Ольга Артеменко: «Если бы не Татарстан, мы бы не потеряли национально-региональный компонент»
В Йошкар-Оле на круглом столе по марийскому языку выступила идеолог языковой политики России
Столица Республики Марий Эл в последнее время часто упоминается в связи с вопросами национального образования и сохранения родных языков. Именно в Йошкар-Оле 20 июля на совете по межнациональным отношениям Владимир Путин сказал о недопустимости ситуации, когда заставляют изучать неродной язык и снижают уровень преподавания русского. Реплика первого лица государства дала старт ревизии языковой политики в республиках Российской Федерации и привела к серии конфликтов. На фоне резонансных событий в Татарстане и митингов в защиту языка в Коми ситуация с изучением марийского языка осталась в тени. Начать общественное обсуждение этого вопроса был призван круглый стол «Законодательная база и опыт практической реализации государственных и родных языков в образовательных учреждениях Республики Марий Эл», состоявшийся в Йошкар-Оле 30 января. Корреспондент «Реального времени» посетил мероприятие, послушал дискуссии в зале и пообщался с участниками в кулуарах.
«Марий ушем» прорывает политическую блокаду
Инициатива проведения круглого стола принадлежит региональной общественной организации «Марий ушем» («Союз мари»), которая представляет марийское национальное движение. Современная организация была образована в 1990 году, но отсчитывает свою историю с 1917 года, когда был создан Центральный союз мари, впоследствии запрещенный большевиками. В период, когда республикой руководил Леонид Маркелов, организация находилась в непримиримой оппозиции режиму и была вытеснена из политического процесса. Год назад были проблемы даже с проведением 100-летия «Марий ушем», которое неоднократно переносилось. С приходом в республику Александра Евстифеева политическое поле стало более плюралистичным. «Марий ушем» регулярно заявляет о серьезности своих намерений.
На мероприятии 30 января удалось собрать почти всю педагогическую элиту Марий Эл, экспертов, представителей прокуратуры, действующих чиновников и тех, чья госслужба пришлась на «домаркеловский» этап истории Марий Эл. «Гвоздем программы» было выступление Ольги Артеменко, руководителя Центра этнокультурной стратегии образования ФИРО, которую называют главным идеологом языковой политики в России. Хотя марийское национальное движение периодически выступает с критикой новых властей Марий Эл, при Маркелове собрание такого формата в центре Йошкар-Олы было невозможно в принципе.
Председатель «Марий ушем» Владимир Козлов связывает упадок национального образования в республике с курсом Леонида Маркелова и экс-министра образования Галины Швецовой, которая занимала пост 16 лет. «Мы хотим, чтобы новый министр высказала свою позицию по марийскому языку, и хотим понять, в каких пределах она готова вникнуть в наши вопросы. Законы есть, но они не работают. Нет механизма реализации наших прав, и мы не согласны с этим положением», — рассказал Владимир Козлов «Реальному времени»
Представитель министерства в осаде учителей и общественников
План организаторов был выполнен только отчасти. Министр образования и науки Марий Эл Наталья Адамова не смогла принять участие в круглом столе. За нее выступила начальник управления общего и дошкольного образования Ольга Майкова. Как нередко случается, аудитория не сочла официальный и полный статистических данных доклад за аргумент в пользу того, что все с изучением марийского языка в порядке. Ольге Майковой пришлось выдержать лавину вопросов от учительниц марийского языка, членов их семей, марийских общественников и даже Ольги Артеменко.
Сколько учителей марийского языка сокращено в республике и как они трудоустроены? Почему меньше детей идет на олимпиады по марийскому языку? Почему марийский язык преподается не наравне с английским, физикой и математикой? Достаточно ли цифр, чтобы оценить качество? Вопросов оказалось больше, чем готовых ответов. Учитель марийского языка с 42-летним стажем Галина Николаевна Сидорова из Большепаратской школы Волжского района, пользуясь случаем, напомнила, что с 2011 года в министерстве лежит разработанный ею учебно-методический комплекс с электронным ресурсом, методическими разработками и презентациями, и никакого ответа она до сих пор не получила. В качестве отдельной проблемы отметили непродуманность изменений орфографии и терминологии марийского языка, что тоже не способствует улучшению восприятия предмета.
«Общая ситуация неутешительная. В прошлом году мы принимали участие во всероссийском конкурсе исследовательских работ, и вместе с моей ученицей сопоставляли, сколько отводится на преподавание родного языка у разных народов. У марийцев самое маленькое число часов. Всего 3 часа с 5-го по 9-й классы. Два или полтора на язык, полтора или час на марийскую литературу. В старших классах и того меньше. А в пятый класс приходят с плохими знаниями. И это тянется из садика, где с детьми говорят только на русском языке. Общения нет. Хотя у нас есть инновационная этнокультурная площадка, все ограничивается тем, что дети посмотрели мероприятие и прочитали наизусть стихотворение, которое им дали воспитатели», — рассказала Галина Николаевна «Реальному времени».
От родного языка экономическое развитие страны не зависит
В качестве третьей стороны по отношению к обороняющимся региональным чиновникам и нападающим учителям выступила руководитель Центра этнокультурной стратегии образования Ольга Артеменко. К слову, Артеменко связывают с Татарстаном давние и, как это принято говорить, непростые отношения. Многим памятна ее перепалка с Минтимером Шаймиевым еще в 2008 году. Артеменко называют главным стратегом наступления на национальные языки в 2017 году. Среди «злых гениев» татарского народа уроженка города Белая Церковь Киевской области числится где-то совсем недалеко от другого выходца из Киева епископа Луки (Конашевича). В отношениях Артеменко с Марий Эл подобной предыстории нет, поэтому ее выступление воспринималось с наибольшим интересом.
Основные тезисы яркой эмоциональной речи Артеменко хорошо известны всем, кто следит за ситуацией с преподаванием государственных языков в республиках РФ. Во-первых, Россия — уникальная страна, где за последний век потеряли всего только два языка малочисленных народов Сибири и Крайнего Севера. Нашей языковой политике завидуют во всем мире. Во-вторых, в российском законодательстве ни к одному учебному предмету не относится термин «обязанность в изучении», а следовательно, требования об обязательном изучении госязыков в республиках не имеют под собой правовых оснований. Позиция Владимира Путина, высказанная в 2017 году, самая оптимальная. Надо жить и развиваться в рамках, которые заданы законодательством. Хотя в тех моментах, где законодательство противоречит концепциям Артеменко, хорошо бы его поменять:
— Образование всегда получало заказ со стороны государства, и этот заказ всегда сводится к чему? Государство заинтересовано в сохранении целостности страны и в экономическом развитии. Для целостности страны школа должна формулировать воспитательный идеал личности. Мы с 90-х годов этот воспитательный идеал выбросили. И сейчас осознание приходит, что воспитанием нужно заниматься. А что значит экономическое развитие? От русского языка экономическое развитие зависит? От грамотности экономическое развитие зависит? Кстати, от грамотности населения зависит и умение выстроить армию так, и давать команды так, чтобы все их понимали и быстро реагировали, а не думали: «Как там на моем языке, а на русском так и что мне дальше делать?» Отсюда и качество языка! Если мы хотим быть государством независимым, нам нужны грамотные специалисты. От английского языка зависит экономическое развитие страны и уровень подготовки специалистов? Зависит. А от родного языка зависит? Не зависит. Можно обижаться, можно все что угодно делать, это факты, если мы живем в государстве. Я понимаю, что вы не согласны, но это реальность и нужно ее осознавать. Поэтому чего тут биться и колотиться по поводу обязательности?
Из зала парировали, что целью государства должно быть счастье граждан, а без возможности говорить на родном языке это невозможно. Но счастью между целостностью, экономикой и обороноспособностью места не нашлось. На вопрос: «Что же, я могу и от физики в школе отказаться?» — последовал ответ: «Можете. Вы можете перейти на домашнее обучение. Потом пришли и сдали».
Ольга Артеменко: «От английского языка зависит экономическое развитие страны и уровень подготовки специалистов? Зависит. А от родного языка зависит? Не зависит. Можно обижаться, можно все что угодно делать, это факты, если мы живем в государстве»
10—15 баллов на ЕГЭ тем, кто углубленно изучает родной язык
Интересно, что в своей положительной программе оппонент властей Татарстана Ольга Артеменко в чем-то перекликается, с представителями татарского интеллектуального сообщества, ищущими выход из ситуации, создавшейся после йошкар-олинских высказываний Путина. Главным институтом для развития языков народов России Артеменко видит национальную школу, которую нужно возрождать:
— Опираясь на все, о чем говорил Владимир Владимирович Путин (а он сказал все правильно, без всяких обид), нужно, с нашей точки зрения, восстанавливать школу на родном языке обучения, хотя бы «началку». Предметы на родном языке обучения, если мы хотим сохранить качество языка. Это первое. Школу эту нужно назвать «школой с изучением государственного языка Российской Федерации». А вторая модель — «школа с обучением на государственном языке Российской Федерации». Вторая модель массовая, в полиэтничной среде с поликультурным составом детей, а первая школа — это школа там, где компактно проживают представители тех или иных этносов.
Предмет «родной язык» (в том числе родной русский) Артеменко видит в формате углубленного изучения языка детьми, которым это интересно. В качестве стимула таким детям она предлагает добавлять 10—15 баллов на ЕГЭ при поступлении на любую филологическую специальность. Также Артеменко сообщила о том, что создает ассоциацию учителей родного языка. Зная, что позиция Артеменко имеет определенный вес на федеральном уровне, можно предполагать, что какая-то часть инициатив будет доведена до реализации.
Во всем виноваты власти Татарстана. На федеральном уровне были отдельные недоработки
Среди насыщенной дискуссиями программы круглого стола мы нашли возможность пообщаться с Ольгой Артеменко. Отвечая на вопросы «Реального времени», она не изменила позиции по ключевым вопросам:
— Как бы вы сравнили языковую политику в Марий Эл и в Татарстане? Ведь известно, что марийцы во многом завидовали тому, как татарский язык преподается в Татарстане.
— Я даже больше скажу, я слышала мнение, что марийский язык в Татарстане преподают лучшем, чем в Марий Эл. Татарстан — удивительный субъект, где понимают, что такое реклама, как ее нужно распространять и как поднимать свой имидж. Это на внешнюю среду. А почитайте, например, материалы Комитета по образованию и науке Госсовета. Как там говорят, что мы не получили качество татарского языка, на которое рассчитывали, а эффективность низкая. У вас выходят монографии по социолингвистике с грифом Кабинета министров. Там тоже встречается часто, что вкладываем много, а результат не такой, как бы хотелось. И когда я читаю, как Рафаэль Хакимов утверждает как результат, что мы стали чаще слышать татарский язык на улице…
Ольга Артеменко: «Я даже больше скажу, я слышала мнение, что марийский язык в Татарстане преподают лучшем, чем в Марий Эл»
— Но ведь это объективно так.
— А я и отвечаю, что в Москве я тоже стала чаще слышать татарскую речь. Это не результаты работы, а результат того, что в целом Россия изменилась. Узбекский и чеченский я тоже чаще слышу. Но это говорит о том, что к русскому языку изменилось отношение и изменилось качество русского языка.
— Как вы оцениваете результаты мероприятий по приведению языковой политики Татарстана в соответствие с федеральной? По факту, многие обычные люди в нашей республике переругались между собой. Едва ли нагнетание обстановки соответствует интересам русскоязычных, которых хотели защитить.
— Я с вами полностью согласна. Политика, которую стали реализовывать местные власти, недопустима. Они же сами сначала заявляли, что ничего не изменится, что это не про нас. А все было как раз по Татарстану. Если бы в Татарстане была другая политика, мы бы не потеряли национально-региональный компонент. Это однозначно. Те учебники истории, которые мы долго обсуждали, все это привело к тому, что договориться невозможно, и отменили национально-региональный компонент.
— Не получится ли так, что языковой вопрос станет отправной точкой для межнационального конфликта?
— Я-то знаю, какие методы использовали в Татарстане. Это и запугивание родителей. И меня возмущает, что в политический конфликт втянули и детей.
— Кто несет ответственность?
— Это только поступки местной власти. Впрочем, методические рекомендации Минобрнауки тоже не способствуют урегулированию процесса и не дают реальных механизмов внедрения того, о чем сказал Путин. Путин говорил об изучении на добровольной основе, а у министерства — добровольный выбор предмета. Это разные вещи.
— Какими вы видите перспективы языкового конфликта? В него втянуты давно уже не только республиканские элиты, а множество рядовых граждан.
— Это как раз недоработка федеральных органов власти. Все идет сверху. И люди живут в определенной среде, они хотят выжить и адаптируются к той политике, которая сверху спускается. Нравится кому-то или не нравится, но жизнь именно такая.