Адвокат директора ОКБ им. Симонова: «Без него может сорваться выполнение гособоронзаказов!»
Как фото главы Минпромторга РФ Мантурова стало доказательством защиты Гомзина, а показания «засекреченного» свидетеля легли в основу обвинения
Встретит День Победы в казанском СИЗО топ-менеджер оборонки Александр Гомзин. Несмотря на поддержку пяти адвокатов и яркую речь самого обвиняемого, сегодня Верховный суд РТ оставил его под стражей до 10 июня. На заседании были засвечены детали уголовного дела с заявленным ущербом за 1 млрд рублей, которое силовики категорически не комментируют. По мнению защиты, дело родилось в рамках «рейдерского захвата в интересах иностранных спецслужб» и посадка Гомзина может стать серьезным ударом по обороноспособности страны.
Компания убийц, пятерка адвокатов и фото «свидетеля» Мантурова
Свой 51-й день рождения Александр Гомзин встретил в минувшие выходные в камере казанского СИЗО-1. Главный конструктор и директор опытно-конструкторского бюро им. Симонова («Сокол») попал за решетку 18 апреля по обвинениям в трех преступлениях с общим инкриминируемым следствием ущербом свыше 1 млрд рублей. Вину не признал. В заседании Верховного суда РТ Гомзин сегодня участвовал в режиме видеосвязи. В одной камере с ним своих апелляций ждали несколько обвиняемых в убийстве, в том числе гастарбайтер с Украины, задержанный после расстрела «обнальщика» в Константиновке.
За свободу Гомзина сражались пять адвокатов — казанцы Наталья Фарукшина и Ильбер Латыпов (договор с Василем Кабировым арестованный уже расторг), москвичи Сергей Хоменко и Валерий Бараковский, но основную партию на процессе исполнял профессиональный защитник из Йошкар-Олы Олег Головенкин. Именно он просил Верховный суд РТ приобщить важные для защиты материалы.
В их числе — фотоснимки с министром промышленности и торговли РФ Денисом Мантуровым, на которых тот, по данным защиты, «фактически принимает построенный ОКБ инжиниринговый центр». «В каком году сделаны фотографии?» — заинтересовался судья ВС РТ Андрей Герасимов. «23 января 2018 года — наше предприятие посещал и президент РФ, и министр Мантуров», — ответил защитник. Однако судья в приобщении «неизвестно кем и когда» сделанных фото отказал.
VIP-заступники Каримов, Лаврентьев, Пахомов, Агеев
Зато к материалам приобщили служебную характеристику на ныне обвиняемого гендиректора ОКБ. Она дана 23 апреля 2018 года, то есть уже после ареста Гомзина. В ней вице-премьер — глава Минпромторга РТ Альберт Каримов называет подследственного «исключительно работоспособным, хорошим организатором». «Благодаря его профессионализму началось возрождение ОКБ», — пишет Каримов, упоминая и модернизацию производства в интересах Минобороны, и испытания бортового радиоэлектронного оборудования самолета-истребителя ПВО.
Вице-премьер отмечает, что ОКБ имеет статус единственного поставщика в своей сфере и госзаказы выполняет стабильно. Сам Гомзин является не только главным конструктором и гендиректором предприятия, но и автором 18 изобретений, кандидатом технических наук. Также в характеристике упоминаются правительственные награды, включая признание за достижения в инновационной деятельности на региональном конкурсе «Руководитель года».
Также на заседании огласили ходатайство в адрес председателя ВС РТ Ильгиза Гилазова с просьбой рассмотреть возможность изменения меры пресечения Гомзину. Ходатайство подписали президент Ассоциации предприятий и промышленников РТ Александр Лаврентьев (бывший гендиректор и председатель совета директоров КВЗ, — прим. ред.), гендиректор той же организации Алексей Пахомов (бывший министр экономики РТ и сенатор, — прим. ред.), а также председатель Торгово-промышленной палаты республики Шамиль Агеев. Все они выразили уверенность, что после освобождения из СИЗО Гомзин будет соблюдать все ограничения и запреты.
Базовый немецкий прототип стал предпосылкой российского прорыва
Но самым важным для защиты документом стало представленное суду заключение Центрального института авиационного моторостроения им. Баранова (далее — ЦИАМ). С детальным рассказом о целях и задачах проводимых по заказу государства работ, включая исследования имеющихся технологий производства и образцов многотопливных силовых установок, создание стендов для их испытаний, изготовление своих опытных образцов с привязкой к существующим и перспективным летательным аппаратам, их комплексные испытания и запуск в серийное производство.
Специалисты ЦИАМ отмечают, что по согласованию с их центром сотрудники ОКБ выбрали для анализа передовых технологий в качестве прототипа немецкий авиационный поршневой реактивный двигатель RED A03. Далее были разработаны программы и методики исследования самих силовых установок и проведены работы по возведению лабораторно-испытательного комплекса инжинирингового центра силовых установок площадью 539 кв. м. Именно туда водили Мантурова. Выбор конфигурации испытательного центра также был одобрен ЦИАМ. По результатам исследований и сборки силовых установок на базе двигателя RED A03 был выбран базовый прототип двигателя мощностью 500 лошадиных сил.
Вывод ЦИАМ: «По результатам реализации проекта созданы предпосылки для локализации производства силовых установок, не имеющих аналогов в РФ, то есть импортозамещения в авиастроении военного или двойного назначения, и создания отечественных разработок и оборудования мирового уровня».
Обвинения из-за решетки и ответ Гомзина за миллиард
Выступление обвиняемого Александра Гомзина на заседании заняло почти 20 минут и состояло преимущественно из обвинений в адрес суда, следствия и прокуратуры. Он начал с упрека, что Советский райсуд Казани в постановлении об аресте обошел стороной «документы Минпромторга и Минобороны РФ, опровергающие сам факт инкриминируемых мне преступлений и какой-либо причастности к ним».
Далее Гомзин атаковал возбудившего дело следователя второго отдела Следкома по РТ Андрея Белова. Якобы тот прямо на заседании суда признался, что не успел ознакомиться со всеми материалами дела. «Неполноценность» таких действий арестованный гендиректор обосновал давлением на самого следователя: «В ходе моего допроса в присутствии трех адвокатов Белов недвусмысленно дал понять — ему выдано указание на подготовку ходатайства по мере пресечения в виде ареста». Со слов Гомзина, в тот момент следователя больше всего волновало его собственное увольнение из Следкома, а остальное было «по барабану».
— Гомзин, извините, пожалуйста, мы сейчас рассматриваем материал в отношении вас, мы не обсуждаем работу следователя, — вмешался судья.
Уже после заседания «Реальное время» выяснило, что следователь Белов действительно оставил службу и готовится к карьере адвоката. Однако рапорт об увольнении он написал… еще до принятия к производству материалов по ОКБ. Сам Белов в разговоре с журналистом заявил, что защита искажает действительность в своих интересах: «Я им говорил, что действую по закону и не заинтересован в исходе этого дела...»
«Что из себя представляют эти так называемые доказательства моей причастности? Есть так называемое заключение специалиста городского отделения федерального казначейства Каримовой», — продолжил свой камерный спич обвиняемый. Среди «рутинных перечислений договорных условий» и комментариев сотрудников ОКБ затесался вывод о нецелевой закупке двух немецких двигателей — тех самых RED A03. «Как вы только что слышали из заключения ЦИАМ, данные двигатели были куплены в качестве прототипа и являются частью работ по созданию лабораторно-испытательного комплекса, а не разработкой самих двигателей!» — подчеркнул арестованный. Такую же ошибку, по его мнению, допустили и далекие от авиаразработок сотрудники прокуратуры по надзору за соблюдением законов на особо режимных объектах.
«Материалы проверки также содержат утверждения о так называемых хищениях в период 2015—2017 годов», — сообщил Гомзин и, назвав цифру в 907,5 млн рублей, продолжил: «Данное утверждение опровергается актом выполненных работ, заключением самого Министерства обороны РФ». А позже назвал голословными утверждения об использовании «по своему усмотрению» суммы под миллиард рублей.
Приобщения следствием министерских актов на 104 листах защита добилась еще 3 мая. Отметим, что эпизод на 907 млн с разработкой беспилотников «Альтаир» был оценен следствием как мошенничество в особо крупном размере (ч. 7 ст. 159 УК РФ), еще 163 млн бюджетных рублей в Следкоме считают израсходованными нецелевым образом (п. «б», ч. 2 ст. 285.1 УК). Впрочем, как утверждает обвиняемый, «сумма в 163 млн 200 тысяч также подтверждается — как целевые затраты — решением Минобороны о приемке фактических затрат актом приемки работ и другими документами».
«Засекреченный» VIP-свидетель, происки рейдеров и «контры»
Далее арестованный заявил про «конвойщика» с узким мышлением, который «выдает покупку прототипов двигателей, входящих в состав силовой установки и предназначенных для отработки проектных решений, за попытку прикрытия фиктивных работ по разработке самих двигателей». Но подчеркнул — даже в «голословных утверждениях прокурорской проверки» нет никаких упоминаний его личной причастности. Впрочем, уголовное дело 10 апреля 2018 года возбуждалось Следкомом в отношении неустановленных лиц. Его фигурантом Гомзин стал лишь после задержания 16 апреля. Обвинения ему предъявляли уже по трем статьям — к мошенничеству и нецелевому расходованию добавилось злоупотребление полномочиями в коммерческой организации (ч. 2 ст. 201 УК). Причастность к преступлениям конструктор не признает.
«Главным аргументом следствия являются показания свидетеля, которые представляют собой образчик ложного доноса», — утверждает Гомзин. Из выступлений его защитников стало понятно, что ключевым свидетелем обвинения стал некий Хайруллин. Правда, из его показаний следует, что он является безработным, но при этом информирован об управлении стратегическим предприятием на уровне руководителя среднего звена, а таких Хайруллиных в ОКБ просто не было. Адвокат Латыпов на заседании суда отметил: «Скорее всего, лицо это вымышленное». Его коллега Бараковский предположил, что Хайруллин — засекреченный свидетель, и удивился, почему с ним не было очных ставок.
— Если я скажу, что нынешний зампрокурора требовал у меня взятку — это будет такое же голословное утверждение, — подытожил разговор о неизвестном сам Гомзин. — Все представленные следствием материалы в качестве так называемых доказательств причастности при внимательном прочтении и сопоставлении с доказательствами Минобороны, Минпромторга являются неправомерными, сфабрикованными, поспешными…
Причину пристрастности силовиков, по мнению подследственного, уже обнародовали СМИ. «В ряде недавних публикаций раскрывается заказной характер следственных мероприятий в сфере рейдерского захвата, нездоровой конкуренции, признаков интереса иностранных спецслужб в отношении оборонного предприятия, гособоронзаказа», — сообщил на суде Гомзин, отметив: «эти факты позволяют оценить причины беспрецедентного давления на генерального директора — главного конструктора ОКБ Симонова, то есть на меня».
По словам Гомзина, оперативники уже предлагали ему сделку — смягчение меры пресечения в обмен на публичное опровержение версии о заказе на преследование. На сделку арестованный не пошел. «Данный арест является жестоким давлением на меня», — заявил он, отметив, что страдает вся его семья — три дочки, жена-декретница, родители и парализованная после инсульта теща. «Мне нет смысла скрываться», — закончил он свое выступление.
«Без него может сорваться выполнение гособоронзаказов»
В прениях адвокат Головенкин заявил, что суд необоснованно и незаконно применил к ранее не судимому и заслуженному человеку «самую жестокую» меру пресечения. «Без него может сорваться выполнение гособоронзаказов, а это достаточно сильно повлияет на обороноспособность страны», — сказал он. Также защитник из Марий Эл делал акцент на сроках выездной прокурорской проверки — с 1 января по 31 декабря 2017 года. «Что проверял проверяющий?! Контракт был закончен, и акты подписаны в 2016 году!» — возмущался адвокат.
Возможность скрыться у Гомзина была, но он ею не воспользовался, рассказала суду Наталья Фарукшина. По словам адвоката, в октябре 2017 года гендиректор ОКБ попал под следствие по другим делам (сейчас они в производстве центрального аппарата СКР) и с тех пор не раз выезжал за границу. Но всегда возвращался и являлся на допрос по зову следствия.
Адвокат Латыпов убеждал Верховный суд в заказном характере нового дела: «Это связано с желанием рейдерского захвата и действиями иностранных спецслужб, связанных с подрывом обороноспособности страны». Также защитник отметил, что накануне ареста Гомзина дважды — из Следкома и изолятора вывозили в больницу в связи с серьезными проблемами по здоровью, но «по настоянию оперативных сотрудников не госпитализировали». В свою очередь, защитник Хоменко просил суд рассмотреть возможность освобождения под залог: «Семья готова внести сумму от 3 до 5 млн рублей». Ну а защитник Бараковский упрекнул сторону обвинения в недобросовестном исполнении своих обязанностей.
Представитель прокуратуры РТ Лилия Андреева просила оставить обвиняемого под арестом. И суд с этим согласился.