Марта Мартьянова: «Даже если бы я сломала эту ногу, все равно надо было подняться»

«Я ходила на старты, разминала Коробейникову»

— Марта, а как ваши партнерши реагировали каждая на свое выступление в личных соревнованиях?

Марта Мартьянова: Лариса Коробейникова после проигрыша в полуфинале вообще боялась остаться без личной медали. Когда она ее выиграла в итоге, то была очень рада, а вот Инна финишировала на месте повыше, но расстроилась, потому что проиграла финал. Аделине Загидуллиной было тяжеловато, что она осталась без медалей, но прошла пара дней, и она, понимая, что сейчас наступает время командных соревнований, вернулась в позитивное русло. Я сама ходила на эти старты, разминала Коробейникову, а Аделина разминалась с Инной. В принципе в этом состоит обязанность запасного.

Камилла Гафурзянова: Наиля Файзрахмановна Гилязова говорила нам, что если ты запасной в команде, то должен извернуться, но сделать все для партнерш. Если требуется черная икра, то ее найти и принести, все сделать для общего успеха. Сбегать за кофе, погладить одежду, завязать шнурки — не вопрос.

— Камилла в Лондоне отвыступала в четвертьфинале и перешла в ранг запасных. А вы, Марта, была запасной вплоть до начала полуфинала с США...

Марта Мартьянова: Сейчас такие правила, что изначально должны быть заявлены только те, кто выступал в личных соревнованиях. И замена разрешается только одна, обратной нет, поэтому тренеры сборной ее максимально берегут. Я поначалу спокойно отнеслась к этому, но весь ужас осознания пришел ко мне тогда, когда подвернула ногу. Если я не встану, то нас снимут! Даже если бы я сломала эту ногу, все равно надо было подняться и хотя бы как мишень отстоять свои поединки. Может, у девочек бы получилось догнать француженок, поэтому у меня не было вариантов. Вышла на дорожку и понимаю, что назад не очень получается отступать — нога-то опорная. Значит, надо вперед, мне еще и тренеры это кричали: иди только вперед! Я подумала: «Тогда я пойду!»

Марта Мартьянова: «Вышла на дорожку и понимаю, что назад не очень получается отступать — нога-то опорная. Значит, надо вперед, мне еще и тренеры это кричали: иди только вперед! Я подумала: «Тогда я пойду!»

«Теперь все, уже можно плакать?»

— А вы не амбидекстр, чтобы переложить рапиру в другую руку и поменять стойку?

Марта Мартьянова: В фехтовании нельзя менять рабочую руку и стойку. У нас в анкетах написано, в какой руке ты держишь оружие, причем так заведено с самого детства.

Я отфехтовала первый бой, потом пошла на скамейку, мне сразу приложили лед, и я понимаю, что начинаю хныкать. Там и паника какая-то наступила, и адреналин запредельный, такая смесь всего и вся. К счастью, по расписанию у меня были бои через одного: я, потом Лариса, снова я, Инна и опять я. Времени на то, чтобы что-то подумать, просто не было, тем более что они быстро там заканчивали. По ощущениям я только села — и снова надо идти на дорожку.

Уже когда я отфехтовала свой последний бой, поковыляла в наш загончик, где мы сидим, и спросила у тренеров: «Теперь все? Уже можно плакать?» Это было больше от эмоций, а уже когда все завершилось, ко мне такая боль пришла, что невозможно. А надо и на пьедестал почета подниматься, фотографироваться и интервью давать.

— Вы тогда отвели рукой микрофон, когда телевизионщики спросили о травме.

Марта Мартьянова: Меня тогда еще слезы душили, и все эти вопросы: как нога? Никто о соревнованиях не спрашивал, все только про ногу. Я в уголок отошла, а туда подбежали все фотографировать меня. Ну, к счастью, врач нашей сборной нашел каталку, и я уехала.

— Как у вас складываются взаимоотношения с Артуром Ахматхузиным?

Марта Мартьянова: Даже не знаю, с чего начать...

— Давайте я вас научу. Надо было сказать: я в 2016 году сидела у телевизора и наблюдала, как наши рапиристы героически выигрывают финал у сборной Франции, а там в составе Артур Ахматхузин, татарин из соседнего Башкортостана.

Елена Прохорова: Только в 2016 году они уже тренировались практически в одном зале, поскольку главный тренер сборной Ильгар Мамедов пригласил тогда еще 16-летнюю Марту на сбор в состав сборной страны. Кстати, Ильгар Яшарович и рекомендовал начать работу в одной связке Ахматхузину и Марте.

Елена Прохорова: «При нашей первой личной встрече Ахматхузин сказал мне, что Марта находится в плену своих старых результатов, в своих прежних ощущениях, в которые она погружена, а нам надо двигаться вперед»

«У меня в дальних планах завоевать олимпийскую медаль в личных соревнованиях»

— Ахматхузин, татар малаемы? (Ахматхузин — татарский паренек? — прим. ред.).

Марта Мартьянова: Да, и он, и Тимур Сафин, и Аделина Загидуллина, и Анвар Ибрагимов, который был ранее.

Камилла Гафурзянова: Мы в США очень гордимся достижениями спортсменов-татар. Там был создан «Татарский спортивный союз», который объединяет татар всего мира. Ранее, если ты скажешь за границей, что родом из Татарстана, никто не мог понять, откуда ты. А сейчас спорт, в том числе, помогает идентифицировать и себя, и нацию, и республику.

Елена Прохорова: При нашей первой личной встрече он сказал мне, что Марта находится в плену своих старых результатов, в своих прежних ощущениях, в которые она погружена, а нам надо двигаться вперед.

Марта Мартьянова: Я очень сильно благодарна Артуру Камилевичу за то, что он начал открывать мне фехтование с другой точки зрения. Мы с Еленой Александровной на чувствах работали, а с Артуром Камилевичем быстро нашли контакт, он очень позитивный человек. Он чем-то напомнил меня в детстве, когда я приходила на тренировку: даже если уставала, то все равно получала радость от всего.

— В легкоатлетическом финале на 100 метров у мужчин не было ни одного ямайца, поскольку сошло поколение великих чемпионов, включая Усейна Болта, а смена пока не подоспела. У российской рапиры есть будущее в случае смены поколений?

Марта Мартьянова: Точно будем Дериглазова, Загидуллина, я, Иванова, Пириева, Самсонова, Трипапина, молодые девчонки Сундучкова, Юсова. Кстати, получается, что перенос Олимпиады повлиял на меня в лучшую сторону. Я бы год назад не поехала. У меня теперь в дальних планах завоевать медаль в личных соревнованиях. Потому что, когда сидишь и смотришь, как все фехтуют, прямо такое желание распирает.

— Для этого надо было остаться в запасе. Как Дмитрий Жеребченко, который отсидел в запасе Олимпиаду в Рио, затем на следующий год выиграл личное золото чемпионата мира. С этой точки зрения я бы посоветовал опасаться Светланы Шевелевой, оставшейся запасной в чемпионской команде саблисток.

Елена Прохорова: Да, такой момент есть. Причем исторический. После Олимпиады в Сеуле — 1988 наша Ольга Величко, это супруга Анвара Ибрагимова, выиграла личный чемпионат мира. А перед этим ее не взяли на Олимпиаду. Я же помню, как она сидела: «Я такая злая!» И как выплеснула на соперниц все это.

Марта Мартьянова: «У меня теперь в дальних планах завоевать медаль в личных соревнованиях. Потому что, когда сидишь и смотришь, как все фехтуют, прямо такое желание распирает»

«Важно, чтобы успех Марты звучал все громче и дольше»

— У многих видов спорта послеолимпийские старты продолжаются коммерческими либо даже чемпионатами мира, как будет у пловцов на короткой воде. А что предстоит вам?

Марта Мартьянова: Реабилитироваться, залечивать ногу. Соревнований у нас так и так не запланировано на этот год — в основном чемпионаты мира, Европы, страны, Кубки мира и Гран-при.

Елена Прохорова: Причем все это не коммерция, на подобных стартах зарабатываются только рейтинговые очки. У тех же пловцов и коммерческие старты, и тот же чемпионат мира на короткой воде, как я понимаю, для того чтобы спортсмены могли выплеснуть наработанное на тренировках, чтобы побороться уже за время больше, чем за медаль. Я же слышала, как Евгений Рылов даже после своих золотых медалей высказывал недовольство своими секундами.

Камилла Гафурзянова: Французы начали организовывать классные коммерческие соревнования, но они касаются только мужской рапиры. Все это представлено как шоу, которое происходит в большом красивом зале, под музыку. Есть, есть идеи. Необходимо, чтобы вид спорта продолжал развиваться, я этим делом вдохновлена, потому что увидела, как оно развивается в Америке, и понимаю, что у нас можно сделать гораздо лучше, поскольку у нас ресурсов гораздо больше. У нас такие спортивные объекты! А в Америке тренируются в частных залах на три дорожки, в подвалах. Но сейчас важно, чтобы успех Марты звучал все громче и дольше.

«Казани необходима вторая школа фехтования»

— Откуда у нашей сборной девиз «Кто понял жизнь, тот не спешит?»

Марта Мартьянова: На чемпионате Европы, на котором меня в команде не было, девчонки поговорили о стратегии и решили, что никуда не надо спешить. Значит, им подошел бы такой девиз перед выходом на дорожку. В итоге чемпионат Европы выиграли, стартовали на чемпионате мира с таким девизом и снова победили, а сейчас, руководствуясь этим девизом, мы выиграли Олимпиаду.

Камилла Гафурзянова: «У наших соседей по Башкортостану сразу несколько школ фехтования, оттого там и результаты лучше, чем у нас»

— Казани нужна вторая школа фехтования?

Камилла Гафурзянова: Необходима. И не только в Казани, но и по Татарстану — в Зеленодольске, в крупных городах юго-востока республики. Если вопрос в тренерах, то у нас есть Академия спорта, которая готовит специалистов, есть тренеры, которые могли бы вернуться в Казань, есть живущие здесь, но пока отошедшие от любимого вида спорта. У той же Елены Александровны сын — кандидат в мастера спорта в сабле, готовый тренер. В этом недостатка нет. К примеру, у наших соседей по Башкортостану сразу несколько школ фехтования, оттого там и результаты лучше, чем у нас. На прошлой Олимпиаде было два чемпиона — Тимур Сафин и Артур Ахматхузин, нынешний наставник Марты, сейчас вместе с ней золотую медаль завоевала Аделина Загидуллина. Нужны конкуренция и более широкий охват потенциальных кандидатов в фехтование.

Марта Мартьянова: Я тоже считаю, что нам такая школа нужна. Я бы, например, отдала туда свою младшую сестренку, она уже мне говорит, что хочет тренироваться у Елены Александровны.