Дина Гарипова: «Уже близка к тому, чтобы начать вышивать и вязать»

«Лещенко рвался прочитать рэп»

— На Новый год вы представили совместную песню со Львом Лещенко и Street Jazz «В душе молодой». Как сложилась эта история, не совсем стандартная для народного артиста РСФСР?

— На самом деле, Лев Валерьянович — экспериментатор в музыкальном плане. Когда мы работали над альбомами (русским и татароязычным, об этом шла речь в первой части интервью, — прим. ред.), мы подумали, что было бы неплохо реализовать мою давнюю мечту — записать дуэт со Львом Валерьяновичем! Очень хотелось с ним спеть.

— Эта совместная песня с Лещенко войдет в новый альбом?

— Скорее всего, мы выпустим ее как отдельный сингл ближе к лету, потому что песня настолько позитивная, что прям-таки просится появиться на свет в теплую погоду.

— Почему вы решили записать дуэт именно с Лещенко?

— Он легендарный человек, целая эпоха. Исполнить с ним совместную песню — большое удовольствие. До этого я с ним уже дважды пела вместе. На новогоднем огоньке на Первом канале у нас с ним был дуэт «Улетело лето». Потом он пригласил меня на свой день рождения, когда ему исполнялось 77 лет. Лев Валерьянович организовал большой концерт в «Крокус сити холле» и пригласил меня спеть вместе песню «Татьянин день».

Пообщавшись с ним, я поняла, что он готов постоянно работать над собой. При каждой встрече он нам говорил: «Ребята, не сидите на месте, делайте что-нибудь, вы молодые, из вас бьет энергия. Я каждый день просыпаюсь и думаю, как бы изменить мир, что бы нового рассказать».

Нас это очень вдохновило. Мы просто рассказали нашим ребятам в студии, какой на самом деле Лев Валерьянович человек. У нас появились некоторые фразы, интересные строчки будущей песни. Мы сделали какие-то наработки и разошлись. И далее в голову Диме Агафонову пришел припев. Это было как озарение. Утром я проснулась и получила сообщение от Димы: «Я понял, я все придумал». И он разослал нам припев, как, по его представлению, он должен звучать. Тогда мы поняли, что песня сложилась.

— Как предложили Лещенко исполнить дуэт?

— На одном из мероприятий я подошла ко Льву Валерьяновичу со словами: «У нас есть гениальная мысль, это просто бомба. Давайте споем вместе с вами песню, демоверсию мы уже записали. Послушайте, если вам понравится, мы ее исполним дуэтом, это будет очень неожиданно и свежо. От вас такого точно никто не будет ожидать». Он сказал: «Давай, конечно», даже не услышав песню. Я отправила ему ее по электронной почте в тот же день. И он практически тут же мне ответил, что можно бронировать студию для записи.

Мы так и сделали, и буквально с пары дублей все записали. Он еще рвался прочитать рэп. Но в итоге обошлись речитативной вставкой отрывка из его любимого стихотворения Маяковского «Облако в штанах». Мы также внедрили в песню цитату «лай-ла» (из известной песни Лещенко «Прощай», — прим. ред.), так сказать, Лев Валерьянович сделал кавер на самого себя.

— А что было дальше?

— И дальше, когда запись была готова, нас тут же утвердили в несколько новогодних концертов. Встал вопрос о постановке номера. Мы хотели сделать что-то по-настоящему свежее, яркое, чтобы достойно представить такую песню. Поэтому пригласили в проект легендарного хореографа Сергея Мандрика с его балетом Street Jazz. Идей было море, начиная от выезжающего на сцену корабля и спускающихся с него матросов, заканчивая танцами на шезлонгах и прочим. Вообще, нам Лев Валерьянович дал добро на эксперименты. А когда мы все придумали окончательно, самостоятельно отрепетировали, то попросили сделать пару прогонов со Львом Валерьяновичем. Он любезно предоставил нам для этого свой офис.

В итоге, так как нам нужно было пройти все детали с реквизитом, утвердить костюмы и соединить хореографию, мы в буквальном смысле притащили к нему в офис весь реквизит номера, который подготовили, а это без преувеличения набитая доверху грузовая «Газель». Туда приехало огромное количество людей, Сергей Мандрик, все танцоры, гримеры, стилисты, все с костюмами. Мы передвинули всю мебель в офисе Лещенко, и к моменту, когда Лев Валерьянович пришел, он его просто не узнал. И был слегка в шоке (смеется). Но мы заверили, что все вернем на место. Первый раз мы показали номер без него. Он сказал, что все классно, и начал уже к середине песни присоединяться к исполнению.

Это, конечно, мировой человек. Когда начинаешь работать с кем-то известным, у тебя есть уже свое представление о нем. А тут ты узнаешь его с совершенно другой стороны. Для меня это был полный восторг. Любое наше предложение он подхватывал, и никогда не говорил, что это все глупости. Он поддерживал любое наше начинание, за что я ему благодарна. После репетиций, записей мы с ним просто сидели и спокойно общались. Он с нами общается на равных, за что я ему безмерно благодарна. Он всегда говорит, что знает, что мы чувствуем: «Вы в начале пути. Если нужны будут какие-то советы, обращайтесь, я всегда поддержу, помогу». Он дает какие-то правильные наставления. У него можно поучиться многому и просто пообщаться по душам. Он анекдоты и истории из жизни рассказывает очень хорошо. С ним очень весело. Каждая наша встреча — это всегда очень позитивно, душевно и по-доброму. Он хороший, добрый человек, еще и музыкант при этом великолепный.

Очень рада, что сейчас он пошел на поправку (у Льва Лещенко диагностировали коронавирус, он находился в реанимации, — прим. ред.). Мы звонили, спрашивали, как он себя чувствует. Слава богу, сейчас все хорошо, он дома, в порядке. Так что будем продолжать совместную работу.

«Ты идешь от стоматолога с анестезией, а к тебе подбегают для селфи»

— Судя по вашим словам, звездной болезнью Лещенко не страдает. А вам самой после победного «Голоса» пришлось с этим столкнуться?

— Это, скорее, надо спрашивать у моего окружения. По моим ощущениям, я человек довольно скромный. И мне всегда кажется, что если ко мне привлечено слишком много внимания, я не могу в нем купаться, как это обычно бывает у людей, которые тянутся к популярности. У меня никогда не было ярко выраженного желания стать популярной. Мне просто хотелось петь. Естественно, я хотела выйти на большую сцену, чтобы у меня появилось больше слушателей.

Когда началась история с моим участием в «Евровидении», в мой адрес было столько внимания, что мне было как-то неудобно и непонятно, почему людей так интересовала моя личная жизнь. То есть у меня это пошло в другую сторону: я начала больше закрываться, нежели пытаться привлечь к себе внимание любыми способами. Я отказывалась от очень многих эфиров и интервью, потому что предполагала — а я все же окончила журфак, о чем мне придется рассказывать. Но я твердо решила, что не буду рассказывать про свою семью, потому что это мое личное, про свои отношения с тогда еще молодым человеком, а сейчас уже супругом. Я не хотела все это афишировать, не хотела везде кричать о себе. Я хотела тихо и спокойно жить своей жизнью, появляться на сцене, выступать. Мне было очень приятно, когда меня узнавали, приглашали. Но где-то мне приходилось отказываться, когда я понимала, что не могу слишком сильно открыться.

— А в бытовой жизни вам не приходилось отбиваться от людей, стремящихся, например, во что бы то ни стало сделать заветное селфи со звездой?

— Естественно, случались забавные истории. Например, когда ты идешь от стоматолога с анестезией, не можешь говорить, а к тебе подходят с просьбой сфотографироваться. Ты, конечно, понимаешь, что у тебя во рту вата, тебе сделали анестезию и еще не двигаются губы, но приходится как-то фотографироваться. Это и забавно, и грустно. Потому что потом я эти фотографии нахожу в интернете. Конечно, это не фантастика, как красиво. А люди, когда фотографируются, все же хотят, чтобы они получались более-менее неплохо.

— В период «Евровидения» навязчивого внимания сильно прибавилось?

— Естественно. Тогда начали следить за всем в отношении меня. Даже за тем, что я купила, что я ела, куда сходила. Буквально просто нельзя было выйти из своего номера, не попав в какую-нибудь газету. Сейчас все «полайтовее».

«Мне позвонили из ЗАГСа и сказали, что целая компания журналистов жаждет снять нашу свадьбу»

— Ваша свадьба тоже стала событием для папарацци…

— Да, мы должны были расписаться в казанском ЗАГСе. Получилось так, что в день запланированной регистрации мне позвонили знакомые, которые работают в ЗАГСе, и сказали, что у их дверей стоит целая компания журналистов с камерами, фотоаппаратами, и все ждут нас, чтобы снять нашу свадьбу. Я поняла, что если туда приду, то попаду в объективы камер, но личную жизнь я, как уже сказала, хочу оставлять личной. Так что нам пришлось договориться о выездной регистрации, чтобы мы расписались в другое время и в другом месте.

— То есть вам пришлось перенести свадьбу?

— Получилось, что да. Но это не сильно страшно. Мы не планировали какого-то празднества. Я не собирала гостей, не планировалось никакого выкупа невесты и прочих активностей. Я решила все это обойти стороной. Но зато было весело: есть, что вспомнить.

— Вернемся к проекту «Голос». Согласны ли вы с мнением, что многие даже победители этого проекта растворяются, никто не может вспомнить их имен. И главное — это иметь собственный репертуар, потому что есть яркие исполнители на «Голосе», которые пусть и не стали победителями, зато обрели большую популярность, именно имея свой репертуар.

— В целом я согласна с такой позицией. На первый сезон, например, приходило много людей, которые еще толком не понимали, что это будет за проект. О себе я точно могу сказать, что не знала, что получится и станет ли этот проект, который снимается по франшизе, популярным. Не ожидала я такого поворота событий. У меня за спиной не было какого-то серьезного багажа: собственных песен, съемок. После первого сезона выяснилось, что рейтинги «Голоса» супервысокие, его смотрели буквально все, а в финале голосовало огромное количество людей. По-моему за меня было отдано в районе 1 млн голосов, а за Эльмиру Калимуллину — под 700 тысяч. Это реально было очень масштабно.

Естественно, в последующие сезоны проекта на «Голос» начали приходить более подготовленные ребята. У них уже были свои песни, записанные альбомы, как, например, у Therr Maitz. Они уже были состоявшимся коллективом, и для них «Голос» стал правильным представлением себя на более широкую публику. Мне в момент телепроекта не хватало своего репертуара. Вообще, это очень сложный процесс — найти свою песню. Я до сих пор в поиске. Мы пришли к тому, что основную часть песен я пишу сама вместе со своими ребятами. Есть несколько песен, демо которых мне просто прислали на электронную почту, мы включим их в будущий альбом.

— Вы актриса музыкального театра Александра Градского (наставник Гариповой в «Голосе», — прим. ред.) «Градский Холл». Что вам это дает, кроме зарплаты?

— У нас действительно есть фиксированная зарплата в театре. Периодически Александр Борисович организует сборные выступления. Ежегодно у нас проходит концерт музыки The Beatles, билеты на который раскупают просто мгновенно, концерт с песнями Владимира Высоцкого, музыки из кино. Так что мы постоянно готовим какой-то новый материал. Плюс для всех артистов театра «Градский Холл» — площадка, на которой мы можем представить что-то новое, собственное творчество. У нас есть ежегодные сольные концерты. В этом году в афише уже появился мой концерт, который мы решили, как и в позапрошлом году, провести в 2 дня подряд.

Это все же театр, репертуарное заведение, и программа так или иначе утверждается нашим руководителем Александром Борисовичем, и она не может каждый год быть полностью новой. Хотя каждый год я стараюсь хотя бы что-нибудь изменить и добавить несколько новых песен. Заодно я стремлюсь послушать реакцию людей на новые композиции из альбома.

«Сидеть просто скромной девочкой всю жизнь неправильно, надо развиваться»

— Со стороны кажется, что на «Голосе» вы были скромной маленькой пухленькой девушкой, а сейчас стали стройной молодой красивой женщиной. По вашим собственным ощущениям, внутри вас много что поменялось? Вы себя ощущаете по-другому?

— Люди все равно растут, меняются, взрослеют. Это естественный процесс. Вы не будете себя одинаково вести в школе и в 29 лет, как мне сейчас. Я расту. Где-то я стала построже к себе. В чем-то стала более открытой. До «Голоса» я действительно была скромной девочкой из Зеленодольска. Но потом я поняла, что у меня появились свои слушатели и что им интересно приходить на мои концерты, некоторые люди из моего фан-клуба ездят за мной по городам, когда я бываю в турах, в каждом городе сидят на первом ряду. Мне всегда хочется рассказать им что-то новое, чем-то поделиться, и постепенно я раскрепощаюсь.

Я понимаю, что есть внимание людей, и для них я готова все время открывать в себе что-то новое. Сидеть просто скромной девочкой всю жизнь неправильно. Все же надо развиваться. Я стала строже, научилась отказывать, если мне предлагают проект, который мне будет не в плюс. Раньше я просто не знала, как можно сказать: «Нет, я не хочу». Сейчас я научилась говорить это, и, думаю, это дорогого стоит.

— Любой артист хочет занимать определенную нишу на эстраде. В перспективе 10—20 лет кем вы хотели бы себя видеть?

— Я не думаю, что артисты представляют, кем могут стать через столько лет. Тут надо быть или продюсером самому, или найти людей, которые смогут тебя спродюсировать. Я точно не знаю, кем я себя вижу. Я просто хочу быть максимально естественной, такой, какая я есть. При этом не придумывая никакого амплуа, не создавая какой-то образ, который надо будет поддерживать всю жизнь. Я хочу быть собой. В этом моя ниша: быть настоящей и рассказывать настоящие истории.

— Короткий вопрос к журналисту по образованию. Назовите тройку самых ярких журналистов России для вас.

— Скажем, Владимир Познер всегда был для меня образцом интеллигентности, спокойствия, правильных вопросов. Его смотреть интересно, так что он, пожалуй, в лидерах. Иван Ургант — скорее шоумен, хотя он ведущий, очень классный интервьюер, он может здорово импровизировать. Так что он тоже очень хорош. Периодически смотрю интервью Ирины Шихман на ее youtube-канале «А поговорить?». У нее тоже бывают интересные интервью, в которых я не всегда согласна с ее вопросами. Но по сути она очень глубоко копает. Она не боится задавать провокационные вопросы. Но делает это не для того, чтобы поднять рейтинги, а потому, что хочет услышать ответ как он есть, без приукрашиваний.

— А сложно, имея журналистское образование, давать бесконечные интервью и отвечать на одни и те же вопросы?

— Как раз это мне и помогает. Я сама понимаю, что не все журналисты просматривают все мои интервью, и это нормально, что вопросы повторяются. И я спокойно отвечаю на них. Если уж говорить о том, где это повторялось невозможное количество раз, так это было на «Евровидении». Там в день было по 15 интервью, и каждый раз задавались одни и те же вопросы. Но это специфика работы. Я спокойно к этому отношусь.

«Стараюсь делать зарядку, иначе рискую не войти в сценические костюмы»

— Коронавирус внес изменения в жизнь большинства жителей планеты. И вы не стали исключением — на период самоизоляции перебрались из Москвы к родителям в Зеленодольск. Как коротаете время и удается ли находить для себя положительные моменты в такой ситуации?

— В принципе, я домосед по натуре. Я люблю находиться в доме, мне нравится создавать уют. Естественно, я очень хочу, чтобы эта ситуации скорее разрешилась, потому что жить в постоянном страхе выйти на улицу, сходить в магазин — не очень приятно. Но вообще, я нашла для себя миллион занятий дома. Я благодарна, что у меня есть животные — две собаки — это повод выйти на улицу и лишний раз подышать свежим воздухом. Я успеваю дома работать над альбомами, организовала себе в подвальчике небольшой кабинет.

Стараюсь проводить больше времени с семьей. Удается это не часто, потому что большее количество времени я живу в Москве и даже не успеваю нормально поболтать с мамой. На недавний день рождения мне подарили настольные игры, которые пришлись очень кстати. Вечерами мы играем в них, смотрим фильмы все вместе. И читать я больше начала.

А еще нам с друзьями из студии Jam Records пришла гениальная идея — записать со всей страной совместную песню — всеми любимую «Тонкую рябину». Сергей Крыльцов сыграл на гитаре, я спела основной голос — затем мы попросили всю страну тоже спеть или сыграть, и теперь вот к нам приходят записи. В конце мы их все соберем и соединим, получится такой большой хор. Ну и результат, конечно, выложим в «Инстаграм». Кстати, ваши читатели тоже могут принять участие в этом мероприятии под названием #ПоюРябинуСДиной. Все подробности тут.

— Вы перебрались к родителям одна или с мужем?

— С мужем. У нас тут есть своя комнатка.

— Вышивать и вязать еще не начали?

— Уже близка к этому (смеется). Раньше я вязала, вышивала. Я уже даже нашла эти старые наборы у мамы, оставшиеся со школы. Руки чешутся попробовать что-нибудь вышить или связать.

Также я стараюсь просто делать зарядку, иначе рискую не войти в сценические костюмы, если буду слишком много времени проводить дома без движения.

Дистанционно работать у меня тоже получается. Да и в соцсетях стала появляться чаще. В момент «Евровидения» я полностью отвергала соцсети, потому что все время натыкалась на что-то неприятное, и меня это расстраивало. Сейчас я постепенно начала вести и развивать социальные сети, проводить прямые эфиры, что-нибудь выкладывать.

— А почему вы в итоге не провели онлайн-концерт, который планировался в поддержку людей, находящихся в самоизоляции?

— Он должен был проходить из студии в Казани. Нужно было ехать, а за пару дней до этого объявили, что выходить из дома нельзя. Технической же возможности организовать трансляцию из дома не было.