«С горем пополам гвозди умеем делать»: мебельщики ждут стабилизации цен и все еще надеются на импорт
У производств, почти полностью ориентированных на поставки из-за рубежа, вся надежда теперь — на Китай
Мебельный рынок как в целом в России, так и в Татарстане в частности, замер в ожидании. Как выяснило «Реальное время», запасов привычного сырья на складах даже у самых крупных фабрик осталось всего на 3—5 месяцев. Будут ли новые поставки по ранее налаженным каналам, не знает никто. Но большинство мебельщиков предполагает, что их ждет почти полная переориентация на Китай и, конечно же, неизбежное, хотя бы частичное, импортозамещение. Одним словом, про итальянские изыски и немецкую надежность придется позабыть, а пока работать дальше, несмотря на подорожание материалов, говорят владельцы мебельного бизнеса. А стоимость сырья и комплектующих, равно как и готовой мебели, выросла от 40 до 100%.
«На общем фоне на все повышают цену»
Как сегодня живут производители мебели, ощутили ли влияние западных санкций? Насколько зависимы от зарубежных поставщиков? С этими вопросами «Реальное время» обратилось к участникам этого рынка в нашей республике, имеющим свои производства.
— Пока что проблем с поставками нет. Мы столкнулись только с ростом стоимости сырья. На общем фоне на все повышают цену, — говорит основатель бренда «Яратам дизайн» Петр Сафиуллин.
Какие-то позиции, по его словам, поднялись в цене примерно до 40%. А к примеру, массив дерева подорожал на 100%, хотя его здесь во многих случаях используют российский. Например, массив дуба и ясеня.
— Импортная древесина вообще стала недоступной. Куб тика сейчас стоит 2,5 млн рублей, — сообщил собеседник издания.
Краски, эмали, лаки, грунты — это тоже завозные позиции. Лаки у «Яратам дизайн» итальянские, масла — австрийские, немецкие. Шпон, кстати, тоже заграничный. «В России такой деревообработки нет. Если и умеют делать, то очень малый процент, хотя потребности есть», — отмечает он.
На фоне последних событий продукция фабрики «Яратам дизайн» «запуталась» в классе. Мебель из массива дерева (здесь в том числе производят такую), стала гораздо более дорогой и престижной.
Он также добавил, что у них готовилась экспортная программа: «Были запросы на нашу мебель из-за рубежа». Причем, по его словам, марка «Яратам дизайн» уже второй раз «вплотную подошла к этому вопросу»: «Первый раз все отложилось из-за локдауна, из-за всеобщей истерии по поводу эпидемии. А сейчас это связано с санкциями, с тем, что Европа, куда и хотели «прорубить окно», от нас отдалилась», — пояснил он.
— Конечно, это не весь мир, но это была самая удобная логистическая история и старый сложившийся рынок дизайна, на который проще заходить, потому что на нем все понятно: и потребители, и инфраструктура, и с кем работать, — откровенно говорит предприниматель. — Со временем мы, конечно, переориентируемся. Но пока в неведении насчет того, как дело будет идти дальше и что нас ожидает. Цены выросли, но непонятно будут ли новые поставки фурнитуры. Или надежда только на импортозамещение. Как непонятно и то, каким окажется спрос и на что именно.
О росте цен на сырье как импортное, так и отечественное сообщили и на других производствах.
Кроме того, здесь используют влагозащитные ткани с антигрибковым покрытием, которые не боятся ультрафиолета (специально для улиц): «Они все турецкие и китайские».
Пока с тканями, уверяет глава предприятия, никаких проблем нет, если не считать того, что это импорт, который привязан к курсу доллара. То есть цена на них тоже выросла. Трудностей с новыми поставками сырья здесь не ощутили: «Мы заказываем его заранее, — рассказывает директор «Карадугана». — Все размещенные заказы уже на нашем производстве. Единственное: если заявка поступает сегодня, оформляем ее по новой цене». Не отталкивает ли это клиентов? «А куда им деваться?» — вопросом на вопрос ответил он.
— У нас нет никаких критичных позиций. Те же самые ткани берем у поставщиков из КНР. Она же не ограничивает поставки. А что касается других комплектующих, то их производство российское, — комментирует руководитель мебельной фабрики.
Например, ротанг (искусственный с имитацией под натуральный), по словам Мустаева, производится в российском Димитровграде. Производство там существует уже больше 10 лет.
«Шкурки, лаки, смолы подорожали в разы»
— Санкции мы пока жестко не ощутили, — вторит ему и владелец казанского салона мебели и декора «Дерево» Константин Кудряшов, который занимается мебелью 5 лет.
Большей частью это обеденные группы и различный декор (часы, фигурки животных и тому подобное). Объяснение этому простое. Его компания в основном использует в работе дерево: весь ассортимент изготавливается из слэбов (цельный продольный срез дерева) и массива.
— Но подорожание небольшое, стандартное — так происходит из года в год, — говорит предприниматель.
Фурнитуру как таковую в своих изделиях они не применяют. Но при обработке не обойтись без всевозможных шкурок для шлифовки и полировки, той же самой химии, лаков и смол. И это все, резюмирует собеседник нашего издания, подорожало: «Причем в разы, что, конечно, чувствительно». Например, смола в обеденных группах «Дерева» применяется корейская. Она взлетела в цене из-за разницы курса валют.
«Производство мебели окажется одной из наиболее пострадавших отраслей»
У корпусной мебели 80% себестоимости составляет древесно-стружечная плита (ДСП). Она производится в России, но все-равно выросла в цене, продолжил список совладелец нижнекамской мебельной компании «Синтекс-2» Максим Сперанский. Плиты ДСП его компания закупает в Башкирии на заводе Kronospan, кроме того, есть несколько производств в Подмосковье. Пленка, которой покрывается мебель, импортная. Ее цена выросла процентов на 70, но «не прямо сейчас»: она поднималась на протяжении всего предыдущего года.
Также хозяин мебельного производства отмечает, что в нашей стране нет ни своих петель, ни остальной фурнитуры: «В основном она поставлялась из КНР и Германии. Что дальше будет, неизвестно. Либо цена будет огромной, либо поставки прекратятся. И дело не в давлении на Китай. Он не упустит возможности и тоже будет поднимать цены».
Собеседник издания не исключает, что его фабрике придется переориентироваться на какие-то более простые и нужные в быту предметы интерьера. Но не факт, что этот шаг окажется успешным.
Мебельщик считает, что если не будут приняты экстренные меры по субсидированию процентной ставки для застройщиков, то все аналогичные производства окажутся в пролете: «Мебель нужна больше для нового жилья. А если стройка сдохнет на фоне этих ипотечных ставок, кто и что тогда будет покупать?» Он прогнозирует, что производство мебели в нынешней ситуации окажется одной из наиболее пострадавших отраслей («Как это обычно всегда бывало») с неизвестным дальнейшим развитием событий.
А еще Сперанский обеспокоен непонятной ситуацией с ценообразованием по госзаказам: «Цена госзаказа твердая, а расходы на все выросли. Возникает вопрос: как его исполнять?» В портфеле компании доля госзаказа велика. По словам собственника, она достигает 80—90%.
— У нас такая специализация: офисная и детская мебель, — поясняет он. По словам Сперанского, контрактование прошло еще не по всем объектам в республике.
— Сейчас заявляться по старым ценам, можно сказать, уже не реально. А будут ли заказы пересмотрены по новым ценам, непонятно, — отмечает производственник.
«На полу спать никто не будет: кроватями обеспечим»
Набережночелнинская мебельная фабрика «Ак Барс», как отмечает ее директор Накип Галимов, укомплектовывает мебелью школы, детские сады, дома культуры, больницы, поликлиники и так далее. Это ее основное направление: «Для того, чтобы полностью снабдить мебелью садик, нужно 83 наименования продукции. Из них около 75 мы делаем сами. На те позиции, которые не производим, у нас есть свои проверенные поставщики. Все налажено», — рассказывает он.
— Фурнитура у российских мебельщиков вся импортная, — констатирует Галимов. — Качественная в основном шла немецкая. А сейчас китайская да турецкая осталась.
Он не исключает того, что отечественным мебельщикам придется перейти сугубо на первую. По его словам, при изготовлении мебели для бюджетных учреждений фурнитура и так использовалась из Поднебесной.
Директор фабрики «Ак Барс» признает, что сложности с госконтрактами (а они будут разыграны только во втором квартале) могут возникнуть. Но он настроен оптимистично, полагая, что этот вопрос будет решен: «Государство же не глупое. Оно мониторит рынок». По словам Галимова, в прошлом году в Набережных Челнах построили три детских садика. Два из них мебелью укомплектовывала его фабрика.
— Как работали, так и будем работать. Не у Америки же покупать шкафы для горшков и полотенец и все остальное. И на полу спать никто не будет — кроватями обеспечим, — пообещал Накип Наилович и добавил:
— Главное — не падать духом. Прорвемся! Я 24 года в отрасли. Были и кризисы, и дефолты. Главное, чтобы не было войны. А остальное переживем. Наши деды и голод, и холод — все преодолели.
Фурнитура выросла в цене «на все сто процентов»
В оптовой компании, продающей в Татарстане фурнитуру для корпусной мебели («Снабжаем всех-всех»), «Реальному времени» на условиях анонимности рассказали, что никаких проблем пока не испытывают:
— Мы поставляем фурнитуру из Китая, а эта страна с нами дружит, — пояснили в фирме.
Что же касается роста цен, он «есть у всех: даже в продуктовых магазинах». Хотя поставщики крепежей и стяжек признают, что при инфляции в 8% у них товар вырос в цене «на все сто процентов». Но брать меньше фурнитуры мебельщики по этой причине не стали.
А продавцы и довольны: «Ни задержек, ни ограничений в поставках нет». К тому же есть возможность удовлетворить и взыскательных покупателей: « КНР сейчас копирует все мировые бренды». Однако они наслышаны о своих менее удачливых коллегах. Рассказывают, что те, кто возил фурнитуру из Европы, просто-напросто закрылись из-за отсутствия товара.
«С горем пополам гвозди умеем делать»
Реально ли в России заместить недостающий для производства мебели импорт?
— Ту же фурнитуру мы могли бы и сами производить, — полагает Накип Галимов. — Надо было поручать предпринимателям это дело.
Директор мебельной фабрики «Ак Барс» рассказал, что два раза был в Германии на производстве фирмы Hettich.
— Считается, что у них самая качественная фурнитура. Они занимаются ей уже в четвертом поколении. Начинали с деревянных станков, а сейчас все компьютеризировано, все на автомате. Просто глаза разбегаются, — вспоминает мебельщик с более чем 20-летним стажем. — Мы до этого не дошли. С горем пополам гвозди умеем делать. Шурупы и то не в состоянии. Это наше упущение.
— Петли, например, это специализированное и очень глобальное производство, — в свою очередь, замечает Максим Сперанский. — У нас как всегда: пока петух не клюнет… Что мешало 20 лет этим заниматься? Я вам скажу что: финансовая и налоговая государственная политика. Если бы это было выгодно, наверное, производили бы, а не возили. Так ведь?
Высокая ставка рефинасирования ограничивает получение оборудования в лизинг
Директор фабрики плетеной мебели «Карадуган» Артур Мустаев считает, что России для развития отечественного мебельного производства прежде всего нужно наладить выпуск своих тканей, которые, как уже говорилось, до недавних пор поступали из Европы и Китая. Сейчас, по сути, осталась одна Поднебесная.
Мустаев отмечает, что импортозамещение в этом направлении «пошло, и еще до известных событий. Но на сто процентов обеспечить себя пока не можем». В частности, говорит он, в нашей стране начали появляться производители ткани Dralon (материал из сверхпрочного термостойкого акрилового волокна, который разработала немецкая компания «Bayer-Textilfaser»), «но мы пока еще уступаем иностранцам в технологиях и расцветках».
Назвал руководитель мебельного производства и еще один отрицательный момент: «Те производители, которые хотят расширять линейку выпускаемой продукции, сталкиваются с высокой ставкой рефинансирования, что ограничивает получение оборудования в лизинг».
— Допустим, мы хотели производить тот же самый ротанг сами. Но стоимость оборудования выросла. Если бы мы сейчас попытались взять его в лизинг, то не смогли бы это сделать: он стал попросту недоступен, — констатирует собеседник «Реального времени».
Поэтому, если говорить о поддержке местных производителей при импортозамещении, в первую очередь, подчеркивает он, нужно обеспечить доступность кредитов и лизинга: «Это очень важно».
С ним согласен и основатель бренда «Яратам дизайн» Петр Сафиуллин. Он гордится тем, что за последние несколько лет его предприятие кратно выросло в обороте, давно перешагнув за 100 млн рублей в год. Он рассказал «Реальному времени», что очень хочет нарастить объемы, но у них много ручного труда: «Это сильно влияет на производительность и, как результат, на себестоимость изделия». Производительность Сафиуллин намерен увеличивать за счет механизации труда, а себестоимость снижать за счет упрощения ручной работы.
Так, по словам создателя мебельного бренда, те же самые операции, которые на его фабрике сейчас своими руками выполняют квалифицированные рабочие, которые при довольно низкой производительности получают высокую зарплату, в принципе, могут делать станки. Но, увы, они сегодня для него недоступны.
— Хотелось, чтобы в этом плане нам кто-то помог. Например, государство. Это могли бы быть какие-то гранты, — заключил собеседник издания.