Борхес: гениальная литературная мистификация?

Неудачливый претендент или жертва заговора?

Когда обсуждают величайших писателей XX века, имя Хорхе Луиса Борхеса неизменно оказывается в первых рядах. Его влияние на мировую литературу невозможно переоценить: его тексты стали основой для целого поколения авторов, а его идеи проникли в культуру настолько глубоко, что стали частью нашей повседневной реальности. И все же, несмотря на весь его гений, Борхес никогда не был удостоен Нобелевской премии. Почему?

Для многих отказ от присвоения Борхесу Нобеля был связан с его политическими взглядами. Писатель, чьи симпатии часто оказывались на стороне правых консерваторов, казался слишком спорным кандидатом для того, чтобы его могли признать в академии. Еще одним ударом по его репутации стал злополучный обед в мае 1976 года с генералом Хорхе Виделой, аргентинским диктатором, чьи преступления против человечности потрясли мир. Критики утверждали, что этот обед окончательно закрыл Борхесу путь к Нобелю.

Однако существует и другая версия, более странная и фантастическая, которая, возможно, объясняет, почему шведская академия отвернулась от Борхеса. Эта версия связана с теорией заговора, возникшей в начале 1980-х годов. Согласно ей, Хорхе Луис Борхес на самом деле никогда не существовал. Как можно представить себе мир без Борхеса? И как эта идея вообще могла возникнуть?

Аргентинская сенсация: «Борхеса не существует!»

В июле 1981 года на страницах аргентинского журнала Cabildo, известного своими ультраправыми взглядами и антисемитизмом, появилось письмо, которое моментально привлекло внимание читателей. Письмо, подписанное неким Дан Йеллоу, носило громкий заголовок: «Борхеса не существует!». С первых строк стало понятно, что автор пытается обрушить целый мир, который так долго строился вокруг фигуры великого писателя.

Дан Йеллоу утверждал, что Хорхе Луис Борхес был не более чем вымышленным персонажем, созданным группой аргентинских писателей. По его словам, среди этих писателей были такие известные фигуры, как Леопольдо Маречаль, Адольфо Биой Касарес и Мануэль Мухика Лаинес. Они якобы выдумали Борхеса в середине 1930-х годов, чтобы скрывать собственную литературную деятельность за этим вымышленным именем.

Письмо вызвало настоящий фурор. В литературных кругах начали шептаться, а СМИ охотно подхватили эту невероятную историю. Вопрос о том, кто же тогда выступал в роли Борхеса, стоял ребром. Ответ Йеллоу оказался столь же удивительным, как и само обвинение: Борхес, которого знали и любили читатели, на самом деле был сыгран второсортным актером по имени Ахиллес Скатамаккья. Он, по словам Йеллоу, был нанят, чтобы публично воплотить в жизнь вымышленного персонажа.

Великий актер или жертва шутки?

Согласно теории Дана Йеллоу, создатели Борхеса в какой-то момент осознали, что одного имени недостаточно, чтобы их литературная мистификация выглядела убедительно. Им нужен был человек, который смог бы наделить Борхеса плотью и кровью, придать ему лицо и характер. И тогда они обратились к актеру по имени Ахиллес Скатамаккья, чья карьера к тому моменту уже давно затухла.

Скатамаккья был выбран не случайно. В свои лучшие дни он обладал такими чертами, которые идеально подходили для создания образа Борхеса: старомодный вид, легкая неуклюжесть, меланхоличный взгляд — все это делало его идеальным кандидатом для роли слепого мудреца. И так, как гласит легенда, Скатамаккья стал Борхесом. Его обучили нескольким урокам «элементарной урбанистики», снабдили подходящей одеждой и выпустили на литературную сцену.

Может показаться невероятным, но эта теория быстро приобрела популярность. Для одних она стала лишь очередным шутливым анекдотом, созданным в духе самого Борхеса, который обожал подобные игры с реальностью. Для других это было объяснение, которое укладывалось в общую картину его загадочной личности. В конце концов, не похоже ли это на борхесовские рассказы — идея о том, что сам писатель мог быть просто фикцией, вымышленным персонажем в мире, где реальность и вымысел неразличимы?

Шведская академия и отказ от Нобеля

История о том, что Борхес был лишь актером, который исполняет роль вымышленного гения, не могла остаться незамеченной за пределами Аргентины. Когда эта теория дошла до Шведской академии, там тоже начали сомневаться в существовании Хорхе Луиса Борхеса как реального человека. Некоторые члены академии, возможно, восприняли эту историю всерьез. Ведь в их глазах было неприемлемо награждать Нобелем персонажа, созданного лишь для того, чтобы удовлетворить творческие амбиции группы писателей. Такая награда могла бы подорвать доверие к самой премии. Кроме того, Нобелевская премия всегда имела сильное политическое значение, и представление о том, что Борхес был вымышленной фигурой, создало бы опасный прецедент.

Тем не менее сама по себе эта идея казалась слишком парадоксальной и в то же время очаровательной, чтобы ее можно было проигнорировать. Даже если это была шутка, она была столь изысканной и столь в духе Борхеса, что вполне могла бы оказаться правдой. В конце концов, Борхес всегда играл с идеей небытия, иронизируя над собственной жизнью и репутацией. Так почему бы не предположить, что он мог создать самую удивительную литературную мистификацию своего времени?

Как быть несуществующим

Хорхе Луис Борхес не раз высказывался о своем желании быть забытым, исчезнуть из памяти людей и раствориться в собственных текстах. Его произведения полны рассуждений о том, что реальность — это всего лишь одна из возможных иллюзий, и что человек, его сознание и личность, возможно, существуют лишь в пределах вымышленного мира. Эти идеи стали лейтмотивом его творчества и сделали его имя синонимом постмодернизма. Когда журналисты спросили Борхеса о его отношении к теории о собственном несуществовании, он, как всегда, дал ответ, полный глубокого смысла и иронии.

Я не уверен, что вообще существую. Я — это все те авторы, которых я читал, все люди, которых я встречал, все женщины, которых я любил. Все города, которые я посетил, все мои предки…

Этот ответ, хотя и может показаться шуткой, прекрасно отражает философию Борхеса, для которого идея «я» всегда была условностью, конструкцией, созданной сознанием. Своими словами Борхес как бы признает, что он — лишь часть более сложной и обширной мозаики, состоящей из всех книг, рассказов и историй, которые он прочитал, написал и даже придумал. Для него не было четкой границы между писателем и его произведением, между создателем и созданным. Эта мысль как нельзя лучше подходит к теории о том, что Борхес мог бы стать персонажем собственного рассказа — быть одновременно и создателем, и вымыслом.

Борхес всегда оставлял открытыми двери в свои литературные лабиринты, в которых читатели могли заблудиться. Его рассказы часто начинались с простой идеи, но заканчивались полным погружением в парадоксы и загадки, где реальность не просто превращалась в иллюзию, а сама иллюзия становилась новой реальностью. В этом смысле идея о том, что он сам был вымышленным персонажем, кажется органичным продолжением его литературного эксперимента.

Для тех, кто пытался постичь Борхеса, эта история — еще один лабиринт, созданный его гением. Может быть, он сам посмеивался над всем этим, сидя в своем кабинете с тростью в руках, зная, что его имя переживет его тело. И возможно, именно в этой шутке и скрывается ключ к разгадке: Борхес всегда был более реальным, чем сама реальность, потому что он знал, как ей управлять, превращая каждую свою мысль в литературу.

Подлинная история или одна из мистификаций?

Ахиллес Скатамаккья — это имя, которое оказалось в центре обсуждений и споров, когда теория о несуществовании Борхеса начала набирать обороты. Как утверждают сторонники этой теории, именно он стал тем лицом, который под именем Борхеса вошел в историю литературы. Но кем же был этот человек и действительно ли он существовал?

Исследования показали, что никаких достоверных сведений о человеке с таким именем не существует. Все, что известно о Скатамаккье, — это утверждения Дана Йеллоу и несколько косвенных свидетельств, которые также могут быть легко подделаны. Личность Скатамаккьи остается загадкой: ни одной фотографии, ни одного документа, подтверждающего его существование, не было найдено. Это заставляет задуматься, а не является ли и сам Скатамаккья вымышленным персонажем, придуманным для еще большей запутанности истории.

Однако некоторые теоретики утверждают, что отсутствие свидетельств о существовании Скатамаккьи — это именно то, что делает его идеальным кандидатом на роль Борхеса. В конце концов, если кто-то хотел бы создать мистификацию века, он бы позаботился о том, чтобы следы этой мистификации были максимально скрыты. Борхес, который так любил играть с концепцией исчезновения, мог бы оценить такую иронию: быть представленным миром через фигуру, которая сама по себе иллюзия.

Борхес, который был и не был

История о том, что Борхес мог быть вымышленным персонажем, — это, безусловно, одна из самых увлекательных и странных теорий в литературной истории. Она отражает саму сущность его творчества, где грань между реальностью и вымыслом постоянно стирается, где читатель, как в зеркале, видит не столько автора, сколько самого себя и свои размышления.

Борхес оставил после себя наследие, которое невозможно измерить наградами, хотя отсутствие Нобелевской премии остается для многих его поклонников болезненным уколом. Но, может быть, именно в этом и заключался его гениальный замысел — создать такую сложную, многослойную фигуру, что даже спустя десятилетия после его смерти мы продолжаем задаваться вопросом: кем был Хорхе Луис Борхес?

История о его несуществовании может показаться абсурдной, но для тех, кто знаком с его творчеством, она скорее выглядит как продолжение его литературного пути. Ведь, как он сам говорил, реальность — это всего лишь одна из бесконечных историй, которые мы рассказываем себе. И если Хорхе Луис Борхес действительно был плодом коллективного воображения, то, возможно, это самая великая история из всех, которые он когда-либо написал.

Екатерина Петрова — литературный обозреватель интернет-газеты «Реальное время», автор телеграм-канала «Булочки с маком» и основательница первого книжного онлайн-клуба по подписке «Макулатура».