Как веселились в 1793 году

Петр Иванович Комаров. 1791, 1792, 1793 гг.

За Квасниковым следовал купец 2-й гильдии Петр Иванович Комаров. Он и отец его были коренные казанцы. Комаров родился в 1757 году и на 33-м году возраста избран был на пост казанского городского головы. До этого, будучи 25 лет, он служил бургомистром городового магистрата, а еще раньше, в 1774 году (имея 17 лет), служил у лавочного сбора с площадок сборщиком.

Каменный дом Комарова, построенный им самим по вновь конфирмованному Екатериной II плану, на земле, полученной в приданое за женою, находился на Воскресенской улице, в петропавловском приходе, под №510. При доме он имел каменные, жилые флигеля очень старинной постройки, со сводами, железными решетками в окнах и мрачными подвалами. Второй дом Комарова, унаследованный им от отца, был деревянный, в приходе церкви Воскресения Христова, по улице, называемой «По хребтам гор» под №439. По списку домов г. Казани за 1796 год, хранящемуся в городском архиве, у П.И. Комарова значится еще дом в Верхне-Федоровской улице, рядом с домом казанского губернского прокурора Максима Ивановича Княжевича, и мыловаренный завод в Плетенях.

Перечисленными домами и заводом не ограничивается недвижимая собственность Комарова. Он владел еще каменными амбарами на берегу Булака (близ бульвара), обращенными потом в кузницы и уцелевшими до наших дней. Кроме того, ему принадлежали 8 лавок в Гостином дворе, из которых пять арендовали у него купцы: Федор Федорович Золотарев, Платон Степанович Суханов, Григорий Ефимович Адамышев, Архип Яковлевич Строголев, Иван Федорович Проскуряков, Лев Филиппович Жуков и купчиха Анна Васильевна Кочетова, а в восьмой торговал он сам, и имел еще крепостную землю в Чистопольском уезде, при деревне Адамчи-Утяжкиной, купленную у генерал-лейтенанта Николая Осиповича Кутлубицкого. Все эти сведения взяты нами из формулярного о службе Комарова списка, помещенного в «Обывательской книге» г. Казани конца XVIII столетия.

Для своего времени Комаров был довольно просвещенным человеком, что можно заключить из того, что сыновья его Степан, Василий и Алексей, будучи учениками народного училища, говорили при торжественных случаях речи не только на русском языке, но и на немецком, как это видно из нижеприводимого описания празднования в Казани мира с Турциею в сентябре 1793 года. Описание этого торжества не лишено местного исторического интереса и мы позволяем себе привести его здесь дословно, заимствуя из статьи «Дополнение к описанию празднования в Казани мира с Турцией в сентябре 1793 года», напечатанной в №19 «Московских Ведомостей» от 2 ноября 1793 года:

«К сообщению о сем праздновании, сделанному в №15, присоединяем описание обедов, данных казанским дворянством и казанским купечеством:

«11 сентября благородное дворянство просило по билетам к обеденному столу Амвросия архиепископа со знатным духовенством, правителя наместничества, генералитет, чиновников и купечество, а после обеда обоего пола персон в нарочно построенную от дворянства для оного торжества на 184 квадратных саженях галерею, в театр, маскарад и на ужин. Посетители и принимаемые были от четырех нарочно избранных от дворянства знаменитых дворян. Пред троном Виновницы нашего благоденствия поднесены двумя младыми дворянами, обучающимися у профессора Вегелина, от имени благородного юношества речи на российском и немецком языках преосвященному Амвросию архиепископу и правителю наместничества, в которых изъявлено чувствование сердец к Виновнице нашего благоденствия. Обеденный стол был на 130 кувертов (полных наборов предметов для одного человека на накрытом столе, — прим. ред.), во время коего играла инструментальная музыка, а при игрании на трубах и литаврах пили за Высочайшия здравия Ея Императорского Величества, Их Императорских Высочеств, всей Высочайшей Фамилии счастливого оружия, с пушечною пальбой. В 6 часов, по собрании всего общества в галерею, открылся театр. По окончании оного в особо сделанной галерее, украшенной гирляндами и фестонами, начался маскарад; музыка с хорами играла в нарочно сделанном возвышении к одной стороне галереи. В 11 часов, в особо же сделанную галерею прошены посетители к столу. Против первого стола поставлена была прозрачная картина, на пьедестале пирамида, на коей видно было в сиянии вензелевое имя Ея Императорского Величества, с надписью под оным: Ею благоденствуем, а внизу орел, парящий с масличною ветвию. Пред галереей горела иллюминация из пяти прозрачных картин. На первой означено: Провидение держит в одной руке всевидящее око, а в другой вензелевое имя Ея Величества; под оным сидит Россия, имея на коленях несколько лавровых венцов, изображающих одержанные над неприятелем победы, а простертою вверх рукой держит она кадило в знак приношения благодарности своей Всевышнему и Императорскому Величеству за науки и художества, премудрым учреждением и щедрым подкреплением Ея Императорского Величества цветущия. В некоторой отдаленности изображена История, которою описаны преславныя дела Екатерины II, и поручает вечности в сохранение на будущия времена. На другой стороне возвещает Фама всему свету справедливую славу Ея Императорскаго Величества и Российского народа. На обеих сторонах были обелиски с перевитыми гирляндами из лавровых и пальмовых листьев; в пьедесталах надпись: Торжествует мир казанское дворянство. По сторонам обелисков представлялись пирамиды с лавровыми и масличными в пьедесталах ветвями. На обелисках и пирамидах изображены пристойным образом вензелевые имена Их Императорских Высочеств. По сторонам картин разные огни в полциркуле освещены различными Фигурами, а при въезде и выезде триумфальные ворота освещены огнями же. Для народа играли в разных местах духовые музыки. По окончании стола, маскарад продолжался до 2 часов пополуночи, в котором было посетителей до 600 персон, пред галереей же народа более 5 000 человек.

«18 числа купеческое общество угощало преосвященного со знатным духовенством, генералитет, чиновников и дворянство обеденным столом на 150 кувертов. По собрании особо говорены обучающимися в народном училище купцов, градскаго главы Комаровы и губернского магистрата заседателя Евреинова, сыновьями речи на российском и немецком языках. При питии за Высочайшия здравия Ея Императорского Величества, Их Императорских Высочеств и всей Высочайшей Фамилии происходила пушечная пальба. Ввечеру был маскарад и ужин, да освещены пять прозрачных с аллегорическими приличными изображениями картин. Сторона крепости и Спасская башня разноцветными огнями были иллюминованы. Сверх того, была раздача денег на содержащихся в тюрьмах арестантов.

«19 числа довольствованы убогие в доме приказа общественного призрения, обоего пола до 120 человек, обедом, за коим лучшие купцы услуживали сами; в вечер же для публики представлен был театр».

После смерти П.И. Комарова, последовавшей в 1806 году, сыновья его разделились и стали понемногу закладывать и продавать имущественное состояние отца и в конце концов спустили все, без остатка. Только у вдовы покойного, Натальи Александровны (чья она была уроженная — неизвестно), сбереглись кое-какие небольшие крохи, с которыми она, когда-то богатая невеста, и влачила свои старческие годы, окруженная обездоленными внучатами.

Потомство Комарова сохранилось в Казани до настоящего времени среди местного мещанского общества.