — в Симбирской чувашской учительской школе. Первыми переводчиками из нерусских народов становятся руководители и учителя этих школ: В. Тимофеев, И. Яковлев, Т. Егоров, Г. Яковлев, Д. Филимонов, Б. Гаврилов, С. Тимрясов, М. Дмитриев, А. Ракеев, А. Юртов, И. Кедров и др. В качестве координирующего центра выступала КУС.

Главным направлением в деятельности Переводческой комиссии в пореформенный период становятся издания православных текстов на тюркских языках. Привлечение в комиссию таких известных ученых-тюркологов, как Н.И. Ильминский, М.А. Машанов, Г.С. Саблуков позволило поставить переводческую деятельность на татарском языке на очень высокий уровень. Детальная точность татарских текстов достигалась использованием оригинальных греческих текстов и комментариев авторитетных богословов. Татарские переводы, по словам М.А. Машанова, служили «в некотором роде подлинниками для переводов на другие инородческие языки». Это можно объяснить несколькими причинами. В Казани к этому времени сложилась серьезная научная школа татарского языкознания, имевшая глубокие традиции, связанные с кафедрами татарского языка Казанской гимназии, Казанского университета и КазДА. Переводчики при первоначальной работе должны были использовать первоисточники и в совершенстве знать языки, на которых они были написаны. Такой научной подготовкой обладал ограниченный круг специалистов, которые в большинстве своем были преподавателями и воспитанниками татарского («противомусульманского») отделения КазДА, специализировавшимися на изучении татарского языка. Поэтому татарские переводы, вплоть до начала ХХ в., являлись образцом для православных текстов на языках других тюркских и финно-угорских народов Волго-Уралья. Благодаря близости данных языков, относившихся к алтайской языковой семье, использование татарских текстов значительно облегчало работу переводчиков.

Основная часть изданий комиссии распространялась бесплатно среди православного духовенства «инородческих» приходов, а также учителей миссионерских школ. Кроме конфессиональных учебных заведений, в качестве учебных пособий они использовались в министерских и земских училищах. Для широкого и оперативного распространения переводов создаются книжные склады, вводятся должности книгонош. К 1893 г. в Казанской, Вятской, Самарской, Уфимской, Пермской, Симбирской губерниях было создано 27 книжных складов, реализовывавших книжную продукцию комиссии на местах. Татарские переводы распространялись через книжные склады КЦКТШ, в с. Нырьи (Мамадышский уезд), в г. Уфе и Чистополе.

С 1877 по 1905 г. по неполным данным Переводческой комиссией издано на татарском языке было 88 названий книг общим тиражом 559 050 экземпляров.

Внедрение новых методов переводческой деятельности имело тесную связь с другими важными идеями в области религиозного просветительства. Миссионеры-реформаторы осознали, что донести истины христианского вероучения невозможно без развития грамотности сельских жителей, создания системы двуязычного начального конфессионального образования.

В 1864 г. Н.И. Ильминский отмечал, что среди крещеных нерусских народов проявилось стремление к образованию молодого поколения. Он предложил воспользоваться этим желанием. Справедливо полагая, что начальное образование влияет на «образ мысли» человека, он настаивал на организации новой школы, «понятной и притягательной» для крещеных татар.

Составление алфавита и издание первых книг позволило Ильминскому расширить свою деятельность и официально открыть в Казани в 1864 г. первую школу, работавшую по новой методике. Основную роль в ее возникновении сыграл В.Т. Тимофеев. Осенью 1863 г. в своей квартире на Арском поле он поселил трех мальчиков из своей деревни и стал обучать их основам православного вероучения и грамоте. В августе 1864 г. Н.И. Ильминский обращается с ходатайством в МНП о разрешении открытия частной школы, для обучения детей крещеных татар в Казани. Эту просьбу поддержал попечитель КУО П.Д. Шестаков и в 1864—1865 учебном году школа начала работать на следующих основаниях: 1) школьники должны были жить в пансионе, нанятом на частные средства; 2) плата за обучение не предусматривается; 3) ученики должны изучать русский язык и грамоту; 4) основные предметы обучения: православные молитвы, Закон Божий, краткий катехизис, священная история по книгам, переведенным на татарский язык. Наблюдение и руководство за школой поручалось Н.И. Ильминскому и Е.А. Малову.

Появившаяся как небольшой частный пансион вскоре школа становится довольно крупным учебным заведением. На второй год здесь обучались уже 20 детей, а в 1866 г. общая численность учеников достигло 40 человек. Быстрый рост школьников поставил вопрос об улучшении ее учебной и материальной базы. В связи с тем, что КЦКТШ считалась частным заведением, ее финансирование осуществлялось за счет пожертвований благотворителей и средств родителей учеников.

В 1868—1870-х гг. известный алтайский миссионер, архимандрит Макарий (Невский), обучая учеников хоровому исполнению православных молитв, поставил церковное пение в КЦКТШ на весьма высокий уровень. Церковное пение в стенах домовой церкви школы поражало и оказывало большое эмоциональное воздействие на присутствующих. В частности, чувашский просветитель И.Я. Яковлев вспоминал, что первое посещение православной службы на татарском языке в КЦКТШ произвело на него неизгладимое впечатление.

Упор на конфессиональное образование, наряду с практическими задачами, преследовал и педагогические цели. Любое образование, по мнению Ильминского, без серьезного нравственного воспитания в религиозном духе должно было привести к негативным последствиям для ученика. Вестернизировавшись и приобщившись к секулярной культуре «инородцы» приобретали худшие черты европейской цивилизации, становились маргиналами в среде своих соплеменников. Избежать этого можно было путем развития в ребенке глубокой религиозности, а также сохранением привычного для него патриархального быта в школе. Основная цель школьного образования и воспитания, по Ильминскому — «религиозное перерождение» ребенка, при сохранении его тесной связи с сельским миром. Это было необходимо еще и для того, чтобы в будущем, став сельским учителем, он вновь полноценно влился в крестьянскую среду. Ставя на первый план духовность и простоту, Ильминский отдавал предпочтение народным ценностям и религиозным дисциплинам перед культурными идеалами русской интеллигенции и светскими науками.

Воспитывая детей в православном духе, Ильминский предполагал оказать воздействие и на старшее поколение. Школа брала на себя ряд семейных функций, ибо семья не могла дать православного воспитания ребенку, поэтому система Ильминского противопоставляла христианское воспитание в школе традиционалистскому воспитанию в семье. Таким образом, младшее поколение, получив православное воспитание в школе, становилось проводником христианских идей в семье. Талантливый педагог и хороший психолог, Н.И. Ильминский осознавал, что молодое поколение, в отличие от взрослых, легко воспринимает новые религиозные идеи, который предлагает учитель-миссионер. Понимая, что вера является для «инородца», живущего в несекурилизованном, патриархальном обществе, основой мировосприятия, просветитель предлагал акцентировать внимание не на обучении, а на воспитании ребенка, формирование у него глубоко религиозного мировоззрения, основанного на христианстве. Постепенно с развитием сети конфессиональных школ новое молодое поколение должно было быть оторвано от традиционного культурно-религиозного образа жизни старшего поколения и воспитано в христианском духе.

Благодаря постепенному распространению конфессиональных школ, построивших свою деятельность на принципах, заложенных в Казанской центральной крещено-татарской школе и функционировавших в рамках системы Н.И. Ильминского, к концу XIX в. начальное образование стало общедоступным для молодежи старокрещеных татар. По официальным данным, в 1885—1886 учебном году по Мамадышскому уезду Казанской губернии 7% детей об. п. школьного возраста из числа кряшен обучалась в начальных учебных заведениях, в тоже время доля детей других этноконфессиональных групп, представленных в этом регионе, посещавших школы не превышала 1,6%. Схожая ситуация складывается в Восточном Закамье, где проживала наиболее многочисленная группа старокрещеных татар. О масштабах работы православных просветителей, может свидетельствовать тот факт, что в большинстве их крупных населенных пунктов Казанской губернии, численность жителей, обучавшихся в школах, к концу XIX в. достигла 50—60% от общего количества населения муж. п. Отмечаются примеры и более высокой грамотности. Так, в селе Никифорово (Мамадышский уезд, в 1897 г. здесь проживали 779 чел.) 80% жителей муж. п. и 30% жен. п. имели начальное образование; около 30 его уроженцев в разное время учились в КУС, КЦКТШ, на Миссионерских курсах в Казани.