Убийство «обнальщика» в Константиновке: двое обвиняемых отказались признавать вину
Одному из фигурантов уголовного дела по факту убийства «обнальщика» и похищения питерского бизнесмена продлили арест заочно
Отказались признавать свою вину трое фигурантов уголовного дела по факту убийства «обнальщика» и похищения питерского бизнесмена. Мнение четвертого обвиняемого накануне на продлении ареста выяснить не удалось — он в Советском райсуде не появился из-за болезни. Всего, как выяснила корреспондент «Реального времени», в СИЗО до 18 июня останутся семь задержанных в марте в рамках раскрытия преступления, произошедшего в конце декабря в Константиновке. Тем временем следствие однозначно дает понять, что на двух эпизодах расследование не остановится. Подробности — в нашем материале.
К похищению не причастен
Еще четырем фигурантам дела по убийству Раиса Ахмадуллина в Константиновке и похищению питерского бизнесмена накануне Советский суд продлил арест до 18 июня. Напомним, что в ходе спецоперации в рамках расследования убийства «обнальщика» оперативники в марте этого года задержали семь человек. Следствие выяснило, что пять из них причастны к другому преступлению — похищению и избиению в мае прошлого года некоего Кузнецова, который направлялся из Санкт-Петербурга в Уфу. Двум обвиняемым в убийстве — 27-летнему Андрею Мархачеву и 34-летнему Азату Садрутдинову — вместе с одним из похитителей срок содержания под стражей уже продлили до 18 июня.
Ходатайства следствия еще по четверым обвиняемым — Динару Гибадуллину, Михаилу Карееву, Марату Муллину и Искандеру Газикашеву — рассматривала судья Ольга Мельникова. Для них следователь первого отдела Следкома по РТ Игорь Золотов также просил продлить арест до 18 июня, до этой даты продлили и срок следствия. Как прозвучало на судебных заседаниях, показания на всех четырех обвиняемых дал сам потерпевший, опознав в них похитителей. Правда, сами фигуранты дела свою причастность к преступлению отрицают.
Первым на продление завели Динара Гибадуллина, который, отвечая на вопросы судьи, рассказал, что работал снабженцем в одном из ООО, к уголовной ответственности не привлекался, женат и имеет на содержании двух малолетних детей.
— Ваша честь, я не похищал этого человека, я не участвовал в его похищении. Я его просто довез и уехал. Надавливать на следствие, на потерпевшего… Я даже его не знаю, чтобы воздействовать на него иными способами, мешать следствию у меня планов нет. У меня двое детей на иждивении, — обратился к суду обвиняемый.
Необоснованным ходатайство следствия назвал и его адвокат Ильдус Гумаров, заметив, что Гибадуллин не причастен ни к похищению, ни к убийству (в последнем его не обвиняют, но преступления объединены в одно дело).
«Нечестный» потерпевший и сердечная боль
Следом за ним арест продлили Михаилу Карееву. Он не явился на заседание даже в наручниках — Игорь Золотов представил суду справку из больницы при СИЗО, которая подтверждала, что Кареев находится на лечении. Правда, как отметил впоследствии адвокат обвиняемого Дмитрий Фролов, попросив не рассматривать ходатайство без своего клиента, в справке диагноз прописан не был. Не озвучил его и следователь. В итоге рассмотрение ходатайства продолжили в отсутствии обвиняемого, и от продления ареста неизвестная болезнь его не спасла. Но зато с подачи адвоката выяснилось, что конкретно у Кареева ни оружия, ни наркотиков при задержании не нашли.
Судья, пропустив свой обеденный перерыв, продлевала арест третьему фигуранту дела — Искандеру Газикашеву. 30-летний холостой молодой человек с высшим образованием официально нигде не работал, но имеет «небольшой бизнес». Ранее к уголовной ответственности он не привлекался.
— Скажите, пожалуйста, не изменилось ли что-нибудь с момента избрания меры пресечения в виде заключения под стражу в вашей личной жизни, состояние здоровья и другие обстоятельства, которые препятствуют вашему содержанию под стражей? — неожиданно поинтересовался у Газикашева прокурор Марат Когай.
— Ну я в этом преступлении не виновен, — растягивая слова, произнес обвиняемый в похищении.
Прокурор повторил свой вопрос еще раз и получил ожидаемый ответ.
— Ну сердце побаливает, — посетовал молодой человек.
— Медицинским документом это установлено? — уточнил Когай.
— Ну пока нет, вот сейчас начало болеть, в последнее время.
— Свидетельство, заключение есть?
— Пока нет, будет, я думаю, — ответил Газикашев.
Выслушав его, прокурор оснований для изменения меры пресечения не нашел. Зато у адвоката обвиняемого Рустема Нигматуллина их было предостаточно. В качестве основания для избрания более мягкой меры пресечения он назвал тот факт, что с момента похищения прошел практически год и потерпевшему никаких угроз от его подзащитного за это время не поступало.
С сомнением адвокат отметил, что похищенный, по его собственным словам, написал заявление в Уфе в мае, сразу после освобождения. Однако документов, это подтверждающих, юрист в материалах дела не увидел. Как и заключения врачей, подтверждающего, что Кузнецову нанесли многочисленные телесные травмы.
— Это содержание под стражей нужно только для того, чтобы оказать давление на моего подзащитного. А именно — в следственном изоляторе его поместили в двухместную камеру. Вообще лишили общения с окружающими. А последние 15 дней он находится в карцере. На стадии следствия помещать человека в карцер, мое мнение, — это как пытки. И они нужны для того, чтобы получить признательные показания, — рассказал адвокат. Позже он пояснил «Реальному времени», что в карцер Газикашев попал из-за отказа быть дежурным по «хате». По его словам, большинство обитателей СИЗО также от этого отказываются, но в карцер на такой срок их за это не отправляют.
В завершение Нигматуллин усомнился в честности самого потерпевшего.
— Вместе с тем потерпевший говорит, что занял деньги один раз, второй. И не отдал. То есть человек, по моему мнению, склонен к обману, и мы должны ему сейчас поверить, при этом содержать под стражей человека, который ранее не судим, положительно характеризуется, имеет постоянное место жительства, скрываться не собирается, — закончил защитник.
Но, как известно, и это не спасло его подзащитного от СИЗО, и Газикашев также остался под арестом до 18 июня.
Только начало
Четвертым в «клетку» в зале заседания зашел Марат Муллин, который 10 апреля отметил в СИЗО 54-й год рождения. Он рассказал, что имеет среднее образование, женат, временно безработный и является инвалидом второй группы. Кстати, и он тоже оказался не судим.
— Хотел бы облегчить меру пресечения, — попросился хотя бы под домашний арест мужчина.
Адвокат Руслан Еналиев в защиту своего клиента сказал, что мера пресечения не может быть в прямой зависимости от тяжести преступления.
— Она имеет цель не покарать обвиняемого на данной стадии, а всего лишь обеспечить нормальный ход предварительного расследования и, соответственно, в будущем судебного разбирательства, — отметил адвокат, заявив, что оснований полагать, что Муллин будет угрожать, давить на потерпевшего или скрываться, у следствия нет.
В ожидании решения суда между Игорем Золотовым и Маратом Муллиным завязалась очень милая беседа. Следователь поинтересовался у человека за решеткой — как у него здоровье?
На это мужчина посетовал, что он ведь уже не молод, а следователи не верят в их невиновность.
— Хотите сказать, что вас там не было? — с улыбкой поинтересовался следователь.
— Меня там? Нету, — еле слышно ответил обвиняемый.
Еще при задержании всей семерки в МВД дали понять, что на двух эпизодах это дело может и не закончиться. Продолжая разговор, Золотов заметил, что число потерпевших может и увеличиться и скоро он сам по этому делу отправляется кое-куда в командировку.
— А куда, если не секрет? — насторожился Муллин. Но ответа, естественно, не получил, хотя на всякий случай и уточнил еще раз.