Свияжск: от величия к упадку — и от разорения к возрождению

Первое русское поселение под Казанью

Годом основания Свияжска считается 1551-й, когда Иван Грозный, предприняв уже несколько безуспешных попыток взять Казань, решил «окопаться» в ее окрестностях — основать тут своеобразный форпост. Имея в этих землях долговременную базу, уже можно было надеяться на то, чтобы дожать упрямых татар, а заодно прибрать к рукам черемисов — предков марийцев, и прочие окрестные лесные народы. Все-таки ходить туда-сюда из Москвы было утомительно и, как показывала практика, неэффективно — и время тратилось зря, и войско успевало выдохнуться.

Однако Свияжский холм-останец, на котором сейчас стоит град, возможно, был освоен гораздо раньше — марийское и чувашское население, которое издревле жило в окрестных лесах, могло отправлять здесь свои языческие обряды. Все-таки место к этому располагало: высокий холм на большой реке отлично подходил под организацию капища. Поэтому некоторые исследователи говорят, что здесь еще до прихода русских когда-то было языческое святилище, а потом — крепость (ей даже название дали — «Кара кирман»). В Музее истории Свияжска есть артефакты, которые подтверждают как минимум временное пребывание людей на свияжском холме задолго до прихода Ивана Грозного: еще 6 тысяч лет назад люди изготавливали здесь глиняную посуду, охотились на лесного зверя и ловили рыбу. Черемисы, буртасы и их предки жили в бассейне Свияги много сотен лет, в IX веке этими землями завладели болгары, сделав их западным рубежом своего государства, потом их на триста лет прибрали к рукам казанские ханы. Но никаких городов здесь не было — был лишь огромный холм в устье Свияги, поросший густым лесом, окруженный заливными лугами и омываемый речными водами.

Холм этот ужасно понравился Ивану Грозному. Приметили его в 1550 году, когда казанские ханы во второй раз щелкнули по носу русское войско и оно вынуждено было отойти от стен Казани в устье Свияги — на отдых. Со стратегической точки зрения свияжский холм был идеален для основания постоянной войсковой базы: он находился в устье большой реки, с него можно было контролировать все транспортные потоки (с сухопутными дорогами в этих местах в ту пору была беда), да и местные племена пора было прибирать под железную руку.

Средневековая русская «Икея»

В главные строители был назначен дьяк (а на деле военный инженер) Иван Выродков, который ухитрился провернуть совершенно уникальную в техническом плане операцию (кстати, именно он потом будет руководить возведением осадных сооружений при взятии Казани).

Город построили за четыре недели. С того момента, как царь велел построить город, до того, как на холме выросла огромная по тем порам крепость (больше, чем кремли Москвы, Пскова и Новгорода — самый большой в Московском царстве на ту пору), прошло всего 16 месяцев — если верить летописному своду. Беспрецедентный исторический прецедент: ни до, ни после этого город не строился так быстро.

Да еще и как строили! Почти за 800 км от места возникновения будущего Свияжска, неподалеку от Углича, срубили полный деревянный город: стены, башни, церковь и даже жилые дома (!!!). Каждое бревно тщательно пометили (на то был издан специальный царский указ). А потом все это добро разобрали и сплавили по воде к Круглой горе (так русские называли тогда свияжский холм), чтобы потом, уже на месте, пересобрать этот «икеевский набор». Причем инструкций не прилагалось: просто плыли по реке своеобразные «домокомплекты», «башнекомплекты», «церквекомплекты»… И если обратить внимание на герб Свияжска, будет видно: город плывет по реке на кораблях. Похоже, это не миф и не гипербола — он действительно сюда приплыл.

Сегодня в Свияжске, конечно же, все по-другому, и единственный памятник, который действительно мог относиться к той самой «древнерусско-икеевской» партии, — деревянная Троицкая церковь Иоанно-Предтеченского монастыря (от исторической части которой, впрочем, мало что осталось — разве только сруб, да и то не весь). Есть легенда о том, что в ней перед последним казанским походом молился лично Иван Васильевич вместе со своими воеводами. Вполне возможно, почему бы и нет? По крайней мере, в самом городе царь точно бывал.

А пока плотники и архитекторы занимались первоначальной сборкой в угличских лесах, на Круглой горе кипела мощная работа: несколько десятков тысяч воинов под руководством того самого дьяка Выродкова меньше чем за месяц вырубили на горе 150 гектаров леса, срезали землю, чтобы получить ровную площадку. Правда, не хватило ни места, ни срубленных в Угличе домов: потом пришлось расширять пространство и рубить новый лес, чтобы строить из него все новые церкви, дома и фрагменты стен.

Кстати, помогал при строительстве и татарский хан Шах-Али (в русских хрониках его называют Шигалей) — тот самый, из Касимова, который тесно сотрудничал с Иваном Грозным и стал третьим и последним мужем царицы Сююмбике. Такие вот переплетения.

Получилось знатно. Длина стены, которой была обнесена крепость изначально, была больше 2,5 километра. В стенах было 18 башен. С Круглой горы можно было спуститься по 16 лестницам. Внутри крепости жили чиновники, духовенство и служилый люд, остальные населяли посад.

«Остров Буян»

Сначала остров назывался Ивангород (в честь царя), потом — Новоград Свияжский, а с годами название трансформировалось в Свияжск. Когда Казань была взята, крепость стала большим административным и торговым городом. По тем временам это действительно было очень крупное поселение, с большим торжищем, с пристанью, с сотнями и тысячами посадских людей… Территория Казанского ханства после упразднения, собственно, ханства была разделена на два уезда — Казанский и Свияжский. Из Свияжска контролировали все земли на правом берегу Волги, которые были присоединены во время казанского похода.

В досужих разговорах часто говорят, что именно Свияжск послужил прототипом знаменитого пушкинского острова Буяна. Но если внимательно вспомнить «Сказку о царе Салтане», то на острове-Буяне не живет ни один из главных героев — просто мимо него то и дело проезжают купцы. А вот если заглянуть в русские сказки, то окажется: Буян — это лубочный остров, на котором хранятся всякие чудесные вещи. К примеру, именно здесь растет дуб, в ветвях которого спрятана смерть Кощеева, там стоит и священный камень алатырь, который исполняет желания каждого, кто до него доберется.

Так что, если смотреть по логике, все пушкинские описания города «с златоглавыми церквами, с теремами и садами», в котором «пушки с пристани палят, кораблю пристать велят», не описывают остров Буян, поэтому народная молва, как обычно, путает явления и факты. Но описания столицы князя Гвидона, конечно, очень похожи на описание Свияжска, каким он был в XVII — XVIII веках. Там действительно было огромное количество церквей, здесь жили богатые купцы, зажиточные ремесленники и, конечно, стоял сильный военный гарнизон — все-таки форпост!

Можно было бы подумать: ну вот же! Пушкин ведь здесь тоже бывал! Значит, хотя бы остров Гвидона он списал с нашего, татарстанского города? Нет. Не списал. В казанских землях поэт был через два года после того, как сказка была написана и даже опубликована. Но народная молва не сдается, поэтому была создана следующая байка: якобы, увидев Свияжск, великий русский поэт воскликнул, что именно так себе остров Буян (опять путаница с островами!) и представляет.

Оставим эту байку на совести тех, кто ее придумал, и движемся дальше.

Центр духовной культуры

Мы не будем перечислять все церкви и монастыри, которые чудом сохранились в Свияжске до наших дней. Скажем лишь, что с самого своего основания это был город, буквально-таки напоенный святостью. Кроме деревянных церквей, срубленных еще в Угличе, здесь с самого начала было целых два монастыря. А в качестве архимандрита сюда приехал святитель Герман (вместе со святителями Гурием и Варсонофием). Все трое сегодня причислены к лику святых.

Из Пскова приехали мастера-белокаменщики, которыми руководил тот самый Постник Барма, который потом строил Казанский кремль. Его архитектурному гению принадлежат Никольская церковь и Успенский собор Успенского монастыря. Уже через 10 лет после взятия Казани в городе жили 4 тысячи человек, которые ходили в 10 церквей (шесть в самой крепости и четыре в посаде).

До самой революции в Свияжск ездили тысячи паломников в год: здесь был мощный центр христианской культуры. Город можно было назвать своеобразным брендом и тогда: его белокаменные церкви и репутация строгих монастырских насельников славились на всю христианскую Русь.

А еще отсюда распространялось православие на окрестные народы. Марийцев, чувашей и других представителей местного населения крестили (не всегда добровольно) свияжские монахи. Во времена святителя Германа тут был крупный миссионерский центр, где крестили тысячи обитателей волжского правобережья. После смерти Германа (по некоторым версиям, его убили в Москве царские опричники, когда священник не стал соглашаться с царской волей) его мощи были перенесены в Успенский монастырь в Свияжске и хранились в соборе почти 300 лет.

Лубочный и златоглавый церковный Свияжск подходил к революции монастырским городком, где парил дух святости. В Успенском монастыре жили больше 90 монахов, в Иоанно-Предтеченском — около 400 монахинь. В городе работали 12 церквей. Последним построенным в Свияжске крупным сооружением стал собор во имя иконы Божьей Матери «Всех Скорбящих Радость» (1906) — он выстроен в неовизантийском стиле и виден издалека.

Революция принесла острову горе и опустошение. Были осквернены мощи святителя Германа, разорены и закрыты монастыри, и самое страшное — взорваны, снесены с лица земли несколько красивейших церквей. Сегодня в Музее истории Свияжска есть зал-инсталляция — напольная карта города, на которой стоят миниатюрные памятные стелы в местах, где стояли храмы, уничтоженные большевиками.

Место большого горя

К началу XX века население Свияжска составляло 3 000 человек. В 1917 году город имел герб, устав и казну, органы городского самоуправления — городскую думу и управу во главе с городским головой. В Свияжске было 70 магазинов и торговых лавок, более 30 трактиров и домашних столовых, мощеные мостовые улицы освещались 80 керосиновыми фонарями. Вроде бы все шло хорошо. Но надо понимать, что с развитием железной дороги в конце XIX века уже начинался отток жителей на ближайшую железнодорожную станцию. Правда, это не могло оказать критического влияния на развитие города.

А вот революция и война, конечно же, оказали. Трагические страницы свияжской истории леденят душу. 1918-й год стал одним из роковых в жизни города: здесь развернулась «командная ставка» красных во время ожесточенной борьбы за Казань. Лев Троцкий отсюда руководил изгнанием белочехов с казанских земель, он же провел здесь страшный «обряд» децимации — велел казнить каждого десятого красноармейца из части, стоявшей в Свияжске, в наказание за то, что Красная армия не смогла выбить из Казани врага.

Полем боя Свияжск никогда не становился, поэтому и сохранился удивительный его архитектурный комплекс (или то, что от него осталось после большевиков), плывущий над водой. Зато почти весь XX век он был местом больших страданий и огромной скорби.

Удобное расположение, изолированность, крепкие монастырские стены и благоустроенная еще в царское время тюрьма были подарком для советского правительства. С конца 1920-х годов Свияжск использовался как огромная тюрьма.

В Успенском монастыре сначала была исправительная колония для малолетних преступников, которую потом преобразовали в трудовую коммуну для беспризорных подростков с целью их перевоспитания принудительным трудом. Правда, коммуну закрыли в 1933 году, а в 1936-м здесь организовали ИТК №11 (потом ее «переименовывали» в №8 и №5). В основном здесь сидели политические осужденные, поэтому условия содержания были страшными. Интересный факт: в Музее истории Свияжска воссоздана камера, где содержались заключенные, и описаны некоторые детали быта арестантов. Так вот, есть сравнительная таблица о том, как кормили заключенных в свияжской тюрьме в XIX веке и в лагере НКВД в веке XX. Разительное различие (и совсем не в пользу «гуманной советской власти»). За годы существования лагеря НКВД в Свияжске от ужасных условий содержания тут умерли несколько тысяч человек. В 1953 году Свияжская ИТК №5 прекратила существование в результате амнистии, ее место заняла психиатрическая больница.

Эту мрачную страницу свияжского прошлого особенно хорошо чувствуешь в одном из залов Музея истории города — где видишь фотографии, слышишь музыку и существуешь внутри комнаты, будто бы наполненной большим человеческим горем.

Как водохранилище убило Свияжск, а фонд «Возрождение» — воскресил

Организация Куйбышевского водохранилища окончательно похоронила былую славу Свияжска. Буквально за несколько дней огромная площадь холма ушла под воду, осталось несколько сотен гектаров. Исчезла и сухопутная дорога на «большую землю» — Свияжск действительно превратился в остров. Вторая половина XX века стала временем запустения и забвения для города, который принимал святителей и русских царей, привел в лоно христианства тысячи людей и из которого управлялась огромная территория, включавшая все правобережье Волги чуть ли не до самого Урала.

Город был отрезан не только от сухопутных дорог, но и от электричества, и от других центральных коммуникаций. Люди жили здесь точно так же, как жили в XIX веке: жгли лучину, кормились рыбалкой и огородом. При этом психиатрическая больница и другие учреждения продолжали работать. И школа, и амбулаторный пункт, и отделение милиции…

Административно Свияжск уже не был городом — это было сельское поселение. Казалось, спрятав за монастырскими стенами пациентов психиатрической больницы и заперев их на острове, власть просто забыла о том, что там вообще живут люди. Уже студенты Казанского университета вовсю пользовались интернетом, а жители Свияжска сидели без электричества, воду брали в реке и в колодцах, а отапливались дровами. Почему не уезжали — загадка. Но оставались. Жить порой приходилось даже в заброшенных братских корпусах, в монашеских кельях Иоанно-Предтеченского монастыря.

Чуть больше двухсот свияжцев уже и не надеялись на какую-то новую жизнь, остров был прочно забыт, лишь иногда сюда заезжали историки, археологи и крайне немногочисленные любопытствующие — все же комплекс удивительных храмов влек интересующихся.

И только в XXI веке все изменилось: республика взяла остров под крыло. Для жителей Свияжска по программе «ветхого жилья» были построены 19 многоквартирных домов на 88 квартир и два индивидуальных дома.

Сгнившие развалины были снесены, на остров провели автомобильную дорогу, электричество, газ, другие современные коммуникации. Фонд «Возрождение» под руководством первого президента Татарстана Минтимера Шаймиева руководил воскрешением Свияжска, реставрацией исторических памятников, организацией на его просторах археологического музея-заповедника. И сегодня остров не узнать. Буквально за 5 лет он преобразился и превратился в один из культовых туристических объектов республики. А Успенский собор, творение псковских мастеров, стал третьим в Татарстане объектом, внесенным в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Директор музея-заповедника Артем Силкин берет на вооружение самые новые, передовые техники организации музейных экспозиций, и результат впечатляющий. Беспрецедентный по задумке и реализации Музей археологического дерева показывает, как жил Свияжск все 500 лет с момента своего создания — здесь можно увидеть настоящие, не выкопанные из земли, законсервированные срубы жилых домов и вспомогательных зданий, а музейная экспозиция рассказывает о ремесленниках и строителях древнего Свияжска. Музей Гражданской войны, Музей истории города, Музей художника Геннадия Архиереева, церкви и соборы с уникальными фресками — каждый квадратный метр земли здесь дышит огромной историей, и она чувствуется, впитывается здесь с воздухом.

Этнические праздники и фестивали стали фишкой Свияжска последние десять лет. И «Свияжская уха» (где можно попробовать фирменную уху от директора музея), и фестиваль, посвященный восстановлению местного искусства строить лодки, и веселая Масленица, и рождественские гуляния, и многочисленные концерты и театральные постановки — все это делает Свияжск не только «мухой в янтаре», но и уникальным активным культурным центром.

И идут, идут благодарные паломники и любопытствующие туристы, пытливые историки и романтически настроенная молодежь по высокой лестнице к белым стенам Успенского монастыря… Чтобы почувствовать дыхание веков, услышать отзвуки веселого смеха и горьких рыданий, полюбоваться на речные просторы и представить, как полтысячелетия назад грозный русский царь пришел сюда — вот прямо сюда! — чтобы начать отсюда русскую историю казанских земель.