Опрос: «Что стоит за громким заявлением Путина по проблемам преподавания русского языка?»

07:00, 23.07.2017

В четверг на заседании президентского совета по межнациональным отношениям в Йошкар-Оле Владимир Путин сделал заявления, которые грозят поколебать небесспорную, но все же достаточно устойчивую татарстанскую «языковую» конструкцию, выстроенную за последние 20 лет. Напомним наиболее громкий фрагмент речи президента РФ: «Заставлять человека учить язык, который для него родным не является, так же недопустимо, как и снижать уровень и время преподавания русского. Обращаю на это особое внимание глав регионов Российской Федерации». «Реальное время» спросило у своих экспертов: с чем связано произнесение этой отповеди именно сейчас и к чему может привести выполнение «грозного» лингвистического наказа?

Максим Шевченко политолог, журналист, член совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека

Мне кажется, речь в заявлении Путина идет о взрослых людях. Потому что заставлять детей учиться — это обязанность взрослых. Заставлять детей учить языки, которые не являются для них родными, — это, собственно, то, что мы, взрослые, просто обязаны делать, чтобы дети были всесторонне развитыми, умными и образованными. Недаром дети в школах учат не только русский или татарский, но и английский, французский, немецкий, китайский. И естественно, дети не хотят учить иностранные языки, потому что большей частью они вообще не очень хотят учиться.
Так что, наверное, президент имел в виду не систему образования, а каких-то абстрактных людей неопределенного возраста, которых кто-то где-то поймал и заставляет учить неродной для них язык. Это, конечно, безобразие. Допустим, когда взрослого даргинца заставляют учить аварский или взрослого татарина заставляют учить язык чукчей, это чудовищно. Хотя лично я про такие случаи не слышал.
Я считаю, что чем больше языков ребенок знает к 10 классу, тем лучше. В классической русской гимназии детей заставляли учить уж точно не родные им латынь, греческий и еще пару-тройку языков — их список можно увидеть, съездив в село Кокушкино и взглянув на аттестационный лист Владимира Ульянова. Там, по-моему, шесть или семь языков, и из них только один был ему родной.
Что бы я делал на месте национальной элиты Татарстана? Боролся бы за свои национальные права. Я считаю, что самосознание народов России, в том числе татарского народа, ни в коей мере не угрожает и не противоречит самосознанию русского народа, к которому я принадлежу по воле Божьей. Но что там элиты для себя придумают — это их элитное дело. Я, к счастью, не элита и совсем не хотел бы ею быть. Я хотел бы быть, как сказала Анна Ахматова, «с моим народом, там, где мой народ, к несчастью, был».
Конечно, заставлять никого нельзя, но мы же не ангелы, мы живем не на небесах, не в чиновничьих высоких кабинетах, не на митингах националистов разных мастей — мы с вами живем на улице. И мы прекрасно знаем, что на улице, допустим, в Казани или Набережных Челнах, все серьезные ребята с раннего возраста сплачиваются по территориальному признаку. И иногда знание языка на улице играет серьезную роль в социальном росте человека. Да и в вопросах безопасности, если ты молодой человек школьного возраста, например. Если ты не можешь ответить на вопрос, кто ты такой и откуда ты идешь — так, чтобы тебя поняли другие ребята, — это может иметь для тебя серьезные последствия. Нет нормального парня в Татарстане, который не соприкасался бы с этой реальностью, формирующей мужские и человеческие качества и человеческое достоинство.
Поэтому знание языка в реальном индустриальном многонациональном регионе, где нации не собираются ассимилироваться, где они будут жить и продолжаться в истории, — это вопрос в том числе реальной коммуникации. Не теоретического диалога на форумах и конференциях, а реальной коммуникации, которая проходит в предместьях Казани или в ее центральной части, например на улице Тукая.
Михаил Нейжмаков политолог, ведущий аналитик Агентства политических и экономических коммуникаций

Стоит отметить, что Путин в своих заявлениях специально подчеркнул, что изучать языки народов России — это «гарантированное Конституцией право». Но президент обратил внимание, что это «право добровольное». Путина трудно упрекнуть в предвзятости к языкам народов России. Достаточно вспомнить, например, что именно после его заявления, сделанного в марте 2014 года, крымско-татарский язык был включен в число государственных в Республике Крым (в Конституции этой республики, принятой в 1998 году, когда регион находился под контролем официального Киева, этот язык был упомянут «наряду с государственным»).
У нынешнего заявления президента может быть и другой аспект. Если изучать языки народов России — «право добровольное», то и обязанность владеть иными государственными языками конкретной республики, кроме русского, для ее главы также со временем можно поставить под вопрос.
Азат Ахунов доцент Института международных отношений, истории и востоковедения КФУ

Лично у меня сложилось впечатление, что Путин высказал не свое личное мнение, а озвучил тезисы, которые подготовил его аппарат. Дело в том, что у каждого мероприятия должна быть своя генеральная тема. А поскольку совет по межнациональным отношениям проходил в ПФО, сотрудники аппарата, видимо, методом серфинга интернета, выявили наиболее «горячую» тему. В целом каких-либо межнациональных проблем в Поволжье и на Урале не существует, вот и выбрали эту тему.
Да, в последнее время было много выступлений по поводу обязательного преподавания татарского языка в Татарстане, башкирского языка в Башкортостане, образовались группы активистов, которые постоянно будируют эту тему. На самом деле, доля истины в словах Путина есть — нельзя насильно заставить человека учить неродной язык. Надо заинтересовать или мотивировать человека. А с этим у нас пока проблемы. Другое дело, как бы не выплеснули с водой ребенка и вообще не запретили изучение национальных языков в пользу русского. Это станет большой проблемой для нашей татарской нации, для нашей национальной идентичности. В условиях глобализации нам, прежде всего, надо сохранить образование на татарском языке, уроки татарского языка для татар — иначе в ближайшей перспективе мы получим поколение манкуртов-глобалистов.
Лев Жаржевский краевед

Думаю, что эти заявления связаны с внутриполитической ситуацией в некоторых республиках. Путина довольно часто критиковали за безнаказанность местных чиновников-просвещенцев, игнорировавших тем или иным образом требования соответствующих федеральных законов и нормативных актов. Скорее всего, ситуация была проанализирована и было принято решение вернуть тех чиновников в чувство. Время, когда Путину приходилось публично окунать физиономию в катык в поисках лояльности местных «элит», прошло: сейчас он сам кого хочешь окунет.
К чему это приведет? Этого не знает никто. Исполнение требований Путина (читай исполнение федеральных законов и пр.) будет для этнической элиты психологической травмой. Так просто они не смирятся: будет мобилизована так называемая общественность, номер не новый. А там уж только Бог знает, что будет.
Марат Лотфуллин старший научный сотрудник Центра истории и теории национального образования Института истории АН РТ, экс-заместитель начальника управления образования Казани

Главная проблема — в принципе добровольного изучения родных языков в России. Согласно международным нормам, которые признает и Россия, владение в совершенстве родным языком является главной образовательной компетенцией, то есть без экзамена по родному языку документ об образовании не выдается. Добровольное изучение родных языков приводит ко всеобщей безграмотности на родных языках. Например, в регионах России только 7% детей-татар изучают родной язык в школе.
Заявление Путина приведет к ослаблению преподавания родных языков даже в титульных республиках. Оно игнорирует конституционное право республик в составе России устанавливать государственные языки с обязательным изучением в школе, аналогично русскому языку. Это право подтверждено Конституционным судом России и не подлежит обсуждению.
Айрат Файзрахманов заместитель председателя Всемирного форума татарской молодежи

Эту проблему — и не только в Татарстане, но и в других национальных республиках, там, где преподаются национальные языки, — сопровождал постоянный информационный фон. Его создавали активные группы родителей, которые выступали за право не изучать национальный язык. Думаю, что сейчас они, наконец, достучались до тех, кто решает эти вопросы.
Однако это выступление президента, на мой взгляд, может открыть ящик Пандоры и нарушить межэтнический баланс, который сложился в республике. Татарский язык в Татарстане — это государственный язык. Соответственно, Татарстан должен обеспечить знание его гражданами. Это можно сделать только через институт школы. И если ученикам его не преподавать, более половины жителей городов Татарстана просто не будут иметь возможность им владеть. Национальная общественность будет все больше и больше возмущаться тем, что падают и знание национального языка, и заинтересованность в нем, и его востребованность. Это будет порождать постоянные противоречия.
Второй момент. В требованиях этих родителей все-таки есть определенная доля справедливости. Точнее, в них есть то, на что действительно стоит обратить внимание. Они говорят, например, о том, что татарский язык не востребован. Да, он мало востребован в республике, и нужно повышать его востребованность. Для этого имеются соответствующие правовые механизмы. Они говорят, что татарский язык преподается плохо, что детей заставляют. Да, детей мало заинтересовывают этим предметом, хотя это общая проблема — в школах всегда заставляют учиться, у нас по пальцам можно пересчитать школы, где дети действительно любят учиться. Значит, в национальных республиках должны делать акцент на том, чтобы вызывать у детей интерес в получении знаний, резко улучшать преподавание региональных языков, методику, коммуникативные практики. Так, чтобы детям было интересно, чтобы был «фан».
Работа над этим на самом деле идет, уже есть какие-то, хоть и небольшие результаты. Надо просто форсировать эту работу, показывать эти результаты общественности, родителям, резко повышать квалификацию учителей. По моей информации, например, наши учителя татарского языка получают сейчас знания по сингапурской методике преподавания, одной из самых прогрессивных в мире. Примеры, когда ученики и родители довольны преподаванием языка, у нас на самом деле есть. Я знаю порядка десяти школ Казани, где детям реально нравится татарский язык. Надо просто масштабировать и тиражировать эти примеры.
Эта возможность пока еще есть. В среднем образовании большая инерция, тут не получится так, что президент сегодня сказал — и уже завтра все изменилось. Есть законы, есть образовательные стандарты, есть учебные планы. У меня есть опыт преподавания в школе, и я скажу, что резко изменить что-либо здесь будет просто нереально. Я думаю, кроме того, что и сам Путин — не сторонник принимать решения вот так, «с шашкой наголо». И этот промежуток — скажем, год — можно использовать как раз для того, чтобы форсировать результат.
А вообще, знание гражданами общегосудартсвенного, международного и регионального языков — это международная цивилизационная норма. Думаю, и Россия рано или поздно к этому придет.
Руслан Айсин политолог

На мой взгляд, заявления президента не совсем отображают имеющуюся картину действительности. Ведь и сам президент, и различные правительственные чиновники и эксперты неоднократно говорили о том, что необходимо прилагать все усилия для сохранения национальных культур, традиций и, прежде всего, языков. Которых, напомню, в России порядка 200, и это огромное культурное и цивилизационное достояние. Если государство не приложит усилий к их сохранению, они будут исчезать. Так что ничего страшного в том, что Татарстан — а речь, как я понимаю, шла именно о нашей республике — делает все, чтобы сохранить язык как основу идентичности татар, и ничего плохого в этом нет.
Меня удивляет, что в некоторых республиках, например в Чечне и Ингушетии, делопроизводство ведется на языке титульных народов, телевидение вещает на нем же — и к ним нет никаких претензий. Здесь же претензия именно к Татарстану.
Я думаю, что здесь сработало некое лобби внутри Кремля, какие-то советники, окружающие президента, которые положили ему на стол такой доклад. И я не исключаю, что эти люди преследуют цель подорвать республику изнутри, ослабить ее политическое влияние на внутрироссийские процессы, обескровить, политически обнулить. Все эти события — «Татфондбанк», непродление договора и вот наезд на татарский язык — являются звеньями одной цепи.
Народы Татарстана, за исключением небольшой горстки людей, с удовольствием изучают татарский язык. У меня немало таких знакомых и друзей, и у них есть понимание того, что билингвизм, знание дополнительного языка — это большой плюс в современном глобализирующемся мире. Тем более татарского языка, знание которого позволяет легко общаться с 500-миллионным тюркским миром. Я буквально на днях вернулся из Казахстана, где с удовольствием общался с братьями-казахами на татарском языке.
Я считаю, что лингвистический вопрос должен быть вне сферы компетенции президента. Глава государства должен решать большие стратегические задачи, не входя в болото политических интриг, которые плетут политиканы из промышленно-олигархических групп.