Летающие Шурале, чудеса на тюбетейках и собственные лошади
Казанский цирк представил национальное шоу «Мирас»
Казанский цирк представил «Мирас»/«Наследие», которое обозначил как первое национальное татарское шоу в своей 135-летней истории. В отличие от прошлогоднего спектакля «На Сенном базаре» здесь уже не театрализованная постановка, а именно цирковое шоу, которое планируется сделать «визитной карточкой» Татарстана. При этом манеж позволяет смотреть на маркеры идентичности более широко, благо есть что изучать — для «Мирас» пошили более 200 костюмов.
Орнаментов мало не бывает
О подготовке программы директор Эльмира Булатова объявила прошлой осенью, в интервью «Реальному времени» она описывала ее так: «Это про наше все — наши мифы, легенды, традиции, про то, что такое Татарстан, — как мы это видим в цирке. Естественно, будет и Сабантуй, без него национальное татарское шоу не получится».
Шоу занялся Евгений Шевцов, главный режиссер Московского цирка Никулина на Цветном бульваре (он же делал новогодний «Лабиринт»). Вместе с балетмейстером Ольгой Полторак они в этом году получили премию Thea Awards в Лос-Анджелесе (за Chimelong Show в Гуанчжоу). Также в команде — режиссер Казанского цирка Андрей Шарнин, художник-постановщик Надежда Русс, художник-сценограф и художник визуальных эффектов Анатолий Нежный. Худрук Камаловского и «Экият» Ильгиз Зайниев, писавший «На Сенном базаре», посоветовал обратиться к легендам.
Остальное — уже цирковой процесс, когда эффектные номера соединяли со светом, звуком и яркими костюмами. Репетиции при участии более 80 человек закончились в день премьеры, 12 июня, в четыре утра. Бюджет немного превысил запланированные 100 млн рублей.
Язык «Мираса» — татарский и русский, как в советское время: сначала на одном языке, потом на другом… К примеру, таким образом исполняется песня «Туган як» с синхронным переводом на русский на больших экранах.
Консультантом по музыке выступила Айгуль Зайнуллина, лидер «Болгар кызлары». Тексты песен написала Гелюса Батталова, поэт и заместитель директора по маркетингу Атнинского театра. Но при этом в «Мирас» звучала и диснеевская музыка, и обязательная латиноамериканская. А зрителей даже раззадоривали на исполнение Seven Nation Army.
Вначале «Туган як» звучит в виде инструментала. После чего на манеже мы видим кресло-качалку с бабушкой (Виктория Бутурлина), рассказывающей внукам истории, а артисты и ученики детской цирковой школы Казанского цирка устраивают парад с героями, среди которых примечаешь волшебного коня Тулпара.
Каждый номер стилизован под какую-нибудь знаковую легенду. С основой у сюжетов в этом плане порядок, но законы циркового жанра требуют выкручивание ручек вправо, поэтому, конечно, апологетам аутентичности придется пойти на компромиссы — на сцене воссоздается этакий магический реализм.
Татарские казаки и гигантский медведь
Колорит в шоу в основном татарский — даже работники манежа бегали в тюбетейках. А заслуженный артист Республики Тыва Демир Хертек показывал чудеса баланса на катушках, выступая на гигантской тюбетейке. Эмилия Будзилович с дрессированными овечками предстала в кряшенском наряде (а за ней приглядывает парень с кураем).
Саха предоставила Казани номер трио жонглеров под руководством Романа Романова — однако артисты у нас перевоплотились в Зилантов с хвостами — жонглировать они не мешали. Здесь же зрителям показали оборудование для огненных барьеров, но, честно говоря, если бы не упоминание их в релизе, впечатление они бы не произвели.
За песенный эпизод по мотивам стихотворения Тукая «Луна и Солнце» (он называется «Татарская мудрость») отвечали наши воздушные гимнастки, а пели то Сюмбель Киямова, то Айгуль Гардисламова. В номере «Воздушные турники «Перезвоны» под куполом летали Шурале.
Иногда цирковое шоу переходило прямо таки в эффектный показ мод. Танцуют артисты в масках медведей и лис, над зрителями летают огромная голова медведя — и это лишь интродукция с дрессированным мишкой под руководством Алии Такшантовой из Московского цирка Никулина на Цветном бульваре (она щеголяет в турецкой феске, популярной среди татар на рубеже XIX—XX веков).
Благодаря «Акробатам на дорожке» мы смогли увидеть, как выглядят маты с орнаментами — ярко и задорно была передана атмосфера Сабантуя.
У казанцев был совместный с Белорусским государственным цирком номер — это наездники на лошадях под руководством Андрея Астафьева, ученика Юрия Мерденова, который еще в 1974 году создал номер «Кубанские казаки». Казань впервые купила собственных лошадей. Так, наконец, в цирке объединили казаков и татар (в театре, напомним, это уже сделали челнинцы). Ну а когда один из джигитов развернул флаг Татарстана, можно было простить и паузы, и забыть, что одна из наездниц чуть было не попала под копыта.
Что дозволено цирку
Кажется, самый трогательный номер был основан не на легендах, а на советской классике — это «Голубая шаль» от воздушных гимнастов на ремнях Алины Ивачевой и Ивана Гребенкина, которые предстали в виде влюбленной пары из культового татарского спектакля.
На втором почетном месте — номер «Туган тел» соло-эквилибра Ивана Гребенкина, который в образе поэта поднимался на руках над стопками книг, а потом — еще выше, с помощью стилизованного пера.
Наконец, мы увидели на сцене цирковой балет, в котором головные уборы девушек с закрытыми лицами (как у удмуртов на свадьбах) были украшены символами Татарстана. В этот момент казалось, что в здании у Кремля так круто переосмыслили татарский фольклор, как не удавалось еще ни одному мега-экстра-стрит-фешен-эчпочмак-дизайнеру, постулирующему «неотатаризм».
Паузы во время перестановок заполняла клоунесса Ксения Зубова, которая играла роль Свахи. Но при этом почему-то искала себе Батыра и вытаскивала на сцену мужчин, всячески заигрывая. Свахи должны соединять сердца! Также ей помогали Чак-чак и Домовой (их играл Филгат Зиятдинов), а также Эчпочмак и Старец (Павел Логинов). Разумность процессу вносил Баянист (Азат Залялиев/Семен Леонтьев).
Честно говоря, намеренно «клюквенная» наивность «Мирасу», в оформлении которого проглядывало слово «Мираж», не шла. А вот бескомпромиссная смелость, обусловленная цирковыми законами, была ему очень даже к лицу.