Суд потребовал «утяжелить» уголовные статьи организаторов «детского концлагеря» в Казани

Есть основания квалифицировать как более тяжкое преступление

Громкое уголовное дело организаторов частного «исправительного учреждения» для трудных подростков «Символ жизни», которое рассматривали в Кировском райсуде, имеет все шансы вернуться на доследование. Это произойдет, если апелляционная инстанция оставит в силе постановление суда, который решил вернуть дело прокурору или руководителю следственного органа, так как «фактические обстоятельства <...> свидетельствуют о наличии оснований для квалификации действий <...> как более тяжкого преступления», — так указано на сайте суда.

Таким образом дело возвращено по основаниям, предусмотренным п. 1 и ч. 1 ст. 237 УПК РФ, поскольку обвинительное заключение, составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора, поскольку фактические обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении, свидетельствуют о наличии оснований для квалификации действий обвиняемых, как более тяжкого преступления.

Пока постановление не вступило в законную силу, и все стороны вправе его обжаловать. Но в любом случае, повторное судебное рассмотрение, третье по счету, по уголовному делу будет.

Также судом продлена мера пресечения в виде заключения под стражу. Елизавета Платонова подала апелляционную жалобу, в которой просила заменить меру пресечения на домашний арест, однако Верховный суд РТ ее отклонил.

На круге третьем

«Реальное время» писало, что дело Елизаветы Платоновой и Дмитрия Чернышева рассматривается в суде уже два с лишним года — с июля 2019-го, причем однажды уже почти вступив в завершающую стадию, оно пошло по второму кругу в связи с заменой судьи.

Ранее наше издание приводило мнение Элины Зайцевой, представителя несовершеннолетнего потерпевшего — сына москвички Натальи Фадеевой о том, что «рассмотрение свыше двух лет данного уголовного дела по обвинению подсудимых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений против жизни и здоровья, против семьи и несовершеннолетних, по которому потерпевшим является несовершеннолетний, и которое имело широкий общественный резонанс, явно не является разумным сроком».

Однако решение суда вернуть дело прокурору Зайцева считает логичным, несмотря на то, что завершение судебного процесса снова откладывается. По мнению представителя несовершеннолетнего потерпевшего, такое решение дает возможность устранить недостатки следствия и дать адекватную оценку действиям подсудимых.

«Речь идет о поражении детей во многих конституционных правах»

В рамках действующего законодательства суд не может прямо указывать гособвинению и следствию на статью, по которой следует квалифицировать инкриминируемые обвиняемым преступления. Но по мнению представителя потерпевшего и его законного представителя речь должна идти о статье 238 УК РФ, которая, в частности, предусматривает ответственность за оказание услуг, не соответствующих требованиям безопасности жизни или здоровья потребителей, совершенное группой лиц по предварительному сговору или организованной группой.

По мнению Зайцевой и Натальи Фадеевой, возвращение дела прокурору дает шанс потерпевшей стороне в полной мере реализовать свои права в судебном процессе.

— Мы надеемся, что теперь следствие рассмотрит те доказательства по делу и показания, которые ранее выпали из поля зрения, и в деле найдет отражение тот факт, что мы имеем дело не с отдельным эксцессом с отдельным ребенком, а с незаконной, хорошо организованной деятельностью лиц, на коммерческой основе оказывавших незаконные услуги деструктивного характера, применявших на системной и постоянной основе вредные программы, методы, технологии и средства по физическому и психическому воздействию на несовершеннолетних, практиковавших физическое и психическое насилие, — говорит Элина Зайцева.

По мнению представителя сына Натальи Фадеевой, деятельность организации, в которой содержался несовершеннолетний, должна быть, наконец, всесторонне исследована с привлечением экспертов, в том числе в области психологии, лингвистики и педагогики. Поскольку, по ее мнению, деятельность зарытых сообществ требует тщательного и внимательного изучения и профессиональной оценки лиц, обладающих специальными познаниями в указанных сферах:

— Речь идет о поражении детей во многих конституционных правах: на свободу и личную неприкосновенность, на запрет на унижающее его человеческое достоинство обращение, на неприкосновенность его частной жизни, личной и семейной тайны и тайну сообщений, на его свободное передвижение, на запрет пребывания в каком-либо объединении, на недопущение произвольного ограничения его, ребенка, прав и свобод человека и гражданина и многом другом. Законодательством Российской Федерации произвольное ограничение ребенка в правах под запретом. В той мере, в которой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства граждане Российской Федерации могут быть ограничены в правах, но только на основании федерального закона — это статья 55 Конституции РФ. Содержание детей в закрытых учреждениях в целях профилактики правонарушений допускается только на основании федерального закона «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» и никак иначе. Названным законом предусмотрено помещение несовершеннолетних только по приговору суда или постановлению судьи, только при наличии законом предусмотренных веских оснований и только в государственные учреждения — центры временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей органов внутренних дел (ЦВСНП) и специальные учебно-воспитательные учреждения закрытого типа (СУВЗТ).

Зайцева заметила, что в ее практике по данной категории дела суды крайне неохотно принимали решения о помещении детей в указанные учреждения, несмотря на надлежащие условия содержания и наличие оснований, «поскольку судьям просто по-человечески было жаль детей».

— В данном случае, вне закона, вне правового поля, под видом организации социального обслуживания, действовала частная организация закрытого типа, где в условиях изоляции от общества находились дети без приговора суда или постановления судьи, без каких либо юридических оснований, — считает она. — Российской пенитенциарной системой частных тюрем также не предусмотрено. Злоупотребления же возникают даже в государственных учреждениях, несмотря на, казалось бы, жесткие требования, предъявляемые к условиям содержания и режиму, учитывая уровень государственного контроля и надзора и участие общественных объединений. Свидетельства тому — издевательства над осужденными, сообщения о которых мы видим сейчас в открытом доступе в СМИ. А теперь представьте себе, что может происходить в частной организации закрытого типа, которая работает не в системе государства, вне правового поля, и деятельность которой по какой-то причине длительное время не пресекалась, а деятельность других аналогичных организаций и не пресекается до настоящего времени.

«Защита прав несовершеннолетнего — дорогое удовольствие»

Однако апелляционная жалоба на постановление Кировского райсуда стороной потерпевшего подготовлена.

— В результате защиты прав ребенка и длительного производства мать потерпевшего Наталья Фадеева понесла огромные расходы, — говорит Зайцева. — Их, согласно Постановлению Конституционного Суда Российской Федерации, должно возмещать государство.

Защита прав несовершеннолетнего, как оказалось, дорогое удовольствие, даже при наличии большого круга должностных лиц, органов и организаций, призванных защищать права и законные интересы несовершеннолетних, заявленных приоритетов о гарантиях защиты прав детей, а также несмотря на то, что Фадеевы процессуально находятся на стороне обвинения, иронизирует Зайцева.

— Учитывая, что защита прав своего сына возможна только при ее активной позиции, она была вынуждена прибегнуть к услугам адвоката для представления его интересов в суде, — пояснила представитель потерпевшего. — В итоге, за 2 года судебных заседаний она понесла существенные расходы на оплату труда адвоката, а также на оплату проезда из Москвы в Казань и обратно и проживания в Казани для обеспечения явки в судебное заседание. Однако, к сожалению, судом вопрос о возмещении процессуальных издержек оставлен без рассмотрения. Поэтому в части возмещения процессуальных издержек мы подали апелляционную жалобу в Верховный суд Республики Татарстан. Много издержек понесла в ходе предварительно следствия. Но вопрос об их возмещении будет поставлен перед СУ СК России по Республике Татарстан.

«Обвинение не конкретизировано»

«Реальное время» получило комментарий адвокатов, осуществляющих защиту Елизаветы Платоновой по поводу возвращения судом прокурору дела организаторов «Символа жизни».

На вопрос, как сторона защиты относится к тому, что дело возвращено судом прокурору с формулировкой «фактические обстоятельства <...> свидетельствуют о наличии оснований для квалификации действий <...> как более тяжкого преступления», нам ответили:

— Мы согласны, что фактические обстоятельства, установленные в судебном заседании, не соответствуют предъявленному обвинению. Само обвинение не конкретизировано. Наличие оснований для квалификации действий подсудимых как более тяжкого преступления спорно.

Сторона защиты сообщила также, что не согласна с тем, что статья 156 УК РФ, которая вменяется подсудимым, вполне отражает суть осуществлявшейся ими деятельности, а вину подсудимые «не признают полностью».

Что касается позиции гособвинения и Следкома, то в Прокуратуре РТ сообщили: ответ на запрос «Реального времени» готовится. Мы опубликуем его по получении. В Следком же, говорят в пресс-службе, дело из суда пока не поступало.

«Ребенок может звонить, говорить: «Меня пытают», то да се…»

Остается добавить, что организация, которая оказывает услуги родителям трудных детей на тех же условиях, что и «Символ жизни», — при полной изоляции подростка от семьи на время «перевоспитания» — продолжает действовать. Она зарегистрирована в Казани, а сам «психолого-коррекционный центр» базируется в Чувашии и недавно получил хвалебный отзыв в соцсети на страничке руководителя Совета отцов при уполномоченном при президенте РФ по правам ребенка Андрея Коченова.

«Реальное время» обратилось к Андрею Коченову с просьбой прокомментировать, как он относится к методикам, практиковавшимся в казанском «Символе жизни», и к тому, что действующий центр, который получил его положительный отзыв, также практикует помещение подростков в условия изоляции от семьи и внешнего мира без их согласия и законных на то оснований.

Коченов рассказал, что о «Символе жизни» не слышал ничего, а вот организация, о которой он так тепло отзывается, на его взгляд, осуществляет очень важную и полезную деятельность, поскольку оказывает помощь семьям, которые отчаялись социализировать своих детей. Он считает, что в отсутствие государственных организаций, которые могли бы помочь справиться с подростками, которые пристрастились к наркотикам, манипулируют родителями и могут быть потеряны для общества, а то и просто наложить на себя руки, подобные центры делают очень полезное дело:

Коченов считает, что «есть период, когда необходимо разделить родителей и ребенка», потому что «первые 2-3 месяца… когда у ребенка идет манипуляция родителями». И что не стоит удивляться, что дети оттуда убегают — «они находятся в таком психологическом состоянии, что не только вены себе вскроют, а жизнь самоубийством могут покончить».

«Реальное время» уточнило у Андрея Коченова, как он, руководитель Совета отцов при уполномоченном при президенте РФ по правам ребенка, смотрит на то, что в частных центрах для таких трудных подростков нарушаются их конституционные права и разрывается их связь с родителями на период «перевоспитания», он ответил, что нарушения прав не усматривает, поскольку родители подписывают документы о согласии на помещение ребенка в центр, и что руководство центра «ходит по лезвию ножа», работая на таких условиях, но делает, по мнению Коченова, все-таки благое дело:

— Без воли родителей этот центр ничего не делает.

Коченов также сообщил, что он не изучал методик, применяемых в этом центре, и отметил, что, безусловно, желательно, чтобы такой работой занимались все-таки государственные органы.