Чему научат на «Балу воров»: премьера в Качаловском театре

«Винные аналогии» и лекарство от коронавирусной хандры

Судить о том, хорош ли спектакль, лучше всего утром после премьеры — тогда становится понятно, какое остается послевкусие. В предпремьерной беседе с режиссером-постановщиком «Бала воров» Ильей Славутским не раз всплывала аналогия этой пьесы с вином.

— Пьеса очень симпатичная, умная, гуманистическая, но в ней есть подвох. Она очень запутанная, непростая. Это одна из ранних пьес Жана Ануя — известность он приобрел в довольно молодом возрасте. Неопытность автора чувствуется, и нам пришлось немало потрудиться, чтобы пьеса стала стройной. Собственно, в этом и есть ее главная сложность — нелогичность сюжетных ходов, которая почувствовалась еще в «застольном периоде», то есть когда мы ее только начинали читать, собираясь за одним столом, — рассказал народный артист Татарстана Илья Славутский.

Вторая сложность постановки оказалась связана не с самой пьесой, а с тем, что, как и многое в эпоху коронавируса, ее пришлось отложить. Премьера готовилась к весне, но буквально на последнем штрихе работы над ней начался карантин. В итоге начинать пришлось дважды, а это, как известно, очень непросто.

— Захотелось сделать спектакль, который бы стал радостью и праздником для зрителя. Пьеса предполагает все это — богатство (в хорошем смысле слова — то есть богатство постановки), замечательные актерские работы, музыку, танцы, костюмы, декорации. Все в нашем спектакле есть. Да, мне было трудно выдерживать «карантинный» марафон, но он пошел нашему спектаклю только на пользу: он получился выдержанным, игристым, приобрел опять же богатый букет с какими-то оттенками и полутонами. Аналогия с вином вполне правомерна — пьеса-то французская! — добавил Илья Славутский.

Он уверен, что спектакль вышел как нельзя вовремя. Сейчас, по словам режиссера пьесы, на уровне государственной политики поступило распоряжение: пьесы должны быть радостными, оптимистичными, чтобы вывести людей из печали, в которую погрузила нас пандемия. Что ж, в те 2 часа, которые длится комедия, действительно создается ощущение, что «жить стало лучше, жить стало веселей»…

Интересно, что художественный руководитель и директор театра Александр Славутский впервые увидел спектакль только во время его «приемки», генерального прогона. Он вообще не имеет привычки вмешиваться в режиссерскую работу, ни замечанием, ни помощью, рассказывает его сын Илья Александрович:

— Если это мой продукт, то Александр Яковлевич не внедряется в процесс. Спектакль он принял на генеральном прогоне, пришел и увидел готовый результат. Он сказал, что счастлив — а особенно тем, что к спектаклю вообще не прикасался. Поверьте, то, что у нас общая фамилия, никак не влияет на его оценку. Его похвала, это знают многие, дорогого стоит. К слову, сам на сцену в этом спектакле я не выйду. Здесь я четко разграничиваю зоны ответственности: актер и режиссер — кардинально разные профессии. Делать и то, и другое архисложно, ведь актер зациклен, прежде всего, на себе, а режиссер должен видеть целое. О гастролях и фестивальной жизни «Бала воров» пока говорить рано — радует уже то, что мы можем показать его сегодня, что зрители придут и театр открыт. Но то, что спектакль прочно войдет в репертуар театра, могу сказать точно.

Небритые монашки и скучающая миллионерша

Действие «Бала воров» проходит «на водах», в курортном городке Виши. Мирный отдых миллионеров нарушает сообщение, что здесь орудует банда воров (Павел Лазарев, Александр Малинин, Алексей Захаров). Миллионерша леди Хэф (Елена Ряшина) отдыхает здесь в компании лорда Эдгара (Марат Голубев), опекая двух племянниц — Жюльетту (Ксения Храмова) и Еву (Славяна Кощеева). За богатыми наследницами охотится еще одна семейка, сюда же впутываются воры, которые выдают себя за аристократов — и сюжет закручивается.

Миллионерша оказывается дамой не промах — она сразу раскусывает мошенников, но желает поразвлечься от скуки, принимая их игру. Чем закончится дело, конечно, понятно, но наблюдать за героями презабавно. Чего, например, стоят плохо выбритые монашки, оказывающиеся потом теми самыми ворами. Или своеобразный сценический фрактал — русские, играющие французов, изображающих русских?

Зрители были щедры на аплодисменты, завершали ими почти каждую сцену, шутку или музыкальный номер. И как-то сразу после просмотра хочется называть всех молоденьких дам «козочками», держать пари по поводу и без — и непременно завести в своей сумочке бонбоньерку или портсигар.

«Бал воров», конечно, немыслим без музыки. В исполнении инструментальной группы Качаловского театра здесь звучат произведения Карлоса Альмарана, Альберто Флэша, Франца Легара. Хореографическую часть взял на себя заслуженный артист Татарстана Сергей Сентябов. Чувствуется, что артистам пришлось попотеть, заучивая танцевальные па, некоторые из которых взяты из балетных постановок. Так, например, Ксении Храмовой пришлось исполнить во втором действии несколько фуэте — получилось вполне эффектно.

Костюмы «от кутюр»

Отдельного слова заслуживают костюмы к спектаклю. Их выполнила модельер Екатерина Борисова, известная в Казани своим брендовым домом моды. В нарядах чувствуется и рука автора — дорогие ткани с набивным рисунком сразу привлекают внимание. Они как изящная обивка шкатулки с драгоценностями, если можно провести такое сравнение целого спектакля с предметом.

Елена Ряшина в роли леди Хэф переодевается дважды, и оба раза костюмы подчеркивают ее фигуру — да так, что вызывает удивление желание актрисы примерить на себя возрастную роль. Думается, что здесь уместно провести аналогию с постановкой «Бала воров» в питерском Театре музыкальной комедии в прошлом году. Авторы спектакля пригласили к работе над костюмами художника и кутюрье Андрея Шарова, который живет в основном во Франции. Можно смело сказать — казанские костюмы не менее интересны. Они заслуживают детального рассмотрения в театральный бинокль.

Блеснул и цех по пошиву обуви — видно, что женские туфельки и мужские ботинки выполнены вручную, обиты той же тканью, из которой сделаны костюмы. Причем одеты с иголочки не только главные персонажи, но и три пары отдыхающих, и полицейские, и даже стюарды гордо поблескивают серьгой в ухе. Словом, детали в центре внимания.

Примерить с ролью и возраст

К слову, не только прима театра Елена Ряшина, но и исполнитель роли ее воздыхателя лорда Эдгара Марат Голубев вновь (после «Дракона») примерил роль не по возрасту. Именно под его «предводительством» во время кульминации действа актеры совсем распоясались. Трудно удержаться от смеха, когда Эдгар-Голубев начинает картинно хвататься за сердце, утверждая, что воришка Гюстав — его пропавший 25 лет назад сын.

Вообще, во время представления легко проводятся аналогии пьесы с другими, более известными драматическими произведениями. Например, в финале вспоминается «Собака на сене» Лопе де Веги, когда безродного Теодоро выдают за украденного сына испанского графа. Не раз встает перед глазами «Тетка Чарлея» Брэндона Томаса — правда, здесь богатая тетка, две племянницы и влюбленные кавалеры расставлены иначе.

Такие спектакли украшают жизнь — о них приятно вспоминать, выходя из театра с мечтательной полуулыбкой, погружаясь в темноту осеннего вечера и возвращаясь к повседневным заботам. Воспоминание о «Бале воров» поднимает настроение так же, как любимый аромат, шлейф от которого хранится в уже пустом флаконе, или сборник любимых композиций, или звонок настоящему другу, который и через тысячи километров скажет, не разбираясь, кто прав, кто виноват: «Все плохие, одна ты хорошая». И сразу хочется великодушно возразить, что этот мир не так уж плох. Даже очень неплох!