Риски для памятников Татарстана оценят в баллах
Комитет по охране объектов культурного наследия возьмется за калькуляторы, что уже вызывает опасения бизнеса
Как стало известно «Реальному времени», охранять памятники культуры и истории в Татарстане будут с позиций «риск-ориентированного подхода». Соответствующее постановление подписал премьер-министр республики Алексей Песошин. Согласно документу, в регионе оценят риск утраты каждого объекта культурного наследия (ОКН) в баллах и в соответствии с этим выстроят график проверок его сохранности: чем выше риск, тем чаще проверки, и если они подтвердят, что инвестор не справляется, памятник могут и отнять. «Реальное время» разбиралось в нюансах новации, ожидаемых результатах и последствиях нового порядка работы по охране ОКН.
Каков риск утраты памятника — секрет?
Согласно постановлению кабмина РТ №767, риски разрушения памятника будут рассчитаны в баллах — чем больше баллов, тем выше вероятность утраты. В соответствии с этими баллами Комитет ОКН будет проводить проверки юрлиц и частных предпринимателей, владеющих объектами культурного наследия: чем больше риск, тем чаще станут наведываться проверяющие.
При этом сведения о том, до какой степени риска доведен тот или иной объект, будут засекречены — их решено охранять как ни больше ни меньше государственную тайну. Доступ к ним будут иметь, как следует из буквы и смысла кабминовского постановления, лишь чиновники из Комитета и… сами владельцы ОКН.
Критерии риска перечислены в приложении к постановлению: объект в частной собственности — уже плюс один балл, объект в аварийном состоянии — еще плюс пять (в неудовлетворительном, но еще не аварийном — плюс четыре).
Интересно, что, если собственник уже разработал проект обеспечения сохранности памятника, риск утраты этого памятника оценивается в два балла, а если не разработал — в один. То есть вроде как за грамотные действия по спасению культурного наследия от разрушения положен не бонус, а штраф. Еще интереснее, что лишние пять баллов начисляются за «уничтожение или повреждение» объекта: с повреждением-то ясно, а зачем считать баллы для объекта культурного наследия, который уже стерт с лица земли, — загадка.
Автора — в студию!
А самая большая загадка — по чьей инициативе вводится этот новый мудреный порядок. В постановлении №767 нет ссылки на федеральное законодательство и внятного объяснения, почему вводится «риск-ориентированный подход». Из чего напрашивается вывод: если завтра на уровне правительства России будет введен иной — общий — порядок, то наш, местный, вновь придется менять.
За разъяснениями положений и причин выхода в свет постановления, которое вносит существенные изменения в утвержденный в ноябре 2015 года Порядок организации и осуществления регионального государственного надзора за состоянием, содержанием, сохранением, использованием, популяризацией и государственной охраной объектов культурного наследия регионального и местного значения, «Реальное время» обратилось в Комитет по охране объектов культурного наследия. В ведомстве Ивана Гущина пообещали прокомментировать документ, но в итоге запрос проигнорировали. В нюансах документа пришлось разбираться с помощью эксперта.
«Не понимаю, как они будут работать»
— Я не вполне понимаю, как Комитет по охране культурного наследия будет работать по этому постановлению, — говорит эксперт государственной историко-культурной экспертизы МК РФ, заместитель председателя ТРО ВОО ВООПИИК Фарида Забирова. — Риск-ориентированный подход при организации госконтроля (надзора) в области охраны объектов культурного наследия применяется с целью уменьшения количества аварийных ситуаций и их последствий сам по себе — это требование федерального закона «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля», это стратегический подход.
Забирова опасается, что охрану памятников чиновники сведут к формальностям:
— Как они будут осуществлять проверки, если у нас по итогам 2019 года на государственной охране состоит 1 663 объекта культурного наследия? Из-под действия 767-го постановления выпадают памятники федерального значения — остаются 876 объектов республиканского значения и 340 местного, это 1 216 ОКН. Плюс есть еще 3 522 вновь выявленных… Получается, почти пять тысяч объектов госорган должен включить в перечень юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, деятельности которых присвоены категории риска и оценить риск их утраты в баллах, а параллельно осуществлять проверки — чем выше категория объекта культурного наследия — тем чаще!
По мнению эксперта, эту работу провести имеющимися у Комитета РТ по охране объектов культурного наследия силами (16 человек) неформально просто невозможно. А работать надо не сидя в кабинете и расставляя баллы на основании документов, а выезжая и осматривая не только каждый памятник, но и его окружение. Потому что по соседству может начаться или планироваться строительство, нагрузки от которого, например, вибрации, могут угрожать сохранности памятника культуры.
О просчетах и недочетах
Сами критерии отнесения деятельности собственников к категориям риска также вызывают сомнения у нашего эксперта. К примеру, она обнаружила, что риск повышает… «наличие разработанного раздела об обеспечении сохранности объекта культурного наследия… или проекта обеспечения сохранности» (п. 1.1.5 Приложения к постановлению № 767) оценивается с точки зрения риска на 2 балла, а отсутствие — на 1 балл. Это противоречит логике предыдущего пункта (п. 1.1.4), в котором предусмотрена оценка в баллах при наличии разработанной проектной документации по сохранению ОКН — 0 баллов, при отсутствии — 2 балла).
Серьезным просчетом Фарида Забирова считает и отсутствие в списке критериев отнесения к категории рисков такого критерия, как местоположение объекта к буферной зоне объектов Всемирного природного и культурного наследия:
— В этих случаях все риски должны резко увеличиваться! На территории нашей республики имеются три объекта культурного наследия, и у них большие буферные зоны, но вместо того, чтобы отразить это в критериях отнесения деятельности к категории риска, наш Комитет РТ по охране ОКН еще и перекраивает эти буферные зоны, без согласования в ЮНЕСКО и без окончательного обсуждения со специалистами, включенными в рабочую группу, без учета замечаний специалистов утверждает их в новом виде в Москве!
А самой главной опасностью, не отображенной в критериях, Фарида Забирова считает отселение жильцов домов по аварийности, утрата особенностей, являющихся предметом охраны:
— Сразу после расселения они начинают стремительно разрушаться по геометрической прогрессии!
«Все сведено к защите прав предпринимателей»
На вопрос «Реального времени», какие здания из реестра объектов культурного наследия бессмысленно оценивать с точки зрения перечисленных в 767-м постановлении рисков, Фарида Забирова ответила:
— В категорию значительного риска без всяких критериев и баллов можно отнести большинство усадебных комплексов, почти все объекты деревянного зодчества, отселенные аварийные дома.
— А как вы считаете, почему с ними дело дошло до точки невозврата? — поинтересовалась корреспондент.
— Точки невозврата ни по одному объекту нет, реставрировать можно и аварийные объекты, дело только в стоимости работ. Надо признать: в случае с объектами культурного наследия частно-государственного партнерства пока не получилось, у собственников объектов культурного наследия нет преференций, как во всем цивилизованном мире, это общероссийские проблемы. Не получилось у нас как у общественной организации и общественно-государственного партнерства, хотя в 2019 году публично было подписано четырехстороннее соглашение о сотрудничестве между Министерством культуры РФ, с Комитетом РТ по охране объектов культурного наследия ЦС ВООПИК и ТРО ВООПИК. Мы со своей стороны выполняем свои обязательства по соглашению, а Комитетом 6 из 11 пунктов не выполнены. Даже заседания научно-методического совета с участием общественности перестали проводиться с января этого года, ни одной zoom-конференции.
Большие опасения, говорит эксперт, вызывает то, что применение риск-ориентированного подхода по недостаточно продуманным критериям приведет к пустой трате времени и сил. При этом, судя по тексту постановления, информация о рисках будет включена в перечень юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, который будет размещаться в сети Интернет с учетом требований к защите государственной тайны. То есть информация о рисках будет засекречена, а право запрашивать эти данные будет предоставлено самим юридическим лицам и ИП, деятельность которых отнесена к категории риска. В том, чтобы запрашивать эти сведения, сами предприниматели не заинтересованы, а от общественности оценка объектов по этой шкале будет, исходя из логики постановления №767, будет скрыта… И тогда какой во всем этом смысл? Ведь фактически тут все сведено не к охране памятников, а к защите прав предпринимателей.
Дело в штатах?
Фарида Забирова отметила, что постановление № 832 от 03.11.2015 г, в которое 1 сентября были внесены эти поправки (уже третьи по счету), действует с конца 2015 года, но в публичном пространстве с тех пор не озвучивались информация о количестве проведенных проверок, что наводит на мысль: сотрудники комитета просто не успевают их проводить.
— Из прошлогоднего отчета Комитета по охране культурного наследия видно, что обследований зданий проведено очень мало, — говорит она. — И это понятно, в Комитете просто недостаточно сотрудников и их компетенции для проведения полноценных обследований. Так что я могу предположить, что эти критерии сейчас разработаны и введены в действие, чтобы таким образом увеличить штаты Комитета. Но дело не только в количестве сотрудников, а в повышении качества трудовых ресурсов, их компетентности. Мы с КГАСУ предлагали проводить образовательные программы для сотрудников, но до дела не дошло.
Вывод эксперта: надо не просто констатировать опасность в баллах — для предотвращения аварийного состояния необходимо проводить аварийно-спасательные и консервационные работы. Получается, что за формальным выполнением буквы закона не видится судьба самих зданий-объектов культурного наследия, «за деревьями не видно леса».
«Любой контроль полезен при условии адекватного подхода»
— Я предполагаю, почему были разработаны эти критерии, — ответил на вопрос «Реального времени» о целесообразности риск-ориентированного подхода в деле надзора за сохранностью памятников владелец ресторана-чайхоны P.LOVE Нурислам Шарифуллин, которого в сентябре 2019 года бдительные защитники культурного наследия обвинили в покушении на историческую брандмауэрную стену на Большой Красной. — Дело в том, что достаточно много собственников исторических зданий разрушают их, перестраивают и так далее. Любой контроль со стороны государства необходим и полезен, но при условии адекватного подхода! Если злоупотреблений со стороны контролирующих органов не будет, если эта инициатива не будет мешать бизнесу, я считаю, это очень полезная инициатива.
Шарифуллин напомнил, что меньше года назад он едва не стал жертвой как раз вот такого злоупотребления:
— За шесть дней нас проверили восемь раз!
Но в его случае проверяющие повели себя, выражаясь его же словами, адекватно: удостоверившись, что порушенная ради ремонта крыши брандмауэрная стена объектом охраны не является, а собственник ресторана согласовал все работы в установленном порядке и получил на них все необходимые разрешения, чиновники развернулись и покинули «поле боя».
Бизнесмен также высказал мнение, что не все подряд исторические постройки надо бдительно охранять:
— Бывает, стоит в центре города гнилой сарай, мимо которого проходил, ну, скажем, Шаляпин… В нем никакой бизнес разместить невозможно — его надо сносить или уж воссоздавать на этом месте здание заново.
А на вопрос, надо ли засекречивать от общественности степень риска утраты того или иного объекта культурного наследия, Нурислам Шафигуллин ответил, что все зависит от того, что это за общественность. От соседа, который поднял шум из-за брандмауэрной стены, говорит он, надо списки засекретить, а вот от Общества охраны памятников — ни в коем случае, иначе как эта организация будет осуществлять свою деятельность? Дескать, разумно было бы добавить этих людей в число тех, кому доступна эта информация, и предприниматель считает, им эту возможность предоставят.