Крымское ханство XV—XVIII веков в польской историографии

2.4. Польская историография

А.А. Шейхумеров

Отношения Крымского ханства и Польши развивались на протяжении всего более чем трехсотлетнего периода существования крымскотатарского государства, и неудивительно, что они привлекали к себе пристальное внимание польских историков.

Первые исторические сочинения, в которых освещалась история (в первую очередь военная) крымскотатарского государства, были созданы уже в XV в., вскоре после возникновения Крымского ханства. Ян Длугош писал об отношениях между Хаджи Гераем I, Польшей и Литвой, оставил известный панегирик правлению первого крымского хана. Позднее, в XVI—XVII вв., появились работы Марцина Бельского, Мачея Стрыйковского, Веспасиана Коховского, в которых уделялось немало места крымским набегам на польско-литовские земли и иным аспектам отношений между этими государствами. Хотя эти авторы описывали события, происходившие и при их жизни, и, таким образом, являются также источниками, мы отнесем их к историографии, так как целью указанных авторов было создание исторических произведений об истории Польши и ряда других стран.

История Крымского ханства в трудах польских историков конца XVIII — начала XX вв. (т. е. в период после утраты крымскотатарским народом своей государственности) рассматривалась в контексте военно-политических взаимоотношений Польско-Литовского государства и Крымского ханства. В качестве примера укажем на книги Ежи Самуэля Бандтке, Михала Димитра Краевского и Теодора Моравского.

Первой после 1783 г. книгой, посвященной собственно истории Крыма, стала четырехтомная работа Адама Нарушевича, в 1805 г. изданная на польском языке. Автор подробно писал об истории Крымского ханства и расселении татар в Причерноморье. Вскоре после нее вышла работа Станислава Богуш-Сестренцевича об истории Крыма (в том числе и ханского периода).

В силу объективных причин польских историков XIX — начала XX вв. интересовала в первую очередь тема военного противостояния и военных союзов Речи Посполитой и Крымского ханства. Тадеуш Корзон и Людвик Кубаля составили обзор военных действий крымских татар в рамках военно-политической истории Польши. Владислав Казимеж Вуйчицкий уделял большое внимание тактике проведения татарских набегов и их влиянию на славянский фольклор. Северин Голембиовский изучал взаимоотношения запорожского казачества с братьями Мехмедом и Шахином Гераями. Константин Гурский, Миколай Недзвецкий и Францишек Равита-Гавроньский писали о набегах татар и борьбе с ними польских войск.

В это время выходит несколько работ и об истории дипломатических отношений. Видное место не только в польской, но и мировой историографии истории Крымского ханства занимают работы Казимежа Пулаского о политических связях державы Гераев с Польско-Литовской унией в период правления ханов Менгли Герая I и Мехмед Герая I. Феликс Конечный затрагивал вопросы политических взаимоотношений между этими странами в XV в., Чеслав Хованец — отношения между Варшавой и Бахчисараем при Яне III Собеском в 1683—1685 гг.

Качественные изменения в польской историографии произошли в 1930-х гг. Оттон Лясковский считал, что татарин был для поляков хорошим учителем степной войны. Людвик Колянковский писал об истории отношений Крымского ханства с Польшей и Литвой эпохи Ягеллонов.

О колоссальном влиянии Ольгерда Гурки на последующие поколения польских историков говорит то, что почти во всех выходящих в Польше работах, где так или иначе затрагивается татарская военная культура, авторы ссылаются на подсчеты Гурки, иногда корректируя их, и его мнение о боеспособности ханской армии. Разумеется, радикальный пересмотр устоявшихся взглядов не мог не вызвать критику «традиционалистов». Полемизировал с Ольгердом Гуркой Стефан Мария Кучиньский, отстаивавший старую точку зрения о громадных татарских армиях. Несмотря на отдельные скептические возражения, работы Гурки заложили фундамент для дальнейших исследований польских историков о вооруженных силах крымских ханов.

Януш Волиньский и Збигнев Вуйцик описывали политические взаимоотношения между Крымским ханством и Речью Посполитой в период 1650—1670 годов. Ян Рейхман писал о роли крымских татар в османской внешней политике. Юзеф Анджей Геровский рассматривал польско-крымско-турецкие дипломатические отношения в XVIII в.

Высоко оценивал военную мощь ханства Ришард Маевский. Он полагал, что польские военачальники в первой половине XVII в. предпочитали вступать в сражения с татарами при наличии численного превосходства, опираясь на полевые укрепления, усиленные пехотным и артиллерийским огнем.

Владислав Серчик писал, что Крымское ханство могло поставить «под ружье» треть мужского населения страны. Крымские татары, по мнению Серчика, были прекрасными лучниками, точно стреляющими даже на скаку, однако не употребляли огнестрельного оружия.

Проблема противостояния татарским набегам рассматривалась в работах польских историков 1960—1990 годов. Ежи Охманьского (набеги на Великое княжество Литовское в XV—XVI вв.), Тадеуша Мариана Новака (первая половина XVI в.), Ежи Теодорчука (первая половина XVII в.), Мауриция Хорна (первая половина XVII в.), Владислава Чаплиньского, Януша Паевского.

Упомянем также работу Лешека Подхородецкого и Ноя Рашбы о Хотинской войне 1621 г., в которой авторы составили оригинальный обзор войска Гераев. В 1997 г. в Варшаве увидело свет уникальное оружиеведческое издание, богато снабженное фотографиями музейных экспонатов. Его составитель, Яцек Гутовский, собрал данные о более чем сотне единиц оружия и доспехов, которые либо принадлежали татарам либо относились к татарским типам вооружения. В том же году вышла статья Веслава Маевского, в которой рассмотрены источники и историография численности войск и народонаселения Крымского ханства.

Новой вехой в изучении государственности крымских татар стало начало XXI в. В этот период в польской историографии появилось большое количество работ, посвященных отдельным аспектам социального устройства, правовой системы и военного дела Крымского ханства.

В 2004 г. вышла книга Дариуша Скорупы об отношениях татар и Польши в 1595—1623 гг., в которой автор подробно описал социальное и военное устройство ханства и считал, что татарское войско отличалось высокой боеспособностью.

Татарским военным делом (в первую очередь набегами) занимается Анджей Глива. В своих работах он пишет, что Крымское ханство эффективно реализовывало стратегию «непрямых действий», основанную на постоянном грабеже соседних государств. Глива изучал также взаимоотношения крымских татар с населением стран, подвергавшихся набегам.

Военное дело Крымского ханства было рассмотрено в работах польских исследователей начала XXI в. Марека Вагнера, Марцина Гавенды, Тадеуша Гурского, Мачея Франца. Тематика татарских набегов и противостояния им польских войск получили отображение в работах Марека Плевчиньского (XV—XVI вв.), Тадеуша Мариана Новака (первая половина XVI в.) , Марека Вагнера (конец XVII в.), Яна Виммера (первая половина XVII в.). М. Вагнер писал также о правящей элите Крымского ханства в период 1684—1699 гг. В работах Петра Кроля отмечается большая роль Крыма в военно-политических событиях конца 1650-х гг. на украинских землях. Марек Рогович в книге об осаде крымско-казацкими войсками Збаража в 1649 г. посвятил IV раздел войску Крымского ханства, в котором предпринял попытку реанимировать традиционное представление о татарах как о громадных плохо вооруженных массах всадников, подавляющих небольшое польское войско своей численностью.

Подытоживая вышесказанное, мы можем отметить, что исследования польских историков вносят огромной вклад в изучении истории крымскотатарского государства, его внешней и внутренней политики, социального устройства и военной организации. На данный момент польская историография истории державы крымских Гераев является одной из наиболее значимых и динамически развивающихся в мире.