«У некоторых хозяев комнаты сдаются с обязательством платить за 8 бутылок кумыса...»
Институт истории Марджани — о происхождении татар на северо-востоке республики и острых дискуссиях с коллегами
Поставить точку в спорах с башкирскими коллегами о национальном происхождении жителей северо-востока Татарстана постарались в своем коллективном труде сотрудники Института истории им. Ш. Марджани АН РТ. В новой книге «Татарские селения Восточного Закамья» представлены неизвестные страницы истории Актанышского района, результаты исследования татарских населенных пунктов с богатым историческим наследием, сыгравших заметную роль в экономике и культуре края, давших татарскому народу ряд выдающихся личностей. Как считают авторы, издание расширит представление читателей об истории северной части Восточного Закамья и поможет разобраться в особенностях формирования местного татарского населения. «Реальное время» публикует шестую главу книги о медицинском обеспечении жителей Восточного Закамья в XIX — начале ХХ века.
Кумысолечение в Мастеево
Новым направлением в терапии XIX столетия стало лечение санаторного характера: наряду с морскими курортами и различными «водами» набирало популярность и кумысолечение. Пациенты с малокровием и нервным истощением, особенно с легочными заболеваниями, отправлялись в Оренбургскую, Уфимскую, Самарскую и даже Астраханскую губернии, а также в Крым, где им предлагали в качестве основного средства исцеления напиток из кобыльего молока. Кумысолечение в Уфимской губернии было одним из самых популярных направлений, кумысолечебные заведения имелись даже в Уфе. Например, с такой целью приезжали в Уфу поэт Габдулла Тукай, а также дочь крымскотатарского издателя Исмаила Гаспринского Шафика и многие другие известные люди.
Но были и те, кто отправлялся за кумысолечением в Мензелинский уезд Уфимской губернии, в дер. Мастеево, где находился известный в то время кумысолечебный центр. Ежегодно в этой татарской деревне проходили лечение от 80 до 150 человек. Такая практика продолжалась в течение второй половины XIX столетия. Пациенты прибывали в эти края в основном по речному пути. От пристани Азякуль на р. Белой до Мастеево было примерно 35—40 верст пути. Путешественники, добиравшиеся гужевым транспортом, сначала попадали в дер. Байсарово, а уже затем в Мастеево, расположенное рядом с волостным центром.
Период приготовления кумыса длился два-три месяца в году. Этот промысел в Мастеево стал развиваться со второй половины XIX в. и поначалу не был прибыльным делом. Неизвестный автор ХIХ в. отмечал, что этим ремеслом в деревне занимались 2—3 человека и местные татары «забыли искусство своих предков», «являются профанами в этом деле». Кумыс иногда получался хорошим, а иногда нет.
К рубежу XIX—XX вв. ситуация изменилась, приготовление кумыса превратилось в важный источник дохода местных жителей. Кумысолечение в Мастеево развивалось благодаря Султановым, именно в их домах останавливались первые пациенты. Постепенно для этих целей были выстроены даже специальные здания. В начале ХХ века жилые помещения для приезжих сдавались на любой вкус: и в дворянской усадьбе Султановых с флигелями, и в обычных крестьянских избах.
Помимо наличия целебного напитка — кумыса, пациенты приезжали за свежим воздухом и умиротворяющей природой. С этим поначалу были проблемы, вокруг Мастеево была степная местность, отсутствовали леса для неспешных прогулок. Но и эта проблема была решена: в деревне имелся парк и фруктовые сады (опять же принадлежавшие Султановым), где обычно и гуляли кумысники. В 1910-х гг. размещением гостей, прибывавших на кумысолечение, занималась Гульчигра Шагимуратовна Султанова. Только в домах Султановых в это время могли разместиться более 50 пациентов, остальные квартировали у других деревенских хозяев. В основном на кумыс приезжали представители интеллигенции, много было учителей и учительниц.
Описание Мастеево как одного из кумысолечебных центров было включено в путеводитель для кумысников, составленный доктором В.Н. Золотницким. Эта справочная книга выдержала несколько изданий, третье издание вышло в 1914 г.
В отличие от доктора Золотницкого, довольно критично в отношении кумысолечебных традиций в Мастеево был настроен местный доктор А. Цареградский. Он работал участковым врачом в Поисево. В 1907 году Цареградский заявлял следующее Мензелинской земской управе: «Среднее число пользующихся лечением в Мастеево в разгар сезона бывает от 80—120 человек; среди больных встречаются истощенные канцелярским трудом учащиеся, страдающие малокровием; приезжают в Мастеево и нервнобольные, но больший процент падает на легочные заболевания, начиная с плевритов и кончая тяжелыми туберкулезными процессами. Никакого разделения, никакой изоляции для больных всех этих родов не существует, и не редкость, что комнату, только что оставленную чахоточным, занимает слабогрудый или малокровный больной. Понятия дезинфекции нет».
Цареградского смущало употребление кумыса без специальной рекомендации врача (медицинских специалистов в Мастеево, конечно, не было), отсутствие индивидуального подхода к кумысникам. «У некоторых хозяев комнаты сдаются с обязательством платить за 8 бутылок кумыса, будут они выпиты или нет. А так как мастеевские пациенты в большинстве своем средней зажиточности, то и получается такое положение, что хочешь — не хочешь, вредно или полезно, а пей 8 бутылок в день, иначе даром пропадут твои трудовые деньги». Отсюда, по мнению врача, развивались различные желудочно-кишечные расстройства у пациентов.
«Нередко, не запасшись определенными советами, больные приезжают в Мастеево, очевидно, надеясь там найти врача, а не найдя его, находятся в полной растерянности — какой нужен кумыс, сколько его пить и т.д.; в результате консультантом является сердобольный сосед или содержатель кумысной, что конечно не гарантирует больному пользы лечения, — возмущался А. Цареградский. — В таких условиях, при отсутствии врачебного надзора, гигиены и дезинфекции, Мастеевское кумысолечебное заведение существует более 20 лет. Сколько заразных очагов создалось за это время в комнатах для больных, сколько малокровных, слабогрудых, страдавших плевритами унесли с собой чахотку — трудно сосчитать, но представить можно. В виду всего этого, в виду серьезного вреда, какой можно ожидать от Мастеевского кумысолечебного заведения для его пациентов, последнее должно быть реорганизовано на строгих врачебно-санитарных началах».
Замечание А. Цареградского во многом повторяло распространенное тогда предвзятое отношение к мусульманам в целом. Для сравнения, например, автор популярного путеводителя по Крыму Г.Г. Москвин предупреждал своих читателей, что «при выборе помещения следует предпочитать дачи христиан, так как дачи татар грязны, причем после больных татары обыкновенно не дезинфицируют и вообще не очищают помещение». Из-за таких стереотипов игнорировались и не адаптировались в русскую среду многие полезные моменты, свойственные татарской культуре.
Но кумысолечение к тому времени уже активно завоевывало своих сторонников среди представителей разных этносов и вероисповеданий. Да и Мастеево как кумысолечебное место оценивалось не всеми только в негативных тонах. Например, еще до заявления А. Цареградского в 1906 г. другой земский специалист, ветеринарный врач Дезидериев докладывал в ту же Мензелинскую уездную земскую управу о том, что «помещения, где приготовляется кумыс, устроены вполне гигиенично — светлые, чистые, а равно и посуда содержится в чистоте, что вполне понятно, так как за этим следят сами дачники, и если замечают грязь и неряшество, то переменяют дачу».
По данным 1913 г., в Мастеево действовало 4 кумысолечебных заведения. Кроме упомянутой выше Гульчигры Шагимуратовны Султановой, официальные кумысолечебницы в этой татарской деревне функционировали под началом Мухаметсултана Шагимухаметовича Султанова, Мухаметгалея Габдулгаллямовича Султанова, Шириаздана Габдулханнановича Султанова.
Таким образом, в начале ХХ в. мнения о кумысолечении в Мастеево были противоречивыми. Однако пациенты продолжали приезжать в эту татарскую деревню за целебным кумысом каждое лето.