Рубен Варданян, Сколково: «Перед нами стоит жесткий выбор: увольнять — не увольнять людей»

«Мой помощник работает из ванной»

Модератор Вячеслав Крискевич начал интернет-конференцию с вопроса: переживали ли спикеры в своей жизни кризисы, требующие такой изоляции, как сейчас?

Инвестор, венчурный филантроп и предприниматель, партнер-учредитель Московской школы управления «Сколково» Рубен Варданян вспомнил похожую историю из начала 90-х. Тогда по его словам в Армении было непросто: развал системы, блокада, война, землетрясение. «Я жил в городе, в котором не было света. Ты шел по совершенно темному городу, и это было страшно психологически. Ты действительно чувствовал, что все повернулось в какую-то страшную реальность. Ты не мог представить что в середине XX века будешь жить как в XVIII», — вспомнил он.

Профессор школы «Сколково» Галина Юзефович тоже привела в пример Армению: «ту совершенно жуткую изоляцию, которая схлопывалась вокруг нас в 90-м году». И, по ее словам, это фактически была изоляция в квартире, потому что все происходившее за пределами ее, было не очень понятно и потенциально опасно. Причем опасность, как призналась профессор, она тогда чувствовала гораздо более ясную и четкую, чем сейчас: «это была опасность быть убитой, ограбленной, изнасилованной». Сейчас же, по ее мнению, все-таки есть ощущение сплочения общества против опасности.

Модератор также попросил спикеров поделиться своим опытом работы на «удаленке». Варданян рассказал, что у него большая привилегия: в отличие от многих коллег, он живет в своем доме, где есть возможность уединения и работы для каждого в отдельности. Намного сложнее тем, кто живет в однокомнатной или двухкомнатной квартире, где обитатели не только пересекаются, они еще и мешают друг другу работать.

Предприниматель сообщил, что, к примеру, его помощник работает из ванной, потому что его девушка (а они живут в однушке) делает это в комнате. Такова реальность, говорит учредитель «Сколково». Дети учатся в школе. Им тоже надо отдельное помещение. Получается, что одновременно в одном пространстве находятся несколько работающих гаджетов. Что касается его семьи, они соблюдают ритуал, который был у них всегда: в 8.30 они все вместе завтракают. И 2 часа между часом и тремя делают перерыв, чтобы все могли заняться своими делами.

Галина Юзефович говорит, что их в квартире четверо: она с мужем и двое детей, живут не в загородном доме, как хотелось бы, но у них достаточно просторная квартира — у всех есть свое отдельное рабочее место. Галина считает себя в этом смысле самым пострадавшим человеком, так как работает в гостиной. Спальня, она же кабинет, оккупирована мужем. А дети сидят по своим комнатам и там учатся. Главный рабочий инструмент у нее теперь наушники, так как они создают дополнительную изоляцию в пространстве.

Галина Юзефович говорит, что оставаться в квартире для них скорее в радость, как бы чудовищно это ни звучало. Они много времени проводят сообща и для них радость вместе завтракать и ужинать, смотреть кино.

Варданян за прошлый год, как подсчитал его помощник, всего 3 недели в году был в Москве. Поэтому теперь предприниматель учится «находиться в одном месте, никуда не двигаясь». Он стал часто общаться-видеться со своими сотрудниками по Zoom, причем по разным проектам. И хотя для него непривычно не путешествовать, постоянно меняя обстановку, он пока тоже получает удовольствие.

Галина Юзефович считает себя самым пострадавшим человеком, так как работает в гостиной. Спальня, она же кабинет, оккупирована мужем. А дети сидят по своим комнатам и там учатся. Главный рабочий инструмент у нее теперь наушники, так как они создают дополнительную изоляцию в пространстве

«Не все имеют счастливые семьи, которые готовы жить 24 часа вместе»

У спикера также спросили имеет ли смысл сейчас менять работу или ее профиль или лучше подождать других времен? Предприниматель считает, что сейчас точно самое лучшее время для философского анализа на тему того, кто ты и что для тебя важно.

Все сейчас больше времени проводят с семьей и для кого-то это стало неожиданностью. Если кто-то до этого не знал своих соседей, их узнал.

Появились большие возможности самообразования онлайн, перечислил он. Поэтому, когда закончится самоизоляция, может быть, для кого-то наступит время для кардинального изменения.

Известно, что в кризис люди часто меняют своих супругов, место жительства и место работы. На взгляд предпринимателя, это одно из положительных последствий: «Происходит обострение чувств, отношений».

Неслучайно китайцы говорят про тысячу возможностей, которые открывает кризис: человек совершенно по-другому начинает смотреть на многие вещи и в бизнесе, и в жизни. Нас всех ждут серьезные изменения.

А Юзефович заметила, что все сейчас сталкиваются в социальных сетях и за их пределами с большим количеством агрессии. Она убеждена, что те, кто ее проявляет, на самом деле просто боятся и не знают, как себя вести. Но очень важно не позволить втянуть себя в этот круг бесконечной агрессии. Она считает рецептом буддистское сострадание всему сущему.

Учредитель «Сколково» полагает, что это не так просто: «К сожалению, надо признать, не все имеют счастливые семьи, которые были готовы жить 24 часа вместе». По его словам, те супруги и их дети, кто жил так, чтобы утром быстренько позавтракать вместе и уйти на работу, а вечером вернуться и поужинать, сейчас испытывают шоковое состояние. Поэтому непонятно, кому помогать и кого спасать. «Перед нами стоят жесткие человеческие выборы: увольнять — не увольнять людей, сохранять ли любой ценой бизнес и т. д.», — заметил он.

Бизнесмен напомнил про рост домашнего насилия, алкголизма и депрессии: нахождение в одном пространстве под названием квартира воспринимается тяжело. «Мы все знаем что в лифтах происходит изнасилований в несколько раз больше. Причем теми людьми, кто по большому счету не является насильниками: само по себе закрытое пространство стимулирует к таким действиям», — пояснил Варданян. И само собой это не рассосется: надо общаться с людьми, помогать им. К тому же, напомнил модератор, загсы пока что не работают, чтобы развестись.

Впрочем, по словам Варданяна, есть проблема и похуже: это похороны. Сейчас люди, как известно, даже лишены возможности проститься со своим близким человеком. И это непростой для многих вызов человеческим ценностям.

Всех угнетает не то, что они работают из дома. В принципе, во многих случаях это комфортно. Или даже гораздо комфортнее, чем из офиса. Людей угнетает то, что они не понимают, как долго это продлится

«Кошмар, я могу читать только Донцову! Что со мной будет?»

Когда кругом ограниченное число людей или ты один, можно ли книги рассматривать как психотерапию? И что лучше читается?

Профессор Юзефович считает, что сейчас плохое время для любых подвигов. «Если у вас был какой-то незакрытый гештальт: «У меня полное собрание сочинений Толстого и только 76 томов прочитано, четыре тома осталось», не нужно совершать над собой никакого насилия», — говорит она.

Профессор рассказала, что ей часто пишут в «Фейсбуке»: «Кошмар, я могу читать только Донцову. Она мне помогает. Я же интеллектуалка! Что со мной будет?» Галина считает, что нужно, что называется, заглянуть себе в душу и спросить: а от какой книги мне будет хорошо? Ее и читать.

Варданян согласился с тем, что сейчас надо перечитывать то, что нравится. Саму Юзефович, как выяснилось, «сильно утешают» классические детективы, потому что в них сначала все плохо, а потом все будет хорошо.

Кроме того, она говорит, что с большим удовольствием внезапно за много лет вернулась к русской классике, которая «в частности, прекрасна тем, какая она медленная». Жизнь-то тоже очень замедлилась. К примеру, у профессора за последний месяц отменились четыре поездки, за последующий еще три. Одним словом, каждому хорошо выбрать книгу, которая соответствует его теперешнему темпу и дает силу. Для того, чтобы противостоять нынешним сложностям замкнутого пространства, депрессии и возможному семейному насилию.

А Варданян обратился к истории. В частности, углубился в изучение Великой депрессии, а также заинтересовался тем, как в XIV веке в Венеции происходила чума. «Мы еще проходим в мягкой форме то, что проходили другие», — считает он. Для него сейчас главное — понять, что надо делать и как себя вести в подобных условиях, когда мы сами, как заметил Крискевич, оказались в каком-то фильме и ждем, когда он закончится.

Вячеслав Крискевич: «Сейчас происходит интересная история на рынке труда: на нем появилось очень много потенциальных работников и надо прямо хватать-хватать самое лучшее»

«На рынке труда появилось много потенциальных работников и надо хватать-хватать самое лучшее»

Модератор Вячеслав Крискевич отметил, что сейчас происходит интересная история на рынке труда: на нем появилось очень много потенциальных работников и «надо прямо хватать-хватать самое лучшее».

Президент бизнес-школы «Сколково» Андрей Шаронов согласен с этим утверждением. «Похоже, мы сейчас не на рынке работника, а на рынке работодателя: он доминирует», — говорит он. — И как говорили в одном мультфильме, «мы в женихах, как в сору, роемся».

По оценке Шаронова, предложение рабочей силы сейчас существенно превышает спрос по понятным причинам: идет большое массовое сокращение. Люди простаивают и некоторые работодатели всерьез об этом задумываются: переманивают тех, кто находится на должностях у других, и смотрят очень критично на тех, кто у них самих уже находится вне работы.

Президент бизнес-школы признал, что «кризис очень сильно нас упарил», но вряд ли мы выйдем из него совершенно другими: многие вещи останутся по-прежнему актуальными. «Что появилось новое? Это рост неопределенности. Всех угнетает не то, что они работают из дома. В принципе, во многих случаях это комфортно. Или даже гораздо комфортнее, чем из офиса. Людей угнетает то, что они не понимают, как долго это продлится», — точно обрисовал нынешнюю ситуацию Шаронов.

Поэтому, по его мнению, лидер (читай, руководитель) должен находить какие-то слова и аргументы, которые бы успокаивали людей и мотивировали их продолжать работать и сохранять оптимизм.

Есть мнение, что люди потом могут не захотеть возвращаться в офисы после столь длительной работы из дома. Шаронов считает, что кто-то сделает открытие: оказывается, наш бизнес не связан с офисом. И, наверное, работать удаленно даже лучше с точки зрения издержек.

Однако если вы строитель, то вряд ли можете, сидя за столом, класть кирпичи или лить бетон. Более того, он видит обратную ситуацию: «люди, задрав штаны, побегут на работу, как только будет такая возможность. Они просто соскучились по работе, по своим коллегам, по нормальному привычному образу жизни».

Кстати, по его замечанию, рабочий день стал гораздо больше: нет переездов и больше времени тратишь на почту, чтение, Zoom, скайпы, общение и т. д. Поэтому иногда его «приходится прекращать, а не заканчивать».

А Герой России, летчик-космонавт РФ Сергей Волков заметил, что компании, которые достаточно устойчиво чувствовали себя на рынке, сейчас безрассудно не увольняют людей. И лично он сам убежден, что те кадры, что уже набраны и представляют собой определенную ценность, должны быть сохранены: пандемия рано или поздно кончится, и надо будет в максимально короткий срок возвращаться к нормальной работе.

Волков считает, что космонавтам проще, чем людям, которые сейчас неожиданно оказались в изоляции. Космонавт все-таки готовится к своему полету: программа его пребывания на борту станции планируется за полгода

Есть ли смысл обратиться к опыту космонавтов и заключенных?

По словам Вячеслава Крискевича, на этой неделе был День космонавтики, и все как-то вспомнили, что вот они, эти самые люди, у которых надо перенимать опыт пребывания в изоляции.

По его словам, коллеги из газеты «Коммерсантъ» собрали интересные цитаты. К примеру, Пегги Уитсон, которая пробыла в космосе 666 дней, сказала: «Изоляция на самом деле выполнимая вещь, но очень важно хорошо общаться с людьми, с которыми ты живешь».

Как бы то ни было, сейчас в изоляции всех еще больше стало интересовать, какой распорядок дня у космонавтов на орбите, какие методики засыпания и пробуждения они используют. Если одни считают, что полезно обратиться к опыту космонавтов, то другие по этому случаю вспоминают заключенных.

Впрочем, Волков считает, что космонавтам в этом плане проще, чем людям, которые сейчас неожиданно оказались в изоляции. Космонавт все-таки готовится к своему полету, программа его пребывания на борту станции планируется за полгода: «Ты уже понимаешь, что будешь делать: на каждый день есть расписание». По его мнению, сейчас на карантине важно стараться держать себя в каком-то ритме, делать что-то, что дисциплинирует.

Кстати, по его словам, моряки-подводники и полярники тоже готовы к тому, что с ними может случиться такая ситуация. А сейчас вся наша страна или даже весь мир погрузились в ситуацию неопределенности: люди не готовы заражаться и, не дай бог, с какими-то осложнениями попадать в больницу. Поэтому это все-таки кардинально другая ситуация.