Дело байкера Захватова: поправит ли компьютер проколы казанских экспертов?

Судебная работа над ошибками следствия

12 июля исполнится ровно год со дня смерти 32-летнего водителя мотоцикла «Ямаха» Евгения Захватова и его 28-летней пассажирки Регины Мадалиевой. Он был мастером сервисного центра фирмы по продаже дрелей, она — сотрудницей кафе. Оба были в шлемах, но не пережили столкновения мотоцикла с автомобилем «Лада», совершавшим правый поворот с проспекта Победы на улицу Глушко.

Первоначально в соцсетях сообщалось, что именно «Лада» создала препятствие мотоциклу, но позже в аварии посмертно обвинили Захватова. Однако родные Евгения заблокировали попытки ГСУ МВД по РТ прекратить дело за смертью обвиняемого и настояли на суде. Процесс в Советском райсуде Казани стартовал пять месяцев назад. На нем вскрылось и отсутствие разметки на опасном сужающемся участке дороги, и нежелание следствия искать свидетелей ДТП, и такая помеха фото- и видеофиксации места аварии, как страх смерти у инспектора ГИБДД.

На прошлое заседание адвокат отца Захватова Андрей Плотников пригласил независимого эксперта из Института механики Уфимского научного центра РАН Владимира Никонова, который разнес по косточкам автотехническую экспертизу. В итоге гособвинению пришлось ходатайствовать о вызове в суд заочно обвиненных в непрофессионализме экспертов и выезжавшего на ту аварию следователя. И они пришли.

Следователь без фотоаппарата и «неустановленная» скорость

Дату смертельной аварии старший следователь по Закамской зоне ГСУ МВД по РТ Александр Жильцов успел забыть. Но помнит — именно он составлял схему ДТП и протокол осмотра и, со слов лишь одного свидетеля, запомнил обстоятельства трагедии так: «Мотоцикл едет в потоке сперва, затем перестраивается на автобусную полосу и начинает ускоряться. Автобусная полоса заканчивается, и мотоциклист выезжает влево на полосу, где едет «Калина», которая начинает совершать поворот [направо]». Адвокат Плотников спросил, делал ли следователь снимки на месте ДТП. «У меня фотоаппарата не было, нам не дают. Обычно снимки делает эксперт либо инспектор», — отвечал Жильцов.

Следом в зал пригласили ведущего эксперта Средне-Волжского регионального центра судебной экспертизы Минюста РФ Дмитрия Максимова. Он заявил суду, что авария произошла потому, что байкер не соблюдал ПДД. «А какие-то нарушения со стороны водителя автомобиля были?», — поинтересовался помощник прокурора Советского района Ленар Закиев, но в ответ услышал: вопрос вне в компетенции эксперта.

— На спидометре автомобиля какие показания были? — продолжил допрос Закиев.

— Около 60 км/ч, — ответил Максимов.

— Это свидетельствует, что в момент аварии автомобиль двигался именно с этой скоростью?

— Методик, которые позволяли ли бы по зафиксированной стрелке определить скорость, нет… Утверждать, что скорость была такой, нельзя.

— А мог ли быть произведен поворот на скорости 60 км/ч? — допытывался помощник прокурора.

— Такой вопрос перед экспертами не ставился, он требует дополнительных расчетов…

Программа есть, а желание?

Из ответов на вопросы защиты выяснилось — экспертиза была назначена, когда на месте аварии уже не осталось следов. Для осмотра пострадавшего транспорта эксперты выезжали… на спецстоянку ГИБДД. Оттуда и все снимки авто и мотоцикла в деле. Адвоката Плотникова интересовало — почему эксперт с 15-летним стажем и его коллеги обошлись без замеров повреждений аварийного транспорта. «Потому что экспертным путем мы не можем точно определить механизм столкновения», — признался Максимов. По его словам, площадь у мотоцикла маленькая, а после аварии он несколько раз «контактировал» еще и с проезжей частью.

«Определить соответствующие парные точки контакта на автомобиле и мотоцикле было возможно только при их осмотре на месте происшествия», — уточнил эксперт. «Но ведь существует такая методика PC-Crash», — парировал защитник покойного байкера. Максимов подтвердил — компьютерная программа по моделированию ДТП в его центре есть, и даже есть специалисты, обученные работать с ней, но «проведение такой экспертизы может занимать длительный срок, а иногда программе просто данных не хватает».

Судья Сергей Жиляев поинтересовался: «Мы можем применить эту программу?». Эксперт ответил неуверенно: «Я в ней не работал… Мы не можем каждую экспертизу проводить в этой программе». В свою очередь защитник поинтересовался, установил ли Максимов скорость движения «Лады» до удара. «Нет. Потому что отсутствуют следы колес», — ответил тот. О методике своего коллеги Пелишенко по установлению скорости на основе показаний спидометра Максимов, как выяснилось, читал, но ни разу не применял: «Методика не утверждена нашим центром и не рекомендована к использованию».

— А у меня другая информация — методика рекомендована Минобрнауки и Минюстом РФ, — заявил суду адвокат.

— Просто сам Пелишенко даже не в курсе, что его методика рекомендована к использованию. Наверное, если рекомендовали, он бы знал…

Экспертиза по показаниям свидетелей

Адвокат продолжил атаку на свидетеля: установлена ли скорость мотоцикла?

— Фактическая скорость не установлена, — пояснил Максимов. — На месте — был выявлен след юза и по нему можно установить, что скорость мотоцикла [на этом участке торможения] была больше, чем 18,5 км/ч (далее выяснилось, что это единственный цифровой параметр, точно установленный в ходе экспертизы).

Выяснив, что эксперт не установил также место ДТП, радиус поворота «Лады» и траекторию ее движения, защитник возмутился: «На чем вы вообще основывали свои выводы?». Ответ эксперта: «В материалах дела имеются показания свидетелей, и они не противоречат друг другу». Тут слово взял приглашенный защитой специалист Института механики Уфимского научного центра РАН, кандидат технических наук Владимир Никонов и спросил коллегу — известны ли ему другие методы экспертизы.

Максимов ответил — наизусть не помнит, но считает применение других методов невозможным. «Зачем мы будем гадать, если данных для определения места столкновения недостаточно?!», — объяснил свою позицию эксперт Средне-Волжского центра судебной экспертизы.

«Указания не было»

Следующий свидетель — старший государственный судебный эксперт Средне-Волжского центра Антон Пелишенко поставил в суде под сомнение свою же методику установления скорости по замершей стрелке спидометра. Он заявил суду, что применял этот метод в реальных делах, когда писал для научного журнала. Потом бросил. «Методика эта не утверждена. Скорость таким образом устанавливается, когда есть указание следователя», — заявил суду эксперт, объяснив попутно: кроме показаний спидометра, надо изучать данные с тахометра и даже степень разрушения аккумулятора после разрыва цепи. Но по делу Захватова этого никто не делал.

Резонный вопрос: «Почему?», Пелишенко парировал ссылкой на следствие: «Указания не было. А по своей инициативе эксперт не имеет права...». Итогом такой согласованной позиции стал ответ экспертизы на четкий вопрос следователя о скорости: «определить не представляется возможным». Так же эксперты ответили еще на пять (!) вопросов. Слово «невозможно» Пелишенко неоднократно повторял сегодня и в суде на вопросы об установлении места ДТП, траектории движения мотоцикла и авто и прочее.

«Не дай бог, установили бы то, что противоречит версии следствия», — оценили итог работы экспертов родственники погибших в перерыве заседания. «Уклонились», — бросил Пелишенко прямо на заседании специалист Никонов. «Попрошу без комментариев моих действий. Это в ваши права не входит!», — возмутился раскрасневшийся эксперт с 17-летним стажем.

По итогам «бойни экспертов» адвокат Андрей Плотников заявил ходатайство защиты о назначении повторной экспертизы в ином экспертном учреждении с использованием метода PC-Crash. Представитель прокуратуры сходу не смог заявить свою позицию по данному ходатайству — попросил время для согласования с руководством. Решение по нему судья обещал огласить 11 июля.