Трансформация мнений по Стамбульской конвенции — первый шаг к новой Турции?

Споры вокруг Стамбульской конвенции

Уходящая неделя в Турции была ознаменована ожесточенными спорами вокруг
Конвенции Совета Европы о предотвращении и борьбе с насилием в отношении
женщин и домашним насилием, также именуемой Стамбульской конвенцией.

Турция была первой страной, ратифицировавшей этот документ, который был открыт для подписания в мае 2011 года и вступил в силу в 2014 году.

Поводом для общественной дискуссии, в которой приняли участие журналисты, писатели, представители женских общественных организаций и известные политики, послужило заявление заместителя председателя правящей Партии справедливости и развития (ПСР) Нумана Куртулмуша о том, что Турция при необходимости может выйти из конвенции.

Хотя справедливости ради стоит отметить, что Реджеп Тайип Эрдоган еще в феврале 2020 года говорил о том, что конвенцию необходимо пересмотреть, а в июле 2020 года сказал, что если народ хочет, то нужно выходить из конвенции. Свежих данных относительно того, чего хочет народ, пока нет, но если верить данным исследования организации «MetroPOLL Araştırma», проведенном в 2018 году, то 64% населения против выхода из соглашения. Да и после жестоких убийств Эмине Булут и Пынар Гюлтекин, в последние годы потрясших всю страну, вряд ли число противников соглашения будет расти.

По сути, сам документ, состоящий из 81 статьи, которые разделены на 12 глав, создает всеобъемлющую правовую базу и подход к борьбе с насилием в отношении женщин. Также он направлен на предотвращение бытового насилия, защиту жертв и судебное преследование виновных и является обязательным к исполнению в случае ратификации.

Если говорить о принципах, на которых основана конвенция, то их четыре: предупреждение, защита и поддержка жертв, судебное преследование правонарушителей и комплексная политика.

Немаловажно, что насилие в отношении женщин определено в конвенции в качестве нарушения прав человека и как одна из форм дискриминации. Кроме того, документ определяет ряд преступлений, квалифицируемых как насилие в отношении женщин, таких как психологическое насилие, преследование, физическое насилие, насилие сексуального характера, в том числе и изнасилование, принудительный брак, принудительные аборты и стерилизация, калечение женских половых органов и так далее.

Как конвенция определяет понятие гендера

До этого момента абсолютное большинство поддерживает принятую конвенцию, однако ожесточенные споры вызывает то, как конвенция определяет понятие гендера.

В самом документе оно определено как «социально сконструированные роли, модели поведения, действия и атрибуты, которые данное общество считает подходящими для женщин и мужчин». За этим, казалось бы, вполне прозрачным и ясным утверждением противники конвенции усматривают шаги, направленные на легализацию «гендера» или так называемого «социального пола», который не обязательно совпадает с биологическим полом индивида, а основано на его самоощущении. Вкупе с этим принято видеть также пропаганду и дальнейшую легализацию ЛГБТ-сообществ в Турции.

Безусловным плюсом в копилку противников конвенции является заявление министра юстиции Польши Збигнева Зебро, который в конце прошлого месяца объявил о том, что его страна начала процедуру по выходу из Стамбульской конвенции в связи с тем, что конвенция наносит вред школьникам, так как она требует, чтобы в школах учеников обучали гендеру, а не полу. Схожая критика в адрес конвенции исходит и от России.

Другим проблемным моментом для Турции является положение об изоляции жертвы насилия от лица, совершающего насилие.

Если раньше в полицию поступало заявление о домашнем или бытовом насилии, то полиция обычно выполняла роль посредника и пыталась примирить стороны конфликта, то теперь, согласно конвенции, полиция обязана изолировать жертву, предоставлять убежище и всю необходимую помощь. В этом положении противники конвенции видят некий удар, направленный на институт семьи, и считают, что оно разрушает традиционные устои турецкого общества. Согласно данным Всемирной организации здравоохранения от 2018 года, в Турции 38% женщин хотя бы раз в жизни подвергаются физическому насилию со стороны мужчин.

«Ситуация напоминает ощупывание слона слепыми»

Кроме общественно-социальной плоскости, споры вокруг конвенции имеют и политическую подоплеку и демонстрируют расхождение во мнениях, а также признаки раскола среди представителей правящей партии и тех, кто их поддерживает.

Женская часть ПСР, а также Женская демократическая ассоциация «КАДЕМ», в которой заместителем председателя является дочь Эрдогана Сумеййе, выступают за сохранение Стамбульской конвенции и продолжения ее функционирования в прежнем виде. Кроме того, подписание конвенции видится некой общественной победой организаций, борющихся за права женщин.

Негласным же лидером тех, кто считает, что конвенцию нужно отменять, является писатель и колумнист газеты «Йени Акит» Абдурахман Дилипак. Примечательно, что одна из его последних критических статей под названием «Ромашки ПСР» была воспринята как оскорбление женщин, и женские отделения ПСР в 81 провинции подали на него в суд.

Дилипак, фамилию которого можно перевести как «чистый на язык», является представителем и транслятором идей консервативно-религиозного крыла ПСР. Считается, что данные идеи находят отклик у 15% избирателей, поддерживающих Эрдогана. По мнению Дилипака, Стамбульская конвенция, будучи обманкой, противоречит не только правам женщин, но и в основе своей довольству Аллаха.

Возможно, следует рассматривать все эти пассажи в рамках процесса формирования и устройства новой Турции в условиях меняющейся новой реальности.

Несмотря на то, что ситуация вокруг Стамбульской конвенции напоминает ощупывание слона слепыми, очень может быть, что трансформация мнений в болезненной для Турции сфере прав женщин окажется первым шагом на пути к новой Турции.