Рафаэль Хакимов: «Именно татаро-монгольское «иго» содействовало расцвету православной культуры»
Отрывки из книги «Хроника тюрко-татарских государств». Часть 29-я
«Реальное время» продолжает публиковать отрывки из книги директора Института истории им. Ш. Марджани Рафаэля Хакимова «Хроника тюрко-татарских государств: расцвет, упадок, возрождение». Сегодня вниманию наших читателей предлагается фрагмент из ее главы «Время великих империй».
Древнерусские княжества
Русь в XIII веке оказалась между двух огней: Востоком, откуда шли татаро-монголы, и Западом, откуда шли крестоносцы. Чужеземное «иго» было бы в любом случае. Надо было выбирать между татарским и западным «игом». Даниил Галицкий выбрал Запад и с его помощью пытался вести борьбу против Востока, создать самостоятельное Галицко-Волынское княжество и получить королевскую корону. Он вступил в переговоры с папой Иннокентием IV о церковной унии и получил заверения в предоставлении льгот русскому духовенству. Даниил помощи от папы не дождался, хотя и получил королевский титул, а против татар был объявлен крестовый поход.
Однако папа объявил крестовый поход также и против схизматиков — греков и русских, а Русь не была в состоянии ответить на удары католической Европы. В 1237 году рыцари-монахи двух орденов — Тевтонского и Меченосцев — объединились в мощный Ливонский орден для захвата Прибалтики и продвижения на Русь, чтобы навязать католичество. Это была реальная угроза у самой границы Новгородской земли, причем в ряде мест среди русских были протевтонские настроения.
Иначе поступил Александр Невский. В 1248 году в папской булле Александру Невскому за признание Римского престола была обещана помощь ливонских рыцарей против татар. С другой стороны, Батый прислал Александру сказать: «Иже в русских держателяхъ пресловущий Адександре, вемъ яко разумно [известно] ти есть, иже мне Богъ покорил многие языци [народы], и все повинуются державе моей. И паче ли всехъ единъ ты не радиши покорится силе моей? Внимай убо себе; аще мыслиши соблюсти землю твою невредиму, то потщися немедленно приити до мене, и узриши честь и славу царствия моего, себе же и земле твоей полезная приобрящеши». Александр Невский выбрал Восток.
Латинство было воинствующей религией, считавшей православие ересью, а «Великая Яса» все религии считала равными и несла законы гражданско-политические, но не религиозные. Татары в худшем случае несли рабство телу, но не душе, писал Г.В. Вернадский, «латинство грозило исказить самое душу».
Александр поехал в Орду с братом Андреем и подружился с Сартаком, сыном Бату-хана. Оттуда они отправились к хану Гуюку в Каракорум. Эта поездка заняла два года. Андрею был дан Владимир, Александру — Новгород и Киев. В Твери княжил третий брат, Ярослав.
Андрей был за союз со шведами, ливонцами и поляками с тем, чтобы избавиться от татар. Александр, как старший, требовал от братьев подчинения. Не встречая покорности, он использовал татар. В 1252 году татарский отряд нойона Неврюя изгнал Андрея из Владимира, и великокняжеский стол был передан Александру. В 1256 году он изгнал и Ярослава, а затем наказал новгородцев, не хотевших платить дань.
По русской православной традиции Александр Невский причислен к лику святых. «Эта трагичность положения между татарами и Русью делает из Св. Александра мученика, — пишет Н.А. Клепинин. — С мученическим венцом он и входит и в русскую Церковь, и в русскую историю, и в сознание народа». Трудно сказать, кто в большей степени был терзаем сомнениями — Александр Невский или Даниил Галицкий, но трагичность обстановки заключалась в необходимости выбора из двух зол меньшего.
Даниил Галицкий был за немцев, Александр — за татар. Кто же был за русских? Были и те, кто не принял ни одну сторону. Полоцкое, Турово-Пинское княжества не подчинились ни немцам, ни татарам, но и в истории о себе не оставили следа. Новгородская земля, не затронутая татарским нашествием, показала полную неспособность к отражению внешнего врага, то есть рыцарей. Новгороду помогло Владимирское княжество, якобы вырезанное татарами. А нетронутые татарами земли, то есть Полоцкое, Смоленское, Турово-Пинское княжества, никакой помощи ни Новгороду, ни Пскову в отражении тевтонцев не оказывали. Мир Новгорода с «орденскими немцами» в 1269 году был достигнут благодаря присылке ордынского отряда: «немцы, замиришися по всей воле новгородской, зело бо бояхуся и имени татарского». Всего лишь 500 татарских всадников хватило, чтобы отогнать тевтонцев. Таким образом, Псков и Новгород были спасены. Дольше всех из западнорусских городов держался Смоленск, но и он в 1274 году предпочел тевтонской оккупации добровольное присоединение к Золотой Орде. А ведь татары даже близко не подходили к Смоленску.
В русских княжествах не было никакого нравственного начала, ценностей, объединяющих всю русскую землю, даже православие в то время было разменной монетой, которую могли при случае легко поменять на католичество. А те, кто готов был сохранить православие, встали на сторону татар, именно поэтому Александр Невский и причислен к лику святых.
В свою очередь, у татаро-монголов было два сильных врага: багдадский халиф и папа. Бату-хан хотел установить с русскими князьями дружбу, поскольку папа объявил крестовый поход и против татар, и против православных. Во время похода на Европу Бату-хан имел помощь от своих двоюродных братьев, но и она не была безмерной. По оценкам историков, численность войск при походе на Запад не превышала 30—40 тыс. всадников. А после ссоры в 1238 году с сыном Угедея Гуюком и сыном Чаготая Бури царевичи вместе с дружинами были отозваны в Монголию. Батый оказался властителем огромной страны, имея выделенные Чингисханом 4 000 монгольских семейств.
Рашид ад-дин свидетельствует: «Этих четырех упомянутых эмиров с четырьмя тысячами войска Чингиз-хан отдал Джочи-хану. В настоящее время большая часть войск Токтая и Баяна есть потомство (насл) этих четырех тысяч, а что прибавилось за последнее время, то из войск русских, черкесских, кипчакских, маджарских и прочих, которые присоединились к ним».
После смерти Угедея великим ханом стал Гуюк. И Батый, будучи с ним в ссоре, не мог рассчитывать на его помощь. Он приостановил западный поход и начал укреплять Золотую Орду, которая становилась все более самостоятельной. Возвращаясь из венгерского похода, в 1242 году он остановился в Великом Булгаре, куда русские князья явились за ярлыками на княжение и были отпущены «когождо в свою отчину». А великий князь Ярослав был отпущен со словами: «Бути ты старей всем князьям в русском языце». Эту дату можно считать годом начала отделения Золотой Орды от Монгольской империи в качестве самостоятельного государства. Отныне Батый рассчитывал только на свои силы. Он вполне справедливо считал, что дружба с Александром Невским надежно защищает его от нападения с западной стороны.
В результате такого «союза» выиграли как русские, так и татары, проиграло католичество. Православие было надежно защищено. В домонгольский период окраины славянского мира оставались языческими. «И лишь при «татаро-монгольском иге», — пишет Ю. Кобищанов, — началось широкое строительство монастырей, крещение сельского населения, превращение «медвежьих углов» (так назывался языческий край Ростова Великого) в Святую Русь». Надежды Александра Невского оправдались. Именно «иго» содействовало расцвету православной культуры. Освобожденные от налогов православные монастыри стали мощной духовной силой русского народа.
Не случайно русская иконопись XIV века считается вершиной в истории не только российской, но и мировой живописи. Введенные татарами привилегии были ликвидированы при Иване Грозном на Земском соборе в 1584 году, «на котором определено отменить все тарханы или освобождения от суда и податей, коими пользовались монастырские вотчины, и чтобы с монастырских вотчин платить подати, как и с прочих земель». Без помощи Александра Невского татары не смогли бы спокойно править в Золотой Орде, а русские без него потеряли бы православие, а значит, и не было бы России в нынешнем понимании.
Александр Невский и Даниил Галицкий олицетворяли собою два исконных культурных типа русской истории: тип «восточника» и тип «западника», на этой базе впоследствии появились два течения русской мысли — славянофильство и западничество.
Продолжение следует