«Бал.Бесы»: демонический балаган в восьми частях в ТЮЗе
Театральные постановки Татарстана: смотрим дома. Часть 10-я
Каждая смена режиссеров в театре — это колоссальная смена декораций, направлений, мотивов. Спектакль «Бал.Бесы» в 2019 году победил в номинации «Событие года» VII Ежегодной театральной премии «Тантана». Постановка стала одной из лучших работ Туфана Имамутдинова, вероятно, пиком его сотрудничества с молодой частью труппы, которое завершилось уходом из театра в 2020-м.
Пишем 19. А 20 — в уме
11 октября 2019 года во время спектакля после слов «Танец камаринской, без цензуры...» умер актер ТЮЗа Арсений Курченков, игравший Степана Трофимовича Верховенского. Спектакль доиграли. Верховенского стал играть заслуженный артист РТ Павел Густов.
«Камаринская» в постановке исполняется с трупом, актеры заставляют его двигаться в такт музыке, таким образом выстраивается ассоциация с коллективным убийством студента Иванова, которое и сподвигло Достоевского к написанию романа «Бесы».
Имамутдинов, придя в ТЮЗ главным режиссером после работы в Москве, за рубежом и родных Набережных Челнах, столкнулся с тем, что часть труппы его не приняла настолько, что писала письма и манкировала участием в спектаклях. В итоге те работы, в которых задействованы актеры среднего и старшего возраста, вроде «Страстей по Семену Семеновичу», не назовешь творческой удачей. После ухода Имамутдинова в начале 2020-го (он предупредил об этом годом ранее) можно говорить, что с молодежью он поставил трилогию из спектаклей — «Выстрел» по Пушкину, «Нос» по Гоголю, «Бал.Бесы» по Достоевскому, в которых литературная основа XIX века изобилует отсылками к нынешнему времени. В репертуаре остался только «Нос», смешной и безумно быстрый, динамичный. Из условно детских сохранился «Маленький принц».
Мы раскачаем танцпол
Текст «Бесов» в театрах популярен, их ставят на Таганке, в РАМТе, на Малой Бронной, в Ленсовете, в МДТ и во множестве других культурных институций.
«Бал.Бесы» в том варианте, который ТЮЗ в декабре 2021 года выложил в Сеть, называются «Монологом в восьми частях». Это риторический разговор со зрителем, где вопросы 1860-го рифмуются с 2020-ми.
Постановка Имамутдинова во многом перекликается с работой Сергея Чехова на Таганке, который также берет восемь персонажей, но по-иному ворочает форму. По сути, у Имамутдинова получается концерт в формате бала, режиссер ставит героев на подвижную деревянную платформу — Степана Трофимовича Верховенского, Алексея Нилыча Кириллова, Петра Степановича Верховенского, Семена Егоровича Кармазинова, штабс-капитана Игната Тимофеевича Лебядкина, Андрея Антоновича фон Лембке... Это галерея Достоевского: либералы, инородцы, маргиналы, провокаторы, которые говорят о России, о любви и нелюбви. Насколько эффектным получится это признание, зависит от актера, лаконичная сценография не дает прикрыться внешним лоском. Женщины играют мужчин, мужчины играют женщин (вроде Егора Белова, поразительно напоминающего вокалиста группы Shortparis. Кажется закономерным, что вскоре он уехал на ПМЖ в Петербург). Вместо музыки — какофония, вместо высокого штиля — ария «Таракан». Наконец, Лебядкину пишут на спине красным фломастером сначала «mad in USSR», а потом «made in USSR», добавляя — sale...
Такой спектакль хорошо играть не в помещении, а на площади, и если сама сцена не может ходить ходуном, то зрители должны вскакивать и падать, передвигаться, скакать, бегать и додумывать.