Раил Зиатдинов: «Прошу только об одном: не дробите хозяйство, возьмите целиком!»

«Если бы это было справедливо, то никаких обид»

— Раил Шагартдинович, как вы расцениваете всю эту историю вокруг аренды земли, права на которую, как выяснилось, у вашей компании «Р-Агро» на данный момент нет?

— Если бы это было справедливо, то никаких обид. Если бы собрали народ, и он выразил свое волеизъявление. А его действительно собирали с тем, чтобы передать земли какому-то другому инвестору. Я на эту встречу, конечно же, не поехал. Народ сказал: «Нет».

— Говоря о народе, вы имеете в виду жителей Бетьков?

— Да, это большая деревня: там живут более четырех тысяч человек. Это бывший совхоз «Ворошиловский», построенный 47 лет тому назад. За этим хозяйством было закреплено шесть тысяч гектар сельскохозяйственных угодий. Ныне под пашни отдано чуть меньше территории: 5 тысяч гектар. Мы в свое время сами оплатили работы, нанимали компанию, чтобы из единого большого надела выделили участки с трубопроводами и скотомогильниками. Прежний глава района Василь Хазеев (руководил в 2010—2017 годах вплоть до выхода на пенсию, — прим. авт.) просил это сделать.

Но мы не успели продлить договор аренды, так как в районе сменилось руководство. И закон поменялся: право аренды стало возможным получить уже только на аукционе. До этого таких требований не было, и все шло как шло. А в 2017 году закон вступил в силу: только через конкурсную процедуру.

Мы — не против: подали заявку на участие в аукционе. Но возник еще один претендент, товарищ Хасанов. Сам он, как мы выяснили, из Муслюмовского района, откуда родом, кстати, и нынешний глава администрации Тукаевского района Фаил Камаев. Хасанов у нас основной победитель аукционов по ремонту. Вообще, этот парень занимается строительством: у него несколько фирм.

Он тоже написал заявление: задним числом. Но аукцион так и не был проведен, Хасанов ушел в кусты. Аренду меж тем снова не продлевают. А ведь надо вести работы: это большое хозяйство — 1,5 тысячи голов крупного рогатого скота, 150 человек работающих. Все живут тут с семьями.

Ну нельзя же так делать. Посмотрите на Бетьки: все дороги заасфальтированы, газ проведен, канализация, все есть. Мы целый поселок построили

— Как думаете, почему вам не хотят отдать эту землю в аренду? На нее есть планы у кого-то другого?

— Это инициатива нынешнего районного главы. Если бы кто-то хотел заниматься этим хозяйством, я бы согласился, подвинулся: «Пожалуйста». Ну нельзя же так делать. Посмотрите на Бетьки: все дороги заасфальтированы, газ проведен, канализация, все есть. Мы целый поселок построили. До сих пор еще 25 домов из-за споров по земле недооформлено. Ни для кого не секрет, что есть и такие хозяйства, где людям зарплату не выплачивают, жить негде, механизаторы вечно полупьяные. Меня беспокоит судьба совхоза «Ворошиловский» и людей. Главная задача: сохранить хозяйство работающим, перспективным.

— Вы предполагаете, что кому-то нужна только земля?

— Когда народ собирали, они задали вопрос: «Где мы будем работать?» Им сказали: «Будете ездить в Челны». То есть предлагали все бросить и уйти. Разве, к примеру, женщина оставит насиженное место, где у нее есть работа, и поедет в город на заработки? Там ее тоже не ждут. Они уговаривали специалистов, инженеров: «К нам переедете». Нет, ни механизаторы, никто не ушел — ни один человек.

Скоро, в конце февраля, мне исполнится 73 года. Я что, с собой в гроб возьму это хозяйство? Я сказал главе: «Если надо, берите. Прошу только об одном: не дробите, возьмите целиком! Чтобы народ остался жить, были сохранены рабочие места. Иначе для людей это будет трагедия: землю у них отберут, а им куда деваться?»

А новый инвестор сказал: «Это не мой бизнес заниматься животноводством и овощеводством. Нам нужна только земля. Мы тракторы сюда пригоним, будем обрабатывать». У них и техника своя есть, и люди. Не знаю, какие у главы связи с этими людьми.

Нам говорили: «Не переживайте, никто, кроме вас, не претендует на эти земли»

— Получается, что изменения в законодательстве дали возможность не оформлять вам землю в аренду? Или вы просто оплошали?

— Мы все сделали. Вовремя подали заявку: до окончания срока аренды. Но есть одна загвоздка: «Татплодоовощпром» перед своей ликвидацией переуступил право аренды моей компании «Р-Агро», но без регистрации. Договор должны были отдать в регпалату. А мы только уведомили, что подаем заявку на аренду этой земли. У нас тогда и сомнений не было в том, что исполком об этом знает, потому что мы неоднократно встречались с разными ответственными людьми из комитета. Составляли дорожные карты о том, как все это будет оформляться. Говорили: давайте зарегистрируем наш договор или выдайте нам документ о том, что переуступка состоялась. Предыдущие главы администрации района, а их было пять за этот период, нам говорили: «Не переживайте, все нормально. Никто, кроме вас, не претендует на эти земли».

— Иначе говоря, вы тогда не предполагали, что попадете в ловушку?

— Люди давно работали на этих полях, и у них не возникало сомнений, что их могут отдать кому-то другому. Судите сами: уже сформирован совхоз, он работает. И руководство района об этом прекрасно знает. Поэтому никто и не задумывался о том, что надо обязательно зарегистрировать. Мы уведомили. Нам обещали, что все будет нормально. Что же касается последних заявлений, что власти якобы были в полном неведении, как можно не знать, что у тебя в районе пять лет работает совхоз? Там что, четыре сотки земли? Это просто, как говорит Владимир Владимирович Путин, чушь собачья! Если поднять данные совещаний в районе, каких только благодарностей, грамот и дипломов коллектив хозяйства не получал за это время.

Нам обещали, что все будет нормально. Что же касается последних заявлений, что власти якобы были в полном неведении, как можно не знать, что у тебя в районе пять лет работает совхоз?

«В засушливый год держали цену на картошку 17 рублей до весны»

— Корни этой истории уходят еще во времена концерна «Татплодоовощпром», которым вы руководили на протяжении трех десятков лет.

— Так и есть. Как сейчас помню, как этот гигант создавался. В него вошли совхозы «Нармонка», «Ворошиловский», «Весенний», «Майский». Все это были специализированные хозяйства с государственными капвложениями. Когда по всей стране грянула приватизация, я предложил: «Давайте пойдем по другому пути. Мы не будем разделять земельные и имущественные паи, а акционируемся. Это законный путь». Минтимер Шарипович Шаймиев согласился.

— Как давно это было…

— 11 ноября исполнилось 35 лет, как я в этой отрасли. А вообще мой рабочий стаж — 55 лет! Я всегда старался работать. Надеяться было не на кого. Я из многодетной семьи. Девять ртов кому под силу прокормить?

— Тем не менее это обстоятельство не помешало вам и брату Камилю выбиться, как тогда говорили, в люди. Вы со временем возглавили концерн «Татплодоовощпром», он стал министром здравоохранения республики.

— Мы всего добились только трудом. Я начал в 17 лет работать водителем на грузовой машине: сначала это был ЗИЛ, потом «ГАЗ-51». В 1968 году поехал учиться в сельхозинститут. В январе 1973 года закончил учебу и с тех пор так и тружусь в этой отрасли. Все люди меня знают и я знаю почти всех. Многих руководителей уже на пенсию отправил. И мне, между нами говоря, уже давно пора.

— Какие моменты из прошедших лет наиболее запомнились?

— В 2010 году, как известно, была страшная засуха. А на нас было обеспечение овощами и картофелем Казани, Набережных Челнов и других городов республики. Как до перестройки, так и после нее. Тогда президент республики отправил меня в Белоруссию заготавливать картофель, чтобы хватило для нового урожая. Мы за два месяца собрали 40 тысяч тонн и не поднимали цены на картошку до весны. Держали ее на уровне 17 рублей за килограмм. А сегодня что творится? Что, разве паевых земель меньше стало? Где эти овощи, где картофель? Их нет.

В свое время совхоз «Ворошиловский» вошел в состав «Татплодоовощпрома». После перестройки он стал банкротом. Мы не хотели никому его отдавать и выкупили. А земля, которую он использовал, была государственной. Мы там выращивали 25 тысяч тонн овощей в год. Хранили, отправляли в торговлю. Когда страна взяла курс на рыночную экономику, такие крупные хозяйства, как «Татплодоовощпром», столкнулись с большими сложностями.

Мы за два месяца собрали 40 тысяч тонн и не поднимали цены на картошку до весны. Держали ее на уровне 17 рублей за килограмм. А сегодня что творится? Что, разве паевых земель меньше стало? Где эти овощи, где картофель? Их нет

— Почему, кстати, его не удалось сохранить?

— Потому что разрушился ранее существовавший механизм и все стало невероятно дорого. Со всех сторон уже надвигался рынок. Цены не регулировались. Торговые точки разошлись по районам: раньше они, будучи государственными, были закреплены за нами. По всей России предприятия стали переходить в частные руки. А мы благодаря президенту, руководству республики еще жили, не ликвидировали овощеводство.

— К слову, в советские времена эта отрасль была рентабельной? Или все-таки государство помогало?

— Она приносила доход: этим было выгодно заниматься. А как же? Мы и кадры привлекали, и жилье для них строили. И сегодня строим. Совхоз «Ворошиловский» в свое время создали специально для КАМАЗа. Строило государство, чтобы обеспечивать овощами и картофелем Набережные Челны, Нижнекамск и нефтяную зону. Мы так и продолжали делать. А сегодня землю вдруг забирают. А там и земля, и техника, и скот: полностью действующее хозяйство. Никаких долгов у него нет: ни по зарплате, ни по налогам. В прошлом году мы, чтобы очистить поля, взяли тайм-аут. А в 2022 году планировали снова заниматься овощами. Одни овоще- и картофелехранилища заново построены, другие реконструированы…

Десять лет работы без нарушений — и дом твой

— Насколько дорого вам обходилось, говоря языком исполкома, пользование этой землей?

— Мы платили за аренду 600 тысяч рублей в год. Задолженности нет.

— Ваш случай единственный в своем роде?

— Не думаю. Счетная палата Тукаевского района проводила проверку и выяснила, что в 2018—2019 годах в муниципальной собственности было 18 тысяч гектар. 11 тысяч гектар вообще без оплаты используются. Долг за аренду превысил 6 миллионов рублей. Остальные площади не прошли оценку. А без нее цена, скорее всего, минимальная.

— Сколько средств за эти пять лет вы вложили в экс-хозяйство «Ворошиловский»?

— Около полумиллиарда рублей, не считая жилья. Его мы строим тоже на свои деньги.

— В какую сумму работнику обходится дом?

— Около 2 млн рублей. Человек может арендовать у нас дом на 10 лет. Мы заключаем с ним договор. Он обязывается работать у нас все это время без нарушений, при этом ежемесячно оплачивать не арендную плату, а текущие расходы — как квартплату. За 10 лет он этот дом отрабатывает. Мы боялись, что люди не захотят у нас остаться. Разница в зарплатах по сравнению с городом и селом большая. Но никто не ушел. Все закрепились, остались работать. Около двух лет назад мы передали порядка десяти домов в собственность, оформили через регпалату. В них живут наши работники.

— Как все это будет развиваться, если вы оттуда уйдете в связи с отсутствием договора аренды?

— В том-то и дело, что не знаю как. По сути, люди лишатся работы и будут вынуждены выкупать свои дома пропорционально прожитым в них годам. А кто-то только в прошлом году заселился.

Мы боялись, что люди не захотят у нас остаться. Разница в зарплатах по сравнению с городом и селом большая. Но никто не ушел. Все закрепились, остались работать. Около двух лет назад мы передали порядка десяти домов в собственность, оформили через регпалату. В них живут наши работники

«Исполком заявил в суде: «Эти коровники — бесхозные»

— По трем коровникам и двум телятникам вы тоже до сих пор судитесь с местными властями.

— Да. Мы приобретали их опять же у «Татплодоовощпрома», а тот — у «Ворошиловского». Они тоже не были оформлены официально. Строились в свое время, в 70-80-е годы, еще без регистрации. Суд первой инстанции признал за нами право на эти коровники. Но местные власти недавно подали жалобу в апелляцию.

У совхоза «Ворошиловский» было много коровников, на которые не было зарегистрировано право собственности. Раньше к регистрации таких строгих требований не предъявляли. И у управляющих особо денег не было: чтобы зарегистрировать, нужно оплатить госпошлину.

Когда «Татплодоовощпром» завершал свою деятельность, коровники у него выкупила моя компания «Р-Агро». Мы на протяжении долгого времени реконструировали эти коровники по госпрограмме в соотношении 50 на 50: половину средств вкладывали мы, другую половину затрат на капремонт субсидировал бюджет. С тем чтобы мы могли эти сооружения использовать по своему назначению и дальше. И вдруг неожиданно для себя мы узнаем, что исполком каким-то образом зарегистрировал на себя право. Подал гражданский иск: есть коровники, мы не знаем, кто их собственник. Нас об этом разбирательстве не уведомили.

— Коровники на тот момент не использовались?

— В том-то и дело, что они никогда не пустовали. А власти сказали, что они без хозяина. Когда мы об этом узнали, подали жалобу в Тукаевский райсуд. Он после этого отменил свое же решение.

Речь идет в общей сложности о шести зданиях. Мы их когда-то покупали у конкурсного управляющего как стройматериалы. Сейчас они частично оформлены нами в собственность, а земля под ними муниципальная. Местные власти пообещали, что заберут у нас эти помещения и выставят их на торги.

У совхоза «Ворошиловский» было много коровников, на которые не было зарегистрировано право собственности. Раньше к регистрации таких строгих требований не предъявляли. И у управляющих особо денег не было

«Сегодня все работают порознь. Нет никакой координации»

— Вы еще и другой осколок «Татплодоовощпрома» сохранили — агрофирму «Заря» в Верхнем Услоне?

— Да, это тоже наше хозяйство. У него садоводческое направление: сады, ягодники и питомники. Мы там выращиваем саженцы плодово-ягодных культур. В этом году заложили по новой технологии, а это капельное орошение, 11 гектаров таких садов. Из института в Тамбовской области привезли саженцы яблонь, но там даже и абрикосы есть. Мы посадили новые культуры для испытаний.

Там тоже деревня. Народ в ней живет опять же благодаря хозяйству. Мы и им строили арендное жилье. До этого была программа по ветхому жилью — в нее тоже входили. Газ и все остальные блага цивилизации есть. Короче говоря, все условия созданы и плюс земля около дома. В агрофирме «Заря» всего три тысячи гектаров: 1,1 тысячи собственных земель, остальные — арендованные.

— С учетом вашего богатейшего опыта, не могу не спросить, как вы оцениваете то, что делается в плодоовощной отрасли сейчас?

— Сегодня люди в этой сфере в республике работают врозь. Нет центра координации. «Татплодоовощпром» в свое время был таким центром координации всех хозяйств овощного и садоводческого направлений. Это была наша основная задача. А сейчас каждый сам по себе, выживает как может. В министерстве сельского хозяйства и продовольствия республики пока нет такого отдела. И в России нет. Ликвидировали.

Раньше было министерство плодоовощного хозяйства СССР, затем РФ. Я здесь был руководителем плодоовощного хозяйства республики. Мы напрямую подчинялись головному министерству. Когда пошла приватизация, во всех регионах страны все это ликвидировали. А мы благодаря руководству республики держались и сохраняли до победного, сколько смогли.

А потом уже цена на энергоресурсы выросла. Взять тот же совхоз «Майский». Помню, я был на приеме у Минтимера Шариповича: «Что делать? Ума не приложу». Там же основа — тепло. Мы с ТЭЦ получали напрямую переработанное тепло для тепличных комбинатов. Как сейчас помню: 1 Гигакалория тепла стоила 16 рублей, а сейчас она стоит 1889 тысяч. Как можно выжить? В итоге тепличные хозяйства мы были вынуждены отдать «Татэнерго».

И таких моментов было много. Овощи ведь еще и сохранить надо. Мы даже у себя дома не можем сохранить картошку до нового урожая. А техника — это вообще особая боль для сельхозпроизводителей. Чтобы купить один комбайн, нужно выложить 20 миллионов рублей. Отечественные, кстати, тоже очень дорогие. Цены неадекватные. На промышленную и сельскохозяйственную продукцию цены, я считаю, необходимо регулировать. Почему мы сегодня должны покупать дизтопливо по 60 рублей за литр, тогда как молоко продаем по 25 рублей? У нас в «Ворошиловском», кстати говоря, очень неплохие надои: 10 тонн за сутки. Раньше как было? Шесть копеек стоило дизельное топливо, 12 копеек — молоко. Когда я в 28 лет начал работать директором совхоза, было так. А сейчас обратная ситуация.

— При таких условиях сельскому хозяйству развиваться проблематично?

— Именно. Правда, руководство отрасли старается: и наше, и в России. Минсельхоз РФ, к примеру, выделяет субсидии по мелиорации в пропорции 70 на 30: если 30 процентов оплачиваешь, остальное помогает внести государство. Мы сейчас как раз планируем для организации полива построить систему капельного орошения и т.д.

Есть еще и погектарная поддержка. Скажем, посеял ты тысячу гектаров зерновых и получаешь 400 рублей дотации на каждый гектар. Конечно же, это копейки, если учесть, что средние затраты сельхозпроизводителей составляют 6-7 тысяч рублей на гектар.

Когда я работал в «Татплодоовощпроме», мы постоянно, говоря дипломатическим языком, дискутировали с Маратом Готовичем (Ахметов, министр сельского хозяйства и продовольствия РТ, — прим. авт.). Я весной всегда ему говорил: «На зерновые мы расширенную поддержку даем, а как же овощеводство? Капусту что, легче выращивать? Пусть кто-нибудь попробует. Ее сколько только поливать надо!». Я уж 10 тысяч рублей субсидии на гектар посевов овощей всеми правдами-неправдами выбивал.

А в этом году и в министерстве поняли, что, оказывается, овощи не растут сами по себе: хотят эти 10 тысяч рублей господдержки на гектар восстановить. Замминистра по растениеводству Ильдус Харисович Габдрахманов по этому поводу недавно выступал. И таких проблемных вопросов очень много.

Мне в свое время доверили совхоз «Ворошиловский». Я работаю с ним последние 35 лет. Люди знают меня, я — их. На последней встрече в клубе я видел, что некоторые уже предпенсионного возраста. Где они будут работать?

Всякий раз возникает вопрос: «Что в итоге с землей?»

— Теперь получается, что практика, которой вы ранее придерживались, благодатное поле для судебных разбирательств. Оглядываясь назад, вы поступили бы по-другому?

— Конечно. Все эти суды до того досадны. А как иначе? Мне в свое время доверили совхоз «Ворошиловский». Я работаю с ним последние 35 лет. Люди знают меня, я — их. На последней встрече в клубе я видел, что некоторые уже предпенсионного возраста. Где они будут работать? Вот соберем в конце года жителей Бетьков по итогам работы, они снова будут спрашивать: «Что в итоге с землей?». Люди переживают.

Не дай Бог, еще приедут с плакатами к Госсовету в Казань. Пока мы им объясняем, что идут суды, что бояться особо нечего. Директор хозяйства тоже почти каждый день мне звонит и спрашивает, как дела. Мои юристы ему отчитываются.

— Суды судами, а работа в хозяйстве продолжается?

— Именно. Мы уже засеяли поля озимыми. Затраты на 700 гектаров составили внушительную сумму. Только удобрений было внесено на 1,5 миллиона рублей, еще на 2,9 миллиона потратили горючего, 966 тысяч — на семена, плюс накладные расходы. В пересчете на один гектар без учета удобрений вложено 1,146 тысячи рублей. Кто теперь возместит нам расходы? А если не возместит, кому достанутся наши посевы? Хотим подготовить письмо в исполком с просьбой разъяснить, что нам в этой ситуации делать.

— Суд в своем решении ссылается на то, что исполком в 2017 году все-таки направил «Татплодоовощпрому» отказ в заключении договора аренды.

— Хотя, когда в 2019 году дело рассматривалось, представители комитета об этом не говорили. Они поясняли, что как бы не знали, что мы арендуем земельные участки. И вот теперь появилось это письмо. Доказательств направления его другой стороне не было. Но они откуда-то достали ответ «Татплодоовощпрома», что он не согласен с расторжением договора.

Их основной мотив — это то, что исполком уведомил «Татплодоовощпром» о расторжении договора аренды. Раз концерн получил это письмо, он не имел права передавать земельный участок кому бы то ни было дальше. По мнению суда, договор прекратил свое действие. Хотя тот же суд при первом рассмотрении дела сказал, что у нас договор действует в режиме неопределенного срока. Просто удивительно, как разошлась позиция.

Я, кстати, хотел лично присутствовать на последнем заседании в суде кассационной инстанции, но не получилось: уехали в семей отдыхать на две недели. Заседание сначала отложили: сказали, что представитель администрации заболела. В следующий раз прислали другого представителя. Как будто чего-то ждали. Может быть, тут не только юридический аспект, но еще и политический?

Надо принимать во внимание не наличие или отсутствие каких-то документов, а фактические отношения, сложившиеся между государством и организацией. Потому что сельхозземли — это особый объект, к которому нельзя относиться так же, как к другим землям

— Ваши дальнейшие действия?

— Подадим жалобу в коллегию по экономическим спорам Верховного суда РФ. Мы не согласны с позицией суда о том, что договор был расторгнут.

«Татплодоовощпрому» предложили расторгнуть договор, но он отказался. И Верховный суд РФ в декабре прошлого года в своем обзоре излагал другую позицию. На этот обзор ранее как раз и ссылался суд кассационной инстанции: о том, что надо принимать во внимание не наличие или отсутствие каких-то документов, а фактические отношения, сложившиеся между государством и организацией. Потому что сельхозземли — это особый объект, к которому нельзя относиться так же, как к другим землям.

— А что в них особенного?

— Хотя бы то, что их засаживают многолетними растениями. Тут нельзя просто взять и выгнать одного арендатора и поставить другого. Он с ходу не сможет обрабатывать эти земли.

Смысл в том, чтобы на одной земле оставался как можно дольше один арендатор или собственник, который и обрабатывает эти пашни.

Верховный суд транслировал такую позицию. И на нее же опирался суд кассационной инстанции при первом рассмотрении спора. Но почему-то потом они свое мнение поменяли. У нас надежда на то, что служители Фемиды все-таки вернутся к той точке зрения, которую они уже излагали.

Р.S. Интернет-газета «Реальное время» также готова предоставить слово и оппонентам Раила Зиатдинова.

Возможно, нынешнее руководство района увидело в этой ситуации отголоски той скандальной истории, в которой оказался предыдущий глава Василь Хазеев. Как ранее писало наше издание, 60-летний Василь Хазеев в 2017 году сложил с себя полномочия главы Тукаевского муниципального района в обстановке пониженной торжественности — среди прегрешений, стоивших ему отставки, назывались любовь к передаче участков в аренду вне аукционов и земельные гешефты энергичных родственников и подчиненных экс-главы.

Силовики пришли за отставным главой 25 июля 2018 года. После трех ночей в СИЗО он подтвердил подозрения следствия в части незаконного увода 11 гектаров соснового бора в аренду на 49 лет частным, но известным в Челнах персонам. В 2012 году исполком района якобы незаконно выделил в аренду жителям Князевского сельского поселения 11 га лесного фонда ориентировочной стоимостью 13 млн рублей — без торгов и без публикаций в СМИ, под видом земель сельхозназначения.

В частности, территорию бора «под личное подсобное хозяйство» получил экс-начальник межрайонной экологической полиции Рафис Кабиров, а дальше права аренды перешли сыну полковника полиции, начальника УВД Челнов с 2003 по 2013 годы Файзуллы Хусниева, директору кадастрового центра «Земельное бюро» Ирине Камышниковой, владельцу компании «Челны-Лифт» Михаилу Подсекаеву и лесничему Эдуарду Петрову.

Хазеев получил статус подозреваемого в превышении должностных полномочий. И не только он. Попавшие на крючок следствия арендаторы поспешили вернуть «сельхозучастки» исполкому Тукаевского района. Далее прокуратура района обратилась в суд с иском к местной власти, требуя отменить регистрацию и вернуть землям статус Лесного фонда РФ, что и было сделано. Весной 2019-го дело бывшего тукаевского главы выросло до 13 эпизодов, а вот лето он встретил уже свободным человеком: уголовное дело закрыли за сроком давности.