«Они были просто дистрофики»: убийство в приемной семье вернуло выживших детей родной матери
Верховный суд Татарстана наказал родителей за ненависть к неродным детям
В этом процессе присяжным демонстрировали ковш, цепь и инвалидную трость как орудия пыток и издевательств, показывали видеодопросы потерпевших детей 6—10 лет и подтверждали рассказанные ужасы показаниями свидетелей и данными экспертиз. Приемные родители наотрез отрицали вину в побоях и убийстве, однако получили на двоих 26 лет несвободы на основе обвинительного вердикта народных судей. Трех выживших в детском «концлагере» вернули родной матери. Четвертую свели в могилу действия приемного отца и халатность органов опеки, что установлено судом. Между тем, как выяснило «Реальное время», именно трагедия ускорила воссоединение семьи.
Присяжные спасли приемного отца от пожизненного
Родная мать потерпевших детей не пришла на приговор. Не было и близких со стороны подсудимых Григорьевых из деревни Красная Горка Алексеевского района. Из трех адвокатов обвиняемых присутствовал лишь один. Места в зале заняли несколько присяжных с этого процесса и журналисты.
В начале марта коллегия народных судей признала приемных родителей виновным по всем статьям обвинения: частного предпринимателя Романа Григорьева — в убийстве с особой жестокостью 9-летней Жанны Семеновой, его супругу-домохозяйку Эллу — в умышленном причинении тяжкого вреда ее здоровью, их обоих — в ненадлежащем исполнении обязанностей по воспитанию детей и в причинении детям физических и психических страданий путем систематического нанесения побоев и иного насилия с применением пытки. Тут и сажание на цепь Жанны и ее младшей сестренки, и меткий бросок матери сапогом в голову старшей из сестер, и насильное кормление девочек и их брата разрезанной пластиковой упаковкой от неизвестно кем выпитого сока, и шрамы на шеях девочек, оставленные то ли ножом, то ли вилкой — за съеденные конфеты.
В отношении Эллы Григорьевой присяжные были единогласны — виновна и снисхождения не заслуживает, а вот по ее мужу один из восьми членов коллегии голосовал против доказанности обвинения. При этом вся восьмерка посчитала Романа Григорьева заслуживающим снисхождения по эпизоду неисполнения родительских обязанностей и самому тяжкому из предъявленных — убийству с особой жестокостью 9-летней Жанны Семеновой. Таким вердиктом коллегия спасла горе-опекуна от пожизненной посадки, ограничив председательствующего судью Айрата Ибатуллина при выборе наказания планкой не более двух третей от максимального срока за убийство.
Опираясь на вердикт, в прениях гособвинитель Андрей Кропотов просил для Григорьева 21 год колонии строгого режима, а для его жены — 8 лет в колонии общего режима. Забегая вперед — суд наказал семейную пару 26 годами лишения свободы по совокупности.
«Мама» Элла на суде: «Я не справилась с воспитанием детей»
В последнем слове 39-летняя Элла Григорьева плакала и просила прощения у детей, которым не смогла дать тепла. Извинялась, но по-прежнему не признавала вину. Не найдя в зале мать погибшей Жанны и выживших Ильи, Ксюши и Надежды, заметно расстроилась.
— Хотела попросить извинения, прощения у детей, что не смогла дать достаточно им тепла, потеряла девочку, — дрожащим голосом начала 39-летняя Элла Григорьева. — Я думала — справлюсь, думала — детям просто нужны любовь и тепло, но так получилось — заболел папа онкологией. Я похоронила его. Следом заболела мама, ухаживала за ней и упустила — должна была заниматься полностью детьми, но занималась своими родителями. И после того, как попала в ДТП — я больше не могла уже ни физически, ни морально... Я не справилась с воспитанием детей. я очень перед ними виновата...
Со слов подсудимой, она прекрасно осознавала — заменить близких людей детям не может никто. Поэтому сейчас просит прощения и у своих собственных детей, что тоже «сейчас страдают»: 12-летний сын попал под опеку друзей семьи, на фоне стресса начались проблемы со зрением, старшая дочь сама сейчас в положении и нуждается в помощи.
«Я нужна своим детям сейчас — дочь моя просто скитается, а ребенок мой слепнет», — расплакалась в суде женщина и попросила суд в случае согласия с обвинительным вердиктом и назначения реального наказания применить положения о его отсрочке — до достижения младшим сыном 14-летнего возраста и выздоровления самой Эллы Григорьевой.
По данным защиты, у обвиняемой — ряд проблем со здоровьем и она уже претендует на статус инвалида из-за сломанной в ДТП руки. Перелом был получен больше 2 лет назад, однако так и не сросся. В состоянии своего здоровья Элла Григорьева отчасти винит конвой и следователя, что отправил ее на психиатрическую экспертизу из Казани в Челны:
— При перевозке и ударе аппарата [Илизарова] о стенки «автозака» у меня рассыпались кости. Это зафиксировано, медицинские документы приобщены к делу. Операцию мне провести не могут. Из-за воспаления руки пошло воспаление по всему телу и затронуло тазобедренный сустав. Оперативное лечение консилиум отверг — есть риск остаться мне без обеих ног... Мне запретили передвигаться с помощью клюшки, только на костылях, но так как у меня сломан плечевой сустав, это невозможно...
К слову, именно тяжесть своей травмы Григорьева считает одним из доказательств собственной невиновности. И подчеркивает — гособвинитель предъявил присяжным изъятые в доме опекунов ковшик и цепь, как свидетельства виновности. По мнению подсудимой, они ничего не доказывают: «Ни одной экспертизы по ним не было произведено, а экспертиза по палке (трости для ходьбы, — прим. ред.) ничего (следов ДНК потерпевших детей, — прим. ред.) не выявила».
41-летний Роман Григорьев в прениях был краток, заявив, что следствие проведено неверно: «Такого просто не могло быть, как описало следствие, что бил руками, ногами. Где же все это, где все болячки?!. Все болячки сделаны ранее... А в тот день нет ни одного синяка!» От выступления с последним словом обвиняемый отказался, заявив, что раз вердикт присяжных критиковать нельзя, то сказать ему нечего.
Та же «мама»: «Приеду — удавлю»
По выбору подсудимых дело рассматривали присяжные заседатели — судьи факта. И факты эти гособвинитель Андрей Кропотов напоминал в прениях образно и ярко. Он заявлял: позиция защиты, что никакого насилия в семье не было, и дети сочиняют — упираются в многочисленные следы крови покойной Жанны в детской спальне на обоях, ширме радиатора, телевизоре, двухъярусной кровати. А еще в шрамы, которые обнаружены у всех детей, но больше всего — у забитой до смерти Жанны.
Приемный «папа» использовал собственную силу, а слабая «мама» со сломанной рукой — подручные средства, включая свою трость, наконечник которой для опоры втыкался в землю, на манер лыжной палки, отмечал прокурор. След применения трости не по назначению остался на ноге у старшей из девочек. Могло быть и хуже.
— Мама разозлилась на нее за то, что не помыла руки, и ткнула ей острой частью палки в лицо. Кричала, чтобы помыла руки. Ей стало больно, из щеки пошла кровь, — цитировал показания потерпевшей Кропотов. — Григорьевы запрещали называть их «папой» и «мамой», если случайно называли — выгоняли из дома.
Прокурорский анализ не обошел и переписку в WhatsApp между Эллой Григорьевой и ее родной дочерью Татьяной. Гособвинитель назвал ее доказательством того, как ненавидела семья Григорьевых приемышей.
Так, со слов Кропотова, в начале июля Татьяна писала и наговаривала сообщения с жалобами, что, пока мать лежит в больнице, дети плохо ведут себя: «обчистили дом» (взяли без спроса продукты), «первая» натырила конфет и орехов, «первая» и «вторая» выпили бутылки лимонада, за что папа «первой» надавал и сказал, их не кормить. По именам детей старшие не называют не разу — либо по номерам, либо «овцами» девочек, а «мелким» или «козленышем» их брата.
«Они не изменятся, надоели. Как их не трогать?» — возмущается Татьяна. Мама солидарна с дочерью и обещает накануне выписки, 8 июля 2018-го: «А в школу они «синие» пойдут, я завтра приеду — их удавлю».
Слова Татьяны тоже полны злобы: «Одна плов жрала из казанка, другие взяли из тумбочки новую пачку печенья и жрали в саду», поэтому «кормить их не будет ни сегодня, ни завтра». «Ублюдки паршивые, я их ненавижу, — продолжил цитировать страшную переписку прокурор Кропотов. — От папы получили, теперь закрытые на привязи, пусть сидят...» В ответ Элла предлагает два способа воспитания — «крапивой или накормить до блевотины», добавляя, «толку нет их бить, они удовольствие получают, когда нам плохо».
Еще одним доказательством отношения Григорьевых гособвинитель считает полученный Жанной при жизни ожог 20% кожных покровов. Со слов сестер, Жанна баловалась в бане и плеснула кипятком на травмированную руку приемной матери. Та в ответ дважды зачерпнула ковшом кипяток и вылила на девочку. По версии защиты, Эллы в бане во время этой истории вообще не было. Однако гособвинение недоумевает, почему в этом случае опасный для жизни ребенка ожог пытались лечить мазями в домашних условиях?
Сомнению гособвинитель подверг и версию об алиби Романа Григорьева на вечер 4 августа 2018 года. В 20.35 Элла Григорьева позвонила в Билярскую врачебную амбулаторию: «Ребенок не дышит». В 20.43 на место прибыла скорая, в 20.50 в дежурную часть полиции поступил вызов о смерти ребенка. На место выдвинулась следственно-оперативная группа. И уже позже нее к дому подъехал сам Григорьев, что якобы находился с 16 часов на рыбалке вместе с родным сыном, а затем ездил в Алексеевский район возвращать автомобильную резину.
Экспертизой установлено — Жанна скончалась примерно в 16.43 от черепно-мозговой травмы. Следы старых побоев, порезов и ожоги на ее теле также опровергали версию опекунов «подавилась яблочком». Ну а свидетели защиты, уверявшие, что видели Григорьева в тот день в 10 км от населенного пункта, разошлись в показаниях — на какой машине и в какой одежде был подозреваемый. Зато совпали показания Ильи и Ксюши о том, как Жанна играла в песочнице, а злой папа ударил ее ногой в живот, и когда упала — продолжил бить ногами и руками, пока она не перестала двигаться. Потом Роман пытался ее «очнуть» (делал искусственное дыхание, — прим. ред.), но она «лежала, как кукла», вспоминали сестра и брат убитой.
7 марта семья отметила годовщину воссоединения
Родная мать погибшей и выживших Анастасия Т. после оглашения вердикта присяжными в Верховный суд РТ не приезжала. В разговоре с «Реальным временем» она призналась: она была разлучена со своими детьми против своей воли, и если бы не трагедия, могла их не увидеть.
— Нас с мужем лишили родительских прав заочно. На суд не вызывали, просто прислали уведомление, — вспоминает женщина. — Мы, было такое дело, выпивали. Нам стали говорить, мол, детям носить нечего, они ходят, побираются. В итоге, это не подтвердилось, но детей забрали в приют 24 июня 2015-го. Я нашла работу, стала готовить документы на возврат, а они в январе вынесли заочное решение, и все!
По словам Анастасии, она не один раз просила работников отдела опеки и попечительства сказать, где ее дочки и сын, дать хоть издали посмотреть на них. Ответ был один: из приюта выбыли, где — не знаем. Лишь после трагедии в Следкоме дали добро на встречу с ними.
— Когда мы их первый раз увидели — были в шоке. Это были просто дистрофики — худющие, в шрамах и обстриженные кусками. Невыносимо было их видеть. У Нади как раз нога была забинтована — там где проткнули палкой, шея была забинтована, — чуть не плача рассказывает мать.
7 марта прошлого года семья воссоединилась. Год и семь месяцев ушло на то, чтобы восстановить родительские права по решению суда. Между тем Анастасия Т. полагает, что не все виновные за случившееся наказаны должным образом. Ведь ранее Следком установил, что Григорьевы официально были в разводе, а стало быть, лишь на этом основании не могли получить статус опекунской семьи. Однако получили — вместе с выплатами по 13 тысяч рублей в месяц от государства за каждого ребенка и отсутствие какого-либо контроля.
«Орган опеки и попечительства Алексеевского района бездействовал. Систематических проверок приемной семьи, как того требовал закон, не было. С детьми стали проводить доверительные беседы только после смерти Жанны», — отмечал на суде гособвинитель Кропотов.
Напомним, бывший начальник райотдела опеки Елена Секалина еще в 2018 году полностью признала вину в преступной халатности — отсутствии надлежащих проверок семьи приемышей и реакции на сигнал из школы о синяках. Наказанием для экс-чиновницы стали всего-то 1,5 года лишения свободы условно. Родная мать детей считает такой приговор неоправданно мягким. Однако на момент его вынесения у нее не было прав на детей и права оспаривать незаконные действия опеки.
Цепь и ковш приговорили к уничтожению
Защитники подсудимых настаивали — присяжные вынесли обвинительный вердикт невиновным. В своих выступлениях защитники напоминали судье, что он вправе поставить вопрос о роспуске коллегии. Адвокат Марсель Бадрутдинов в защиту Григорьева заявлял о расхождениях в показаниях детей-свидетелей по эпизоду избиения в песочнице.
Председательствующий Айрат Ибатуллин напомнил — ставить под сомнение вердикт запрещено. Бадрутдинов продолжил: позиция защиты о допросе детей в суде не встретила понимания, ограничились видеозаписями их показаний на предварительном следствии. Поэтому часть противоречий не были устранены, что могло повлиять на решение присяжных, предположил адвокат.
Настаивая на невиновности своего клиента, Бадрутдинов в то же время сослался на показания детей, что после первого удара в песочнице Жанна упала и ударилась головой, предложив переквалифицировать данный эпизод с умышленного убийства (ст. 105 УК РФ) на причинение смерти по неосторожности (ст. 109 УК), а по эпизодам истязаний исключить признак о совместных действиях супругов.
Адвокат Сергей Филинов в защиту Эллы Григорьевой заявил: «Данный вердикт стал следствием односторонности судебного разбирательства». И попенял на отказы в вызове свидетелей защиты на допросы и неоднократные отводы вопросов к вызванным свидетелям. Также Филинов настаивал — экспертом допущена ошибка и якобы выявленный на плече Григорьевой ожог от кипятка на самом деле таковым не является. «Это след пересадки кожи после перенесенной операции», — неоднократно заявляла сама обвиняемая.
В совещательной комнате судья Айрат Ибатуллин провел три часа и приговорил Романа Григорьева к 19 годам колонии строгого режима, а Эллу Григорьеву — к 7 годам колонии общего режима. Никакой отсрочки матери он не предоставил. Однако исключил из объема обвинения квалифицирующий признак об истязании детей в составе группы — данные действия супруги совершали самостоятельно, за исключением истории с кормлением упаковкой из-под сока.
Убийство девочки с особой жестокостью и применение пыток к детям суд счел доказанным. Смягчающими обстоятельствами признал отсутствие судимостей, положительные характеристики и малолетнего ребенка четы, а также частичное признание вины и явку с повинной Романа Григорьева на старте предварительного следствия.
Изъятые на месте преступления ковш и цепь судья Ибатуллин приговорил к уничтожению, а вот трость разрешил отдать Элле Григорьевой — после вступления приговора в силу. Осужденная разрыдалась. Адвокаты уже сообщили «Реальному времени» — будут оспаривать приговор.
