История Черного озера: «неряшливое» благоустройство, лучший ресторан и канализационные беды

Заметки о Черном озере неизбежно разделяются на две части: естественно-историческую и культурно-историческую.

От образования до засыпки

Черное озеро было одним из группы озер в центральной части Казани. Кроме него в эту группу входили озера Белое, Банное, Ключевое, Театральное и Поганое. В XV—XVI веках в середине города в районе современной улицы Дзержинского находилась система озер Белое—Черное—Банное—Поганое, искусственно созданная путем запруд на основе естественных водоемов. Котловина с системой озер представляла собой ту «зело удольную, аки в пропасти» часть города, на которую указывал кн. Андрей Курбский. Водоемы Черноозерской системы располагались на третьей надпойменной террасе Волги, кроме Поганого озера, находившегося на первой надпойменной террасе. Они цепью тянулись почти от места современной площади Свободы до Кремля. С этой системой были связаны озера Ключевое и Театральное, располагавшиеся под углом к Черноозерской впадине.

Полагают, что Черноозерская впадина в системе озер представляла собой староречье древней Казанки, русло которой ушло далеко к северу. В свое время оно было достаточно глубоким, но котловину (современный Черноозерский парк) заполнили песчано-глинистые осадки толщиной 25—30 метров. Полагают также, что большинство озер Черноозерской системы было искусственными. Это помогли установить скважины, пробуренные в Ленинском саду, в парке «Черное озеро», в районе улиц Миславского и Батурина. Считают, что исторические сведения позволяют с некоторой степенью достоверности установить рельеф, существовавший до появления Казани.

От современных улиц Горького и Галактионова вдоль улиц Дзержинского и Батурина к Казанке шел глубокий овраг с крутыми склонами, по дну которого протекал ручей. На склонах и овражках, впадавших в него с правой стороны, били ключи. В первые годы существования города началась застройка территории между Кремлем и Казанкой и, таким образом, лог с ручьем оказался внутри города. Для удобства водоснабжения были построены запруды, так что Казань имела надежный источник водоснабжения. Но вода в запрудах и озерах портилась, озера мелели и постепенно заболачивались. Их заваливали, дно лога поднималось, и в конце концов сформировалась новая система. А в конце XIX века участок Черного озера был благоустроен, после чего более не подвергался заметной реконструкции.

Скудость исторических сведений о водоемах XV—XVI веков, изменение названий водоемов с булгарских времен до наших дней, перепланировка территории внесли немало путаницы в историческую картину. Разные авторы (М.В. Казанский, Н. Спасский, В.Н. Сементовский) дают разное время существования озер и их засыпки. Впадина Черного озера в настоящее время искусственно замкнута, а раньше она имела выход к Казанке у Кремля. В верхней части этой впадины (на месте нижней части современного Ленинского сада) было Белое, или Чистое, озеро. Вода верхнего озера, питающегося ключами, использовалась жителями древнего города исключительно для питья. После взятия Казани водоем постепенно потерял значение источника питьевой воды вследствие значительного загрязнения в условиях тесно застроенного и неблагоустроенного города. После пожара 1842 года озеро площадью 1,7 га было засыпано, а бывшая Кузнечная площадь, получившая название Николаевской, распланирована. В 1891 году на ее месте был разбит Николаевский сквер (ныне Ленинский сад).

Собственно Черное озеро было самым большим водоемом системы. Длина его к концу XIX столетия составляла не менее полуверсты. На литографии В.С. Турина мы видим Черное озеро начала 1830-х годов. Берега озера были благоустроены, но уже авторы первой трети позапрошлого века писали о хорошей, чистой и мягкой воде озера, как о временах давно прошедших. Уже в их время озеро, лишенное ключевого питания, загнивало и издавало неприятный запах. По свидетельству проф. Н.П. Загоскина, «издававшимся им зловонием» Черное озеро было обязано «исключительно неряшливости и невниманию к нему казанских обывателей».

Правда, в 1829 году берега озера были отделаны уступами, обложены дерном и обсажены аллеями, а в 1887 году весь Черноозерский сад с водоемом был обнесен чугунной решеткой стоимостью в 7 тысяч рублей. Но эти полумеры не спасли водоем. Частичная засыпка предпринималась за последнюю четверть века его существования несколько раз. Предпоследняя была произведена в 1862 году, окончательная — в 1891.

Суп вензорв

Культурно-историческая часть заметок поневоле будет сведена к нескольким объектам: описание, хотя бы беглое, всех объектов заняло бы непомерно большое место. Пришлось выбирать. Выбрал Черноозерский ресторан и локальную канализацию Черноозерского района.

Одной из главных достопримечательностей Черного озера был ресторан, по многим свидетельствам, лучший в городе. Павильон под трактирное заведение был построен еще в 1860-е годы купцом Белозеровым. Место на Черном озере он арендовал в течение шести лет с платой по 50 рублей в год. С 1865 года аренда перешла к купцу Распопову с платой уже по 100 рублей на следующее шестилетие. В 1871 году состоялись торги на ближайшее трехлетие, высшую плату снова дал Распопов. Но в конце концов в 1875 году арендатором стал доверенный купца Питерского Ожегов. Ожегов обязался нанять музыкантов и устроить газовое освещение. Так или иначе, но в 1883 году он заказал архитектору Бечко-Друзину проект двухэтажного деревянного ресторана, который и был построен за 30 тыс. рублей. Газовое освещение вскоре было заменено электрическим еще до постройки в Казани городской электростанции, ресторан стал заведением 1-го разряда, т.е. имел право продавать водку не по казенной, а по произвольной цене.

Черноозерский ресторан, содержимый старейшим казанским ресторатором В.И. Ожеговым (в Черноозерском саду, летний вход в ресторан из сада, зимний — с Правой Черноозерской улицы, против здания государственного банка), открытый в течение всего года, с чистым и просторным помещением, приличною прислугою и обстановкою, хорошею русской и французской кухнею и доброкачественным ассортиментом вин; в соответствующие времена года здесь всегда имеются даже свежие устрицы. В большом двухсветном зале ресторана имеется оркестрон, а по вечерам играет дамский оркестр. У г. Ожегова можно получать завтраки, ужины и обеды от 50 коп. (за три блюда) до 1 р. (за пять блюд). Днем этот ресторан, а особенности в летнее время, может быть безопасно посещаем с дамами. Биллиарды, кегельбан, газеты, телефон.

Меню ресторана на Черном озере печаталось в газетах. В «Волжском вестнике»в 1892 году его печатали практически ежедневно.

Меню Черно-Озерского вокзала

Обед.
Цены: из 2-х блюд 50 коп., 3-х 70 коп., 4-х 85 коп., 5-ти 1 руб.
1) Суп вензорв, пирожки, консоме дежибье.
2) Кокили из рыбы.
3) Голубцы по-полтавски.
4) Жаркое москов. телятина.
5) Компот в малаге.

Вселяющее в далекого от старых меню человека безотчетный ужас название «вензорв» есть не что иное, как «виндзор». Классический английский Brown Windsor soup.

Самая дорогая работа в с/х Казанской губернии была на сенокосе. В те годы за нее платили 43 коп. в день. Само собой, день был световым, а не восьмичасовым. Это насчет необыкновенной дешевизны тогдашних ресторанов.

Великая Черноозерская труба

Так я условно назвал своеобразное сооружение, обеспечивавшее удаление нечистот из домов района Черного озера в Казанку. Замечу, что нормальную городскую канализацию в Казани начали строить лишь в 1927 году. Как обычно, читателю представляется экстракт из первоисточников — журналов заседаний городской думы и докладов управы в 1886 году.

Управа представила три плана устройства черноозерской трубы. Дума избрала для исследования состояния этих стоков комиссию в составе Е.В. Адамюка, В.К. Соломина, Н.А. Осокина и П.Т. Жуковского, а также просила Н.Ф. Кванина принять участие в работах комиссии.

Комиссия доложила, что настоящие водосточные трубы по своей системе и назначению представляют мало общего с прежним городским водостоком. Прежде некоторым домовладельцам разрешено было сделать спуски лишь для вешней воды и для воды из ванн, ныне же спуски приспособлены для стока нечистот из отхожих мест и помойных ям и сделано это по совещанию между частными домовладельцами с единоличного разрешения городского головы. Комиссия осмотрела ямы и осадочные колодцы во дворах домовладельцев, а местами, где образовались промоины и провалы полотна улиц, — и самые трубы.

Окончательное заключение комиссия дала лишь о той части сточных труб, которая была устроена вновь в виде продолжения прежней трубы, а именно: по Воскресенской улице от дома Мартинсона до дома Унженина, затем по Молочному переулку и по участку Черноозерской улицы от дома Михайлова до колодца Унженина. Эта часть «канализации» устроена настолько непригодно, что немедленно должна быть закрыта: неплотно сколоченная из однорезки труба проложена местами на глубине даже менее аршина и вообще линии промерзания; жидкость по трубе не течет, а, выливаясь из нее через щели, размывает землю. Колодцы, издающие зловоние, оказались в бездействии. Вообще, все сооружение произведено крайне небрежно. Что касается остальных участков канализации, то дать свой отзыв о них комиссия оставила за собою право впоследствии, предложив теперь же устранить спуск экскрементов из дома г. Банарцева и городской богадельни, кроме того, поручить Управе впредь не дозволять домовладельцам никаких канализационных сооружений без разрешения Думы и без законного одобрения технических проектов на эти сооружения.

Ко времени рассмотрения доклада Думою трубы по Молочному переулку были, по распоряжению городского головы, уже вынуты, и канавы засыпаны. Относительно же труб по Черноозерской улице до колодца Унженина городской голова сказал, что вынимать их нет необходимости; так как Управа предполагает снова проложить трубы, то настоящие непригодные трубы тогда, при новой прокладке, и могли бы быть вынуты; необходимо только засыпать колодцы, чтобы домовладельцы не могли пользоваться ими. Дума постановила: принять все предложения комиссии, т.е. временно закрыть канализацию во все первом участке до колодца Унженина, все канавы и промоины засыпать и утрамбовать, допустив лишь оставление труб на Черноозерской улице, но при этом засыпать колодцы и принять меры, чтобы домовладельцы до восстановления канализации не могли пользоваться трубою. Поручить Управе устранить спуск в городскую трубу экскрементов из дома Банарцева и богадельни и впредь не допускать устройства канализационных сооружений без законного одобрения технических проектов.

Комиссия по осмотру водостоков представила свое заключение относительно прочих частей черноозерской трубы. К этому докладу комиссии приложен отзыв городского архитектора г. Литвинова о состоянии исследованного им водосточного сооружения. Г. Литвинов выяснил технические неправильности устройства трубы следующим образом: старая, прежде существовавшая, труба аршинного сечения была уложена по односторонке от Черного озера и оканчивалась близ крепости, переходя в открытую канаву; она имеет довольно сильный уклон и действовала до новейшего удлинения ее вполне правильно. Когда явилась мысль надставить эту трубу вверх до Николаевской площади, а с другого конца продолжить вниз до р. Казанки, то при этом встретилось серьезное затруднение: оказалось, что если конец новой трубы у Николаевской площади опустить ниже уровня промерзания, то этот новый участок трубы почти вовсе не будет иметь никакого уклона; это очень серьезное обстоятельство не смутило строителя: не задумываясь много, он игнорировал линию промерзания и ради образования наклона заложил конец новой трубы на площади на глубине всего лишь в 1,5 арш. С продолжением трубы к Казанке случилось то же самое. Здесь, при углублении конца трубы на берегу Казанки на 2,5 арш. (т.е. ниже линии промерзания), другой конец ее, где ей надлежало соединиться с старой трубой, выходил, при условии соблюдения надлежащего уклона, на самую поверхность земли; таким образом, пришлось в этом участке лишить трубу уклона, хотя и здесь верхний ее конец заложен на глубине лишь 1,5 арш. от поверхности.

Словом, вся беда в том, что строитель хотел во чтобы то ни стало ввести в свою сеть старую трубу, а между тем продолжать ее ни вверх, ни вниз было невозможно, равно как невозможно теперь и исправить сеть, не переложив все трубы (в том числе и старую) снова. Кроме того, новая труба от крепости до Казанки, принимающая воды из прежней трубы, непригодна и по размерам сечения; она гораздо меньше по сечению, чем старая аршинная труба. Для надлежащего исправления всей линии водостоков, по счислению г. Литвинова необходимо израсходовать 3454 руб. 31 коп.

Так как комиссия, ввиду отсутствия средств и краткости времени, не нашла возможным высказаться за немедленное радикальное переустройство труб, то г. Литвинов, по ее поручению составил вторую смету на временное исправление труб, которые местами разрушились, местами закупорились илом и своими же обломками, а потому не могли быть оставлены без исправления даже и на одну весну. По этой второй смете стоимость временного исправления исчислена в 939 руб. 80 коп. Хотя при этом г. Литвинов заявил, что проектируемые им по второй смете исправления будут гарантировать правильность действия трубы только в предстоящую осень и ближайшую весну, а никак не далее, однако комиссия выразила надежду, что этот ремонт заменит полную переделку труб, если будет произведен хорошо и немедленно.

Окончательное заключение комиссия дала такое: принять трубы в ведение города, произвести исправление их по второй смете (939 руб. 80 коп.) и допустить дальнейшее пользование домовладельцев ими, не исключая и домов Банарцева и богадельни, с условием лишь устройства осадочных колодцев на дворах. За пользование трубой комиссия предложила домовладельцам делать взносы на ремонт ее и на предложение это согласились следующие домовладельцы: Унженин — 100 руб., Банарцев — 150 руб., Болдырев — 50 руб., гор. богадельня — 200 руб., Александров — 500 руб., Боратынский — 100 руб. и гор. Управа (за дом общественного управления) — 130 руб. Таким образом, общая сумма взносов составилась в 1230 руб.; по мнению комиссии, этой суммы достаточно на ежегодный ремонт и содержание труб.

Дума постановила: произвести временный ремонт городской водосточной трубы, на что ассигновать 939 руб. 80 коп., с возмещением этой суммы взносами домовладельцев, пользующихся водостоками. Поручить Управе тех из упомянутых домовладельцев, которые не имеют на своих дворах осадочных колодцев, обязать устроить такие колодцы под наблюдением городского архитектора, по изготовленным им и утвержденным Управою проектам.