«Билялетдинов — настырный, как все татары»

Последний из могикан дворового хоккея

Об истории советского хоккея, с которой Билялетдинов неразрывно связан всей своей игровой карьерой, потомки до сих пор не договорились — она все еще вызывает споры. Недавно ее пытался раскритиковать комментатор «Матч ТВ» Денис Панкратов, найдя массу сторонников своего мнения, что советские профессионалы соперничали с любителями. Конкретно фраза звучала так: «Мы выставляли против студентов «красную машину» по многим видам спорта. Не стыдно? Фетисов и команда играли против студентов».

Нет, не стыдно, и не должно быть стыдно, если знать историю спорта глобально, а не выхватывать из нее какие-то частички и рассматривать их под микроскопом.

Так получилось, что Билялетдинов играл в одной сборной с Фетисовым, буквально в одни и те же годы. По логике Панкратова, и Биллу должно быть стыдно, что он противостоял «студентам» (по умолчанию американским, поскольку только США выставляли сборную на Олимпиады).

Но Билялетдинов — один из последних в советской истории, кто пришел в хоккей со двора. Не из ДЮСШ, нет, а из «Золотой шайбы», в дворовой команде которой он играл до 14 (!) лет, возраста, в котором нынешнего пацана уже могут отчислить из ДЮСШ или интерната с формулировкой «бесперспективный». Юный Зинэтула в 1970 году успел заскочить в последний вагон выпускников дворового спорта, выросших затем до хоккейных профи.

Почему советскому хоккею должно быть стыдно, если в эту игру у нас начали играть только в 1947 году, ко времени, когда состоялось уже 13 чемпионатов мира и пять олимпийских стартов. За океаном к этому времени определились уже 29 обладателей Кубка Стэнли. Почему нам должно быть стыдно, если на первые международные старты в составе сборной СССР выходили футболисты (Бобров), представители хоккея с мячом (Шувалов), даже теннисисты (Зикмунд), которые переквалифицировались в шайбистов. Многие из них были фронтовиками (Бабич, Сологубов) с вычеркнутыми из жизни тремя-четырьмя годами, проведенными в окопах.

Нам должно быть стыдно, что поколение 60-х годов, Александровы, Альметовы, Локтевы, — это дети войны, которые провели 4 года в блокаде, оккупации или у станков, в то время как за океаном в хоккей играли не переставая?

«Что же он такой худой?»

Во времена, когда Билялетдинов пришел в хоккейную секцию, были хоккеисты, которые оказались в спорте не благодаря, а вопреки. Крикунов, Мальцев и Мышкин из Кирово-Чепецка, Блинов из Омска, Жлуктов из Инты, Капустин из Ухты, Ляпкин из Балашихи… Перечитайте, по возможности, биографии этих звезд, выросших в глубинке, где не было грамотных тренеров даже в командах мастеров, не говоря уже о детских секциях, не хватало инвентаря, не было ледовых дворцов. Для понимания: в Казани и в Воскресенске ЛДС были построены в 1966 году, в Уфе и Челябинске — в 1967-м, в Ижевске — в 1971-м, в Горьком — в 1975-м. Ровесник Билялетдинова — Сергей Шепелев — до 12 лет гонял шайбу в секции домоуправления Нижнего Тагила и только в 13 перешел в спортшколу, тренировавшуюся, как и игроки основной команды, на открытом воздухе. Через 20 лет после этого в его родном городе был построен ледовый дворец спорта. Другой ровесник Билялетдинова, Борис Александров, тренировался во дворе под присмотром отца-фронтовика, потерявшего ногу на войне, и во дворец спорта смог перебраться только в 14 лет, поскольку тот был построен в его родном Усть-Каменогорске в 1969 году.

До того же 1969 года Билялетдинова во дворе тренировал бывший футболист Аркадий Ларионов, который передал 14-летнего пацана в хоккейную школу «Динамо» тренеру Станиславу Петухову, легендарному в прошлом хоккеисту. Два известных журналиста Юрий Голышак и Александр Кружков расспрашивали Петухова про юного Зинэтулу.

«Был на берегу Яузы стадиончик, дворовые команды проводили чемпионат района. С динамовскими тренерами поехали смотреть. Билл играл нападающего. Обводкой не блеснул, но отметили, что здорово катается. Даже спиной вперед. Пригласили в «Динамо», он, как ни странно, замялся: «Да я не знаю…» — «Мы не торопим. Подумай». Явился через пару дней… Форвардов в «Динамо» было много, а защитников не хватало. Попробовали Билла — получилось. Хотя Чернышеву приглянулся не сразу. Напихал Давыдову: «Ты кого привел?! Что ж он такой худой?» — «Подкормим! Мальчик перспективный, отличное катание…» Давыдов всегда был за Билла горой. Со временем окреп, раскачался… Настырный, как все татары. Руслан Батыршин — такой же. Тоже мой воспитанник… Отца (Хайдяр Билялетдинов был рабочим) никогда не видел. Мама (Няймя — работала техничкой) на игры приходила. Славная женщина. Однажды весной беляши принесла: «Угощайтесь! Еще горячие, сама напекла…».

Столица Татарии была «дыра дырой»

К различным моментам игровой карьеры Билялетдинова «Реальное время» обращалось не раз, возможно, что и будущие даты представят новые поводы, как, допустим, 40-летие победы на «Кубке Канады 1981 года». А сейчас вспомним о Татарии, исконной родине его предков. Для понимания роли личности Зинэтулы Билялетдинова в казанском хоккее, да и в целом в спорте, надо напомнить о том, что для появления красивого лозунга «Казань — столица чемпионов» в 2004 году (момент прихода Билялетдинова в «Ак Барс») не было никаких оснований. Вообще никаких! В советские времена провинциальная Татария была на вторых ролях не только в РСФСР, но и даже в своем Поволжском регионе. У Куйбышева были армейские преференции, у Горького — железнодорожные… Даже такое преимущество, как спортивное образование, было утеряно столицей Татарстана после переезда Камского института спорта в Брежнев (Набережные Челны), и наши спортсмены предпочитали обучение на спорткафедре пединститута, что давало диплом не тренера, а учителя физкультуры.

Если вспоминать о командах уровня высшей лиги, то у нас только СК им. Урицкого поиграл в высшей лиге. Для сравнения: в Куйбышеве в вышке поиграли футбол и баскетбол, в Горьком — хоккей и хоккей с мячом, в Ижевске — хоккей. А Красногорск, Красноярск, Хабаровск (хоккей с мячом), Краснодар, Невинномысск, Ростов-на-Дону (гандбол), Свердловск (волейбол, хоккей с мячом и на траве), Мособласть содержали команды, бывшие победителями и призерами чемпионатов СССР.

Не сильно улучшились дела в Казани и после развала СССР. На какой-то момент центр развития спорта переместился в провинцию, где были сильный футбол в Челнах и Нижнекамске, мужской волейбол в Альметьевске, мини-футбол в Зеленодольске. Татарстан продолжал терять своих звездных воспитанников, и сейчас выглядит из ряда вон выходящим фактом, что лыжница Ольга Данилова уехала из нефтяного Альметьевска в провинциальный город Александров Владимирской области. Там могли создать условия для члена сборной России, а у нас нет. Казанский воспитанник Ирек Зиннуров после армейской службы на Украине вернулся не в «Синтез», а в Волгоград. Олимпийский чемпион по тяжелой атлетике Николай Колесников покинул Казань с дочкой, юной гимнасткой Анастасией Колесниковой…

Москва смотрела в те годы на Татарстан даже не сверху вниз, а «сквозь», как будто нас не было. Помнится, уже будучи аккредитованным на матч Кубка УЕФА 1998 года между «Спартаком» и «Интером», я получил отказ, потому что на игру захотели пойти десять (!) журналистов из немецкого «Киккера», приехавших в Москву освещать полуфинал Кубка Кубков между «Локомотивом» и «Штутгартом». Дело было вечером, делать им было нечего, и решили немцы занять вечерок походом еще и на другой футбол, после чего пресс-служба стадиона «Динамо», на котором проходила игра «Спартака» и «Интера», «бортанула» журналиста из Казани: пшел вон. Татарстан был никто и звать никак…

Казань начала заявлять о себе через проведение турниров

Драйвером спортивного подъема выступал казанский хоккей. Еще не развалился СССР, а СК им. Урицкого вышел в высшую лигу чемпионата страны (это произошло в 1989-м). На первой для России Олимпиаде 1994 года сыграл голкипер «Итили» Сергей Абрамов. Именно хоккей пригласил первого элитного тренера Юрия Моисеева. «Ак Барс» стал чемпионом России 1998 года и в том же году дебютировал в еврокубках. Да, к тому времени был ватерпольный «Синтез», сыгравший в Кубке ЛЕН еще 1995 года, но он выступал только за рубежом, а «барсы» привезли в Казань команды из Германии, Чехии, Шотландии, а затем стали бронзовыми призерами Континентального кубка. Первое признание на международной арене.

Движение вверх хоккея осуществлялось, но на момент перехода Зинэтулы Билялетдинова в «Ак Барс» клуб был одним из лидеров, не более: «золото» в 1998-м, «серебро» в 2000-м и 2002-м, «бронза» в 2004-м. При этом ни одного хоккеиста в олимпийском составе 1998 года, ни одного нашего представителя на ЧМ-2002, первом, где Россия завоевала медали после 1993 года. На ОИ в Солт-Лейк-Сити от «барсов» были только немец Бенда и белорус Цыплаков.

Поэтому на момент прихода Билялетдинова в «Ак Барс» речь не шла ни о каких-то серьезных достижениях на международном уровне, ни о серьезной хоккейной школе. Максимум — о суперклубе российского масштаба, в котором амбиций было больше, чем традиций.

С другой стороны, сам Билялетдинов на момент прихода в Казань был сродни коту в мешке. Хоккейное прошлое было великим — игрок стартового звена «Динамо» и второй пятерки сборной СССР, но за ним не последовало стабильной тренерской карьеры. Взлеты (победа в чемпионате страны 2000 года, работа в тренерском штабе на Олимпиаде в Нагано) чередовались с падениями (работа в тренерском штабе сборной на ЧМ-2000 с итоговым 11-м местом, и, собственно, статус безработного на момент 2004 года, когда о Билле не вспомнил сосед по даче, тогдашний президент ФХР Александр Стеблин).

«Мое любимое выражение? Разве что терпение…»

Спортивные Казань и Татарстан в год празднования 1000-летия столицы республики только-только заявляли о себе. «Бронзой» футбольного «Рубина»-2003, мужского волейбольного «Динамо»-2004, ватерпольного «Синтеза»-2005. Стабильно успешными выглядели только УНИКС и «Ак Барс», который уже успел обжечься, амбициозно начиная постсезон 1999 года. Возможно, тот печальный опыт позволил руководству республики не рубить с плеча по итогам неудачного дебюта Билялетдинова в «Ак Барсе». Чехарда с тренерами Моисеев — Крикунов — Плющев — Вуйтек не приносила положительного результата вдолгую, лишая «Ак Барс» возможности перешагнуть в статус суперклуба. Во главе команды нужен был вдумчивый, рассудительный, въедливый до мелочей человек. И Казань разглядела эти качества в Билялетдинове.

— Мое любимое выражение? Разве что терпение… Помните русскую народную поговорку: «Терпение и труд все перетрут»? От терпения многое зависит. Как ты отнесешься к сложной ситуации, как ее проанализируешь, не будешь ли делать резких движений. И все получится в итоге, — говорил мне Билялетдинов в интервью ровно 10 лет назад.

Вообще, автору этих строк очень повезло в двух моментах. Во-первых, наряду с ленинградскими командами, в детстве я болел еще за команды московского «Динамо» во всех видах спорта. Потому и хоккейное «Динамо» вместе с ленинградским СКА были в числе моих любимых команд. А Билялетдинов — кумир детства. Серьезно, огромное интервью с Владиславом Третьяком в его московском офисе, большое интервью с Владимиром Крутовым на борту парохода были просто работой. А вот интервью с тренером ленинградского БК «Спартак» Владимиром Кондрашиным в женской раздевалке КСК «УНИКС» или с Павлом Садыриным на базе «Рубина» проходили на пульсе 190 ударов в минуту и до дрожи в голосе.

Так же складывалось и интервью с Билялетдиновым, которому я даже начал что-то подсказывать по его игровой карьере, когда он начал путаться. Настолько, что Зинэтула Хайдярович уже сам стал переспрашивать меня по каким-то датам, которые относились к его тренерской карьере. Надеюсь, он не счел за наглость ответ: «Извините, но я следил за вами только во время игровой карьеры». Во-вторых, надо отметить и скрупулезность Билялетдинова, поскольку на вопросы он отвечал, как сваи вбивал. И на пяти страницах текста при согласовании убрал только одно предложение… Это черта характера — говорить то, что думаешь, и думать, что говоришь.

«…Время диктует то, что я частенько говорю своим ребятам: «Отставать нельзя!». Отстанешь от хоккея, протопчешься на месте — потом уже не догнать. Начнешь проигрывать…» Это еще одна цитата из того интервью, актуальная «прямо сейчас».

С юбилеем Вас, наш Тренер!