«Зарплаты росли медленнее инфляции» — экономисты засомневались в данных Росстата

Как Росстат удивил россиян, заявив, что их реальные доходы выросли

Росстат накануне неожиданно удивил россиян: как простых людей, так и экономистов, опубликовав оперативный доклад о социально-экономическом положении населения. В ведомстве сообщили, что в III квартале доходы граждан выросли на 3%. Если быть точным, то реальные денежные доходы выросли на 3,3% по отношению к третьему кварталу прошлого года и лишь на 1,6% по сравнению со вторым кварталом. А реальные располагаемые доходы (доходы за вычетом обязательных платежей, в том числе процентов по кредитам, скорректированные на индекс потребительских цен, то есть инфляцию) — на 3% и 1,7% соответственно.

Что интересно, кстати, Росстат назвал номинальную среднюю зарплату за август — 44,9 тыс. рублей (в нее, конечно, тоже верится с трудом), но не назвал реальную зарплату. Номинальная зарплата якобы выросла на 6,8% по сравнению с августом 2018 года. За январь — август 2019 года номинальная зарплата составила вообще 46,1 тыс. рублей в среднем, тогда как за тот же период в 2018 году она составляла 42,3 тыс. рублей. Напомним, в 2018 году реальные доходы снизились, хотя правительство ожидало обратного. В этом году правительство РФ изначально прогнозировало рост реальных доходов на 1%, но потом вынуждено было скорректировать прогноз (см. ниже).

Однако Минэкономразвития прогнозирует лишь небольшой рост доходов из-за потребительских кредитов

Объяснил внезапный рост реальных доходов (годового подобного роста мы не видели при этом аж с 2013 года — тогда они выросли на 4%) Росстат так: «Основная причина — опережающий рост доходов от трудовой деятельности, доля которых составила 76,9% в структуре доходов населения в III квартале 2019 года, а также низкая база III квартала 2018 года». Служба статистики в реальные доходы включает зарплаты, «другие доходы от трудовой деятельности» (в том числе и серые зарплаты, «которые Росстат оценивает по своей методике»), доходы от предпринимательства, доходы от сдачи недвижимости в аренду и социальные выплаты (к примеру, пенсии).

По данным Росстата, доходы от трудовой деятельности, включая серую заработную плату, в III квартале увеличились на 7,3%, социальные выплаты — на 6,3%, а доходы от собственности — на 5,8%. Одни эксперты объясняют позитивную статистику тем, что в первом полугодии 2018 года бюджетникам перед выборами президента и после них зарплату повысили, в третьем квартале 2018 года это «предвыборное» влияние на доходы исчезло: отсюда и рост доходов по отношению к третьему кварталу 2018 года. Другие, соглашаясь с Росстатом, указывают на увеличение поступлений НДФЛ: «по данным Федеральной налоговой службы на 1 сентября 2019 г., доходы бюджета от НДФЛ превысили 2,5 трлн руб., что на 8,7% больше, чем годом ранее». Третьи оправдывают статистику, ссылаясь на замедление инфляции (с 4% до 3,8% в сентябре). В Минэкономразвития РФ, однако, скептично встретили данные Росстата: там прогноз роста реальных располагаемых доходов снизили с 1% до 0,1% в 2019 году «из-за ухудшения прогноза роста платежей по потребительским кредитам».

«Скорее всего, «хорошие данные» пока не совсем отражают действительность»

Данные Росстата в экономическом сообществе встретили со скепсисом еще и потому, что ведомство за последние годы уже неоднократно меняло методику измерения. В 2019 году Росстат перешел на новую методику расчета реальных доходов и стал публиковать данные по показателю раз в квартал, а не раз в месяц, как раньше. Сергей Хестанов, экономист, доцент кафедры финансовых рынков и финансового инжиниринга РАНХиГС при президенте России, в беседе с корреспондентом «Реального времени» указал на то, что Росстат также менял методику расчета ВВП:

Если же отвлечься от данных Росстата и задаться вопросом, могут ли в теории реальные доходы россиян расти, то, чтобы ответить на этот вопрос положительно, необходимы либо опережающие темпы роста зарплаты, чего на практике не происходит, замечает Хестанов, либо должна сильно снижаться потребительская инфляция, которую опять же не стоит путать с обычной инфляцией, потребительская всегда выше (не только в нашей стране, но и в большинстве стран). Но и этого тоже не наблюдается: по историческим меркам инфляция у нас хоть и довольно низкая, но не настолько низкая, чтобы привести к росту реальных доходов. Поэтому Сергей Хестанов назвал данные Росстата «парадоксальными».

«Если бы серую экономику умели «считать», она бы не была серой»

Андрей Мовчан, эксперт программы «Экономическая политика» Московского Центра Карнеги, финансист, инвестор, основатель группы компаний по управлению инвестициями Movchan's Group, комментируя эти «парадоксальные» данные, признался в беседе с корреспондентом «Реального времени», что на вопрос об их корректности даже экономисту ответить непросто:

— Я сижу (условно) в своем кабинете, у меня есть компьютер, есть некоторое число респондентов, с которыми я взаимодействую. И некоторые источники очень узкой статистики. И у меня нет 10 тысяч человек [как у Росстата], которых можно опросить. И говорить жестко — «Росстат ошибается!» — я себе позволить не могу…

Однако проблема данных Росстата, по словам экономиста, заключается в том, что почти ни один показатель, формирующий реальные доходы, в этом году не рос, во всяком случае, значительно. Во-первых, зарплаты росли медленнее инфляции. Получается, показатель зарплат уже отпадает или даже вносит отрицательную составляющую в показатель реальных доходов. Во-вторых, ставки по депозитам в этом году падали, и, стало быть, они также внесли отрицательную составляющую в рост доходов. В-третьих, хотя выплаты дивидендов крупными компаниями в этом году и росли, но число получающих дивидендов очень мало в сравнении с числом россиян, и большого эффекта на рост реальных доходов это оказать не могло.

— Это могло оказать эффект, но скорее микроскопический. Но будем считать, что это компенсировало падение ставок по вкладам. Есть у нас еще доходы от сдачи в аренду недвижимости, они, подозреваю, в этом году тоже падали, просто потому, что государство со своими налогами нажимает и спрос меньше (и для россиян это не очень большие доходы, замечу). У нас есть доходы, связанные с предпринимательской деятельностью, прибыли частных акционеров: в этом году они не росли, а падали. Еще не надо забывать пенсии, с которыми проблема, потому что пенсионная реформа, и выплаты пенсий не так уж и растут в итоге. Налоги выросли — а реальные доходы же получаются как раз после вычетов всех налогов. И есть, наконец, серая экономика, которую никто не умеет «считать». Если бы умели, ее бы серой тогда не называли, — полагает эксперт.

Мовчан: Росстат может таким образом выполнять указы президента, «чтобы не получить по шапке»

Однако Росстат уверен, что «считать» ее умеет. В своем отчете он указывает, что, помимо роста номинальной зарплаты, выросла еще и серая зарплата — на 7,3%. Доля доходов индивидуальных предпринимателей и временных работников, а также серой зарплаты выросла с 10,5% во II квартале до 14,1% в III квартале. «Росстат сегодня может посчитать эту серую зарплату так, а завтра иначе. А послезавтра она в три раза может «увеличиться», и Росстат может сказать: «У нас все хорошо!», — саркастично прокомментировал методику ведомства «Реальному времени» Андрей Мовчан.

— Я перечислил почти полный список показателей, влияющих на реальные доходы. Из всего этого списка мы не нашли ничего, что могло бы повлиять на рост реальных доходов россиян, кроме теневой экономики, — заключает экономист. — Здесь, видимо, одно из двух. Возможно, Росстат просто таким образом [публикацией позитивных данных] выполняет майские указы президента РФ, чтобы не получить по шапке, и делает это с помощью теневой экономики, которую сам «считает» как хочет. Или Росстат действительно очень точно умеет каким-то волшебным образом определять размер теневой экономики, и она у нас действительно серьезно выросла.

Напомним, что весной этого года Росстату уже «дали по шапке». Тогда, 1 апреля 2019 года, Росстат, опросив более 60 тыс. домохозяйств, представил статистику финансового положения домохозяйств за 2018 год, согласно которой оказалось, что «у 35,4% российских семей нет финансовой возможности приобрести каждому члену семьи две пары подходящей по сезону обуви — по паре на каждый сезон, а 79,5% семей с трудом могут уложиться в сумму семейного дохода при приобретении необходимого минимума товаров, при этом более половины семей не могут справиться с неожиданными расходами, например, на срочные медицинские услуги». По оценке Росстата, ежемесячный доход российской семьи должен составлять минимум 58 500 руб., чтобы семья имела возможность купить самые необходимые товары. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков в ответ попросил Росстат «разъяснить данные о том, что у трети россиян не хватает средств на покупку обуви», потому что в Кремле «затрудняются в понимании этих данных». Росстат, оправдываясь, заметил, что «ответы участников исследования «носят субъективный характер, отражающий представление отвечающих о достойном уровне жизни», и обратил внимание Кремля на то, что по сравнению с 2016 годом число домохозяйств, все члены которых имеют возможность покупать по две пары обуви в год, выросло с 50,3% до 63,8%.

«Когда человек выходит из категории самодостаточных и начинает брать кредиты, его потребление «странным образом» растет»

Нехватка реальных доходов странным образом сказывается на потребительской инфляции: хотя, казалось бы, если у человека реальные доходы падают, он в итоге будет меньше потреблять и покупать. В теории это, возможно, и было бы так. На практике, однако, оказывается иначе. Что и приводит в том числе к росту потребительского кредитования:

— Один из самых простых механизмов заключается в том, что когда люди используют кредитные деньги, они тратят, как правило, больше, чем когда используют свои. И этот эффект странный, но он описан в экономике. Дело в том, что когда человек выходит из категории самодостаточных и начинает брать кредиты, его потребление «странным образом» растет. Это связано и с тем, что люди эти не сильно образованные, они обычно не очень хорошо умеют считать и не понимают, что происходит. Кредит к тому же дает людям ложное ощущение широких возможностей: мол, я захотел что-то, пошел и купил, и мне за это ничего не было! И действительно, рост кредитования у нас достаточно большой, о чем со вздохом говорили наши министры уважаемые, — объясняет Мовчан.

Напомним, с начала лета министр экономического развития РФ заочно на эту тему спорит с главой Центробанка РФ Эльвирой Набиуллиной. Орешкин считает, что «пузырь необеспеченных потребительских кредитов несет риски рецессии». Набиуллина, признавая, что кредитование действительно растет слишком быстро, угрозы в этом не увидела и… призвала правительство заняться как раз повышением доходов населения! Без потребкредитов рост ВВП в первом квартале 2019 года мог бы снизиться до нуля, отметил в пылу спора Центробанк. Орешкин в ответ съязвил: «Интересная получается логика: чем сильнее загоним население в долговую яму, тем лучше». Его поддержал и министр финансов РФ Антон Силуанов, призвав банки кредитовать лучше бизнес, а не население. А Центробанк поддержал Сбербанк, крупнейший банк по размеру розничного кредитного портфеля: никакого пузыря подчиненные Германа Грефа не увидели. Орешкин, однако, уверен, что кредитный пузырь «взорвется уже в 2021 году».

— У нас в стране очень много бедных людей, которые сильно закредитованы, и кредиты они, скорее всего, никогда не отдадут. Их не так много, как на Западе, но на Западе больше людей живут в кредит, они там менее закредитованы с точки зрения их доходов, им легче отдавать, чем нашим людям. И нашим людям поэтому тяжелее, — уверен Андрей Мовчан.

Потребительская инфляция сегодня объясняется ростом кредитования, перекосом в потреблении страт и дефицитом

По его мнению, на потребительскую инфляцию в России влияет еще и очень неравномерное распределение доходов. Эта инфляция больше у средних классов и богатых, и меньше в сегменте бедных слоев населения (но и там она есть). На самом деле, считает Мовчан, сейчас потребительская инфляция не такая большая по сравнению с 2014—2015 годами, когда ее раскрутили падающий рубль, цены на нефть и резкое удорожание импорта.

— У нас очень много импортозависимых производств, мы очень сильно зависим от импорта все-таки. И очень сильный удар нанесли санкции, потому что они фактически развязали руки отечественным производителям с точки зрения снижения качества товаров и повышения на них цен. Тогда продовольственная инфляция была, конечно, сумасшедшая. А в этом году ничего такого не происходило, и эта инфляция не такая большая, как в прошлые годы, — объяснил «Реальному времени» Андрей Мовчан. — Сегодня она объясняется и ростом кредитования, и перекосами в потреблении страт, и в том числе некоторым образом ростом дефицита. У нас в некоторых категориях товаров, безусловно, есть дефицит. Даже на уровне потребления низших классов. В том числе потому, что мы вынуждены отказываться от импорта (потому что очень дорого, а своей замены немного, и не всегда она соответствует по качеству).

К слову, сам президент России Владимир Путин в июне 2019 года все же признал, что реальные доходы граждан сокращались в течение нескольких лет, но заявил, что «сейчас постепенно доходы начали восстанавливаться». По его мнению, на снижение как раз реальных располагаемых доходов влияет рост расходов россиян, в частности выплаты по кредитам:

— И банки предоставляют сейчас кредиты гражданам, условно говоря, под залог 40% заработной платы, что, конечно, чревато. ЦБ должен обратить на это внимание, потому что нам не нужно в экономике надувать эти пузыри. Тем не менее граждане берут [кредиты], потом платят [проценты], и это уходит в минус, влияет на реальные доходы населения, — заявил он, фактически согласившись с позицией Максима Орешкина.