Рафаэль Хакимов: «Золотая Орда — период, о который всегда спотыкались российские историки»

Старый стул

В 1996 году я спокойно сидел в своем кабинете в Кремле, и вдруг звонок Шаймиева по внутреннему телефону: «Зайди».

Минтимер Шарипович с Хасановым Мансуром Хасановичем обсуждали дела в Академии наук Татарстана (АНТ), где шла возня между группировками. Как всегда, воду мутил Дамир Исхаков — это его специализация по жизни. Шли суды, разборки в прессе. Надо было разруливать. Шаймиев задал мне вопрос:

— Как ты думаешь, может, стоит создать самостоятельный институт истории?

— Давно пора.

— Кого можно поставить во главе?

— Индуса Ризаковича Тагирова — достойная фигура, известный ученый, академик.

— Нет, ты пойдешь.

— Как? Я же не историк. За что? В Чечню ходил, а среди историков я чужой.

Шаймиеву, видимо, нужен был не историк, а антикризисный менеджер. Конечно, после квантовой механики история смотрелась как приятная прогулка, тем не менее…

На общем собрании, как всегда, первым выскочил Дамир Исхаков и объявил:

— Хакимов — не историк.

— Спасибо, конечно, за теплую дружескую встречу.

В старом обшарпанном аварийном здании на Кремлевской были старые пишущие машинки и скрипучие стулья, будто из археологического раскопа. Кабмин ничем не помог, обещанные деньги для начала работы не дали. Коллектив состоял из двух отделов, выделенных из ИЯЛИ. Там были историки, этнологи, археологи. Новые ставки не дали. Неплохое начало.

Первым моим шагом стало уничтожение пишущих машинок. Стулья могли подождать. Один небольшой банк подарил нам списанные компьютеры самого первого поколения. В тех условиях это была большая радость. Мебель, обстановка — одно, но главное было наладить работу коллектива. Затем появились и списанные стулья.

По опыту знаю, для урегулирования конфликта, мелочных разборок нужно поставить сверхзадачу, от которой перехватывает дыхание и забывается предмет передряг. Вместе с профессором Казанского университета Миркасымом Усмановым мы разработали концепцию истории татар. Усманов был известным в ученых кругах историком, благодаря публикации источников по Золотой Орде. Эта тема была не только слабо разработанной, но и весьма щепетильной с политической точки зрения. У всех на памяти было постановление ЦК ВКП(б) от 1944 года. Ситуация могла повториться. Благо в то время Москва была занята внутренними разборками, а позже начала воевать с фальсификациями истории ХХ века.

На съездах Всемирного конгресса татар звучало требование написать правдивую историю татар. Это требование высказывали во многих публичных выступлениях. Социальный заказ надо было выполнять.

Проект «сверхзадачи» назвали «История татар с древнейших времен в семи томах». Цифра семь многим нравится, в ней есть что-то магическое, к тому же она хорошо отражает периоды истории татар. Первый том должен был быть модельным и в то же время он был весьма проблемным, поскольку древний период истории татар плохо изучен. Не успел я заикнуться о древнем периоде, как Миркасым меня оборвал:

— Ты ничего не понимаешь в истории, этот период некому писать. Зачем он тебе?

— Надо же объяснить, откуда татары взялись, не с небес же свалились.

— Нет никого, кроме Кляшторного. К тому же он татарами не занимался.

— Давайте поговорим с Сергеем Григорьевичем.

На одной из конференций мы втроем сели в коридоре, и Миркасым принялся меня ругать:

— Вот он ничего не понимает в истории, голову морочит, мол, надо написать древний период. Скажи ему, что это невозможно.

Сергей Григорьевич задумался и начал перечислять: этот умер, этот давно не пишет, этот потерялся, и неизвестно, где он сейчас.

— Том не получается. Миркасым прав.

— Ну что, — обрадовался Усманов, — получил?

Я не унимался:

— Люди должны знать, откуда появились татары. Давайте мы напишем расширенное предисловие, где максимально полно опишем древний период, хотя бы Тюркский каганат.

Кляшторный был лучшим специалистом по древним тюркам, сам изъездил Монголию и Алтай, свободно читал тюркскую рунику. Он согласился на такой вариант.

Работа началась, хотя денег не было, вдохновляла сама идея. Постепенно обнаружились ученые, ушедшие в «подполье» в годы перестройки. Они ожили, обрадовались, что их кто-то вспомнил. Постепенно сформировался первый полноценный том со статьями, документами, фотографиями и рисунками. Все писали и давали материал, не очень надеясь на гонорар, впрочем, я никому ничего и не обещал. Кляшторный стал главным редактором тома. Мы с Усмановым стали редакторами всего издания.

Как-то подходит один псевдоученый и выговаривает:

— Что, не могли найти татарина на первый том?

— Могли. Но, пожалуйста, назови мне лучшего ученого по древнему периоду. Но только лучшего в мире.

Собеседник задумался и произнес:

— Кляшторный.

— Что и требовалось доказать.

Традиционная практика работы Академии наук Татарстана заключалась в том, что сотрудники институтов сами писали все книги. Мне же приходилось работать с Гарвардом и Стэнфордом, они никогда не полагались только на собственные силы, они искали специалистов по всему миру, у них был планетарный взгляд на любую работу, за которую брались. Первоначально трудно было коллектив Института истории приучить смотреть шире. Помогли Усманов и Кляшторный, у которых были обширные связи.

Первый том состоялся, он стал модельным, а когда был готов макет, то нашелся спонсор в лице «Татнефти» и издательского центра «Рухият». Мы даже гонорары выплатили. С тех пор среди ученых возникло к нам доверие, они знали, что, если дадут материал авансом, впоследствии мы найдем деньги для вознаграждения. Большинство томов были написаны авансом. После того как первые тома «Истории татар» получили огласку и одобрение, Р.Н. Минниханов распорядился финансировать из бюджета республики.

Мы полагали, что второй том пойдет без проблем. Это был булгарский период, хорошо изученный, но оказалось, что изучали-то только город Болгар и отчасти Биляр, в то время как Булгарское государство было куда обширнее. К тому же мы плохо знали Великую Степь (Дешт-и-Кипчак), без чего нельзя было понять историю татар. Сказалось старое советское наследие, когда требовалось доказать происхождение татар из булгар. По сталинской установке татар замкнули рамками республики, а ведь для татар исторической родиной была вся Россия. Второй том оказался не менее сложным, нежели первый. Но главная трудность заключалась в третьем томе.

Золотая Орда — период, о который всегда спотыкались российские историки. Сталин этот вопрос решил просто, он запретил изучать Золотую Орду и татарские ханства. Причем сделал это в 1944 году, в разгар войны. Татары храбро сражались на всех фронтах, в 1945 году первым на рейхстаг повесил советский флаг Загитов. Сталин, видимо, побаивался боевого духа татар.

Мы с Миркасымом торопились, полагая, что могут вновь запретить изучение Золотой Орды. Третий том был полностью детищем Усманова, он даже мне не позволял приближаться к нему — с материалами уехал к себе на дачу и все лето сам редактировал. У него было очень больное сердце, и все боялись перегрузок с работой над томом. Но было похоже, что работа его только вдохновляла. Том получился увесистым с массой документов и иллюстрациями.

Когда тираж привезли из типографии, Усманов со своим томом ходил в обнимку. Мы провели презентацию, это была кульминация его научной жизни. После презентации через несколько дней его не стало.

Я думаю, его в тонусе держала книга всей его жизни. Когда мы начинали третий том, я сказал, что нужна книга, которая служила бы минимум два поколения, максимально объективная и задокументированная. Прошло время, пока править нечего, хотя появилось много нового материала. Пока писалась история Золотой Орды, ряд ученых России защитили докторские диссертации, у них появились ученики, золотоордынская тематика вошла в планы работ кафедр страны.

Много позже мы написали совместно с Оксфордским университетом монографию «Золотая Орда в мировой истории» с уклоном на Европу. Перевели ее на английский язык. С финансированием помог ТАИФ. Он же оплатил перевод «Истории татар» на английский язык. Им нужно было иметь издание в качестве подарка, которым можно было удивить иностранцев и показать, какая у татар древняя и богатая история.

Трудности были с четвертым томом. Не хватало авторов по Сибирскому и Крымскому ханствам, да и по Большой Орде не было специалистов. Снизить взятую планку мы не могли. Приходилось ждать, а пока подготовили шестой и седьмой тома.

Седьмой том заканчивался сегодняшним днем. Историки, как правило, не описывают недавние события. Они привыкли работать с архивами, документами, изучать события прошлого. А тут основные игроки еще живы. Шаймиев как-то заметил: «Не тяни, не жди, пока мы умрем». Очень щекотливое положение для историка, мы из историков превращались в социологов. С другой стороны, зачем же ждать и потом копаться в архивах, когда можно расспросить живых людей об их деятельности. К тому же архивные документы далеко не все отражают или же искажают события. Читать между строк умеют далеко не все историки. Решение заключалось в соединении работ профессиональных историков со статьями живых политических деятелей. Так и сделали.

Наконец, появились авторы по Крымскому и Сибирскому ханствам, они защитили докторские диссертации, опубликовали монографии, мы знали, кого именно можно привлечь к работе. Так завершили «Историю татар». Процесс длился пятнадцать лет, в работе приняли участие более 50 авторов со всей России, Европы и США.

Однажды приехала московская журналистка и начала расспрашивать о семитомнике. Под конец поинтересовалась:

— Какая была критика на вашу работу?

— Не было никакой критики.

— Понятно, вас критиковать уже некому, вы всех включили в «Историю татар». Вы, татары, хитрые.

— Есть немножко.

Продолжение следует