«Хроники дефолтного года»: Казань прирастает поселками, братва решает проблему стоянок

От огородов к коттеджам: казанцы активно застраивают пригороды, а Казань впервые прирастает поселками

Советские власти не благоволили дачникам, всячески вставляя им палки в колеса. «Законы СССР и коммунистическая идеология не признавали частной собственности, хотя в реальности она существовала. Формально дачные участки были в собственности предприятий и кооперативов, фактически же — в собственности граждан и передавались по наследству». При этом долгое время, вплоть до 1980-х, существовали прямые запреты. Разрешив впервые строить летние садовые домики самостоятельно при Брежневе в 1965 году, советская власть категорически запрещала участки больше 6 соток и возведение вторых этажей, а также обустройство подвалов. Жители СССР шли на всевозможные ухищрения, выстраивая вторые этажи в форме «крыш»: и сегодня эти советские сады и огороды выглядят так именно поэтому.

К концу СССР на почти 500 тыс. га было построено 6,6 миллиона граждан 44 тысяч садов и огородов, где проводили отпуск и выходные дни свыше 20 млн рабочих и членов их семей. С наступлением нового времени — россияне начали активно строить уже коттеджи за свой счет, коттеджные поселки появлялись в пригородах и в Казани, причем выстроены они были совершенно хаотичным образом с почти полным отсутствием инфраструктуры. Сначала районы, окружающие Казань, привечали новых собственников с казанской пропиской, надеясь как раз на их толстые кошельки — но к 1998 году кошельки у казанцев заметно похудели. В итоге в августе того года 5 тыс. га пригородных коттеджных поселков передали самой Казани — примерно 30 населенных пунктов. Власти районов вздохнули с облегчением.

Но это решение аукнулось четверть века спустя головной болью уже для казанских властей и жителей самих пригородных поселков: во многих из них почти никакой инфраструктуры, так и не построили, а поездки жителей поселков в Казань на работу и обратно привели к проблеме маятниковой миграции, следовательно к пробкам.

«За десять последних лет в четырех прилегающих к Казани районах — Высокогорском, Лаишевском, Пестречинском и Зеленодольском — было 19 коллективных отводов земли. Это по ходатайству предприятий и учреждений. И тысячи участков выделены по личным прошениям. В итоге к столице отойдут приблизительно 30 населенных пунктов». *

К чему привел прирост города за счет коттеджных поселков: пробки на дорогах и нет нормальной воды

Только в 2022 году в пригородах Казани стартуют продажи квартир в десяти микрорайонах общей площадью свыше 35 тысяч квадратных метров жилья и будет сдано почти 57,7 тысячи «квадратов». В перспективе же ближайших трех лет в казанском «Замкадье» — вблизи городской черты — вырастут жилищные мегакомплексы, каждый из которых сопоставим с третью или половиной проектной мощности «Салават купере» (1,5 млн кв. м), писала недавно газета «Реальное время». В последующие годы Казанская агломерация будет прирастать столь же стремительно, причем, по-видимому, без какого-то плана.

Отчасти причиной этого стало явление «субурбанизации», добровольного «исхода из города» в поисках свободы. В пандемию спрос на дачи по понятным причинам вырос еще сильнее, а после весенних санкций цены на пригородные дома вновь взлетели, особенно на постсоветские уже «дачи» — казанцы рассчитывали выращивать там овощи, цены на которые тогда поднялись. Это вызывает озабоченность у казанских властей, которые «ропщут»: нельзя, что ли, было посмотреть до покупки недвижимости, есть в том или ином поселке социальная инфраструктура или нет («Покупаете один раз, а пользуетесь долгие годы!», — язвил недавно мэр Ильсур Метшин). Сегодня в присоединенных за последние 40 лет к Казани поселках проживает уже 215 тыс. человек — сложнее всего провести туда воду, это просто дороже, чем в центре города. Казанские власти утверждают, что у «Водоканала» и мэрии нет денег на обеспечение водой 53 жилых массивов в пригородах.

Казань начала «рушиться»: от здания мэрии отваливается целый кусок, в последующие годы город лишится не одного исторического здания

К слову, о самой казанской мэрии и той же инфраструктуре — как раз в августе 1998 года рухнула часть здания городской администрации, якобы, из-за ведущихся строительных работ. Но, как мы писали уже ранее в дайджестах, город стоял тогда на прогнивших коммуникациях, некоторые из которых были проложены еще в царские времена. Поэтому время от времени от исторических зданий что-то отпадает, а какие-то рушатся целиком (рушили их и рушат порой намеренно, ради покупки земли под ними — называя дома «аварийными»). Так, только в этом году на Булаке частично обрушилось бетонное ограждение, под Казанским кремлем отвалилась облицовка утраченной Пятигранной башни, а с фасада исторического дома «Валтреста» — часть штукатурки.

Два года назад на проезжую часть улицы Клары Цеткин обрушилась стена заброшенного здания, и перечислять подобные новости можно до бесконечности. Впрочем, темпы разрушений все-таки за 10 лет замедлились: еще 10 лет назад за один только период новогодних праздников Казань лишилась сразу трех памятников культурного наследия — были уничтожены дом Потехина на Чернышевского, дом Банарцева на «Черном озере» и один из домов причта за Богоявленской церковью. Якобы они входили в список аварийных домов. Что же касается здания ратуши в Казани, то оно было построено в 1854 году, а полную реставрацию там провели лишь к 2005 году. Первоначально здание было двухэтажным с неполным третьим мезонинным этажом. А сегодняшняя ратуша, отреставрированная к 1000-летию Казани, представляет собой уже особняк в четыре этажа, а в 2017 году ее вновь ждал ремонт на 55 млн рублей.

«Вчера утром во время аппаратного совещания у мэра рухнуло... здание городской администрации. Точнее, его часть. От здания отвалился солидный кусок размером примерно 3 на 9 метров. Разрушены все этажи. Впрочем, в самой мэрии к этому происшествию отнеслись довольно спокойно. Как сказал один из сотрудников, Камиль Исхаков как ни в чем не бывало продолжал совещание». **

Как торговцы сначала боролись против незаконных «поборов» с городом, а потом с владельцами ТЦ и «Новой Туры»

В 1998 году сфера торговли в Казани тоже была стихийной, причем одновременно странным образом и страшно зарегулированной. Отчего страдали и предприниматели. Уличным рынкам пока не пришли на смену торговые центры (ими Казань начнет активно застраиваться лишь в 2000-е) и технополис «Новая Тура». Но сплоченности бизнесменам было не занимать: возмутившись внезапным повышением стоимости аренды (с 260 до 600 рублей, очевидно, из-за падения курса рубля) они пикетировали тогда площадь Свободы. Сплоченности и активности им будет не занимать и потом.

Так, в 2010 году бывшие арендаторы самого хаотичного и популярного в 1990-е годы Вьетнамского рынка, когда его впервые попытались закрыть, смогли достучаться до президента РТ Рустама Минниханова. И в итоге, несмотря на решение суда, его вновь на несколько лет открыли. А в 2014 году, в случае закрытия крупнейшего оптового продуктового рынка Казани «Привоз», торговцы столичных базаров грозили митингом и предрекали напряженность с поставками и повышение цен. В том же году взбунтовались торговцы мясом из-за жестких требований администрации казанского агропромпарка. В 2012 году власти попытались переселить все рынки Казани в «Новую Туру», мол, и рыночная торговля станет культурной и цивилизованной, и пробок в центре станет гораздо меньше. Казалось бы, головная боль перейдет от мэрии к арендодателям.

Не тут-то было: теперь предприниматели активно протестуют уже против владельцев технополиса — из-за тех же «поборов», только уже официальных, то есть, арендных ставок. Особенно горячий конфликт разгорелся весной 2020 года, когда из-за санитарных мер рынки были закрыты на месяц — торговцы отказывались платить аренду за нерабочие месяцы, а потом, в конце года, и за вывоз мусора в тот период времени, когда им не разрешалось работать. Резюмируя, стоит отметить как необыкновенную спайку торговых предпринимателей Казани, так и тот невеселый факт, что несмотря на переход рынков на цивилизованные рельсы, проблемы с «поборами» толком не решились. Претензии к слишком «высоким» арендным ставкам в ТЦ только в Казани выливаются нередко в очередные «челобитные» казанских «купцов» казанскому градоначальнику и президенту Татарстана, которые на место одной «головной боли» 1990-х годов получили другую: им теперь приходится играть роль арбитра в жесточайших спорах. Роль, как мы знаем по истории царя Соломона, очень незавидную.

«За семь месяцев произошло замедление темпов роста валового регионального продукта, промышленного производства, снижение достигнутого уровня реализованной продукции и объемов инвестиций в основной капитал, сказал он. Растет задолженность по заработной плате, увеличивается удельный вес населения с доходами ниже прожиточного минимума, растут неплатежи, значительной остается доля бартерных операций и взаимозачетов. В последнее время ситуация усугубилась сменой правительства России, обвалом фондового рынка, падением курса рубля. Объем валового регионального продукта в Татарстане увеличился за указанный период лишь на 0,3 процента, прирост в промышленности составил также 0,3 процента. Причем это произошло только за счет нефтехимической и деревообрабатывающей отраслей промышленности. Во всех других отраслях произошел спад». ***

Явление «ночных платных стоянок»: как «братва» решала проблему казанцев, которую должна была решать мэрия

Не удалось Казани и ее властям решить и другую проблему — с парковками. В 1990-х в столице РТ из-за прироста за счет жилых поселков, увеличения автомобилей вследствие роста благосостояния самих казанцев разом появились два вызова — нехватка мостов, о чем мы писали в прошлом дайджесте, и недостаточность парковок. К концу 1990-х и началу 2000-х эту проблему вместо казанских властей «решали» — «решала», то есть «братва». Дворы казанских домов были буквально поделены между соседними группировками и стали ареной их борьбы. Автор этих строк, будучи тогда казанским студентом и подрабатывая на таких вот платных ночных стоянках, стал свидетелем одного из конфликтов, когда на один двор в Советском районе претендовали две группы «братков».

Эхо такого бизнеса раздается до сих пор — даже в 2020-м содержали одну такую ОПГ, «Суконовские» за нелегальный бизнес, а именно, платные стоянки во дворах. Московские власти в 2000-х боролись с такими ночными парковками любопытными методами: объявляя все столичные парковки, расположенные на обочинах дорог, бесплатными. Таким образом власти Москвы пытались «бороться с нелегальными парковщиками, требующими у автомобилистов плату за стоянку автомобиля». Явление «ночных платных стоянок» вообще было всероссийским и искоренялось долго: обычным автомобилистам проще было заплатить «пацанам» и не получить за это квитанцию (как положено в законном бизнесе), чем страдать от проколотых нарочно шин, тухлых яиц на капоте или поцарапанных дверей. В Екатеринбурге местное издание и в 2015 году вынуждено было составлять «карту нелегальных парковок», после чего факты были проверены в местном УВД, где явление назвали актуальным, но статистики при этом не вели. К 2020-м все же проблема пошла на убыль.

По результатам опроса в 2020 году одного автомобильного издания «Сколько платите за ночную стоянку автомобиля в сутки?» выяснилось, что лишь 19% опрошенных ставят машину на платную парковку. В аналогичном опросе в 2003 году это делали 69% респондентов. В 2009 году их число сократилось до 47%, а в 2016-м уже до 24%. Причина вроде бы в снижении преступности, люди перестали бояться угонов и кражи шин или автомагнитол (автомагнитолы активно крали тоже в конце 1990-х — автовладельцы зачастую домой шли с вынутой магнитолой). К 2017 году в Казани действовали уже 18 платных многоуровневых паркингов числом на 6 079 машино-мест. Помимо них власти активно расширяют сеть парковок муниципальных — в 2021 году их число должно было вырасти сразу на 48 участках. Сегодня общее количество муниципальных парковочных мест в городе составляет 6 648 на 165 участках — что дает десятки миллионов рублей поступлений в бюджет. Как назло, в очередной раз, на место одной головной боли — пришла другая: нерадивые казанцы, оставив машину на такой парковке, снимают госномер, чтобы их не удалось оштрафовать. В ответ казанские власти пошли на не менее хитрый ход: начали с 23 декабря прошлого года ставить блокираторы колес на машинах, оставленных без государственных номеров. В первом полугодии 2022 года удалось установить почти 270 блокираторов на колеса автомобилей. В результате количество свободных мест на муниципальных парковках выросло в среднем на 30%, количество парковочных сессий — более чем на 70%, а сумма оплаты за парковку увеличилась на 27%.

«Если вежливость хозяев автостоянки остается невостребованной, автовладельца тестируют на прочность нервов. У автомобиля, оставленного неподалеку от ночной стоянки, с вечера до утра пищит, завывает, квакает и кукарекает сигнализация. Кто-то думает, что это просто балуются пацаны... Да, и такое случается. Но случайности в прибыльном бизнесе — редкость». ****

Как власти РТ все эти годы выдавали огромные кредиты сельхозпроизводителям — но так и не решили проблему с «погодой»

Еще одна до сих пор нерешенная проблема 1990-х, оставшаяся с Татарстаном и в веке XXI — кредитование фермерских хозяйств и нестабильность урожаев. В одной из заметок 1998 года можно прочитать про то, с чем тогда сталкивался даже небедный Тукаевский район. Из-за засухи зерновые уродились низкорослыми, уборочная техника из-за этого выходила из строя (советский сельскохозяйственный парк машин был к тому времени изношен), платить по товарным кредитам, которыми тогда пыталась помогать АПК власть в Татарстане, осенью могло быть нечем. Практика выдачи товарных кредитов не деньгами, а в виде ГСМ, удобрений, средств для защиты растений и прочего продолжалась и в нулевые годы. Проблемы с их возвращением не исчезли: в 2005 году, например, товарный кредит, выданный сельхозпроизводителям Татарстана, был погашен лишь на 43% — из 1,8 млрд рублей выданных средств вернули лишь 765 млн. Тем не менее еще в 2001 году власти попытались отойти от практики простого «списания долга» и перекинуть проблему его возвращения на банки.

Тогда «Татагропромбанк», «Ак Барс Банк» и «Татфондбанк» прокредитовали сельхозпроизводителей республики на сумму 2 750 млн рублей. Эти деньги целенаправленно были выделены из бюджета Татарстана указанным банкам, которые в свою очередь дали их в кредит сельхозпредприятиям под льготный процент (4%). Отметим, что тогда многие руководители сельских хозяйств оказались «морально не готовы к тому, что существовавшая ранее система государственных дотаций, при которой долги просто списывались или возвращались в произвольные сроки, больше не действует. Окончательно на деньги кредит перевели в 2007 году. Причина зависимости села от кредита тоже не поменялась за эти годы: урожай зерновых, произведенный на полях Татарстана, иногда не до конца востребован из-за большого урожая целиком по России, а само татарстанское зерно по причине высокой себестоимости несколько дороже, чем предлагают другие. Лишь в 2007 году власти РТ перешли на денежный кредит: было принято решение кредитовать сельских товаропроизводителей через банки, которые в качества залога возьмут животноводческие комплексы, сельскохозяйственную технику и другую недвижимость, которой располагают сельхозпредприятия: если долг товаропроизводителями не будет выплачен вовремя, то залог станет собственностью банка.

Условия были достаточно жесткие, «но у многих сельских товаропроизводителей не было иного выхода». В 2022 году на поддержку АПК Татарстана власти обещали направить более 13 млрд рублей, а сам Минсельхоз к маю успел выдать более 200 льготных краткосрочных кредитов аж на 15,4 млрд. Механизм льготного кредитования начал реализовываться с 2017 года, согласно ему сельхозтоваропроизводители ежегодно получают льготные кредиты по ставке от 1 до 5 процентов, максимальный размер кредита, предоставленный одному заемщику, составляет не более 500 млн рублей. При этом отметим, что в 2021 году республика произвела сельхозпродукции на 237,2 млрд рублей — это на 47 млрд меньше, чем планировалось. Все вновь объясняли засухой: в связи с ней режим чрезвычайной ситуации был введен в 42 районах республики. И власти были явно раздражены: где же законная отдача от хозяйств при таких миллиардных льготных кредитах?

«Хватит свои неудачи в агробизнесе списывать на непогоду. Нужно применять технологии, которые дают реальный эффект!» — возмущался недавно министр сельского хозяйства РТ Марат Зяббаров. Хотя именно в Минсельхозе регулярно жаловались все эти годы на погоду. А при глобальном всеобщем потеплении вообще очень сомнительно, что засух станет в Татарстане меньше. Кажется, и в ближайшие годы власти РТ будут вынуждены выдавать товарные или денежные кредиты сельчанам — а с те с трудом изыскивать средства, чтобы их вернуть после продажи урожая.

«После долгожданных дождей, — выразил надежду Хайдар Абдуллович, — налив колосьев продолжится. Конечно, на прошлогодний каравай рассчитывать не приходится. И все же по 10—12 центнеров с гектара должны получить. В общем, жатву не форсируем, ориентируемся на реальный уровень спелость хлебов. Ведь нам нужны не красивые цифры в отчетности, а продукция, с которой можно было бы выйти на рынок». *****