Петухи и куры, разные фигуры

«Это была реальная история»

Небольшое количество публики пригласили вчера в зал Камаловского театра на пресс-показ. Но известный своим перфекционизмом Фарид Бикчантаев, взяв микрофон, предупредил перед спектаклем: «Это прогон». И напомнил, что, по правилам профессии критика, спектакль надо бы посмотреть не менее трех раз, в чем главный режиссер Камаловского театра был абсолютно прав. Увы, современный ритм жизни не совпадает с правильным пониманием театроведческой профессии.

Прогон так прогон. Тем не менее увидели мы абсолютно готовый спектакль, который режиссер ни разу не остановил, хотя во время прогона такое допустимо. Спектакль необычный, сложный в своей простоте, в нем, казалось бы, банальные вещи на поверку оказываются глубокими и важными. Тем не менее писать рецензию на прогон, как назвал его режиссер, разумеется, недопустимо, так что придется ограничиться небольшим количеством впечатлений — радостных и эмоциональных.

В недавнем разговоре с сыном Аяза Гилязова Мансуром, также драматургом и писателем, неожиданно выяснилось, что в основе повести Гилязова-старшего лежал реальный случай. «Я знал эти две семьи, которые неожиданно начали враждовать, там даже до драки дело доходило», — рассказал Мансур Гилязов.

Вполне житейская ситуация: соседи и друзья из-за пустяка, из-за ерунды неожиданно, в одно мгновенье становятся заклятыми врагами, и дальше ситуация вражды все раскручивается и раскручивается — такова сюжетная канва повести Аяза Гилязова.

Повесть была инсценирована самим Фаридом Бикчантаевым в соавторстве с Ильтазаром Мухаматгалиевым. Авторы инсценировки выбрали весьма интересный ход, сделав нечто похожее на радиопьесу, когда персонажи произносят не только свои реплики, но и текст как бы от автора, что порой позволяет актеру абстрагироваться от своего героя.

От Адама и Евы

Фарид Бикчантаев создал веселый, с толикой грусти и очень нежный спектакль об этих людях — хитрых, наивных, расчетливых, великодушных. Спектакль, где одним из приемов является эклектика, порой доведенная до абсолюта. Впрочем, в спектакле многое доведено весьма нарочито именно до абсолюта.

Например, костюмы персонажей. Они утрированно деревенские — от огромного количества люрекса, когда «все горит», что особенно любят сельские жители, до растянутых треников, надетых под платье и заправленных в носки, «гламурно» сочетающиеся с резиновыми калошами. И в таком прелестном виде персонажи танцуют нечто похожее на танго.

Впрочем, в спектакле не только танцуют, там много поют. Есть даже блюз. Музыка, написанная тонко и точно чувствующим театр Эльмиром Низамовым, — один из важных элементов этой постановки.

Сценография (сценограф Сергей Скоморохов) лаконична: почти в центре сцены — высоченная пожарная каланча с колоколом, сцена же практически пуста, время от времени персонажи перемещают по ней плетеные кресла с высокими спинками, да еще несколько ярко выкрашенных железных бочек. Еще один из интересных приемов визуализации, который в последние годы применяет Фарид Бикчантаев, — это свет. Автор световой партитуры Евгений Ганзбург, сейчас, пожалуй, один из лучших в стране мастеров по свету.

Гротеск и импровизация царят на спектакле. Актеры настолько свободны, раскованны, что это рождает целую россыпь прекраснейших работ — от крошечных, как у Наили Гараевой, до центральных, как у необычайно заразительного Рамиля Тухватуллина, Ильсии Тухватуллиной, Минвали Габдуллина, Гузел Шакировой, Гульчачак Гайфетдиновой, Ришата Ахмадуллина.

Особняком стоит Равиль Шарафиев — здесь нет ни намека на гротеск, а в небольшой роли, где, по сути, всего несколько реплик и пара небольших монологов, показана судьба, трагедия одиночества. И образ, созданный старейшим актером, не воспринимается как чужеродный. Бикчантаев ставил спектакль, пусть это не воспримется как банальная оценка, «про людей». А люди — они разные.

«Взлетел петух на плетень» — это спектакль, похожий на радостную картинку из детства, когда все краски кажутся особенно яркими, когда точно знаешь, что финал будет хорошим. Фарид Бикчантаев выстроил постановку филигранно точно, научив актеров словно любоваться своими героями, хотя и привнес в спектакль немного иронии и, возможно, даже сарказма.

В финале, конечно, наступает мир. Герои научились договариваться и слышать друг друга. Финальная общая песня о том, что у всех у нас общие родители, то есть Адам и Ева, безусловно, пойдет на аплодисментах. Были они и вчера. Звучали бы еще сильнее, но занавес закрылся и актеры на поклон не вышли. На прогоне не положено.

А Бикчантаев опять взял новую планку, опять, уже в который раз, отказался от найденных ранее приемов. Говоря о бытовых вещах, вознесся над бытом. Опять удивил, изумил, разбудил что-то забытое, подарил легкость и иллюзию, пусть лишь иллюзию, что все всегда будет хорошо.