Хания Фархи: «Самое важное — песня не прервалась!»

56-я бусина

Свет льется так, словно не может всласть насладиться этой зеленью, этим окружающим миром.

Нет, оказывается, счета песенным бусинам. И не соберешь… Сесть бы вечером в деревне, с друзьями-знакомыми, и для интереса посчитать...

Приходят и уходят летние дни,
Приходят и уходят весны,
Уходят посторонние, уходят чужие,
Лишь верные друзья остаются рядом...

Количество друзей явно не уменьшается… В какую деревню, район, регион не приедешь, Слава богу, везде есть друзья, готовые принять с распростертыми объятьями! Когда праздновали пятидесятилетие, директор Камаловского театра Шамиль Зиннуров сказал: «Хания, если хочешь узнать, кто ты такая, попробуй провести юбилей». Не стали смотреть на большие расстояние — откуда только на юбилей не приехали. Когда она увидела полный зал друзей, хотелось как бабочке порхать. Каждого, кто выходил на сцену с цветами, Хания называла по имени, говорила в микрофон, откуда они: все удивлялись ее зоркости, тому, что каждого она помнила!

Для друзей в доме даже есть отдельная комната: кто бы, откуда бы ни приехал, не останется без места.

У друзей есть и качество, оказывается. Хоть и проходят годы, не исчезают друзья, которые близки сердцу. Кто-то остается обычным знакомым. Но что бы ни говорили — те, кто занимают в душе особое место, — это друзья детства и юности! Когда скучаешь по ним, словно бы вспоминаешь молодость, поэтому они, наверное, и особенно дороги…

Однажды, собрав друзей детства, 15 девчонок из села Салаюа, с удовольствием провели для себя праздник! В деревне обошли каждый дом, каждый проулок, вспоминая, посмеиваясь. Заскочили в магазин, который, хоть и старый, оставался своеобразным сердцем, центром деревни: лестница, дверь уже почернели, крыша покосилась, пахнет ржавчиной. Осиротевшее пространство не имело ничего общего со столичными торговыми центрами со стеклянными стенами, эскалаторами, запахом духов. Но самым дорогим, ценным, близким осталось это место… Насиха, Венера, Фарида, Фидания, Фируза… У каждой — свои воспоминания, своя грусть… Гузалия и Хания вспомнили, как когда-то на каникулах пасли стадо. Фаузия рассказала со смехом, как с подругой Джамгией поехали в Татышлинский роддом, чтобы увидеть Фирузу. Забыв о нынешнем возрасте, вернувшиеся в те годы девушки, возвратив красоту обездоленным улицам деревни, играли на гармони, плакали, пели. То ли это была встреча с детством, то ли, наоборот, последнее прощание — никто уже и не знает…

Встреча с найденными в Москве друзьями — это встреча с юностью. Если сказать громко, после расставания с Москвой прошло уже около 40 лет — для того, чтобы забыть человека, хватит и 40 дней… Не забывают, не забывают! Когда Хания едет туда с концертом, с цветами наперевес идут Галинур и Саима, Ильдар и Аниса, Назиф и Алсу. Односельчане! И на юбилеи приходят, и сами зовут! Когда оказывается в Москве, стараются увидеться, попеть под гармонь! На этих застольях не обходится без обязательной в молодости песни «Мәк чәчәге»...

Общаются и с Валитом, который когда-то был ее первым баянистом. В 2005 году, в июле, Ханию позвали петь в деревню Рыбушкино. Говорят, история не повторяется: на концерте играл Валит со своим пятирядным баяном, а Хания, не забывая его юношеское остроумие, веселость, по-дружески говоря, «хулиганистость», пропела: «Пусть весь мир услышит, весь мир я потрясу, я тебя люблю, люблю, люблю». Эх, вернуться бы в ушедшие дни молодости хотя бы на час, босиком, спрятаться в парке в тени деревьев, посмотреть, как на открытой сцене устраивала праздники… Какие годы-то были! Искренними были! Казалось, никогда не закончится та молодость… Что всегда будешь такой же — с вьющимися волосами и стройной фигурой...

Можно ли забыть однокашников по училищу? Как ни встретитесь, все хиханьки да хаханьки: можно подумать, в момент встречи превращаетесь в вечно смеющихся студентов… Поедут в Альметьевск — раскрыв объятья, встречает группа женщин — Гульчачак, Раушания, Дильбар, Файма Бикморатова с семьей — с ними общаются, словно с родными. «Как ни увидишь тебя, всегда прекрасно выглядишь! Как у тебя получается?», — восхищается подруга. «Красивому человеку привлекательным быть не трудно, — в ответ шутит Хания и делится секретом, — надо быть влюбленным, подруга, во всех людей, во весь мир!».

С Сююмбике, которая работает на казанском телевидении звукорежиссером, всегда перебрасываются словами. «Как дела, Сима?» — а та в ответ мягким голосом: «Ханиюш». Во время подготовки концертных программ много помощи было от режиссера Рената Аюпова — как его не вспомнить, не сказать спасибо? Когда ни выйдет петь, не обойдется без букета от одногруппницы Фариды, как тут не вспомнить времена, когда одна была комсоргом, а другая старостой… Получившего во время работы в мензелинском театре звание народного артиста невероятно талантливого Хафиза Хамматуллина тоже не забудешь… Ох, одного вспомнишь, кажется, другой обидится… Все вы мне близки, по всем по вам скучаю я, друзья… Вы же моя молодость, молодость моя, красивая и глупая...

С каждым годом начинаешь выбирать друзей более строго. То ли глаза лучше видят, то ли мудрее становишься… То ли жизнь сама учит...

Когда бросает взор на прожитые в Челнах годы, вспоминает и тамошних друзей, на которых можно было опереться. С Зульфией Галим они познакомились давно, еще в Казани. Зульфия была одной из редких людей, к кому она ходила в гости, поделиться секретами, да и сейчас не забывает дорогу между Казанью и Челнами. Дружба с Резидой Ганиевой, которая началась с интервью, тоже прошла проверку годами, и сейчас видятся. Когда нужен рекламный ролик, всегда полагаются на Резиду, ее же позвали вести 55-летний юбилей Хании.

А директора челнинского концертного зала Фаниля Салихова приблизила к себе, наверное, потому что он ее земляк? А ведь в первую встречу было не до объятий с «земляком». Тогда Фаниль работал в ДК «КАМАЗа». Когда там прошел концерт ансамбля «Бәйрәм», возникло недопонимание по оплате. Хания как руководитель ансамбля стремительно вошла в кабинет, не собираясь спорить, как обычно, с улыбкой, обрисовала положение и потребовала объяснений. То ли вежливость ее помогла, то ли улыбка, но этот щепетильный вопрос удалось решить за минуту. С тех пор начавшееся в тот день знакомство продолжается, когда Алию выдавали замуж, ведение свадьбы доверили Фанилю...

Если раскрыть двери души пошире, откроются улыбчивые лица еще многих. Челны — как деревня, душевный, простой город. Люди здесь более искренние.

Казань — более суровый город. Уже один раз подвел он ее. Много здесь тех, кто с улыбкой подает руку, но у многих эта улыбка — фальшивая маска. Куда ни посмотри, сплошные игры: все ходят по одному кругу, но каждый старается выкроить в этом круге свой уголок! Других обгоняет, ползет, толкается.

И здесь, слава богу, есть друзья, с которыми можно поделиться секретами. Когда захочется гостей, в любой момент может позвонить Гульназ Шайхи. Работая в конгрессе татар, она проводит много времени в пути, но, когда бывает в городе, себя ждать не заставляет...

— Хания, я взяла в аптеке для нас обеих «чемодан» для похудания, его принесу, хорошо? — говорит Гульназ.

— Очень хорошо, давай, быстрее приезжай. Я живую рыбу купила, ухи сварим, — отвечает Хания, надевает на кухне передник, варит бульон, печет балиш.

Пока она готовит тесто для балиша, молниеносно прибывает Гульназ. Видит большой балиш и говорит с недоумением:

— Ого, каким высоким ты его сделала, как же он испечется?

— Я его пеку, приговаривая «бисмилла», испечется, не бойся, — отвечает Хания и проворно отправляет сковороду в печь.

Пока откроют «чемодан» для похудения, пока разберутся, что в нем, что да как, поспевает и балиш.

Смотря, как угощаются женщины за столом балишом, хлебом с маслом и медом, чаем, Габдулхай говорит:

— Ого, вы уже и худеть начали, — и смеется...

А ведь в прошлом году она Гульназ обидела... У той вышла книга, должна была пройти презентация в родной Атне, Хания пообещала на этом событии спеть. И как назло, именно в эти дни пришлось уехать в Татышлы. Когда Гульназ позвонила, ответила: «Извини, не успею вернуться», — и почувствовала в голосе подруги обиду. Не любившая тех, кто срывал обещания, Хания сильно расстроилась, поняла, что не может успокоить волны беспокойства, перезвонила Гульназ.

— Мне сколько надо песен спеть? В дорогу собираемся, жди...

Хорошо еще, что вернулась! Потом годами бы на душе кошки скребли...

С Миляушой Айтугановой они по-настоящему познакомились, кажется, на празднике, который проводила Гульназ. До этого часто виделись на радио, но все ограничивалось деловыми беседами. А тут очень быстро превратились в трех подружек. Если встретятся, начинают втроем шуметь на кухне. Женщины в восторге от того, как Хания готовит кабачок, фаршированный мясом и гречкой!

Давно, когда в деревне Киек не было нормальной въездной дороги, девчонки к ней в гости приехали… Ну как приехали… Машина Гульназ застряла в снегу. Позвонили, Габдулхай приехал на тракторе и вытянул их. Миляуша Лябибовна тогда, наверное, и увидела простоту деревни, расположенной на границе с Марий Эл, которая не особо стремилась поспевать за темпами современной жизни... Когда снимали «Белые цветы», «деревню из 70-х годов», она предложила снимать именно в Киеке... В этот момент и у Хании появилась надежда: она ведь театральная артистка, может и ей роль найдется? К тому же режиссер ее одногруппник — Ренат Аюпов...

— Хания, нужен человек на роль Сахипжамал, но если захочешь играть, тебе придется сильно постареть, — сказала Миляуша, глядя в ее горящие глаза.

— Хорошо. Как хотите, так и меняйте меня.

Не заставило отступить ее и то, что она должна была сыграть женщину, чья жизнь висела на волоске из-за болезни. Когда Хания увидела себя в гриме, в котором ее не только зритель, но и она сама себя не узнала бы, то только улыбнулась.

Сахипжамал, тетка Гульшахиды, должна была печь в печке блины — сейчас в деревне дом с печью днем с огнем не сыщешь... К счастью, у соседки Гульнисы была и открытая душа, и печь, — нужные сцены сняли у нее. Гульниса апа и сама немного поучаствовала в съемках как артистка…

Когда снимали сцены Сахипжамал в больнице, мгновения, оставшиеся между смертью и жизнью, у нее спросили, не боится ли она... Мол, роль какая-то печальная... А что в ней печального? Сахипжамал ведь жива, встала на ноги, собирается в деревню... Не суеверием, а своему сердцу доверяет Хания. До этого сколько предупреждений, сколько предсказаний приходило, то ли с неба, то ли с земли. Она уже многим сколько раз повторяла: она — словно комета, уйдет внезапно...

Откуда ей пришла такая мысль — на это ответа не было.

Вспомнились живущие в Белорецке Фанус и Тамара, очень близкие друзья семьи! Как у них дела? Позвонить надо, расспросить... Друзей можно поименно вспомнить, а тысячи зрителей куда девать? Если их не считать друзьями, опорой, можно ли считать себя народной певицей?... Вот смотри, в Москве, в Кремле собирались делать концерт в честь 55-летнего юбилея... 1 ноября пришло 5 тысяч человек по билетам, на сцене собрались, чтобы поздравить и спеть, друзья по творчеству со всего света. Когда уже собирались начинать и выходить на сцену, со словами: «Извините, сегодня объявлен траур, концерт отменяется!» — вошли владельцы зала. Это был день, когда рухнул самолет, летевший из Египта в Петербург, погибли более 200 человек... Оборвался, оборвался, не начавшись концерт... А через 2 недели те же зрители, певцы, расхваливая Ханию, вновь собрались в том же зале...

Чтобы назвать их с полным правом друзьями, хватит и памяти о том дне!

А ансамбль «Бәйрәм»? За эти годы кто только не приходил, кто только не уходил?! Почти каждого можно вспомнить, затосковать... Ведущие, танцоры, музыканты, звукооператоры, певцы, администраторы... Фаиз, Марат, Ирек, Раиль, Ришат, Айрат, Наиль, Марсель, Фандус, Ильнур...

Парни, которые работали администраторами, тоже были мастерами своего дела: Ислам, Руслан, Раиль... Из самых тяжелых, проблемных ситуаций находили они выход. А ведь не раз подставляли, когда билеты не продавались, о концерте не знали люди... Кто-то из зависти, кто-то из боязни, что сам не обогатится, кто-то — нарушая обещания... Однажды Ислам отправился в Сибирь, организовал там концерты. Он был не из тех, кто думает: «Съездил и ладно» — не успокоился: через одну-две недели, чтобы проверить дела, вновь отправился в путь. Через некоторое время вернулся с лицом победителя, а в дороге был, наверное, вроде раздраженного льва… В прошлую поездку оставил в Сургуте 150 афиш, ни одной не видно: одну наклеенную сорвали, в кассе о билетах не знают... Только после того как нарисовал огромный баннер с портретом Хании, чтобы было видно издалека, дал рекламу на телевидении, успокоился... Преграды в пути закаляют человека, и он, гордо подняв голову, с новыми силами идет вперед: как забыть чувство, когда поешь перед полным залом, с радостью, делясь всем душевным теплом…

И в Казани бывало, что афиши срывали сразу после расклейки — что ж, каждый сам будет отвечать за свои грехи... К тому же и не было такого, чтобы люди не приходили... Если намечен день концерта, или если она обещала куда-то приехать — Хания всегда выходила на сцену... В конце 2012 года пообещала приехать во Владивосток на Сабантуй. Пусть и не со всем ансамблем, должны были полететь вдвоем, с администратором Раилем. Незадолго до вылета — сбивающая с ног температура! Но нет у нее права лежать в кровати с болезнью: она слово дала, надо выполнять! Из Казани в Москву, потом с пересадками, сначала Новосибирск, потом Владивосток. 16 часов! Пока пила лекарства, сколько раз сказала Раилю: «Принеси мне горячей воды»… Как назло, Владивосток встретил дождем, Сабантуй тоже прошел под дождем. Но Хания забыла про болезнь, про температуру, ее вылечили вместо волшебных лекарств зрительские аплодисменты, объятия, слова благодарности.

Парни удивляются, как Хания может, будучи простуженной, петь вживую на сцене. «Хания апа, давай, фонограмму включим», — говорят они, жалея ее. Нет уж, когда под фонограмму, кажется, что стоит голой. Конечно, когда других вариантов не было, пела и под фонограмму, бывало. Случалось, что за сценой весь концерт сидел врач-фониатр. В Казани только пара специалистов, знающих как наладить связки артистам! Спасибо за отдельные уроки в училище Леониду Пантелеймоновичу, это он научил, как петь, даже если простужена...

Когда парень из Альдермыша Маннаф Сагдиев избирался в депутаты, пришлось целый месяц ездить с ним с концертами. Пение в неотапливаемых холодных клубах быстро сказалось, воспалилось горло, поднялась температура. Только и тогда, раз обещала петь, не было у нее права и желания возвращаться в теплый дом...

Сцена — священное и таинственное место. Стоит на нее подняться, право на собственные желания ты теряешь. Вон сколько глаз на тебя обращено! Купили билеты, заплатили деньги. Пришли, чтобы послушать твою песню, успокоиться, развеяться. Если потеряешь раз их доверие, завоевать его вновь будет ох как тяжело... Нелегко это — поддерживать доверие, не теряться в какой угодно ситуации ... Тогда, в Сибири, когда шел концерт, взвыла пожарная сигнализация, а по радио закричали: «Срочно покиньте здание, покиньте сцену!», — но она не прервала песню: хорошо, кто хочет, пусть встает, выходит из зала, а Хания сцену не бросит... Удивительно, но те несколько человек, что собирались встать, вернулись на места, песня не остановилась... Бегавшие за сценой ребята как-то сумели все разрешить — скоро вой сирены прекратился, пожара не было — то ли сигнал сам включился, то ли его кто-то «случайно» включил — это не важно. Самое важное — песня не прервалась! Песня продолжалась, ансамбль «Бәйрәм» устраивал для народа светлый праздник.

Три года назад сразу трое пришли из театрального училища — Фидаиль, Ленар, Рузиль, певец Фаннур — тоже из училища. В ансамбле более 20 человек — каждый из них близок…

Куда бы ни поехали, она своих ребят никому в обиду не давала, чтобы даже слова резкого им не сказали, эх... Чтобы не голодали, чтобы в семье все было хорошо, чтобы знали, как поставить себя перед зрителем — обо всем этом Хания, как мамочка, любила заботиться. Если что-то не нравилось, резко не осаждала, просто спрашивала: «Может, лучше так будет?», когда парни играли криво-косо, просто ставила на место словом «Халтура!». В прошлые года «пугала» тем, что говорила: «Я вас в кассету засуну»... Они-то знают, что у Хании апы не только теплое сердце, она может быть и требовательной…

Если бы не была требовательной к другим и к себе, смогла бы провести 17 концертов в Уфе подряд? 17 дней! С аншлагом! Кто-то говорил, что это надо внести в книгу рекордов... А сколько у нее дома, в ее комнате, украшающих полки «Золотых барсов»... Их тоже 17! А звезда в Казани на улице Баумана на аллее Звезд… Среди небольшого числа татарских личностей, в честь которых установлены звезды, есть и Хания Фархи! Чтобы принять эту честь с достоинством, нужно столько сил! Поэтому совесть у нее чиста: ни одно из достижений — не ее личное! Вот и сейчас повторяет слова, многократно сказанные со сцены: это победы, которые она завоевала вместе с близкими, семьей, ансамблем, зрителем!

Как дела у них у всех? Надо бы позвонить, у каждого по отдельности расспросить про житье-бытье... Чтобы не обижались друзья, мол, уехала из Татышлы и забыла нас... Последний раз виделись с большинством из них, кажется, в Казани, на кладбище, на похоронах Альфии Авзаловой? Да, там и виделись... Уже сорок дней прошло, как она ушла, оставив после себя в душе невероятную печаль, тоску... А ведь надо сбивать эту постоянную тоску и петь на предстоящих концертах, праздниках. 4 августа надо петь в Уфе на теплоходе, уже в традицию вошло, что в сезон организаторы устраивают 4-5 выступлений на теплоходе. Ответственность очень большая: сцены там нет, надо петь среди людей, спускаясь и поднимаясь с палубы.

Еще успевает, возвращаясь в Казань, понянчиться с внуками. Ведь их трое, трое! Амина, Ясмина, Рамазан... Невыразимо любимые, дорогие, сладкие! Когда Алия собралась рожать третьего ребенка, Хания ожидала, что он станет ей подарком на день рождения: если родится 30 мая, то будет ей подарок. А Габдулхай ждет себе на день рождения, на 1 июня... Обоих обведя вокруг пальца, мальчик родился 31 мая, продолжатель рода, богатырь! Зять с дочерью сначала не говорили имени, держали в секрете, мальчика назвали Рамазаном. От радостных новостей сердце скачет, гудит, глаза наполняются горячими слезами… О Господи, разве есть большее счастье, чем видеть детей и внуков счастливыми?..

Как-то один журналист задал вопрос о бессмертии, о том, что ищут для него средство, — внезапно Хания вспомнила слово в слово этот разговор. «Я давно нашла это средство, единственное средство — это дети. Если бы мне дали снадобье, которое дает возможность жить тысячу лет, я бы не согласилась. Если прожить жизнь, данную Господом, красиво, этого уже хватит. Если живешь дольше среднего, то и нет ничего удивительного, красота жизни — в том, чтобы видеть детей, внуков», — ответила она.

Ведь красиво жила. За жизнь хватало и радостей, и горестей, не обошлось без ошибок и осечек. Отец любил приговаривать, мол, даже четырехногая кобыла спотыкается... Все это — и счастливые мгновения, и горестные дни — это все ее, только ее, и ни с кем она этим делиться не собирается…