«Вообще никаких доказательств»: АСВ не смогло обосновать требования на 21,5 миллиарда к Мусину
Агентство считает, что доказательствами являются материалы уголовного дела, адвокат экс-главы ТФБ просит не смешивать мух с котлетами
Сегодня в Арбитражном суде Татарстана вновь рассматривали дело о включении АСВ в реестр кредиторов Роберта Мусина. Сумма требований — 21,5 млрд рублей. Представитель экс-банкира пытается отбиться от суммы, ссылаясь на то, что она не доказана. На прошлом заседании судья попросил истца представить доказательства. Представитель АСВ сегодня представила, правда, из уголовного дела. Адель Губайдуллин заявил, что мешать банкротное дело с уголовным недопустимо, а судья снова взял паузу на раздумья. Подробности в материале «Реального времени».
Судебное дежавю
Дело о включении АСВ в реестр требований кредиторов на 21,5 млрд рублей порядком затянулось. Представителям агентства хочется приостановить процесс до вынесения решения по уголовному делу в отношении Роберта Мусина, а представителю экс-банкира — чтобы суд скорее отказал АСВ.
Напомним, что АСВ подало требование, чтобы не пропустить срока исковой давности, который истек в сентябре 2018 года, и каждое заседание теперь ходатайствуют о приостановлении. Не стало исключением и сегодняшнее.
— В настоящий момент должник, он же обвиняемый, знакомится с материалами уголовного дела. Соответственно, после ознакомления будет сформировано окончательное обвинительное заключение, и после утверждения прокурором материалы будут направлены в суд. В связи с этим мы поддерживаем ранее заявленное ходатайство о необходимости приостановления производства по настоящему требованию до вступления в силу приговора суда по уголовному делу. Поскольку именно в приговоре суда будет установлено, виновен ли обвиняемый во вменяемых ему преступлениях, и установлен размер задолженности, — сообщила представитель «Татфондбанка» Татьяна Ерохина.
АСВ представило доказательство из уголовного дела
Представитель Роберта Мусина не согласен с суммой в 21,5 млрд рублей. Он считает, что не вся сумма подлежит включению в реестр требований кредиторов. На прошлом заседании судья попросил АСВ представить доказательства. И сегодня Ерохина попросила приобщить к материалам дела копию постановления о привлечении Мусина в качестве обвиняемого по четырем эпизодам в рамках уголовного дела. По трем из них (на 21,5 млрд) банк как раз намерен включиться в реестр требований кредитора.
— Данное постановление объемное, на 60 страницах подробно описаны все эпизоды, в том числе каким образом происходит образование суммы, с которой банк просит включиться в реестр, — уточнила Ерохина.
Папку она передала судье, на заседании документ не зачитывали. Для представителя Роберта Мусина, Аделя Губайдуллина, 60-страничное постановление стало сюрпризом: «Я с постановлением не знаком, и я не подозревал, что заявитель будет ссылаться на документ как на доказательство».
Представитель Мусина просил не мешать уголовное дело с банкротным
Губайдуллин настаивает на том, что суд должен отказать в удовлетворении иска АСВ на 21,5 млрд. По словам представителя экс-банкира, материалы уголовного дела не являются доказательствами обоснованности требований в рамках дела о банкротстве.
— Чтобы суд принял решение, зависит ли одно дело от другого и возможно ли рассмотреть данное дело до рассмотрения другого дела, все-таки нужно исходить из наличествующих в деле доказательств обоснованности требований. Мы неоднократно просили дать пояснения по эпизодам с фирмой «Аида и Д», которая включена в реестр с эпизодом касательно сделок с «Бинбанком» и несколькими другими связанными лицами, где, в частности, банк указал на полное отсутствие какого-либо ущерба. И это полное отсутствие ущерба установлено судебным актом Арбитражного суда Татарстана, приобщенным к материалам дела и, соответственно, расчетом требований по эпизоду, связанному с кредитом нескольким юридическим лицам на 18,6 млрд рублей. Такие доказательства должны быть представлены, — настаивал Губайдуллин.
По словам представителя Роберта Мусина, АСВ, говоря о том, что тот причинил ущерб банку, не представляет соответствующих доказательств.
— В этом деле нет вообще никаких доказательство того, когда и в какие периоды он входил в состав органов управления. Какое было его участие в вопросе, например, одобрения кредитов? Была ли это выдача кредитов, пролонгация ранее выданных кредитов и так далее… В общем, мы полагаем, что есть множество фактов, которые нужно исследовать до рассмотрения ходатайства о приостановлении производства. И полагаем необоснованной подачу любых исков и требований только в целях того, чтобы дело было приостановлено, — сказал Адель Губайдуллин.
АСВ злоупотребляет, а суд не решается
Представитель Роберта Мусина считает, что включение в реестр кредиторов — это завуалированная попытка привлечь банкира к субсидиарной ответственности по долгам ТФБ и взысканию убытков, причиненных ТФБ действиями органов управления банком.
— Мы полагаем, что это требование имеет целью предрешить ряд вопросов, которые должны рассматриваться в деле о банкротстве «Татфондбанка» и уголовном деле. Заявленное требование, во-первых, не доказано, во-вторых, является злоупотреблением правом со стороны кредитора. Это очевидно. Никто не говорит, что Мусин по этим обязательства вообще никем не являлся. Но должна быть проведена соответствующая процессуальная работа в рамках дела о банкротстве, уголовного дела и представлены вплоть до копейки доказательства того, насколько является обоснованным размер ущерба, — сказал представитель Роберта Мусина и попросил суд отказать в удовлетворении требования АСВ.
Суд снова не стал принимать решение и отложил разбирательство и рассмотрение ходатайства о приостановлении дела до 25 марта. Что касается уголовного дела, то срок предварительного следствия, в рамках которого Мусин знакомится с материалами дела, продлен до 19 февраля, то есть пошел уже второй год. Успеет ли к этому времени Мусин дочитать 120 томов или следствие снова продлят? Впрочем, торопиться экс-банкиру некуда — в случае вынесения обвинительного приговора домашний арест зачтется, а коротать срок в родных стенах всяко лучше, чем в камере.