«Вероятно, вы слышали много нехорошего об Иране»
Помехи развитию торговли между Татарстаном и Исламской Республикой Иран нашли в культурных барьерах, пассивных чиновниках и кознях США
Дипломаты Ирана, чиновники Татарстана и независимые эксперты накануне в Торгово-промышленной палате разбирались в том, что тормозит развитие торговли друг с другом. Масштабы сотрудничества остаются мизерными, и ситуацию не спасают ни меморандумы, ни официальные визиты. При этом потенциально Ирану была бы интересна продукция КАМАЗа и КВЗ, а «Татнефть» охотно поработала бы на азиатских месторождениях. Как услышал корреспондент «Реального времени», причины слабых торговых контактов кроются в культурных барьерах, пассивных чиновниках и в «лицемерной политике США».
«Одни недоработки и одни проблемы»
Почти 15 лет назад Татарстан и Исламская Республика Иран (ИРИ) договорились развивать экономические связи, заключив инвестиционный меморандум. На этот раз в Торгово-промышленной палате РТ на форуме, организованном компанией Parallax, чиновники, дипломаты и ученые пытались понять, почему сотрудничество так и застряло на стадии деклараций.
Несмотря на большую емкость татарстанского и иранского рынков, взаимная торговля продолжает буксовать, ее оборот приходится называть очень скромным, констатировал замглавы Минпромторга РТ Денис Валеев. По его словам, причины можно искать в стереотипах о закрытости Ирана, однако другим странам эти стереотипы нисколько не мешают наращивать масштабы сотрудничества.
Мифы о закрытости пытался развенчать и. о. генконсула Ирана в Казани Алибеман Экбали Зарч, начавший свою речь фразой: «Вероятно, вы слышали много нехорошего об Иране». После этого он продемонстрировал короткий презентационный ролик о деловом потенциале государства. Последующая часть речи дипломата также сопровождалась слайдами, свидетельствующими о деловых достижениях «Правительства надежды и благоразумия».
Директор Центра изучения современного Ирана Раджаб Сафаров прямо заявил, что «в деловом плане у нас одни недоработки и одни проблемы». Эксперт согласился, что это по большей части связано с культурными барьерами и дефицитом информации.
Сафаров назвал три проблемы, которые, как он считает, мешают пройти путь от меморандумов до контрактов. Первая и главная из них — недостаток деловой информации, сказал он. Редкие новости об Иране, которые доходят до российской аудитории, в основном касаются политики или происшествий, а о многочисленных бизнес-проектах россияне не узнают. Вторая проблема, по мнению Сафарова, — это отсутствие маркетинговых исследований. Ими пока не пользуется ни один российский инвестор, интересующийся Ираном. «Нужно детальное знание специфики иранского рынка, наконец — ментальности иранского народа», — заявил он. Третий барьер — это человеческий фактор. Мелких чиновников на местах вряд ли сильно интересует сотрудничество России с внешним миром. Порой доходит до того, что представителям деловых кругов Ирана месяцами не отвечают на письма, сетовал Сафаров.
Чтобы закрыть эти пробелы, нужна отдельная структура, заявил он и предложил открыть в Татарстане торговое представительство Ирана, «чтобы оттуда организовать поток деловых идей».
«США все это время самым активным образом занимаются политикой нанесения ущерба российским технологиям»
Встреча, впрочем, не обошлась и без резких заявлений в адрес США. Сафаров обвинил их в лицемерии и создании препятствий для российских компаний. Даже во времена действия санкций против Ирана экономический оборот с Соединенными Штатами превышал $1 млрд, отметил он. США объявляют об изоляции Ирана, одновременно продвигая свою продукцию «через разные структуры, через подставные компании», заявил Сафаров. «Более того, — продолжал он, — они все это время самым активным образом занимаются политикой дискриминации и политикой, собственно говоря, нанесения ущерба российским технологиям! Даже проплачиваются журналисты таким образом, чтобы они о малейшей проблеме России говорили месяцами, а о движениях России во взаимодействии с Ираном вообще умалчивали».
Фархад Паранд, атташе по экономике посольства Ирана в России, в свою очередь, сказал, что Россия должна сотрудничать с Ираном без посредников: «Если вы хотите с Ираном работать, это должна быть прямая работа». Он также советовал Татарстану создать совместное с Ираном предприятие, в которое войдут сильные компании.
«Одним наскоком ничего не решить»
Торговый оборот между Татарстаном и Ираном в 2016 году составил $13,3 млн, и на фоне объемов торговли с другими странами этот показатель действительно незаметен. В апреле президент Татарстана был с двухдневным визитом в Тегеране и встретился с первым вице-президентом Эсхаком Джахангири. Тогда Рустам Минниханов дал понять, что как канал сбыта Иран интересен почти всем крупнейшим татарстанским компаниям. Республика может поставлять грузовой транспорт, автобусы, вертолеты, продукцию нефтехимии, газоперекачивающее оборудование и фармацевтические изделия, заявил Минниханов в ходе визита.
Иран тоже заинтересован в продукции наших компаний, и спрос на нее есть, признался Сафаров «Реальному времени». Все упирается в уже обозначенные проблемы. Когда на местах зарубежному бизнесу годами демонстрируют нежелание сотрудничать, «одним наскоком ничего не решить», говорит эксперт.
Ирану — КАМАЗы и вертолеты, «Татнефти» — иранские месторождения
Основной экспортный продукт Татарстана — это нефть и нефтепродукты. На их долю, по данным правительства, в прошлом году приходилось соответственно 42,2% и 27,8% внешних поставок республики. 17,5% в структуре экспорта занимает химическая продукция, еще 8% — продукция машиностроения.
Татарстанская нефть как и нефть из любого другого региона Ирану не нужна, поскольку он сам экспортирует ее в больших количествах и конкурирует с Россией, говорит замдиректора аналитического департамента «Альпари» Наталья Мильчакова. Зато Иран мог бы стать хорошим рынком для российского машиностроения. У исламской республики есть государственная программа закупки грузовиков и программа развития гражданской и военной авиации. Это создает почву для сотрудничества с КАМАЗом и «Казанским вертолетным заводом» (КВЗ), считает она.
Пока около 70% внешних поставок КАМАЗа приходится на Казахстан, Туркмению и Вьетнам. У российского концерна, однако, еще в 2015 году было три дилерских центра в Иране. Для КВЗ рынок Ирана сегодня тоже далеко не основной.
«Ну и, конечно, важным шагом в развитии сотрудничества может стать допуск «Татнефти» к работе на нефтяных месторождениях Ирана», — говорит она. В прошлом году «Татнефть» уже договорилась о разведке иранского месторождения Дехлоран с запасами 5 млрд баррелей.
Татарстан не ушел из Европы
Интересно, что несмотря ни на что, татарстанская экономика остается ориентированной на запад. В прошлом году санкции «съели» часть торгового оборота Татарстана — он просел сразу на 15,3%, до $11,9 млрд. По данным правительства РТ, объемы экспорта товаров снизились на 19,2%, до $9,25 млрд.
При этом на географии внешних поставок геополитические факторы почти не сказались. Основную часть своей продукции республика продолжает поставлять именно в Европу. Крупнейшими внешними партнерами республики в прошлом году были Нидерланды (18,2% от общего объема экспорта), Польша (16,2%) и Германия (6,2%).
Никакого парадокса здесь нет, считает Мильчакова. Основа экспорта республики — это нефть, а главными ее потребителями остаются страны Европы. Кроме того, они покупают в России удобрения и химическую продукцию.