«Услышав «гулять не пойдем, дождь», ребенок говорит: «Хочу удалить дождь!»

«Они пролистывают текст очень быстро и при этом реально воспринимают нужную им информацию»

— Ольга Александровна, психолог Наталья Борисенко в интервью нашему изданию говорила, что детям «сетевого» поколения сложно надолго концентрировать на чем-то свое внимание, сложно понимать текст объемом больше страницы. Она это объясняет зависимостью от гаджетов. Такие формы деградации действительно уже заметны? Если тренд на погружение в гаджеты с раннего детства продолжится, к чему это приведет?

— Да, феномен клипового мышления, когда человеку при восприятии той или иной информации требуется постоянная смена образов, картин, и при этом он не может долго сосредотачиваться на восприятии однотипной информации, имеет место, и, по мнению исследователей, присущ новым цифровым поколениям. Я, как преподаватель вуза с более чем 20-летним стажем, тоже могу это подтвердить, наблюдая за своими студентами.

Но все-таки я не стала бы называть этот процесс деградацией. Это просто иной способ мышления, иное восприятие мира. Ведь, с другой стороны, если понаблюдать за молодыми, читающими информацию в гаджете или компьютере, они пролистывают текст очень быстро и при этом реально воспринимают нужную им информацию. Например, я, как типичный представитель «цифровых иммигрантов», так уже не смогу. И не в силу возрастных изменений, поскольку я еще далеко не в преклонном возрасте, но именно потому, что не обладаю такими способностями, мой мозг адаптировался к цифровой среде уже во взрослом состоянии, а не с детства.

— Если вы «цифровой иммигрант», то они цифровые кто?

— Цифровые аборигены. Это по американскому писателю и исследователю Марку Пренски, который ввел два понятия, Digital Immigrants и Digital Natives. Последние — как раз то самое цифровое поколение, дети, родившиеся уже в условиях полной цифровизации и виртуализации, коренные жители этой цифровой реальности. Про представителей этого поколения другой исследователь, Дж. Тапскотт, говорит, что они «с детства купаются в битах». Фактически они не делают разницу между виртуальностью и реальностью. Для них это единое пространство.

Digital Natives — как раз то самое цифровое поколение, дети, родившиеся уже в условиях полной цифровизации и виртуализации, коренные жители этой цифровой реальности. Фактически они не делают разницу между виртуальностью и реальностью. Для них это единое пространство

Так вот, эти тенденции еще ярче проявляются на примере сегодняшних маленьких детей, которые с гаджетами с рождения. В рамках одного своего исследования я просила молодых мам вести дневники наблюдений за своими детьми. И вот какую любопытную картину описывали некоторые. Ребенок подходит к окну, за которым сидит птичка, и начинает водить пальцами по стеклу, пытаясь «увеличить» изображение. То есть птица на экране и за окном для них — одно и то же. Другой пример. Девочка просыпается утром, на улице идет дождь. Спрашивает маму, пойдут ли они гулять. Услышав «нет, идет дождь», говорит: «Я хочу удалить дождь!» Среда, в которой можно что-то удалить, остановить, переиграть заново для «цифрового» поколения — определенная реальность.

Еще одна особенность мышления цифровых поколений в том, что они не ориентированы на так называемую долгую память — запоминание тех или иных фактов, формул и вообще знаний. Это поколения, у которых все по запросу. Поэтому их мозг, в отличие от старших поколений, не обучен запоминать что-то надолго.

Хорошо ли это, плохо, можно спорить, однако мы говорим о свершившихся фактах. Совсем оградить детей от цифровой среды — это, наверное, иллюзия, в которой нет смысла. Безусловно, можно хотя бы пытаться приучать их к чтению книг, как раз для того, чтобы мозг работал и в традиционном формате, контролировать время, проводимое детьми с гаджетами, по возможности отслеживать, чем занимаются твои дети в виртуальной реальности. Хотя это сейчас стало действительно сложно, так как родители — те самые «цифровые иммигранты», которые у своих же детей учатся цифровой грамотности. Произошел процесс социальной трансформации, который изменил авторитеты. Взрослый в глазах детей, молодежи — уже не тот человек, кто безусловно знает и умеет больше, чем они. Эта адаптированность к новой цифровой среде, готовность непрерывно обучаться являются важными преимуществами новых поколений по сравнению со старшими.

«Число молодежных самоубийств не увеличилось значительно по сравнению с 1990-ми и даже с советскими годами»

— Не опасно ли для психики человека стирание границы между нецифровой и виртуальной реальностями? Например, можно ли таким образом сойти с ума и считать происходящее в игре настоящей реальностью? Или выбрать виртуальный мир как более интересный и приятный и начать отстраняться от реального?

— С одной стороны, да, определенная опасность имеется. И приведенные мною примеры про маленьких детей частично это подтверждают. Наверное, все-таки лучший вариант, когда человек умеет проводить четкую осознанную границу между реальной жизнью и виртуальной.

С другой стороны, нельзя утверждать, что современные молодые люди такой границы не проводят. Одно дело, когда мы говорим о маленьких детях 5—6 лет, и другое, когда эти дети вырастают и начинают осознавать мир вокруг себя иначе. Например, представители нынешних старших поколений в детстве могли представлять себя героями прочитанных книг или мультфильмов. Современные дети ощущают себя частью виртуальной реальности. Просто у каждого из поколений свой ландшафт, свое пространство существования.

Всегда в обществе, среди молодежи есть так называя «группа риска» — люди, нуждающиеся в психотерапевтической помощи. Их не создает цифровая среда, но в современных условиях она, безусловно, становится катализатором отклонений. Просто в иные времена были другие катализаторы

Насчет того, что от виртуальной реальности можно сойти с ума, или, например, еще один активно дискутируемый в обществе страх, что виртуальная реальность способствует росту суицидов среди подростков... Лично я не склонна преувеличивать эту проблему. Еще в 70-е годы прошлого века американский социолог Стэнли Коэн ввел термин «моральная паника», касающийся молодежных субкультур. Тогда много говорили и писали об их опасности, о том, что они являются основой разложения общества. Так происходит часто — через СМИ формируются различные «моральные паники» по поводу того или иного явления, происходящего в обществе.

Именно так, на мой взгляд, происходит и с темами молодежных самоубийств, учащихся, нападающих с оружием на своих одноклассников и учителей, и т. п. СМИ повсеместно стали писать и говорить, что виртуальная реальность порождает массовые аномалии, отклонения в психике молодых людей. На самом же деле, если говорить, например, о молодежных самоубийствах, их число не увеличилось значительно, согласно статистике, по сравнению с 1990-ми и даже с советскими годами. Всегда в обществе, среди молодежи есть так называя «группа риска» — люди, нуждающиеся в психотерапевтической помощи. Их не создает цифровая среда, но в современных условиях она, безусловно, становится катализатором отклонений. Просто в иные времена были другие катализаторы.

«Количество представителей старших поколений, использующих интернет каждый день, выросло за 5 лет в два с лишним раза»

— Вы занимаетесь исследованиями влияния технологий, цифровизации на разные группы населения. Скажите, как быстро новые технологии, интернет и гаджеты входят в жизнь людей пожилого возраста и влияют на нее?

— Могу привести вот такие цифры. Мы с коллегами проводили массовые опросы населения в 2012 и 2017 годах. И могли сравнивать изменения, произошедшие в сфере цифровизации за прошедшие 5 лет. Так вот, количество представителей старших поколений, использующих интернет каждый день, увеличилось за это время в два раза и даже более. Среди респондентов в возрасте 55—64 лет эта доля возросла с 20 до 54 процентов; а среди 65-летних и старше — с 5 до 14 процентов. Одновременно сократилось количество представителей «третьего возраста», практически не использующих интернет. Причем среди 55—64-летних таковых осталось менее 20 процентов, тогда как в 2012 году их численность приближалась к половине. И хотя в группе 65-летних динамика не столь впечатляющая (доля не пользующихся сократилась примерно на 10 процентов — с 75 до 65), тем не менее она также свидетельствует о том, что постепенно и самые пожилые осваивают цифровую среду.

— И какие новые технологии популярны у пенсионеров?

— Наверное, можно выделить два основных направления использования ими цифровых ресурсов. Во-первых, это социальные сети и телефонные мессенджеры. Многие информанты моих интервью отмечают, что благодаря виртуальной реальности они смогли возобновить общение с родственниками, живущими очень далеко, смогли найти друзей детства и юности. Пожилые сейчас активно осваивают такое виртуальное общение.

И второе, это во многом вынужденное освоение сервисов различных госуслуг. Подать многие заявления на получение услуг сейчас можно только через такие сервисы. Или, например, записаться на прием к врачу. Поэтому волей-неволей эти сервисы пожилые тоже осваивают.

Это во многом вынужденное освоение сервисов различных госуслуг. Подать многие заявления на получение услуг сейчас можно только через такие сервисы. Или, например, записаться на прием к врачу. Поэтому волей-неволей эти сервисы пожилые тоже осваивают

— Какие тренды погружения в виртуальную реальность вы наблюдаете в нашем обществе? К чему мы в этом плане движемся?

— Влияние цифровой среды, определенно, будет возрастать и в будущем. Уже сейчас практически не осталось сфер, где виртуальная реальность не проявляла бы себя так или иначе. Как уже говорилось, не только молодые поколения, но и старшие разными путями и способами осваивают цифровые технологии, используют их в качестве адаптационного ресурса. Новая реальность постепенно охватывает всех нас.

И повторюсь, что я бы не стала впадать в моральную панику по поводу процессов цифровизации и виртуализации общества. Как-то в одном популярном у россиян мессенджере гуляла такая «страшилка» о том, что российские власти уже чуть ли не приняли постановление о всеобщей чипизации населения. Думаю, что в относительно близкой перспективе такая виртуализация нам все-таки не грозит.

«28 процентов респондентов просматривают видеолекции, вебинары, видеоуроки в интернете каждый день»

— Все популярнее становятся видеолекции, онлайн-тренинги и тому подобное. Значит, у людей большой запрос на обучение, который не могут удовлетворить школы, институты и другие оффлайн-организации? Получается, что наше образование отстало от нашего времени, потребностей и технологий?

— Совсем недавно в рамках одного из исследований я проводила фокус-группы с представителями студенческой молодежи. И задавала им этот вопрос. О том, не устарел ли формат лекций в наших вузах, не нужен ли переход на дистанционное, онлайн-обучение. И знаете, практически все участники говорили, что наличие онлайн-лекций помогает обучению, что это очень нужный и удобный формат — но только в качестве дополнения к основному учебному процессу. То есть сами студенты опровергают существующее мнение о том, что современной молодежи не нужен формат традиционных лекций и семинаров. И говорят, что никакая видеолекция, даже записанная лучшими преподавателями, не заменит живого общения здесь и сейчас с возможностью задать вопрос преподавателю, обсудить с ним материал.

Сами студенты опровергают существующее мнение о том, что современной молодежи не нужен формат традиционных лекций и семинаров. И говорят, что никакая видеолекция, даже записанная лучшими преподавателями, не заменит живого общения здесь и сейчас с возможностью задать вопрос преподавателю, обсудить с ним материал

Другое дело, что для того, чтобы соответствовать запросам цифровых поколений, преподавателям необходимо «быть в тренде» — читать лекции с использованием презентаций, общаться со студентами в виртуальном пространстве, формировать тот же видеоконтент в помощь к самостоятельной работе. Так что мое мнение, что, несмотря на активное развитие онлайн-формата обучения, офлайн-формат еще не скоро будет им заменен.

— Сколько процентов молодых людей в Татарстане смотрят обучающие курсы через интернет?

— 28% респондентов просматривают видеолекции, вебинары, видеоуроки в интернете каждый день; 34% — раз в несколько дней; 19% — один-два раза в месяц.