«Из-за землетрясения в Непале стоимость эвакуации на вертолете выросла до $50 тысяч, то есть в 5 раз»

«Нас застало землетрясение в дороге»

— Как часто вы ездите в Непал?

— Это была моя третья поездка. Я был в 2010, 2013 и 2015 годах. Обычно мы ездим на треки в горы, в походы и маршруты по горам разной высоты примерно на две недели.

— Были ли во время ваших предыдущих поездок подобные опасные ситуации?

— В прошлый раз, в 2013 году, тоже было землетрясение, но не такое сильное. Мы сами непосредственно не застали его, но проезжая некоторые места, видели его последствия — разрушения и развалины домов.

На момент землетрясения мы уже закончили трек вокруг горы Манаслу. Это восьмитысячник

— На какой горе вы были в этот раз, когда началось землетрясение?

— На момент землетрясения мы уже закончили трек вокруг горы Манаслу. Это восьмитысячник. Мы ехали в машине, были в 85 км от Катманду, когда начались первые толчки. На самом деле землетрясение три дня шло. Первое было самое сильное: началась очень сильная тряска, с гор посыпались большие камни, поднялось очень много пыли, и мы подумали, что это какая-то пыльная буря. Но водитель нам объяснил, что это землетрясение, и когда мы вышли из машины, это стало очевидным: начали падать дома, от этого поднимались огромные облака пыли. Мы были в ущелье, при нас завалило несколько машин, но нас Бог миловал — мы проехали.

— Когда началось землетрясение, вы продолжили путь дальше?

— Да, мы доехали до Катманду. В это время там уже весь народ вышел на улицу, в основном все шли пешком из города, у них была паника, не было электричества.

Туристы были все по большей части в туристическом районе Тамэль

В русский центр пришли украинцы, казахи и латвийцы

— То есть у местных жителей была паника? А у туристов?

— Да. А туристы были все по большей части в туристическом районе Тамэль. И в основном, когда прошли первые толчки, все туристы, кто знал адреса, разошлись по своим посольствам.

— А куда вы обратились? Тоже в посольство?

— Через два часа после землетрясения в России объявили, что российским туристам надо собираться в русском культурном центре. Нам это сообщили наши близкие и родственники, и мы сразу поехали туда. Можно сказать, что мы были первые спасенные россияне — мы первыми пришли в центр, до нас еще никого не было.

— Какая была оказана помощь непосредственно вам?

— Большая моральная помощь. Там была безопасная территория, электричество и минимальные вода и еда (нам этого особо не надо: мы, туристы, люди самостоятельные, нам было все это даже интересно).

— Сколько там было человек?

— Наверно, не меньше 250. Причем кто-то еще пошел в поход после землетрясения, человек 30 уехало в Дели, а кто-то уехал на регулярных рейсах.

— Из каких регионов были россияне?

— Со всех регионов. Кроме того, еще были и латвийцы, украинцы и казахи. Также были наши соседи — башкиры. А вообще нас было 4 человека: двое из Татарстана и двое татарстанцев, которые переехали в Москву.

— Украинцев, казахов и латвийцев тоже приняли?

— Да, они попросились в самолет нашего МЧС, потому что ими вообще никто не занимался. И они пришли к нам, мы их взяли. У нас было два самолета, которые могли вывезти 180-200 человек, а россиян улетело где-то 115 (те, у кого были обратные билеты, улетели на регулярном рейсе — аэропорт работал). Так улетели те, кто уже прошел треки, а на МЧС — те, кто только прибыл и решил дальше никуда не идти.

Многие ведь еще в горах остались. Беда в том, что после землетрясения явно произошло обрушение, и я думаю, что там может быть десять-двадцать тысяч погибших

Катманду сильно не пострадал

— А как уехали вы?

— Мы уехали на своем же рейсе FlyDubai. В Непал мы приехали 8 апреля, улетели в ночь 28 апреля. Самолет МЧС вылетал практически одновременно с нами.

— Как вы считаете, сколько россиян проживает в Катманду? Не все же обратились в русский центр.

— Конечно, не все. Я думаю, что не менее двух-трех тысяч в это время были в Катманду. Многие ведь еще в горах остались. Беда в том, что после землетрясения явно произошло обрушение, и я думаю, что там может быть десять-двадцать тысяч погибших.

— Ваши знакомые не пострадали?

— У нас одна группа (знакомые знакомых) осталась где-то в районе Аннапурны, и связи с ними нет. (Эта гора считается одним из самых опасных восьмитысячников мира — прим. ред.).

Сам Катманду не сильно пострадал: не так, как по телевизору показывают. Упало где-то 1-2% от общей площади зданий. Упали все старые кирпичные здания

— Что произошло с городом?

— Дело в том, что сам Катманду не сильно пострадал: не так, как по телевизору показывают. Упало где-то 1-2% от общей площади зданий. Упали все старые кирпичные здания.

«Все за счет собственных сил — каждый сам себя спасает»

— Помогали ли людям какие-то службы, когда началось землетрясение?

— Нет, беда в том, что там нет МЧС, нет медицины. Там вырубило свет, никто ничего не возит — проблема больше гуманитарная, чем именно от землетрясения. Люди оголтелые сидят на площадях — никто ими не занимается. В этом главная проблема.

— Работали ли спасатели из стран, откуда были туристы?

— Мы видели, как очень хорошо работали китайцы, у них был очень сильный отряд, который оборудовал большую территорию, где они кормили пострадавших. Местными спасателями выступала армия, но они просто разбирали завалы, больше от них не было никакой помощи. Там нет даже понимания помощи: все за счет собственных сил — каждый сам себя спасает.

— То есть никакой эвакуации для тех, кто, например, оказался на треке, не было организовано?

— Там это невозможно сделать: вообще нет служб спасения. Те, кто оказался внизу трека, в самом конце, вернулись. В обычное время стоимость эвакуации на вертолете составляет $10 тыс., а сейчас цены подняли даже на проезд в пять раз, соответственно, эвакуация минимум $50 тыс. стоит. При этом в горах застряло несколько тысяч представителей разных национальностей, следовательно, у кого такие деньги есть, тот по спутниковому телефону ее вызывает.

Первый удар был очень мощный, когда мы оказались в дороге между городами Похра и Катманду. Тогда толчки были силой 7,8 балла

— Когда были самые сильные толчки?

— Первый удар был очень мощный, когда мы оказались в дороге между городами Похра и Катманду. Тогда толчки были силой 7,8 балла. Второе землетрясение было где-то в два по местному времени, когда мы были в культурном центре. Земля была как вода: деревья качались, было ощущение, как будто на лодке плывешь. Толчки достигали 6,8 балла.

— Сколько времени длится землетрясение?

— Основной толчок длится примерно 5-10 минут. Потом через час-два идут повторные толчки.

— А в центре было безопасно?

— Да, это территория российского посольства, и там был парк, где все жили, включая работников центра. Это было самое безопасное место: достаточно большая открытая площадка, где все люди и сидели.

— Была ли какая-то паника?

— Среди наших — нет. Мы пили пиво, честно говоря. Но там было несколько групп граждан, которые приехали осмотреть достопримечательности, а не заниматься туризмом, — они, конечно, сильно боялись.

— Сколько детей было в центре?

— Детей где-то 15, многие от смешанных браков, многие из семей, которые путешествуют годами.

— Получается, на этом еще и наживаться успевают.

— Конечно, местные очень хорошо зарабатывают, кто имеет возможность.

— Почему вы поехали именно в Непал?

— Потому что я люблю путешествовать, и там очень красивые горы: Высоцкий посвятил им очень много песен.

— Эта стрессовая ситуация как-то повлияет на ваше отношение к Непалу?

— Нет, поеду еще.

Фото из личного архива Алексея Ладнушкина